Глава 5.
Многие из вас, по-видимому, не придают особого значения медитации. Для большинства это нечто преходящее, от чего ждут какого-то опыта, некоего трансцендентального-абстрактного достижения, выполнения чего-то такого, что раньше никогда совершить не удавалось. Медитация становится самогипнотическим движением, в котором проявляются различные проекции и символы. Но всё это — непрерывная цепь того, что уже было, быть может, изменённого или расширенного, но всегда относящегося к области какого-то достижения. Без разрыва с установленным порядком — или беспорядком — уже прошедших событий всё остаётся довольно незрелым, несерьёзным и не имеет большого значения. Но эти события становятся чрезвычайно значимыми для ума, который занят своим собственным развитием, улучшением и на себя ориентированными ожиданиями. Когда же ум прорывается сквозь весь этот мусор, что может произойти только через само-познание, о пережитом невозможно рассказать другому. Когда вы рассказываете, всё меняется. Это всё равно что описывать грозу: она была уже над холмами, над долинами, и вот пропала вдали. Так что ваш рассказ о ней становится частью прожитого, и следовательно, не описывает более того, что действительно происходит. Можно описать какое-либо событие очень тщательно, но сама тщательность превращается в свою противоположность, когда само событие уже закончилось.
Точность памяти — это факт, но память есть результат чего-то уже прошедшего. Когда ум как бы следует по течению реки, у него нет времени ни на описание, ни на запоминание, ни на концентрацию. Когда имеет место подобная медитация, происходит огромное количество вещей, которые не являются проекцией мысли. Каждое событие становится абсолютно новым, в том смысле, что память его не узнаёт; а так как она не может его узнать, событие это невозможно выразить словами или цепочкой воспоминаний. Это нечто, никогда прежде не случавшееся. Это не опыт. Опыт предполагает узнавание, ассоциации и накопление знаний. При этом явно высвобождаются определённые силы, которые становятся очень опасными, если продолжается эгоцентрическая деятельность, независимо от того, связана она с религиозными идеями или с личными устремлениями.
Свобода от «я» абсолютно необходима, чтобы всё было по-настоящему. Но мысль очень хитра, чрезвычайно изворотлива в своей деятельности, и пока человек полностью, без всякого колебания не осознаёт все эти её тонкости и коварные посягательства, медитация останется простым накоплением физических сил. Как только человек придаёт хотя бы малейшее значение любому проявлению «я», это неизбежно приводит к смятению и скорби. Поэтому, прежде чем приступить к медитации, начните с понимания себя, структуры и природы мысли. Иначе вы потеряете и лишь напрасно потратите силы. Чтобы зайти далеко, надо начать очень близко: ваш первый шаг становится и вашим последним шагом.
Большая комната выходила окнами на Тихий океан. Дом располагался прямо на краю крутого обрыва, и было видно, как белые волны, шипя, разбиваются о берег. Было очень тихо, несмотря на присутствие нескольких молодых людей. Мы все ощущали некоторую робость. Там были люди с короткими волосами и длинноволосые, бородатые и неряшливые.
«Прежде всего, если позволите, я хотел бы спросить, — начал молодой человек с бородой и чистыми длинными волосами, — почему я должен зарабатывать на жизнь? Почему я должен заниматься карьерой, зная, куда это приведёт — собственность, счёт в банке, жена и дети, и очевидная принадлежность к среднему классу? Я не хочу попадать в ловушку. Если другим нравится, то пусть это останется для них, но не для меня. Я предпочитаю быть нищим и просить у людей подаяние. Я ночую там, куда меня пускают, и у меня есть достаточно одежды, чтобы жить. За последние несколько лет я объездил так весь штат, и мне нравится эта жизнь. Пусть кто-то работает, если у него имеется желание и он не отказывается меня поддержать — пусть. Я не хочу принадлежать никакой коммуне, никакой группе. Я свободен и хочу сохранить свою свободу. Я не против ни белых, ни чёрных. Но мне сказали, что это эксплуатация, что, пока я молод, это ещё ничего, но когда мне станет за тридцать, я начну понимать, что дальше так продолжаться не может. Я не знаю, что мне готовит будущее, но я проживаю свои дни, и меня всё вполне устраивает. Что вы думаете об этом?»
Только глупцы высказывают свои мнения. Вы знаете, монахи в Азии живут так же: они не являются членами каких-либо организованных сообществ, они просто ходят от деревни к деревне, им подают милостыню и защищают. В благодарность они проповедуют праведную жизнь: не физически праведную, а жизнь в доброте. Вот что они предлагают взамен, если только это не преступники или нахлебники. А что вы предлагаете взамен тем людям, которые вас кормят?
