«Алену, что ли, попросить?» Ч подумал Антон. Самому ему, после сцены у Г
орского, было неудобно звонить Зубову. Алены ведь не было во время р
азборки, и потому она смело могла спросить Диму о чем угодно.
Но Антон ошибался. Спросить Зубова не могла уже ни Алена, ни кто другой. Ег
о тело в залитой кровью и обожженной на груди футболке уже увезли из тихо
го двора в районный морг, а душа отправилась туда, где деньги не имеют цены
, да и в наркотиках нет никакой нужды.

С Валерой Антону удалось встретиться только на следующий день к вечеру.
Ожидая его звонка, Антон даже малодушно подумывал, не позвонить ли Зубов
у, но поборол себя. Словно в награду за принципиальность, Валера позвонил
через полчаса: извинившись, сказал, что вчера убился совсем и потому не мо
г перезвонить.
Трава, впрочем, стоила долгих ожиданий: с первой затяжки Антона вставило.
Мир снова стал прекрасен. Дым поднимался над трубочкой. Антон вышел на ба
лкон и сел на пластмассовый стул. Оказалось, снаружи настало бабье лето. С
олнце светило, листья отливали золотом в его лучах. Птица пролетела по не
бу. Доносился ровный шум идущих по невидимой улице машин, шумел ветер. Тен
ь от соседнего дома косо лежала на перилах балкона, словно перечеркивая
их. Боже мой, подумал Антон, почему же я не сидел так же вчера, что мне мешало
? Неужели без травы небо не было столь же прекрасным? Как я мог забыть все э
то? Смешно, в самом деле. Он затянулся последний раз, вытряс пепел вниз и ве
рнулся в комнату. В развале кассет нашел Underworld, сунул в магнитофон, сделал зв
ук погромче, и, открыв дверь, снова вышел на балкон. Как он мог жить без этог
о целых два дня? Теперь, почувствовал Антон, все будет хорошо. Все всегда б
удет хорошо, не только сегодня. Пусть только Джа не даст ему забыть все это
Ч синеву неба, тень от дома, шум машин, шорох листьев, музыку из окна. Почем
у-то он вспомнил Алену и подумал, что она Ч удивительная девушка, на само
м деле прекрасно понимающая его. Все-таки, как ему повезло, что он повстре
чал таких чудесных людей, как Горский, Пашка, Алена… даже Зубов. Несчастны
й, в сущности, человек. Надо же Ч его никогда не торкает. Пиздец просто. Это
ж лучше умереть, чем так жить.
В этот момент зазвонил телефон. Антон снял трубку.
Ч Юлик! Ч обрадовано сказал он, Ч а я как раз о тебе думал.
Ч И что? Ч спросил Горский.
Ч Ну, так просто, Ч смешался Антон, Ч просто думал. Ничего конкретного.

Ч Ко мне Олег тут заезжал, Ч сказал Горский, Ч он немного не в себе сейч
ас, так что имей в виду.
Ч А что с ним? Ч с искренним сочувствием спросил Антон.
Что, в самом деле, могло случиться с Олегом? Может, ему нужна помощь? Надо бу
дет ему позвонить.
Ч Он думает, что он убил Зубова.
Ч А Зубов убился? Ч спросил Антон.
Ну, наконец-то. Зубову удалось убиться. Повезло. Вставило все-таки. Стоило
только о нем подумать.
Ч А чем он убился?
Ч Он не убился, Ч терпеливо сказал Горский, Ч его убили.
Ч То есть как? Ч не понял Антон.
Ч Кажется, застрелили вчера.
Ч Ой, блядь! Ч выпалил Антон и подумал, что надо как-то срочно вернуться
в обычное состояние сознания, хотя и неясно Ч как.
Горский тем временем рассказывал, как Олег приехал к нему сегодня днем и
не то просил отпущения грехов, не то похвалялся своими достижениями. Под
обные параноидальные пробои были обычным делом. Горский знал, что любой,
кто экспериментирует с магией, Ч будь то экзотическое вуду или заурядн
ое ЛСД, Ч рискует приобрести малоприятное сочетание мании величия с чу
вством вины. Потому он довольно спокойно отнесся к неожиданной истерике
Олега, хотя и посчитал нужным предупредить общих знакомых.
