Конечно, хорошо, когда у тебя есть опытный и мудрый наставник, способный не наказывать жестоко за первые неудачи, готовый долго и упорно вдалбливать тебе в голову прописные истины, но, так или иначе, все полученные у него знания приходится отрабатывать на практике. Можно сколько угодно твердить трехлетнему карапузу, что чайник со свежим кипятком имеет свойство делать человеку больно, но малыш не поймет этого, пока не дотронется до чайника рукой (брр!). Подобным же образом человек убеждается в правдивости тех или иных книг, рассказов друзей, а также всевозможных слухов. Например, в школе учителя твердили, что никому и в голову не приходит, как трудна жизнь, что мы, сидя за партами и пялясь на классную доску, катаемся как сыр в масле. Мы согласно кивали и корчили умные физиономии: "У-у, Мариванна, и не говорите, там просто абзац!..". Однако, никто всерьез не верил, что детство до безобразия коротко, и не за горами то время, когда в затылке начнет свербить от частых почесываний. До неоспоримости факта всей сложности жизни лично я в свое время додумался сам, без посторонней помощи. Позже мне приходилось выслушивать массу советов и рекомендаций. Например, относительно того, как лучше вбить гвоздь, чтобы он не согнулся под тяжестью гантели; к кому лучше обратиться с просьбой о выдаче кредита на неотложные нужды; где купить телевизор, который самостоятельно вырезает рекламные блоки, и т. п. Не скрою, я пользовался этими советами, зачастую совершенно дурацкими, и постепенно утверждался в следующей мысли: истинное положение вещей может раскрыться только в том случае, если я сам опытным путем выберу то, что мне нужно. Я просто прикоснусь рукой к чайнику и выясню, насколько он для меня опасен. Если вам говорят, что кроссовки фирмы "Адидас" по качеству намного хуже, чем кроссовки "Рибок", купите обе пары и проверьте, так ли это на самом деле. Если вы случайно услышали, что русская версия английской рок-оперы "Иисус Христос Суперзвезда" не идет ни в какое сравнение с оригиналом, не поленитесь ознакомиться с ней, - возможно, вы будете приятно удивлены. И так везде и во всем. Не верьте безоговорочно всему, что доходит до вашего слуха. У каждого человека свои приоритеты, и вы не обязаны примерять на себя чужое. - Какое все это имеет отношение к теме нашего разговора? - спросите вы. Да самое прямое! Ведь вы хотите добиться успеха, если я не ошибаюсь? Тогда поставьте себе цель - то, что нужно вам, а не вашим многочисленным доброжелателям, родственникам, друзьям - и двигайтесь к ней именно тем путем, который считаете для себя приемлемым. Но имейте в виду, что вы вышли прогуляться по минному полю, причем мины на карте указаны далеко не все. Где и какая из них взорвется, узнаете сами. Постарайтесь удержаться на ногах, если мощность взрыва окажется слишком велика.
Жара. Плюс тридцать, если верить термометру. Плавится асфальт, задыхаются мирные граждане, мегаполис медленно сходит с ума, вымаливая у неба хоть капельку дождя... Глеб поместил панель автомагнитолы на подобающее ей место, нажал на кнопку и сразу услышал знакомый голос: -Привет! Доброго вам утра двадцать первого июня две тысячи второго года. Это сто три и восемь Эф-Эм, радио "Пилот": всегда к вашим услугам хорошая музыка и веселые ведущие, а также море рекламы и всякой другой всячины. Оставайтесь с нами!.. Лицо Глеба перекосила ухмылка. К его великому сожалению, этого никто не видел. Обычно, если Глеб кривится, подчиненные начинают сомневаться в его миролюбии и стараются спрятаться за ближайшими деревьями, потому что такая ухмылка Большого Босса никогда не сулила премии и денег на кофе. -Балбес, - процедил Глеб, включая первую передачу, - уволю к чертовой матери. Взглянув в зеркало обзора, Большой Босс тронулся с места, и новенькая "десятка" цвета морской волны покатила по улице в сторону городского центра. Этот год был не самым удачным в его карьере. Если в январе еще теплились надежды на "перелом" с "прорывом" (именно такими терминами изобиловала речь официального консультанта и психолога, которого Глеб нашел на какой-то рождественской бирже для работодателей), то к марту от них остались тлеющие головешки. Глеб не совсем понимал, где он прокололся. На радиостанции возникла напряженная ситуация со сбором рекламы - следовательно, и с денежками, поступающими на банковский счет - а книга, которую он написал и издал на свои личные средства, почти провалилась. А книга хорошая. В первую неделю продажа шла вяло: из-за отсутствия крупной информационной поддержки книжные магазины не торопились делать заказы, а рыночные торговцы, теребя в руках сигнальные экземпляры, недоверчиво качали