Однако Нора строила планы на совместную жизнь и была вовсе не прочь, чтобы её будущий супруг не делился средствами с прежней семьей. А теперь Семен повторил тот же опыт в более крупном масштабе, но дело ведь не в размерах суммы, а в его личностных особенностях. Человек, способный на подлость и уже имеющий такой опыт, может снова поступить некрасиво. Что Семен и проделал. Не сомневаюсь, что свою супругу, которой он недавно обзавелся, Семен тоже обманет. Или уже обманул. Такой человек не женится на немолодой даме просто так. Значит, есть корысть.
- Объяснить можно что угодно, - не согласилась Регина. - Норе не легче, если бесчестному поведению Семена есть обоснования - особенности его личности. Где вы видели любовницу, которая говорит любовнику: "Обеспечь-ка свою брошенную жену и детей"?! Адюльтера вокруг немало, разводов из-за этого тоже, но что-то я не слышала ни одного случая альтруизма новой избранницы.
- Ссылка на некрасивое поведение других людей не оправдывает недостойные поступки, Регина.
- Ой, Лидия Петровна, легко вам говорить... Вы благополучная женщина, у вас хороший муж, любящие дети, внуки, вас никто не обманывал, не предавал. А другим приходится несладко. В теперешнее время каждый за себя. Будешь рот разевать - останешься ни с чем.
- Регина, похоже, на вас сильное влияние оказало общение с Норой.
- Да, - согласилась девушка. - И ничего плохого не вижу в том, чтобы стать зубастой. Будь мы с мамой поумнее в нашей давней ситуации, заставили бы отца отдать все, что положено. Он ведь нагло обманул мою мать, сказав, что полностью разорился, в долгах, как в шелках, и теперь, мол, скрывается от кредиторов. А сам, пока она болела, купил целый этаж в престижном доме, отгрохал огромные апартаменты, сделал дорогостоящий ремонт, оснастил мебелью из элитного салона. А мама, бедная, поверила, что он обанкротился, и заявила на суде: "Имущественных претензий не имею".
- Но ведь вы ненавидели любовницу отца. А представьте, как ненавидит вашу подругу бывшая жена Семена.
- Тут разные ситуации, Лидия Петровна. Отцовской пиявке-лянтяйке Катерине досталось все, что заработала моя мама, а Нора ничего не брала у Семена, кроме нескольких дорогих подарков, да и то лишь в последние два года, а до этого у него не было средств на презенты. Не такая уж она корыстная, как вы думаете, - давно могла бы прикарманить все его имущество, если б пожелала. Все эти четыре года Нора пахала побольше его, и теперешнее благосостояние любовника во многом её заслуга - она подала идею реконструировать магазин, привлекла для этого людей, обеспечивала регулярную выплату кредита и бесперебойный торговый процесс. Прежде их магазин был на грани разорения, а теперь преуспевает. Заслуга Семена лишь в том, что он нашел кредит, да и то стимул ему дала моя подруга. Да и вообще я не вижу ничего предосудительного в её поведении. Нора рассказывала, что Семен Воропаев целый год за ней увивался, а она только что развелась со вторым мужем и некоторое время никого к себе не подпускала. Моя подруга не отбивала его у жены - сам лез и долго домогался. Мало того, бывшая жена Семена постоянно ходила к Норе, скандалила, и подруга воздействовала на него, чтобы он помогал семье, а ведь она вовсе не обязана этого делать. Если бы ко мне являлась ругаться бывшая супруга любовника, я бы с ней и разговаривать не стала. Да и что за постановка вопроса: "Ты отняла у меня мужа и за это плати!"
- Ну, хорошо, хорошо, убедили, - улыбнулась психиатр, выслушав пламенный монолог своей пациентки в защиту подруги. - Особенно сильное впечатление на меня произвел ваш упрек, что я благополучная женщина, а потому вступил в действие принцип: "Сытый голодного не разумеет".
- Извините, Лидия Петровна, я не хотела вас задеть, - смутилась девушка.
- Да вы ничуть меня не задели, - рассмеялась та. - Я понимаю и вас, и Нору, и вам обеим сочувствую. Иначе не сидела бы в этом кресле. Я всегда, как мудрый ребе из притчи, придерживаюсь центристских принципов: "И ты прав, сын мой, и ты права, дочь моя", - и никогда не выступаю арбитром. Обычно по-своему правы обе стороны.