Антона не особо беспокоило моральное состояние Олега. Возвращаясь к реа
льности, он осознавал, что появившаяся было ниточка быстро оборвалась. А
нтон не слишком-то верил в эффективность вуду и именно поэтому испугалс
я всерьез. Как и положено в детективах, количество трупов возрастало по м
ере развития сюжета, но Антону, в отличие от Эркюля Пуаро, никто не мог дат
ь гарантии, что сам он доберется до финала живым.
Потому утром следующего дня он кинулся звонить Владимиру, который Ч как
ни крути Ч был кем-то вроде его работодателя. Антон не хотел объяснять в
се по телефону: в конце концов, Белов тоже был одним из подозреваемых, и по
тому Антону было интересно увидеть, как он отреагирует. Впрочем, поговор
ить с Беловым было все равно невозможно: дальше секретарши Антону не уда
лось пробиться, а та в конце концов снизошла до сообщения, что «Владимир С
ергеевич будет ждать вас завтра в пять вечера».
В пять вечера Белова в офисе не было, секретарша равнодушно предложила А
нтону подождать в приемной. Сорок минут ушло на то, чтобы прочитать три по
следних номера «Коммерсанта», лежавших тут же на журнальном столике. Общ
ественная жизнь настолько мало интересовала Антона, что изучение газет
превращалось для него в увлекательное занятие, сравнимое разве что с поп
ыткой читать многотомную фантастическую эпопею типа «Хроник Эмбера» с
пятого тома. Безвылазно прожив в Москве всю свою жизнь, Антон до сих пор им
ел слабое представление о том, кто такой Черномырдин, и считал, что достат
очно того, что он узнает Ельцина на фотографиях.
Ч А вы уверены, что Владимир придет сегодня? Ч спросил Антон у секретар
ши.
Ч Нет, Ч так же невозмутимо ответила та, а на возмущенную реплику «Но мн
е же было назначено!» пожала плечами и вернулась к своему «тетрису».
И тут же в глубине здания хлопнула дверь, и раздались уверенные, хозяйски
е шаги. «Ну, слава Богу», Ч подумал Антон и ошибся: в дверном проеме появил
ась худая фигура Альперовича.
Ч А Володька у себя? Ч спросил он секретаршу, едва кивнув Антону. Выслуш
ав в ответ, что «Владимира Сергеевича нет», Андрей повернулся к Антону:
Ч Тоже ждешь?
Ч Да, Ч сказал Антон, вставая, Ч он мне на шесть назначил.
Ч Тогда уже ясно, что не придет, Ч сказал Альперович, Ч поехали со мной
в «Бункер», он там обещал быть.

«Бункер» оказался клубом где-то на окраине Москвы. Больше всего Антона у
дивил контраст между роскошными машинами, припаркованными снаружи, и пе
рсонажами, находившимися внутри. Казалось, что из 1994 года Антон попал прям
иком в передачу «Шестнадцатый этаж» пятилетней давности: в то время люде
й, похожих на посетителей клуба, называли «неформалами». Они любили «Бит
лз» и Бориса Гребенщикова. При удачном стечении обстоятельств из них пол
учался Вася-Селезень. Впрочем, собравшиеся были намного его старше.
Стоило Альперовичу войти, как к нему бросился немолодой уже, лет за тридц
ать, мужчина в рваной брезентовой куртке и с волосами до плеч.
Ч Андрей? Ч неуверенно спросил он Альперовича.
Ч Витя? Ч с несколько преувеличенной радостью откликнулся Альперович
.
Ч Ну! А то кто же! А ты как?
Ч Ну, так как… штучки делаю.
Ч Какие штучки?
Альперович устало вздохнул.
Ч Ну, штуки я делаю, штуки, Ч и сев за стол, поманил к себе официанта. Он дол
го изучал меню, потом заказал себе виски и спросил Антона и Витю, что они б
удут пить.
