Ведь, кроме тебя, в доме только двое из ваших парней, верно?
– Да, двое…
Джон рассказал мне, где спят его коллеги и где находится комната Темного и Бриджит. Когда он закончил, я заклеил ему липкой лентой рот и еще раз напомнил о необходимости ни под каким видом не шуметь и не пытаться сдвинуться с этого уютного местечка на полу. Оставив телевизор включенным, я тихо вышел из комнаты и стал подниматься по застланной ковром винтовой лестнице, уходившей вверх под углом не больше тридцати градусов. С нее был виден практически весь дом, и надо сказать, выглядел он очень мило. Правда, мне он показался чересчур нарядным и перегруженным деталями, но это, без сомнения, была вина не Бриджит, а Темного.
Поднявшись на верхнюю площадку, я на мгновение остановился. За всю ночь это был единственный раз, когда я заколебался. Спальня Темного располагалась в конце коридора слева, комната охранников была второй справа. Как сказал Джон, все они спали в одной комнатке на двухъярусных койках. (Ну разумеется, на двухъярусных! Темный всегда был прижимист.) Самым разумным было бы потихоньку пробраться туда и перерезать им горло, пока они спят, но я уже пообещал себе, что, если получится, я оставлю охранников в живых. То есть раньше я думал, что мне все равно, каким образом я смогу достичь своей цели, но оказалось, что нет – не все равно. С другой стороны, несмотря на то, что я решил обойтись без лишней крови, это вовсе не означало, что я откажусь от своего плана, если для его осуществления мне потребуется кого-то убить. Не мог же я, в самом деле, позволить троим вооруженным мужчинам разгуливать по дому, пока я буду приканчивать их босса! Гм-м… Я задумался. А что, если я потихоньку войду в комнату и попытаюсь оглушить спящих охранников ударом по голове? Этот план выглядел вполне осуществимым, но я не знал, не разбудит ли первый удар второго из них.
На обдумывание у меня ушло не больше секунды. В конце концов, я все же решил рискнуть. Возможно, я выбрал самый опасный путь, но какое-то решение принимать было надо, иначе я бы проторчал на этой чертовой лестнице до утра!
Дальше я действовал быстро, но осторожно. Подкравшись на цыпочках к комнате охранников, я бесшумно отворил дверь. Внутри стояли две двухъярусные койки, одна напротив другой. Мне снова повезло – оба оставшихся охранника спали на одной койке: один наверху, другой внизу.
«Ну, поехали!» – подумал я и, шагнув вперед, оглушил спавшего на нижней полке охранника, ударив его за ухом рукояткой отвертки. Не проверяя, что вышло из моего удара, я стремительно выпрямился и таким же образом ударил второго мужчину. Офисный резак я держал в левой руке, готовясь перерезать им глотки, но, к счастью, он мне не пригодился. Оба моих удара достигли цели: охранники потеряли сознание. Включив настольную лампу, я достал моток липкой ленты и принялся за дело. Я связал им руки и ноги, заклеил им глаза и рты и уложил обоих на бок. У человека без сознания мышцы расслаблены, и ворочать его с боку на бок очень нелегко, но я справился с охранниками меньше чем за десять минут. Больше всего меня, однако, обрадовало не это, а то, что мне не пришлось их убивать. Пощадил невинных! Ай да я! Настоящая мать Тереза, блин…
Убедившись, что оба охранника надежно связаны и опасности не представляют, я вышел из комнаты и прошел в конец коридора к спальне Темного. Приоткрыв дверь, я убедился, что в кровати лежат двое. Так… Я на цыпочках приблизился и пошарил под подушками в поисках оружия. Под руку мне сразу попался револьвер, и я осторожно вытащил его. Мои уши напряженно ловили каждый звук, но ничего особенного я не услышал. Темный храпел, Бриджит посапывала во сне. Пока все шло как по маслу.
Я включил светильник на ночном столике.
