От него пахло виски, ему явно нужно было побриться.
- Могу я войти?
- Конечно, Сэм.
Колан отступил от двери, Террел вошел и снял шляпу. Выглядел номер убого; выцветший ковер, тонкий, как бумага, у шкафов недоставало половины ручек, бежевые шторы выгорели и запылились. Тихая спокойная жизнь без больших потерь и крупных поражений. Прекрасное место для Колана, чтобы лечь на дно, - подумал Террел.
- Хочешь выпить, Сэм?
- Нет, спасибо.
- Ну, а хлебну, - Колан направился к столу, где стояла полупустая бутылка виски и голубой пластиковый стакан для зубной щетки с розовыми потеками эликсира. Налил себе хорошую порцию, он присел на край кровати.
- Ты садись на стул. Я берегу его для гостей.
На нем не было рубашки, кожу на плечах густо усыпали веснушки. Он прикончил свою выпивку одним глотком, щеки сразу покраснели, глаза подернулись влажной пленкой.
- Дружище, это свое дело знает. Похоже, мне сегодня нужно как следует выпить. - Он улыбнулся. - Ну, как ты оказался здесь?
- Ты знаешь, почему я здесь, Пэдди. Я или кто-то другой - никакой разницы.
- Да, - прошептал Колан. - Да...
Он снова улыбнулся, быстро моргая глазами, нижняя губа влажно блестела.
- Кто-то должен был приехать, я понимаю...
- Потому что ты солгал, и поэтому может умереть невинный человек. Террел сел и вынул сигареты. - Ты не сможешь с этим жить. Во всем мире не хватит выпивки, чтобы дать тебе хоть ночь поспать.
- Мной слишком много помыкали, - вздохнул Колан и устало покачал головой, глядя на пустой стакан в руке. - И слишком много раз я занимался этой ерундой вместо того, чтобы подумать о работе. Набралось столько рапортов, отложенных взысканий... Меня могли вышвырнуть куда быстрее, чем пришлось бы оформлять бумаги. И Станко сказал, что он сделает это, если я не... - Колан вздохнул и заглянул на дно стакана. - Пока я не солгал. Пока я не сказал, что не видел, что от Колдуэла выбежал мужчина. Он говорил, что это дело тайное, что я пойму потом - и все такое. Я ему не верил. Но делал вид, что верил. Даже для себя. - Колан облизнул губы и пошел к столу.
- Ты, конечно, не будешь?
- Нет, спасибо, Пэдди. А ты пей.
- Вот я и лгал тебе, всем, включая судью, - продолжал Колан, медленно отмеривая выпивку. - Мои двадцать пять лет кончаются через два месяца. Потом - на пенсию. Она нужна мне, Сэм, не для себя, а для жены. У нас никогда не было детей, ты знаешь. Но когда я выйду на пенсию, мы можем поехать в Калифорнию, где живет её младшая сестра. У них большая семья, много детей. Об этом моя бедная жена мечтает все эти годы. Ты знаешь, женщины такие. Когда нет детей, они страдают, мучаются. И она хочет быть хотя бы рядом.
Колан взглянул на Террела, глаза его молили о понимании:
- Я все ещё много должен за дом, и нам постоянно приносят счета за её лечение. У неё больное сердце. Без пенсии я окажусь на улице, Сэм, придурок в пятьдесят семь лет, которого вышвырнут из полиции за пьянку. Великолепная рекомендация для другой работы, а? Я испугался. Не того, что меня изобьют или пристрелят, а того, что меня оставят без гроша. Ты понимаешь, Сэм?
- Полагаю, да.
- Я никогда не был плохим полицейским, - медленно продолжал Колан. Скорее, просто бесполезным. Вот в чем разница. Я никогда не "грузил" людей в авариях, не искал женатых парней, тискающихся с подружками в машине. Я был ничто. Уговаривал держать собак на привязи, разнимал дерущихся, - Колан покрутил в руках стакан, глядя на прозрачную бурую жидкость. - Но всегда думал, что получу шанс доказать, кто я такой. Воображал, как с оружием в руке бегу вверх по лестнице за убийцей - что-то в этом духе. Но шанс не выпал. Тебе повезло, ты можешь доказать, что чего-то стоишь. Когда-нибудь ты думал о таком?