Ч Я бы водки выпил, Ч сказал Витя, а Антон заказал себе «Кока-колы».
Ч А чего ты в прошлый вторник на Силю не пришел? Ч спросил Витя.
Ч Занят был, Ч ответил Альперович, Ч дела, я же говорю.
Ч Да ты стал совсем цивильным, Ч сказал Витя, оглядывая собеседника.
Альперович пожал плечами.
Ч Помнишь у Умки песню? Типа: «Раньше ты в столовой собирал объедки, рань
ше ты ходил в разодранной жилетке?»
Ч Было что-то такое, Ч наморщился Андрей, Ч а что Умка?
Ч Не видел ее давно. Говорят, она тоже цивильной стала. А ты, небось, теперь
на машине ездишь… волосатых-то хоть подбираешь?
Ч Да какие теперь волосатые, Ч все так же без энтузиазма ответил Альпер
ович.
Появился официант, расставил посуду на столе и удалился.
Ч За встречу! Ч сказал Андрей, и они выпили.
Ч Ты разве не за рулем? Ч спросил Витя.
Ч У меня шофер, Ч вздохнул Альперович, и Витя неожиданно заржал.
Ч Ну, ты даешь! Никак не привыкну, как все изменилось! А помнишь, как мы с то
бой на третьем курсе циклодол ели?
Не то от воспоминания, не то от виски Альперович оживился.
Ч А то! В 215 комнате, в общаге! С Маринкой и Петюней!
Ч И слайды Дали еще смотрели!
Ч Ага! Да, Дали… ты знаешь, я, когда во Флориде был, специально в тамошний м
узей сходил Ч никакого сравнения. Первый раз Ч все-таки самый сильный.

Ч А ты знаешь, мне недавно альбом подарили Ч мне до сих пор нравится.
Ч Счастливый ты, Ч сказал вдруг Альперович, Ч вот я смотрю на тебя и дум
аю, что ты почти не изменился: Силю слушаешь, Дали смотришь, волосы до плеч,
колокольчики-то хоть отпорол с клешей? (Витя кивнул.) А у меня вот ощущение,
что жизнь двигается с такой скоростью, что если я чуть замедлюсь, то превр
ащусь даже не в пенистый след за кораблем, а в такие слизистые дорожки, как
после улиток остаются.
Ч Ага, Ч сказал Витя, Ч ты читал «Лангольеров» Кинга? Там про то же само
е, про то, как эти самые лангольеры съедают вчерашний день.
Ч Нет, не читал, Ч покачал головой Альперович, Ч я теперь мало читаю. А К
инг Ч это тот, который «Мертвая зона»?
Ч Ага, Ч кивнул Витя, Ч он самый.
Ч Как говоришь, называется? Ч и Андрей вынул из кармана пиджака кожаную
записную книжку.
Ч «Лангольеры», Ч повторил Витя и Альперович, открыв свой «паркер», акк
уратно записал название на чистой страничке.
Ч Прошлое, говоришь, съедают? Ч переспросил он.
Витя кивнул и, помолчав, добавил:
Ч А для меня восьмидесятые остались навсегда.
Он ушел через полчаса. Глядя ему вслед, Антон подумал, что не представляет
себе своих друзей через десять лет. Когда он был молодым, все изменилось с
тремительно Ч советская власть истаяла, перестройка, гласность, журнал
«Огонек» и даже талоны на водку превратились в слабое воспоминание. Все,
что было до того, как он, впервые затянувшись предложенным ему Бобом кося
ком, понял, кто он такой на самом деле , стало туманным прошлым,
Ч таким же, как и сам Боб, которого он и не видел с тех пор. Но осталось ощущ
ение, что история, которой с избытком хватило на его школьные годы, уже зак
ончилась. То, что происходит вокруг Ч чужие деньги, квартиры друзей, трав
а, кислота и калипсол, Ч останется навсегда. Уже года два, как мир переста
л меняться Ч и потому Антон никогда не сможет быть столь вызывающе несо
временным, как этот старый хиппи.