Бриджит с распущенными волосами была прекрасна. На ее левой руке блестел перстень с таким большим камнем, что он мог бы потопить и «Куин Элизабет-2». Темный – загорелый, умиротворенный – спал крепко и безмятежно.
Бриджит проснулась первой. Увидев меня, она вскрикнула.
Темный сразу открыл глаза и сунул руку под подушку, но оружия там уже не было. Револьвер – компактная, но мощная модель калибра.38 – был у меня, и сейчас я направил его на Темного.
– Ты! Живой! – ахнула Бриджит.
– Да, живой, – подтвердил я.
И Бриджит и Темный были одеты в одинаковые фланелевые пижамки с зайчиками. Почему-то мне казалось, что он заставляет ее носить вульгарную рубашку с глубоким вырезом, но я ошибся. Пижамки выглядели по-домашнему уютно и мило, и я подумал, что Темный не такой уж мерзавец.
Казалось, Бриджит вот-вот хлопнется в обморок, но она лишь несколько раз судорожно сглотнула. Что касалось Темного, то он смотрел на меня без тени страха. Как я уже говорил, что-то хорошее в нем все-таки было.
– Ты убил Лучика, – сказал он. Это не был вопрос, просто констатация факта.
Я кивнул.
– И Большого Боба тоже? – спросил Темный. На этот раз он действительно не знал.
– Да, и Большого Боба, – подтвердил я.
– О господи! – выдохнул он, но я видел, что Темный все еще не чувствовал ни малейшего страха.
– В чем дело? – спросила Бриджит. – Объясни, пожалуйста, что случилось? Что вообще происходит, дорогой?
Только когда она произнесла это последнее слово, я понял, что она обращается не ко мне.
Темный посмотрел на нее, потом на меня. Очевидно, на моем лице он прочел все, что хотел знать. Свой приговор.
– Нам с Майклом нужно обсудить одно важное дело, милая, – сказал он с завидным самообладанием. – Я думаю, тебе лучше ненадолго выйти в ванную.
– Да что происходит?! – истерически взвизгнула Бриджит.
Мне хотелось заговорить с ней, рассказать ей, что за человек Темный, рассказать об Энди, Скотчи, Фергале, о том, через что мне пришлось пройти и почему, объяснить ей, что Темный – гребаное чудовище, жестокий негодяй, хитрая и опасная тварь, которая заслуживает смерти, смерти, смерти! Что без него ей будет гораздо лучше. Что ей будет лучше со мной. Мне хотелось произнести маленькую речь и объяснить ей, что Бог избрал меня орудием своей мести, но… в который раз Темный был прав. Бриджит не следовало видеть того, что должно было произойти. Так будет лучше.
– Темный прав, Бриджит, – сказал я. – Нам нужно кое-что обсудить, так что ступай в ванную.
– Ты ведь не убьешь его, Майкл? Имей в виду, в доме четверо вооруженных охранников, они не дадут тебе уйти. Они убьют тебя, Майкл, они… О господи, ты жив! Но как тебе удалось? Мы не знали. Мы ничего не знали! Ведь речь идет о деньгах, правда? Обещай мне, Майкл, что ты не сделаешь ничего… сгоряча. Обещай мне!
Она смотрела на меня, но прижималась – к нему.
– Все вопросы можно решить, – лепетала она. – Обещай, что не сделаешь ничего сгоряча! Обещай же!
– Обещаю, – сказал я.
Темный не отрываясь смотрел на меня.
– Я все объясню тебе позже, Бриджит, – проговорил он. – А теперь, дорогая, сделай мне одолжение – выйди на минутку в ванную. На минутку, не больше…
– Но почему? В чем дело? – снова спросила Бриджит, сев в кровати и подавшись вперед так, что при желании могла бы коснуться меня.
– Есть дело, детка, – твердо сказал Темный. – А теперь – иди.