головами. Изящный рекламный слоган, выданный Глебом в эфире собственной радиостанции - "Вы покупаете не то, что снаружи, а то, что внутри!" - ожидаемого эффекта не произвел. Оптовики предпочитали покупать цветные глянцевые обложки, украшенные воронеными стволами и женскими прелестями четвертого размера, и не выказывали ни малейшего желания поинтересоваться, что же там внутри. На второй неделе Глеб понял, что свалял большого дурака, завалившись на книжный рынок своим худощавым задом. Хныкать и биться в истерике он не умел. В детстве, поцарапав палец, он с любопытством разглядывал капельки крови, пока мать бегала вокруг, разыскивая бинт или, на худой конец, вату. Если маленький Глеб получал в школе по морде от хулиганов-старшеклассников или портфелем по голове от любимой девочки, резюме его было однозначным: да, блин, не поперло. Представить Глеба хнычущим было трудно. Однако всему есть предел. Радио "Пилот" катилось под откос, пятитысячный тираж "Убегающего волка" загромождал офис, и Глеб чувствовал, что ему все же придется научиться рыдать в подушку. Когда он остановился у перекрестка, зазвонил сотовый телефон. Оглядевшись вокруг в поисках гаишников, Глеб вынул из кармана трубку. -Говори быстрее, я на светофоре стою! -Это Обухов, - прогудела трубка. - Как дела, старый? -Ты выбираешь самое удобное время для звонка! -Не ной! Что ты делаешь послезавтра, в субботу? -Я спать буду в субботу, от вас отдыхать. - Глеб тронулся с места. Богатый опыт общения со старым другом Кириллом Обуховым, который чаще звонил именно на мобильник и в самые неподходящие моменты, позволил Глебу научиться ювелирно водить машину одной рукой. -Не получится отоспаться, - продолжил Кирилл. - Я приглашаю тебя в ресторан. В "Черепаху", вместе с женой. Хочу кое-что показать. -Кое-что или кое-кого? -Я же просил тебя не ныть. -Я не ною! Если ты подсунешь мне свое очередное протеже, я на тебя обижусь. -Никаких протежов. Просто посидим. Я тебя сто лет не видел. Ну, как? Глеб вздохнул. -Ладно, черт с тобой! -Я заеду часов в девять! -Валяй. Глеб бросил трубку на сиденье и через некоторое время начал улыбаться. Несмотря на то, что они с Кириллом Обуховым дружили уже почти двадцать лет, внезапный звонок приятеля очень редко его не радовал. Глеб иногда думал, что при подобных отношениях между мужчинами и женщинами браки были бы долговечнее. Глеб подъехал к зданию, в котором располагался офис радио "Пилот". Солнце палило неимоверно. "К полудню будет сорок", - подумал Шестопалов, поднимаясь по ступенькам на третий этаж. Лифт в этом здании, когда-то принадлежавшем малоизвестному научно-исследовательскому институту, работал через день, а то и через два, и Глеб часто хвалил себя за то, что не снял офис где-нибудь под чердаком. Третий этаж из десяти - это все-таки куда ни шло. В офисе его своей обычной утренней улыбкой встретила секретарша Настя, миловидная девушка с белокурым хвостиком на затылке. -Здравствуйте, Глеб Николаевич, - мяукнула она, выходя из-за стойки. - Вам кофе сейчас или попозже? -Здравствуй, Солнышко. Сделай сейчас. -Хорошо. Глеб сразу прошел в эфирную студию. Она располагалась в самой дальней комнате.
-Семен, привет! Небритый и нечесаный туземец вылез из-за пульта, поморгал и сонно кивнул. -Здравствуйте, Глеб Николаевич. -Сколько тебе до конца смены? -Полтора часа. -Закончишь - зайди ко мне. Семен снова кивнул, только теперь уже с видом напуганного кота. Выражение, которое украсило его лицо, можно было описать двумя словами: "Всё, кирдык!". Глеб больше не удостоил его вниманием. Ему не хотелось устраивать разнос прямо сейчас по двум причинам. Одна из них диктовалась профессиональной необходимостью - не расстраивать и не злить ведущего во время его рабочей смены. Вторая причина была более тривиальна. -Настёна, тащи кофе! В своем кабинете Глеб расстегнул ворот рубашки, бросил на стол барсетку и развалился в кресле. Первый же взгляд упал на стопку упаковок с тиражом невостребованной книги. Уже долгое время рабочий день у Шестопалова-босса начинался с унылого лицезрения этих залежей интеллектуального труда Шестопалова-писателя. От осознания вопиющей несправедливости, которую допустил по отношению к нему книжный рынок, хотелось бить посуду. И даже не было жалко денег, потраченных впустую. Глеб действительно любил свою книгу и считал ее удачной. Раздался робкий стук в дверь. -Да! Вошла Настя с подносом. На нем красовалась чашка кофе и блюдце с двумя сырными бутербродами. -Спасибо. Слушай, Настя, ты сколько здесь работаешь? -Почти полтора года. -Полтора года, - повторил Шестопалов. - Время-то как бежит... До сих пор не нашла себе жениха? Настя скромно потупила очи. -Присаживайся, - сказал Глеб. - Рассказывай, что там у нас. Девушка присела на краешек стула. -Глеб Николаевич, сегодня рано утром звонил какой-то человек, хотел переговорить с вами. -О чем? -У него какое-то серьезное предложение... - Настя запнулась, уставилась в потолок. - ...