- Конечно. Но ты получаешь свой шанс. Что случилось в ту ночь, когда убили Эден Майлз?
- Я слышал, как она кричала, - начал Колан блеклым, безнадежным голосом. - Я как раз повернул с Риджент Стрит на Менор Мейн. И пустился бегом. Я был всего в двух-трех шагах от дома Колдуэла. Иначе не услышал бы её пронзительного крика. И тут он оборвался. Ну, я пошел к дверям. К такому важному человеку не будешь влетать без достаточно важной причины, поэтому я чуть помедлил и подумал: а не почудилось ли мне? Потом дверь распахнулась и вышел здоровенный парень. Я хорошо его рассмотрел. Он был высокий, с густыми черными волосами и широким жестким лицом. Просто горилла, Сэм. В теплом полупальто, без шляпы, поэтому я разглядел глубокий шрам у него на лбу. Он проскочил мимо меня и побежал через улицу, сворачивая в тень от стены вокруг церкви. Понимаешь, как это было?
- Понимаю. Итак, ты упустил его. Потом вернулся к Колдуэлу?
- Правильно. Дверь была открыта. Колдуэл лежал в кресле, а она мертвая - на полу. Лицо отекшее и синее. Я позвонил в участок, ответил Станко. Он только приказал мне остаться там - и повесил трубку. - Колан допил и провел языком по губам. - Потом позвонил ты, я рассказал, что случилось. Когда пришел Станко, он приказал мне забыть о том здоровом мужике, что выбегал из дома. И я солгал. Но сидя здесь, в этой вшивой дыре, я понял, что не могу высовываться.
При виде того, как Колан наливает ещё и еще, Террелу стало его глубоко и невыразимо жаль. Этот печальный маленький человечек был раздавлен моралью, больше всего на свете обожавшей компромисс. Уживайся с действительностью, только простофили пытаются её изменить. Семена распада могли таиться в нем с рождения, но лишь проклятый город обеспечил пышную почву, чтобы они разрослись.
- Так что же мне делать?
- Хороший вопрос, - сухо кивнул Террел. - Я записал одну историю. Станко будет защищать другую. Ты, похоже, посередине.
- Я могу что-нибудь сделать?
- Ты можешь дать мне подлинную историю. Мы её раскрутим. Это снимет удавку с Колдуэла и поставит все на место. Но полицейские, которые получают приказы от властей, начнут за тобой охоту. Тебя вышибут из полиции, как лжеца и пьяницу. Тебе не дадут устроиться на работу. И пенсии тебе не видать...
Колан смотрел в пустой стакан.
- Ты рисуешь очень жесткую перспективу, Сэм.
- Мы говорим друг другу правду, вот и все. Кто-нибудь знает, что ты здесь?
- Только моя жена. Станко велел убраться из города дней на десять и сидеть тихо.
- Ладно, ты просто сиди, и никому ни слова. Я позвоню тебе сегодня около половины девятого. И скажу, куда идти. Мы все организуем. Ты все запишешь на магнитофон и дашь ход делу, - Террел поколебался, глядя на Колана, потом спросил: - Оружие у тебя есть?
- Конечно. Я без него никуда...
- Хорошо, - Террел встал и пошел к двери. - И ещё одно. Я не могу ничего обещать, но Майк Карш может сделать так, что пенсии ты не лишишься. Деньги газеты он умеет тратить с толком.
- Я шанс не упущу.
- Ладно, я позвоню тебе в 8. 30.
- Конечно, Сэм. - Колан улыбнулся и протянул руку. - Я буду ждать. Мне никуда не надо.
