В общем, пообещав, что позвоню в "Чудесный Дом", чтобы Миху взяли туда заместителем директора, я выпроводил наконец визитера. Конечно, никуда я звонить не собирался и не сомневался, что его дальше порога там не пустят. Зато он покинул меня весьма довольный и преисполненный воодушевления. Полученная информация, как нельзя лучше, вписывалась в его представления о новой жизни. Особенно потряс его приведенный мною пример как пьяные охранники из "Чудесного Дома" по пути в банк потеряли мешок денег, а потом никто не мог сказать какая сумма в нем находилась, выяснили только, что там было пять с чем-то килограммов денег. Опьяненный блестящими перспективами, Миха на прощание пообещал вложить всех. Я кивнул и сказал, чтобы он посильнее надушился своим замечательным одеколоном, когда пойдет устраиваться на работу.
Недельки через три мне на самом деле пришлось идти с проверкой в "Чудесный Дом". Секретарша предупредительно распахнула передо мной дверь председательского кабинета и пригласила внутрь. Я решительно сделал несколько шагов вперед и застыл, как по команде "Замри!". Вместо Ганицкого в крутящемся кресле главного босса фонда сидел Миха! Он с важным видом протянул руку для приветствия и предложил присаживаться. Что я поспешно и сделал, от такого сюрприза у кого угодно голова бы закружилась.
- Приятно видеть вас, Михаил Илларионович, в новом качестве. Трудоустроились, значит,- констатировал я.
- Ага. Спасибо, Игорь Владимирович. Живу, блин, дай бог каждому. Все катит в елочку. Хозяином стал!- широким жестом он обвел рукой полукруг.
Действительно, теперь и костюм (чуть не от Пьера Кардена) и жизнь у Михи были в елочку. Мне до зуда в пятках хотелось узнать как же это у него так получилось, но старался не показывать любопытства и делать вид, что все нормально, а в происшедшем нет никакого колдовства.
- Куда же, позвольте узнать, делся Лев Иосифович?- осведомился я.
- Уехал на стажировку в Америку.
- В Бостон?- спросил я, пытаясь пошутить.
Именно в Бостоне развернул свою деятельность Чарльз Понци.
- Я же сказал - в Америку,- обьяснил мне Миха, как непонятливому школяру.
Это уже было слишком. Я достал из дипломата официальное письмо и положил перед новоявленным председателем фонда.
- Ну раз теперь вы, Михаил Илларионович, тут главный, будем разбираться с вами. Во-первых, потрудитесь дать указание главному бухгалтеру представить нам все указанные в запросе документы, а во-вторых, собирайтесь, поедете с нами в райотдел.
- Опять на нары?- спросил со вздохом Миха.
- Там видно будет,- сурово отрезал я.
Колоть новоявленного председателя фонда "Чудесный Дом" не пришлось, он честно поведал нам как докатился до жизни такой. После разговора со мной три недели назад, облившись с головы до пят цветочным одеколоном, Миха заявился к Ганицкому. Обнаружив, что тому никто не звонил и, что он пребывает в полнейшем неведении в отношении выдающейся личности визитера, тезка фельдмаршала сориентировался и изменил тактику. Напустив на себя флер таинственности, он поведал хозяину фонда, что у него все схвачено в милицейских кругах и якобы там принято решение начать в ближайшее время глобальную проверку в отношении "Чудесного Дома". Лев Иосифович давно ожидал начала подобной акции, поэтому отнесся к информации вполне серьезно. Он предложил визитеру сесть и подробно изложить все, что тому известно. Миха начал издалека. С Чарльза Понци. А когда дошел в своем повествовании до самого Ганицкого и поведал о трех квартирах и четырех иномарках, тот смекнул, что дело на самом деле пахнет керосином.
За несколько последующих дней Лев Иосифович разбросал деньги со своих счетов, передал в другие конторы, числящиеся за его фондом, акции и ценные бумаги, а так же с помощью связей в областной Администрации пробил себе место в делегации молодых фермеров, отправляющихся на стажировку в США. Оставался последний штрих - посадить в свое кресло другого человека, который по всей вероятности сменил бы его в недалеком будущем на скамью за решеткой в зале суда. Хорошего человека для этой роли было жалко и он предложил занять кресло Михе, который поразил его знанием сути финансовых пирамид еще при первой встрече.