Я с любопытством посмотрел на него. Темный смело встретил мой взгляд. Его лицо было сосредоточенным, но спокойным, и я почувствовал что-то вроде восхищения. Что за человек! Вот что значит старая школа. Даже сейчас он оставался великим Темным Уайтом!
– А зачем ему револьвер? Здесь же нет воров! Как хорошо, что ты жив, Майкл! Я ужасно рада, что ты жив. Господи…
Темный повернулся к ней. Он видел, что я начинаю терять терпение, и хотел во что бы то ни стало избавить Бриджит от ужасного зрелища.
– Выйди в ванную на пару минут, – сказал он громко, настойчиво. – Нам с Майклом нужно поговорить о делах.
Бриджит посмотрела на меня.
– Зачем тебе револьвер, Майкл? – повторила она.
Боже, какие у нее были глаза! Ну как можно было ей солгать? Как можно было ворваться сюда среди ночи и так ее напугать? Какому негодяю могла прийти в голову мысль причинить вред ей или тем, кого она любила? Это было совершенно невозможно.
– Я не вполне доверяю Темному, только и всего, – сказал я и улыбнулся. Думаю, это ее немного успокоило.
– И ты не причинишь ему вреда? – снова спросила Бриджит.
– Я? Ему?!!
– Да… – сказала она тихо, но в ее голосе по-прежнему звучала тревога. Сжатые руки Бриджит сами собой поползли к груди, словно она молилась. Это зрелище подействовало на меня так сильно, что револьвер запрыгал у меня в руке. Я был потрясен до глубины души.
– Я его и пальцем не трону, – пообещал я. Она опустила руки и закрутила волосы узлом.
Темный шумно перевел дух.
Я сделал то же самое. Похоже, последние несколько секунд я вообще не дышал.
– О'кей, – произнесла Бриджит с неожиданным спокойствием. Она мне поверила. Она решила, что произошло какое-то недоразумение, и теперь ей хотелось, чтобы оно осталось в прошлом, как дурной сон. Ведь завтра Рождество.
Потом Бриджит взглянула на Темного. Он кивнул.
– Две минуты, детка, – сказал он. – Иди в ванную.
Бриджит моргнула. Она поднялась, вышла в смежную со спальней ванную комнату и закрыла за собой дверь.
– Ушла, – шепотом сказал Темный. – Ну, давай, говори, что хотел сказать, и кончай с этим. Я готов.
– Ты – крепкий орешек, Темный, – сказал я, стараясь скрыть свое восхищение.
– Ты тоже.
– А разве ты не хочешь спросить – за что? – Меня все еще тянуло выложить ему все, что случилось со мной за последние несколько месяцев, но я уже понял, что просто не смогу этого сделать.
– Мне кажется, я знаю, – ответил он, сохраняя поистине сверхъестественное спокойствие.
Если бы в свой смертный час я мог быть хотя бы вполовину так спокоен, это было бы здорово. Я присел на краешек кровати.
– После того как Скотчи подстрелили, я дал ему слово, – проговорил я, ни к кому в особенности не обращаясь.
– А если б я сказал, что никто из вас не должен был умереть? – быстро спросил Темный.
– Ты и вправду собирался говорить нечто подобное мне? – ответил я.
– А ты бы поверил?
– Честно говоря, Темный, я не думаю, что это имеет какое-то значение, – сказал я.
Темный покачал головой, потом глубоко вздохнул. На его виске пульсировала жилка. Неожиданно он улыбнулся мне, и я почувствовал, как растет мое недоумение. Неужели это тот же самый человек – порывистый, горячий, до безумия предприимчивый? Или мне наконец-то довелось увидеть настоящего Темного Уайта?
– Что я могу сделать, чтобы ты передумал? – спросил он. – Если бы, скажем, я предложил тебе деньги, много денег… или еще что-нибудь?
Я покачал головой:
– Ты знаешь правило: кровь за кровь. По-другому не получится.