Террел вернулся в редакцию в пять часов. Офис Карша был пуст, Такерман сказал ему, что шеф ушел освежиться. Террел подошел к столу и просмотрел почту. В шесть позвонил ему домой, но служанка сказала, что хозяина нет. Террел заказал кофе и выкурил несколько сигарет, пытаясь вывести себя из подавленного состояния; разговор с Коланом оставил только усталость и горечь. В семь он снова позвонил Каршу, и на этот раз служанка сказала:
- Минутку, пожалуйста.
Карш подошел к телефону.
- Привет, Сэм, в чем дело?
- У меня есть кое-что новенькое.
- Так все мне говорят весь день. И это стоило мне шестьсот долларов. Голос Карша звучал резко и раздраженно. - Что у тебя?
- Я нашел Пэдди Колана.
- Кто сказал, что он потерялся?
- Его спешно выставили из города после выступления в суде. Но я нашел его. Он в "Рилей" в Бич-Сити. Майк, он хочет сделать заявление. Рассказать всю историю. Кого он видел уходившим от Колдуэла, кто приказал ему молчать.
- О, Господи, Сэм, - охнул Карш. - Скорей сюда! И пошевеливайся!
Террел добрался до апартаментов Карша в половине восьмого, угодив к беспорядочному началу импровизированной вечеринки. Букмекер Майерс сидел на телефоне, заказывая наверх еду и выпивку, две блондинки, скрестив ноги, устроились на полу, перебирая пластинки. Пара охотников выпить за чужой счет с заметным удовольствием стояла у бара, а подруга Карша Дженни Петерсон разговаривала с Нэтом Кларком, боксерским менеджером. Все они были под градусом и в дружелюбном и веселом настроении. Впрочем, кроме Дженни: Террел заметил, что та плакала, и Нэт Кларк гладил её по руке. Карша не было видно.
Террел подошел к Дженни и Нэту и спросил:
- Где Майк?
- Там внутри с Глорией, - сказала Дженни, указывая огромными измученными глазами на коридор и дверь, ведущую в спальню Карша. Глория бывшая жена Карша - не заявилась бы сюда, не будь у неё повода для недовольства. А Террел знал, что единственным поводом для недовольства были только финансы. Он взглянул на часы: двадцать минут восьмого. До звонка Колану ещё уйма времени.
- Она ворвалась сюда, как торговка с базара, - всхлипнула Дженни, утирая глаза. - Он провел её внутрь, потому что не любит сцен. И она это знает.
- Что её беспокоит? - спросил Сэм.
- Один из чеков Майка завернули, - пожал плечами Нэт Кларк. Случается... Майк и не знал бы, что превысил кредит, если бы не она...
- Она просто хочет вывести его из себя, сказала Дженни. Хочет всех нас выставить дешевыми нахлебниками.
- Ну, ну, - утешал её Нэт Кларк.
- Это правда, - срывающимся голосом продолжала Дженни. Мы с Майком хотим жить вместе, но она не собирается выходить замуж, потому что лишиться его алиментов. Я её знаю.
Дженни была привлекательной, ухоженной и стройной, но Террел находил её почти невыносимой. Она вечно переходила из одного настроения в другое, постоянно страдала от надуманного пренебрежения или оскорбленных чувств. И довольно умело заставляла Карша чувствовать себя виновником всех её бед. Она виртуозно играла на его сострадании и довольно старомодном чувстве вины. У Террела это вызывало отвращение. Уж слишком она докучала Каршу своей ностальгической тоской по добродетели. Как заявляла Дженни, Карш превратил её в существо чрезвычайной утонченности и порока. И никогда опять она не станет той нежной и простой, какой была до встречи с ним. Мосты сожжены.
Все это выводило Карша из равновесия. Она убедила его пойти на глупую имитацию семейной жизни ради её родителей, и когда те были в городе, он сопровождал их в зоопарк, в кино, и вообще вел себя так, будто разыгрывал слащавые сценки для журнальных обложек. Это сходило за признание вины, и Дженни заставляла его повторять комедию всякий раз, когда её семья пускалась в атаку.