Сейчас вспомню. Он сказал: "предложение, от которого поднимется настроение". -Что, торговый представитель "Виагры"? Девушка хихикнула, не забыв при этом слегка порозоветь. -Он представился? -Нет, сказал, что перезвонит или зайдет попозже. Он вообще мало говорил. -Ладно, подождем. Глеб пригубил кофе - горячий, как он и любил. -Что-нибудь еще? Настя покачала головой. -Ну, тогда можешь пока идти. Когда девушка вышла, Глеб открыл папку с текущими бумагами. Крупнейшие рекламодатели радиостанции сняли свои заказы на июль и август. О расторжении договоров речь пока не шла, но до столь печального исхода оставалось всего несколько шагов. Чем руководствовались дельцы, трудно предположить возможно, просто не сезон - но их уход мог стать началом если не катастрофы, то длительного цейтнота. По подсчетам Глеба, за пару месяцев безрыбья станция потеряет до сорока процентов запланированного дохода. Жить можно, но сократить список необходимых затрат все-таки придется. Все дело в рейтинге. "Пилот" скатывался вниз, пропуская на верхние строчки даже новичков. Музыкальных радиостанций в городе насчитывалось полтора десятка, и при такой конкуренции приходилось шевелить извилинами днем и ночью - когда спишь с женой, жаришь яичницу или справляешь нужду. Чертова работа! Почему он не стал токарем? "Тебе нужно что-то менять, - сказал его друг Кирилл Обухов во время очередного "мозгового штурма". - Хотя я на твоем месте поменял бы не "что-то", а все". На это Глеб возразил, что радиовещание - это не производство вино-водочных изделий и даже не штамповка диванов. Здесь все решают кадры, и они не стоят в длинных очередях на бирже труда и не слоняются косяками возле телерадиоцентра. Штучный товар. Если у тебя есть готовый профессионал, ты должен беречь его, как собственные яйца, и иногда смотреть сквозь пальцы на его безумства; если же ты выращиваешь таланты собственными силами, готовься потратить на это недели и месяцы. Если не годы. Вот сегодня, например, Глеб собирался уволить непутевого ведущего Семена, потому что месяцы работы с ним обернулись пшиком. А чтобы найти замену, необходимо забыть о выходных и отпусках...
Около полудня в кабинет заглянула Настя. -Глеб Николаевич, к вам пришли. -Кто? Девушка подмигнула ему: -Ну, этот, который поднимает настроение. -А-а, давай его сюда. Настя исчезла, потом дверь распахнулась шире, и в кабинет вошел мужчина в сером костюме и с кейсом в руке. Глеб приподнялся, сделал приглашающий жест. -Здравствуйте. Присаживайтесь. Визитер уселся на первый попавшийся стул. -Слушаю вас, э-э?.. - начал Глеб. -Андрей Нестеров, - коротко представился мужчина. - Я звонил утром. -Очень приятно. Глеб Шестопалов. Мне передали, что вы по рекламе. Нестеров махнул рукой. -Да, по ней. -Слушаю. Визитер прокашлялся, щелкнул замком кейса. На вид ему было лет тридцать пять, и, судя по всему, пятнадцать из них он провел в упорном труде на благо своей семьи. Во всех его движениях светилась твердая убежденность в собственной правоте и безоговорочная вера в успех. Глебу он чем-то напомнил адвоката крестного отца Дона Корлеоне из кинотрилогии Копполы. Такие люди с первого взгляда пробуждают невольную зависть и уважение... и сразу убивают надежду на компромисс. -Глеб, я начну с главного, - сказал Андрей, выкладывая на стол папку-уголок. Я представляю избирательный штаб кандидата в губернаторы Константина Лесневского. Слышали о таком, надеюсь? Глеб тут же осел, как пирог в духовке при открытой дверце. Конечно, он слышал. Константин Лесневский в прошлом году вошел в десятку самых богатых людей города. Его фирма "Лес-фарм" завалила рынок медикаментами собственного производства и стала претендовать на международные бренды. Кроме того, фирме принадлежала каждая третья крупная аптека в областном центре. Несколько месяцев физиономия Лесневского мелькала в телевизионном ящике, красовалась на обложках известных изданий, и нет ничего удивительного в том, что он соблаговолил принять участие в гонке. Только Глебу все это нужно было как той рыбе зонтик. -Разумеется, я слышал, - ответил он. -Прекрасно. Так вот, мы хотели бы приобрести некоторое количество эфирного времени на вашей станции с целью агитации населения. Думаю, мы договоримся. Глеб почесал нос. Послать его сейчас, или выслушать, а потом все равно послать? -Что-то не так? - поинтересовался Андрей.
1 2 3 4