«Почему я должен предлагать что-либо взамен? У меня ничего нет. Я не хочу учить их жить. Любой разумный человек всегда знает, когда его жизнь становится буржуазной, мещанской, так что избежать этого — в его силах. Я пытался разговаривать с людьми, но им всё равно. Я не хочу ничего предлагать им в обмен на их пищу и одежду. По существу, мне и нечего предложить. Я не рисую, не играю на гитаре. Я не умею делать ничего такого, что им бы понравилось. Я нахожусь полностью за пределами их круга. Если бы я имел что-нибудь стоящее, я бы предложил, нимало не заботясь о том, возьмут они или нет. Но у меня нет ничего. Я в таком же смятении, как и весь остальной мир, и, наверное, так же несчастен. Я не бросал учёбу. Я окончил колледж, и сейчас я испытываю к этому всему отвращение, особенно к их лицемерию и амбициям. Что меня действительно немного беспокоит, это моё желание найти — нет, не Бога, это буржуазное понятие, но что-то настоящее. Я читал несколько книг восточных философов, но все они основаны на теориях и идеях. Я хочу почувствовать что-то истинное у себя внутри, чтобы никто не мог это потрогать или унести. Я хочу добраться до сути как можно быстрее. Я вижу абсурдность мгновенного озарения, но у меня нет терпения подчиняться вздору следования по пути какой-либо системы, дисциплинировать себя, поститься. Я хочу прийти к истине по прямой и самой короткой дороге».
Конечно, это возможно: отчётливо увидеть то, «что есть», без всякого искажения, без какого-либо мотива, и продвинуться дальше. Если вы совершенно ясно видите «что есть», вы уже через это перешагнули. Но способны ли вы ясно увидеть «что есть»? Увидеть не только снаружи: своё окружение, общественную мораль, бюрократические санкции в религии и в свете, но и внутри? Увидеть происходящее на самом деле, без выбора и оговорок. Если вы это можете, то дверь открыта. Это самый прямой и короткий путь. И вы ни за кем не следуете. Здесь бесполезны любые системы, а гуру превращается в обманщика. Вы можете это сделать? Если да, то ум ваш свободен и сердце наполнено. Вы сами освещаете себе свой путь.
Заговорил другой человек: «А я бросил учёбу, бросил колледж. Моей основной специальностью была экономика, и перед самыми выпускными экзаменами я ушёл. Я увидел, какими были профессора, плетущие интриги друг против друга, затевающие различные политические игры ради улучшения своего положения. Я видел их полное безразличие ко всему до тех пор, пока поддерживалось их безопасное существование в учёном мире. Я не хотел становиться похожим на них. Несколько человек, из сидящих в этой комнате, хотят организовать коммуну. Многие из нас ни к чему не принадлежат. Нам совсем не нравится война между чёрными и белыми; как нетрудно заметить, мы одинаково приветствуем и белых, и цветных. Мы хотим найти кусок земли для жизни, и мы найдём. Мы можем сами, своими руками работать на земле, возделывать её и продавать выращенное. Мы хотим спросить, можно ли жить вместе, не ругаясь между собой, без всякой власти друг над другом, жить в великой любви?»
Сообщество обычно организуется вокруг какой-нибудь идеи, веры или вокруг кого-то, кто эту веру воплощает. Идеальный мир или утопия приобретают власть и постепенно какой-нибудь человек принимает на себя заботу обо всём: руководит, угрожает, отлучает от церкви. В этом вообще нет никакого содружества; возникает подчинение, что, естественно, приводит к катастрофе. С вашего позволения, думали ли вы когда-нибудь об этой проблеме сотрудничества? Если нет, то ваша идея сообщества обречена на провал. Жить и работать вместе — это одно из самых трудных дел. Каждый хочет что-то сделать сам, стать тем или другим, а здесь и заложено разрушение любого сотрудничества. Совместная работа предполагает полный, безо всяких мотивов, отказ от «я». Это то же самое, что совместное познание, в котором есть только функция и нет общественного положения. Если в вас есть это реальное понимание духа сотрудничества, то у вас, вероятно, получится. Необязательно, чтобы каждый вносил какой-то вклад в благосостояние сообщества, более важно, чтобы каждый обладал этим жизненно важным пониманием. Любой личный мотив или стремление к выгоде положат конец истинному качеству сотрудничества. Вы думаете, у вас и ваших друзей есть это? Или есть только желание организовать общину? Тогда это всё равно, что сесть в лодку, надеясь найти остров, но не зная, в каком направлении плыть. Не знать куда, но всё-таки плыть, рассчитывая отыскать каким-то чудом счастливую землю вместе с людьми, которые не имеют понятия, что потом делать и с этой землёй, и с собой.