Но Карш мирился с этим - видимо, что-то получал от неё взамен. По крайней мере, она была женщиной и создавала иллюзию человеческого общения. Но неужели этого достаточно? удивлялся Террел. Или на большее Карш вообще не мог рассчитывать?
Майерс прикрыл рукой телефонную трубку.
- Ладно теперь ответьте мне, кто хочет бифштекс? Да не кричите вы. Просто поднимите руки, как хорошие мальчики и девочки. Раз, два, три, четыре, - и в трубку, - да, четыре бифштекса, все полупрожаренные, и три цыпленка с кэрри. И подай наверх бутылку. Что? Да, Майку Каршу, правильно.
Дженни говорила Нэту Кларку:
- Как перед Богом, я никогда не знала, что означает это слово, пока не встретила Майка, я имею в виду, что никогда не слышала, чтобы его употребляли. Я никогда не знала людей... ну, вроде тебя, например.
- Мы - безнадежная компания, - вздохнул Нэт Кларк.
Террел вошел в столовую для гостей, которая на вечеринках использовалась как раздевалка, и закрыл за собой двери. Он хотел вымыть руки, не столько после пяти часов дороги, сколько после пяти минут общения с Дженни.
Когда Террел вошел в комнату, человек по прозвищу Диди поспешно обернулся, сияя приветливой улыбкой.
- Привет, Сэм, как дела? Давно не виделись.
Диди как раз засовывал непочатую бутылку виски в карман пальто верблюжьей шерсти. Террел в упор посмотрел на него, и Диди облизнул губы.
- Мы, может быть, позже поедем кататься, Сэм. Майк любит выпить по дороге. Поэтому я думал, возьму-ка одну для него.
- Где он нашел таких заботливых друзей? - Террел медленно покачал головой. - Ты бы лучше взял ещё денег. Он держит их в бумажнике. Вдруг по дороге ему захочется взглянуть на статую Линкольна?
- Очень смешно, - мягко улыбнулся Диди, выпрямился и больше не улыбался. - Какое твое дело, Сэм? Это не твоя забота.
- Тебя интересуют мои права? Никогда бы не догадался.
- В самом деле очень смешно, - хмыкнул Диди, но на щеках его проступила краска. Он вышел из комнаты, унося бутылку за горлышко и что-то бормоча себе под нос.
Террел прошел в ванную и вымыл руки. Глянув в зеркало, он сам удивился своему виду: лицо было бледным, глаза жесткие, со злобным огоньком.
Где Майк находит этих слизняков, - подумал он, комкая и отбрасывая полотенце.
Выйдя, он едва не налетел на Карша и его бывшую жену, Глорию, стоящих у двери в спальню. Карш выглядел расстроенным и утомленным, а Глория, элегантное маленькое создание с фантастическими подрисованными бровями, казалась, была в прекрасном настроении.
- Сэм, милый, - прощебетала она, протягивая руку, - мы стали редко видеться. Почему ты по меня забыл?
Рука была мягкая и обманчивая, как кошачья лапа со спрятанными коготками.
- Прекрасно выглядишь, Глория.
- Ах, ты всегда умел сказать приятное. Я полагаю это твоя латинская кровь.
- Да, она течет с севера на юг как раз по моему бедру.
- Как-нибудь ты мне должен показать, - сказала она, сжимая его руку. Потом взглянула на Карша и состроила гримаску.
- Извини, я взбудоражила твоих очаровательных друзей, Майк. Такая элегантная компания... Все удовольствия подают им наверх вместе с заказанной едой?
- Глория, ты не хочешь убраться отсюда к чертям? - спросил Карш.
- Ты милый, - сказала она, с удовольствием отметив злость в его глазах. - Ты только позаботься утром об этом маленьком дельце, ладно? Депозит, помнишь? И о новой машине нашего любимого - я оставляю это на твое усмотрение. Надеюсь, не забудешь?
- Ладно, ладно. Я подумаю.
- Пока, милый.
Она элегантно пошла к лифту, как игривый ребенок выставляя напоказ свое элегантное маленькое тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21