- Может быть. Но я полагаю, что не любовница должна заботиться о бывшей жене и детях любовника, а он сам. Если Семен оказался непорядочным, это его вина, а не моей подруги. Она его у жены не уводила. Когда они сошлись он уже год как был разведен. То, каким Семен Воропаев стал, во многом её заслуга. У Норы безупречный вкус, она следила за его внешним видом и манерами, теперь он выглядит респектабельным господином, а при их знакомстве никто бы не назвал его преуспевающим дельцом. Нора зарабатывает сама, на шее у любовника не сидит, так что бездельницей и пиявкой, как отцовскую Катерину, мою подругу не назовешь. Да, теперь она стала довольно расчетливой, но жизнь заставила. И я ничуть её не сужу. Оба бывших супруга относились к ней потребительски и оказались захребетниками. С какой стати жена должна покупать при разводе отдельную квартиру мужу, у которого до брака у него имелась восьмиметровая комнатушка в коммуналке гостиничного типа?! Как можно позволять себе присосаться к женщине, как пиявка?! В то время Нора была студенткой. Супруг должен был подумать, где она возьмет средства для приобретения жилья для него? Но его это ничуть не интересовало, и он требовал то, что ему не полагается ни по закону, ни по критериям нравственности, ни по справедливости. Мало того, сознательно оказывал на неё давление. О втором её муже и говорить нечего - ублюдок да и только. Однако и он поимел с Норы, и теперь у него свое жилье, раньше принадлежавшее ей. Раз мужчины так поступают, то женщине в нашем жестоком мире приходится обороняться. Семен обманул её и по сути ограбил. Прикарманив деньги, он скроется под бочок к своей кипрской супруге, обзаведется гражданством этой страны и официально перекачает средства со счета "Новинки" за границу. Что может сделать Нора?! Она ему никто, всего лишь любовница. А через год по закону банк "Атлант" имеет право потребовать собственность из-за невозвращения кредита. И Нора осталась бы нищей.
- Как я догадываюсь, вы решили воспрепятствовать этому?
- Да. Часть плана уже осуществили, но это ещё не все.
- А что ещё вы намерены сделать?
- Пока не знаю. Я предоставила инициативу подруге, поскольку она пострадала больше моего. Но что бы Нора ни сделала - я с ней.
В четверг вечером подруги снова устроили "военный совет".
- Вчера я подсмотрела шифр Сенькиного сейфа, делая вид, что сплю, а пару часов назад побывала в его квартире и все выгребла, - порадовала Нора новостью. - А вместо денег положила копию своего письма с припиской, что оригинал у адвоката. Вот Сеньке радость-то будет, когда он все это обнаружит! - Девушка весело расхохоталась. - Между прочим, как я и предполагала, в сейфе оказалась приличная сумма - семьсот двадцать тысяч баксов. Гляди, сколько натырил у меня, ворюга! Но теперь у меня на душе полегче: учитывая, что поллимона я перекинула в "Атлант", - уже имею зеленый лимончик с хвостиком! Миллионерша! - Она ткнула себя в грудь и снова расхохоталась. - Мне теперь и замуж за богатого не нужно. На фиг мне старый пердун! Я сама упакована - будь здрав!
- Тогда, может, ребенка оставишь? - с надеждой произнесла Регина.
- Может, и оставлю. Я потому и тянула с этим делом, что никак не могла решиться на смертоубийство. А так бы сразу избавилась - это теперь несложно и быстро. Жалко ребеночка-то... - Нора вдруг погрустнела, положила руки на уже заметный живот, прислушалась к своим ощущениям и тихо сказала: - За это время я привыкла ощущать его в себе. И срок ведь не маленький - скоро пять месяцев. Это уже маленький человечек...
- Оставь, - попросила подруга.
- В принципе, ничто не мешает мне стать матерью. Фиг с ним, со сволочным папашей моего ребенка! Другие вон рожают неизвестно от кого - и растят хороших детей. И я выращу.
- Я буду тебе помогать, - вызвалась Регина. - Хотела усыновить Наума, сына моего отца от второго брака, но мне не разрешили - я же ему никто, к тому же, не замужем, а с этим строго. - Девушка тяжело вздохнула. - Уже отдали малыша в детдом. Но я не теряю надежды. Уговорю отца, чтобы он дал согласие, может, это окажет нужное воздействие на надзирающие за усыновлением органы. Не понимаю я их логики! Неужели мальчику лучше в детском доме, чем быть усыновленным!
- Если твой папаша согласится, тебе разрешат. Ты же его дочь, не чужой человек. Усыновишь малыша, а потом и своим младенцем обзаведешься. И будет у нас трое детей на двоих. А если я рожу двойню - четверо!
- Нор, я одного не понимаю - ты совладелица процветающего магазина, дела идут хорошо, со временем выплатишь долги, зачем тебе нужно было связываться с Семеном? Идейный базис твоего намерения выйти замуж за богатого произвел на меня впечатление. Хотя у меня иные взгляды, я понимала, почему ты так решила. Мы не виделись много лет, и в первую нашу встречу я подумала, что за эти годы ты психологически изменилась, стала расчетливой, прагматичной. Но теперь, хоть убей, не верю, что ты собиралась выйти замуж по расчету.