Ч Чтобы стоять, я должен держаться корней, Ч произнес задумчиво Альпер
ович и посмотрел на часы. Ч Похоже, Белов так и не появится.
Ч А он тоже принимал циклодол в институте? Ч спросил Антон, чтобы начат
ь разговор.
Ч Нет, Ч сказал Андрей, Ч мы в разных местах учились. Это были наши заба
вы, химиков. А Белов на истфаке учился. Знаешь анекдот про Фантомаса?
Ч Нет, Ч сказал Антон.
Ч Ну, умирает Фантомас, а тут комиссар Жюв появляется. Срывает он с него м
аску, а Фантомас ему говорит: «Видишь теперь, Петька, как нас судьба-то раз
бросала».
Ч Это ты к чему? Ч удивился Антон.
Ч Это я про нас всех. Мы же снова все собрались только в конце восьмидеся
тых. Кажется, сначала Поручик Белова встретил, тот уже занимался бизнесо
м, потом они стали вдвоем работать. Володька, надо тебе сказать, всегда был
неимоверно крут. Я помню, он еще в первом классе умудрился прогулять перв
ое сентября. Ты только подумай Ч в первом классе! Какой надо драйв иметь д
ля такого, не говоря уже про мозги.
Альперович налил себе еще стакан и залпом, как водку, выпил.
Ч Потом Белов по каким-то делам с Ромкой пересекся, а тот уже мне позвони
л. Ну, и Леня все время где-то рядом со мной был, мы же с ним ближайшие друзья
еще со школы… Так вот и выглядит все теперь, будто мы все эти годы не расст
авались. А я в институте их почти и не видел, так, на днях рождения встречал
ись.
Ч Хипповал? Ч спросил Антон.
Ч Да нет. Я в Системе никогда серьезно не был, я всегда был такой… полуцив
ильный. Как говорила моя подружка: «Я из тех, которые под рваными джинсами
всегда носят чистые трусы». Олдовые волосатые таких не любили, наверное.
Впрочем, мало чего изменилось Ч вот Витя и сейчас на меня косо смотрит.
Ч А по-моему вы вполне хорошо потусовались, Ч сказал Антон.
Альперович скривился.
Ч Его тогда звали Крис. Он был тогда пионером, но из кожи лез вон, чтобы про
слыть олдовым… и вот теперь он в самом деле всем олдовым олдовый, но тольк
о ни прежних олдовых больше нет, ни Системы самой.
Андрей выпил и задумчиво продолжил:
Ч Понимаешь, самое главное, что я понял году в девяностом Ч это что нель
зя сочетать рефлексию и действие. И надо выбрать что-то одно. Ну, и я выбрал
действие. И чтобы этот выбор был окончательным, я сделал несколько симво
лических жестов Ч например, отнес в «Букинист» почти все свои книги. А ты
знаешь, как я любил книги когда-то? Но книги Ч это рефлексия, а я выбрал дей
ствие. А когда ты выбираешь действие Ч рефлексия уже не нужна. Вот видел я
на днях человека, который залез в долги и, испугавшись, убежал со всеми де
ньгами. В том числе Ч с частью моих денег. И он мне сказал, что поначалу ему
казалось, что главное Ч это разобраться с бандитами, а то, что он кинул др
узей Ч это не так уж важно, это он как-нибудь потом исправит. А теперь он по
нимает, что с бандитами все равно разобраться нельзя и его все равно убью
т, и поэтому лучше бы ему было вовсе не кидать друзей, а сразу сдаться. Вот э
то Ч рефлексия. Но она живет совсем отдельно от действия, потому что я уве
рен, что повторись все сначала, он бы сделал то же самое. Потому не надо лиц
емерить перед собой Ч и если выбираешь действие, надо его выбирать на са
мом деле.
Ч А Витя выбрал рефлексию? Ч спросил Антон.
Ч Думаю, у него рефлексии никогда и не было. А поэтому если он что и выбрал
, то не знает Ч что. То есть в некотором смысле это все равно, что он вообще
ничего не выбирал. Вот Лерка выбрала рефлексию Ч и уехала в Англию.
Ч А Женя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27