Он вздохнул и откинулся на подушку. Сначала Темный отвел глаза, потом взглянул прямо в лицо.
– О'кей, ублюдок, в таком случае делай то, за чем пришел. Надеюсь, ты понимаешь, что Даффи этого так не оставит? Куда бы ты ни спрятался, он тебя везде достанет, пусть и через пятьдесят лет!
– Знаешь, Темный, я в общем-то никогда не надеялся дожить до преклонного возраста, – сказал я.
Он поглядел на меня и сглотнул, потом сжал руки в кулаки и вытянул их по швам.
– Ну, кончай, – нетерпеливо бросил он. – Теперь я точно готов.
Я поднял револьвер и прицелился ему в голову, но прежде чем я успел нажать на спусковой крючок, раздался грохот. Что-то ударило меня в бок и с силой швырнуло на дверцу платяного шкафа. Ударившись о нее затылком, я откачнулся обратно на кровать, но не удержался и сполз на пол. Оглушенный, я попытался тут же вскочить, но больная нога подвела, и я снова рухнул на пол. Приподняв голову, я увидел Бриджит, которая стояла у двери ванной, держа в руках небольшой никелированный револьвер.
– Черт тебя возьми, Бриджит! – проговорил я. Она сделала несколько шагов в мою сторону.
Она дрожала, глаза были широко раскрыты, прекрасное лицо побелело, но в нем читалась решимость. Холодная решимость и ярость. Подобного выражения я еще никогда у нее не видел. Господи, да знал ли я ее вообще?!
Ее губы сурово сжались.
– Прости, Майкл. Я не знаю, что между вами произошло, – я вообще не знаю, в чем дело, – но я люблю Терри и…
Я сбил ее с ног подсечкой, и Бриджит повалилась навзничь. Револьвер вылетел из ее руки и упал на кровать. Темный и я одновременно бросились к нему, но Бриджит успела перехватить меня. Револьвер провалился между кроватью и ночным столиком.
Выпустив из рук свой револьвер, я схватил Бриджит за волосы, с силой ударил ее головой о дверцу шкафа. Раздался тупой удар. Ее голова неестественно запрокинулась назад, тело обмякло. Я схватил с пола свое оружие и поспешно нырнул под прикрытие кроватной спинки, так как Темный уже нащупал на полу револьвер и открыл огонь. Он слишком волновался, и три выпущенные им пули попали в стену. Прежде чем он успел выстрелить в четвертый раз, я перекатился на бок и трижды нажал на спусковой крючок, попав ему в грудь, в лицо и в шею.
Револьвер Темного выстрелил в последний раз и замолк. Кровь хлестала из его ран, левой половины лица вообще не было. Одна из моих пуль, ударившись о челюстную кость, изменив направление, прошила щеку и прошла в мозг. Глазное яблоко стекало по скуле на подушку. Лицевые мускулы обмякли, а то, что осталось от рта, сложилось в бессильную гримасу. Несколько мгновений Темный еще сидел, потом повалился головой вперед. Я подполз к нему на коленях и взял за руку. Пульс еще прощупывался. Формально он был еще жив, и я воспользовался этим как предлогом, чтобы запрокинуть ему голову и перерезать горло от уха до уха.
Потом я удостоверился, что с Бриджит все в порядке. Бриджит… О господи!
Она любила его. Любила, и Темному вовсе не нужно было устраивать всего этого. Он мог просто убить меня и сказать ей. Она бы, наверно, пришла в ярость, но ненадолго. В конце концов она бы как-нибудь примирилась с этим, потому что любила его, черт возьми. И наверное, так было бы лучше, много лучше. Энди, Фергал, Скотчи – никто бы из них не погиб. Бриджит любила его, она могла бы понять. Простить. Темный перемудрил. Он хотел принять все меры, застраховаться от любых случайностей – и перестарался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58