Кампания по закручиванию гаек в отношении финансовых пирамид набирала обороты. Как обычно у нас в России отсутствие порядка и необходимых законов подменили кампанейщиной. Миху, как председателя фонда, нагревшего вкладчиков на сотни миллионов рублей, мы задержали на тридцать суток по президентскому Указу. Об этом все отчитались и широко оповестили общественность, демонстрируя, что борьба ведется. Миха знал на что шел, принимая предложение Ганицкого, поэтому не был на нас в обиде. Пока он отбывал свои сутки, наше сотрудничество сильно укрепилось. В изоляторе Миха был в большом авторитете, как человек разносторонне развитый: знакомый с тюремными порядками, ментовскими кругами и деятельностью финансовых пирамид. Другие руководители чековых инвестиционных фондов, тоже попавшие под кампанию и оказавшиеся на нарах, смотрели ему в рот, а он исправно стучал на них нам. Мы потратили массу времени, проверяя деятельность всех этих пирамид, но через год прокуратура разобралась, что в рамках действующего законодательства никакого криминала в них нет, поэтому большинство уголовных дел прекратила, в том числе и по "Чудесному Дому". Ганицкий вернулся на родину, как человек, сделавший здесь себе состояние и оправданный законом по всем статьям.
Ганицкий прибыл, как и обещал, в 12. С виду он был типичным представителем обрусевшего народа Израиля. Невысокий, полноватый, с лысиной посреди головы, обрамленной густыми черными волосами. Президент корпорации "Кедр" словно вплыл к нам в кабинет, держа на весу пухлую руку, уже приготовленную для рукопожатия и украшенную огромной золотой печаткой. Конечно, он прибыл не один, а с начальником службы безопасности, в котором без труда угадывался бывший сотрудник органов. Вольно развалившись на стуле Лев Иосифович вместо вступления сразу поведал нам, что по поводу приключившейся с его компанией неприятности уже беседовал лично с начальником Управления и по телефону с начальником райотдела. Держался он легко и просто, но, на мой взгляд, несколько фамильярно. Не давая нам вставить и слово, Ганицкий посетовал, что при его огромной занятости по управлению разветвленной корпорацией, необходимостью решать вопросы с иностранными фирмами и местной администрацией, какие-то жулики его совершенно выбивают из колеи, не давая трудиться на благо города и государства. Потом страстно обрушился на неизвестных ему врагов, которые организовали целую кампанию с целью нанесения ему ущерба.
Надо сказать, что в его речи было рациональное зерно, если отбросить детали и эмоции, то суть дела заключалась в следующем:
Три года корпорация "Кедр" успешно вела коммерческую деятельность, покупая и продавая лес, цветные металлы, продукты питания. Должники были, но это так, мелкие издержки в работе. Вдруг, за одну неделю 7 разных фирм и частных предпринимателей взяли у них продукты питания на реализацию на срок от двух недель до месяца и не рассчитались. Присутствующий здесь начальник службы безопасности провел предварительную проверку и выяснил, что получался товар по утерянным или поддельным документам. Причем, видимо это была спланированная и организованная акция. Некоторые из этих фирм брали товар и раньше, расплачиваясь в срок, чтобы зарекомендовать себя с положительной стороны и в последний раз набрать по максимуму. Что в результате у них и получилось. Как выяснилось в дальнейшем при сличении пропусков, эти семь фирм и ЧП даже приезжали за товаром на одних и тех же машинах. В общем, судя по всему, криминальные действия направлялись из одного неведомого центра.
- Вы не предполагаете кто бы желал навредить вам и организоватьвсе это?- спросил Вязов.
- Если бы знал, своими бы руками шею свернул!- решительно заявил Ганицкий и тут же с улыбкой добавил:- А мои предположения к делу не подошьешь? Так ведь? Работайте, ребята, вы профессионалы по этой части, вам и карты в руки. Ну а мы, со свой стороны, окажем всестороннее содействие.
- Ловлю вас на слове. Вот об этом "всестороннем содействии" я и хотел с вами поговорить,- с невозмутимым видом заявил Вязов.
Я удивленно взглянул на него, но следующей фразой он еще больше поверг меня в недоумение, а господина Ганицкого просто шокировал:
- Я тут человек новый, Честно говоря, сегодня первый мой день работы здесь. В городе никого не знаю, ориентируюсь плохо......
Я не понимал зачем он это говорит, а Ганицкий просто растерялся от такого пренебрежения к своему заявлению, проверка которого поручена какому-то новичку. Но Вязов, не давая ему опомниться, продолжал:
- Одним словом, работой пока я сильно не загружен и два-три дня могу целиком посвятить вашей проблеме. Мне нужна автомашина с водителем, охранник для подстраховки и мелких поручений, а так же радиомикрофон, желательно вмонтированный в калькулятор или ручку. Такими сейчас торгуют все фирмы, продающие спецтехнику, найти его у вас проблем не возникнет. Как только все будет в наличии, я немедленно приступаю.
Это заявление произвело на меня двоякое впечатление. С одной стороны, мне понравились напористость и деловитость Вязова, а с другой - я никогда ничего не прошу у заявителей. У бедных ментов собственная гордость. Не за себя обидно - за "контору". Люди даже не представляют до какой степени у милиции ничего нет. Самое удивительное, но Ганицкому эта конкретика пришлась по душе. Он как-то даже уважительно посмотрел на Вязова и немедленно отдал соответствующие распоряжения начальнику службы безопасности.