- Эх, подружка... - Нора невесело усмехнулась. - У Аллегровой есть песня "Все мы, бабы, дуры". В этой короткой фразе емко отражена женская психология. Слова мы произносим одни, а делаем прямо противоположное. Можно быть умной-преумной и при этом творить глупость за глупостью... Жалость бабья порой приносит одни неприятности. Когда я познакомилась с Сенькой, он был несчастный, зачуханный, одинокий и неприкаянный. А я после второго развода ощущала себя обманутой, разочарованной и решила: "Больше ни один мужчина не будет иметь на меня права". У меня были любовники, но я ими ничуть не дорожила. Целый год Семен таскался за мной, ни на что не претендовал, лишь бы я его не прогоняла. Рассказал о себе, о своем неудачном браке, о том, как пил вечерами от одиночества, потому что даже поговорить не с кем. И стал вроде подружки. Жаловались друг другу, как две женщины плачутся на несчастную судьбу. Я и сама не заметила, как к нему привязалась. Жалела его... Мне казалось, что и он меня жалеет. Семен с меня пылинки сдувал - разительный контраст с моими бывшими мужьями. Я его не любила, наверное, потому и тянула с замужеством. А потом придумала себе оправдание, что Сенька устраивает меня по всем параметрам и станет хорошим мужем. И первый, и второй супруг были нищими и поимели с меня, а Семен, как я полагала, не преследует меркантильных целей, ему нужна я сама, как личность, как любимая женщина. Вот и купилась.
- Ты думаешь, он притворялся?
- Не знаю. Поначалу Семен любил меня. Наверное, корысть обуяла его не сразу, а когда прошла страсть. Но теперь уже не имеет значения, была ли я слепа с самого начала или он изменился за эти годы. Его жульничество перечеркнуло все хорошее, что у нас с ним было.
- Нор, я поговорила с охранником нашей фирмы. Он сказал, что в тот день, когда Семен со мной познакомился, мастер из автосервиса всего лишь поставил свечи на "пежо". Значит, кто-то их снял. Думаю, Семен.
- А я и так в этом не сомневалась.
- Но мне хотелось самой удостовериться.
- Неужели ты все ещё колеблешься?
- Теперь сомнений у меня уже нет.
В день убийства
Экипировавшись соответствующим образом и обзаведясь необходимыми удостоверениями, - разумеется, липовыми, в пятницу четверка явилась на место проведения акции устрашения.
Алла была в облике суровой налоговой дамы: белый верх, черный низ, тупоносые туфли без каблуков, грим, состаривший участницу мистификации лет на десять, на носу - уродующие её тяжелые очки без диоптрий, волосы свернуты в пучок на затылке и спрятаны под нелепую шляпку из категории "презерватив".
Виталий облачился в строгий темный костюм, рубашку и галстук, наклеил усы, которые преобразили его симпатичную внешность и сделали на пяток лет старше, а на носу у него красовались очки с затемненными стеклами, - на всякий случай, зачем оставлять в памяти будущей жертвы маскарада свои приметы?!
Леонид с Толиком надели форму налоговых полицейских, оба имели туповатый вид - Аллиному Санчо Пансе для этого даже не пришлось притворяться, - и мерно жевали жвачку, глядя перед собой ничего не выражающим взглядом, а на людей - как на пустое место. Мол, мы при исполнении, а вы - букашки.
Напарники сознавали, что есть некоторый перебор в имидже, но сознательно допустили его ради быстрого психологического воздействия. Напор и отвага, нахальство и бесцеремонность, - вот какой модели поведения придерживалась в аналогичных случаях верная боевая подруга, а Виталий уже давно научился ей подыгрывать40.
С шумом подъехав на джипе с фальшивыми номерами, взятом Толиком напрокат у приятеля, и остановившись напротив автоматически раздвигающихся стеклянных дверей, четверка молча выгрузилась и прошла в торговый зал впереди Алла с напарником, за ними двое "полицейских".
- Где кабинет директора? - спросил Виталий у продавщицы, стоявшей за прилавком с парфюмерией.
- Там, - пискнула ошарашенная девица, показав направо.
- Проводите, - не терпящим возражений тоном велел сыщик.
Девушка выскользнула в торговый зал и засеменила вперед, периодически испуганно оглядываясь на грозную четверку. Покупатели и остальные продавщицы таращились на них с не менее обалделым видом. Похоже, некоторые решили, что директора пришли арестовать, - не всем знакома форма налогового полицейского.
Девица на несколько секунд приостановилась перед дубовой дверью и поспешно ретировалась от греха подальше.
Властно постучав, Виталий тут же уверенной рукой распахнул дверь, и четверка мистификаторов увидела немолодого мужчину, обнимающего сидящую на подлокотнике его кресла девушку. Алла с сыщиком, не сговариваясь, одарили парочку негодующим взглядом - мол, как нехорошо обжиматься в рабочее время! Девица тут же вспорхнула с насиженного места и приземлилась в соседнее кресло.
Алла и Виталий продемонстрировали директору свои "документы", дали время полюбоваться - разумеется, там были указаны иные имена, - а потом, не дожидаясь приглашения, сели на стулья возле "г"-образного стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48