Молодой человек с нежными чертами лица и изящными руками сказал: «Я один из тех, кто принимает наркотики. Я принимаю их регулярно в течение 4-5 лет; не слишком часто; может, раз в месяц или около того. Я прекрасно сознаю, что они со мной делают. Ум мой уже не такой быстрый, как раньше. Когда я нахожусь под воздействием наркотиков, мне кажется, что я могу всё. Я обладаю огромной энергией и не испытываю неловкости. Моё видение окружающего обостряется. Я ощущаю себя богом на земле, совершенством, не имеющим ни проблем, ни причин для раскаяния. Но я не могу поддерживать это состояние беспрерывно, и мне приходится возвращаться назад, на эту сумасшедшую землю. Теперь мне нужна ещё большая доза, чем прежде, и куда это ведёт меня, я не знаю. Я очень обеспокоен. Я уже вижу своё постепенное угасание в больнице для умалишённых; но притяжение того, иного состояния настолько велико, что я, кажется, даже не сопротивляюсь. Я молод. Я не бросил учёбу. Я живу с родителями. И я вижу в себе медленное ухудшение. Вначале я экспериментировал с наркотиками из-за того, что другие тоже это делали. Тогда было весело, теперь это превратилось в опасность. Видите, как ясно я могу всё это объяснить? Но одновременно какая-то часть меня остаётся медлительной, вялой, апатичной. Гуру из сферы наркотиков вовлекли меня в это, пообещав, что я переживу момент истины. Теперь я вижу, как легко обманывают нас эти люди. Я не хочу окончить жизнь в сумасшедшем доме или тюрьме, я не хочу потерять рассудок».
Если вы так отчётливо видите, какой вред наносят наркотики вашему мозгу, чувствам и самым утончённым сторонам жизни, почему же вы не бросите их? Не на день или два, а навсегда? Если вы действительно видите опасность этого, само это видение есть действие, которое положит всему конец. Но вы должны понять это, а не строить теории о понимании. И вы должны это полностью отвергнуть. В понимании вы возьмёте силы, жизнеспособность, энергию, чтобы выполнить задуманное. И вы сможете остановиться без всякого сопротивления. Сопротивление есть существо проблемы. Не выстраивайте у себя внутри линию сопротивления против наркотиков. Иначе появится конфликт между наркотиком, с одной стороны, и вами, с другой, а вместе с этим и возникнет стена принятия решения, которая лишь разделяет и усиливает конфликт. Тогда как, если вы действительно видите огромную опасность наркотиков, как вы видите опасность при встрече с акулой или гремучей змеёй, вы немедленно и безоговорочно порвёте с ними.
Итак, если можно, позволю себе предложить: не принимайте решения бросить наркотики, так как решение основано на воле, которая есть сопротивление со всеми его противоречиями и конфликтами. Осознавая это, вы всё равно потом скажете, что бросить невозможно. Не боритесь с наркотиком, а на самом деле увидьте огромную опасность для мозга, для всей нервной системы, для чистоты восприятия. Вот всё, что вам нужно делать, и ничего больше: видение есть действие.
«Сэр, можно мы ещё раз придём в другой день?»
Да, конечно, вы можете прийти, когда захотите.
Глава 6.
В медитации нет последовательности. Нет в ней также и непрерывности, так как непрерывность предполагает наличие времени, пространства и действия. Вся деятельность нашей психики заключена в рамки времени и пространства, что порождает действие, которое всегда несовершенно. Наш ум запрограммирован на восприятие времени и пространства. Отсюда досюда, цепочка из одного, второго, третьего — всё это последовательность времени. И в этом его движении обязательно появится действие, которое вызовет противоречие, а следовательно, конфликт. Это наша жизнь. Может ли действие когда-нибудь стать свободным от времени, чтобы не было ни раскаяния, ни ожидания, ни попыток действия посмотреть вперёд или назад? Видеть — значит действовать. Это не означает, что сначала понимание, а затем действие; это скорее видение, что само по себе уже действие. В этом нет элемента времени, и поэтому ум всегда свободен. Время и пространство — это спутники мысли, которая создаёт и лелеет «я», эго, «не» и «не мне», со всеми её стремлениями к выполнению, сопротивлению и боязнью как-либо пострадать.
В то утро качеством медитации было «ничто», полная изолированность от времени и пространства. Это факт, а не какая-то идея или парадокс, возникший в результате соединения противоположных теорий. Эту странную пустоту можно найти, когда будет уничтожен корень всех проблем.
Этот корень — мысль, которая разделяет и сдерживает. В медитации ум по-настоящему освобождается от прошлого, хотя обычно прошлое всегда присутствует в нём в виде мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34