Пока мы с Вязовым то ли профилактировали, то ли зарабатывали язву в столовке бывшего НИИ, недалеко от нашего райотдела, корпорация "Кедр" нашла автомашину, водителя, свободного охранника, закупила радиомикрофон и все это отправила к нам. Мы не успели в кабинете выкурить по сигарете после обеда, как Виталию позвонили и сказали, что карета подана к подъезду, он может приступать.
- Давненько я не играл в детективов,- сладко потянулся Вязов, потом, выдохнув, решительно произнес:- Ладно. Вперед и с песней!
Он поднялся. Скидал в дипломат бумагу, ручки и направился к двери. Остановившись у порога, обернулся.
- Игорь, если шеф спросит, я сегодня не вернусь. Поработаю до упора. Все, пока. Пожелай мне удачи.
- Желаю,- улыбнулся я, в душе понимая, что означенная удача вряд ли ему светит.
Ребята Ганицкого самостоятельно уже отработали всех должников и, расписавшись в собственном бессилии, сочинили заяву нам. Они "подняли волну" и вспугнули тех, кто был причастен к кидалову, поэтому шансов для Вязова при этом раскладе я просто не видел.
Утром, придя в кабинет, я застал Вязова уже на месте. По щетине и печати усталости на его лице можно было понять, что он провел бессонную ночь. Однако, был бодр и, стоя возле какого-то паренька, сидящего на стуле, втолковывал ему извечную ментовскую байку про чистосердечное признание, облегчающее душу и вину. На мой взгляд, когда над тобой нависает такая махина под центнер веса, как Вязов, не хочется сильно запираться. И парнишка со слезами в голосе твердил о том, что все написал и большего просто не знает. Хотелось ему верить.
- Ладно, поживем-увидим,- кивнул Виталий и повернулся ко мне.
- Игорь, посмотри , пожалуйста за товарищем. Пойду к шефу. Кстати, где у вас берут бланки на "сотку"? У дежурного следователя?
Я кивнул, и он ушел. На милицейском жаргоне закрыть человека "по сотке" - это задержать на трое суток. Сделать это можно только, если возбуждено уголовное дело, таким образом, выходило, что кидалово Вязов раскрыл. "Браво, Виталий!"- мысленно поаплодировал я ему.
Оформить все необходимые документы в "конторе" никогда быстро не получается. Каждую бумажку нужно согласовать, подписать, зарегистрировать, в общем, морока. Пока Вязов оформлял бумаги, я сидел с его пареньком. От нечего делать стал читать объяснение, написанное им. Боже мой, какие сюжеты приключаются в жизни! В этих нескольких страничках, заполненных ровным убористым почерком, была заключена потрясающая человеческая трагедия. Вкратце суть такова:
В один прекрасный день молодой школьный учитель Женя решил, что так жить больше нельзя и нужно срочно сколачивать капитал. Сказано-сделано. Он регистрирует свою фирмочку, находит подходящую сделку по лесоматериалам. Нужны деньги. Закладывает квартиру банку и берет кредит. Что-то там не вяжется, отгрузка затягивается, проценты тикают, как счетчик таксиста. Наконец, выясняется, что леса у поставщика нет, но он добросовестно соглашается вернуть предоплату. У Жени есть приятель Саша, связанный с жуликами, он бросается к нему за помощью. "Наплевать и забыть!- советует тот и предлагает:- "Обналичивай бабки. Дуй в Германию, покупай тачку, гони ее сюда. Вернешь долг банку и еще наваришь". Сказано - сделано. С Сашиной помощью деньги обращаются в наличную валюту, срочно делается загранпаспорт и вперед! Хотелось рыдать и плакать, когда этот Женя душераздирающе описывал свои мытарства на белорусской границе под Брестом. Его, как липку, обдирали бандиты, польские и белорусские пограничники пока он преодолел длиннющую очередь и оставил позади полосатые шлагбаумы с гербами. Когда казалось, что все мытарства позади и родные пенаты совсем близко, утомленный бессонницей, одуревший от сигарет и голода Женя улетел в кювет. Стойкость наших доморощенных коммерсантов давно вызывала у меня уважение. Женя не стал вешаться или пускать пулю в висок, а снова пошел к Саше. "С кем не бывает",- утешает тот и советует: "Денег займем у жуликов, им и тачку загоним, когда отремонтируешь". Сказано - сделано. Однако, человек предполагает, а бог располагает. Ремонт все удорожался и затягивался. Между тем банк наложил арест на квартиру, пришлось с женой и ребенком перебраться к теще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41