Я повернул направо. Посмотрел на часы: 6.30. Обитатели блока "Г" обычно возвращались из кино к семи, иногда раньше. Это означало, что вскоре на лестничных площадках появится народ и повсюду начнут шнырять еще с полдюжины надзирателей, которые примутся отпирать двери камер. Если Блейк не сумеет выбраться из блока до этого момента, он уже не сделает этого никогда.
Моя машина вновь была на улице Дю Кейн-роуд. Я вышел из нее и медленно пошел вдоль Артиллери-роуд.
Фургон убрался, но точно на его месте была припаркована другая машина. Полиция? На часах 18.35. Действовать надо было немедленно или вообще отказаться от операции. Вернувшись в машину, я поехал по Артиллерироуд, развернулся и встал на свое прежнее место. Отсюда можно было рассмотреть тот, другой автомобиль.
Бог ты мой! Воркующая парочка!
В отличие от фургона этот автомобиль стоял капотом в противоположную сторону в направлении парка. Молодая пара на переднем сиденье была мне видна так же отчетливо, как и я им. Нас отделяло не больше двух метров.
От них нужно отделаться. Любым способом я должен заставить их убраться. Взгляд на часы: без двадцати семь.
Выхожу из машины, прислоняюсь к дверце и так стою на дожде, демонстративно глазея на влюбленных. Девушка сняла голову с плеча своего кавалера и села прямо. Мужчина стал нервно теребить руль, несколько раз раздраженно посмотрел на меня. Я продолжал упорно смотреть на них. Все это заняло не меньше минуты. Затем девушка что-то сказала своему обожателю, он завел машину, дал задний ход, сделал разворот и уехал с Артиллери-роуд.
Я прыгнул в машину и схватил рацию. Ждет ли меня еще Блейк?
- Лис-Майкл вызывает Пекаря-Чарли.
- Пекарь-Чарли для Лиса-Майкла. Слышу тебя хорошо. Тянуть дальше невозможно. Народ возвращается из кино. Я должен уходить через окно сейчас. Для объяснений нет времени.
- О'кэй, Пекарь-Чарли, действуй.
- Начинаю, - сказал Блейк. - Свяжусь с тобой, когда вылезу наружу и спущусь во двор.
В этот момент еще одна пара слепящих фар повернула на Дю Кейн-роуд. Машина остановилась примерно в пяти метрах передо мной, рядом с тюремной стеной. Ее фары оставались включенными, били прямо в глаза. Я был виден как на ладони. Голос Блейка прозвучал вновь.
- Пекарь-Чарли вызывает Лиса-Майкла. Я во дворе.
Можешь бросать лестницу.
Глаза мне слепил свет фар, слух мой был полностью сосредоточен на гулком голосе Блейка, который заполнял собой весь салон автомобиля. От недостатка свежего воздуха у меня закружилась голова. Чтобы продемонстрировать свои намерения пассажирам того, другого автомобиля, которых не было видно, я поднес цветы к лицу, делая вид, что нюхаю их. Фары продолжали оставаться включенными.
- Лис-Майкл, ты еще на связи? Откликнись!
Я взял рацию с сиденья и, держа ее ниже ветрового стекла, нагнулся к ней. В это время цветы были у меня в левой руке.
- Лиса-Майкла вызывает Пекарь-Чарли. Потяни еще минутку, тут появились посторонние. Надо подождать, пока они уберутся.
- Хорошо, Лис-Майкл, будем надеяться, что для этого не потребуется слишком много времени. Я во дворе и готов воспользоваться лестницей. Народ уже вернулся из кино. Патруль может появиться в любую минуту. Прошу тебя, действуй быстрей!
В голосе Блейка отчетливо слышались страх и тревога, которые он несомненно испытывал, стоя под дождем в каких-то пяти метрах от меня. Он ждал, когда через стену будет переброшена путеводная нить, которая приведет его к свободе. Он твердо знал, что обратной дороги нет.
Фары этого проклятого автомобиля наконец погасли, и его пассажиры начали выбираться наружу. Двое мужчин и две женщины. Они направились в сторону Дю Кейнроуд. На часах 18.45. Эти люди приехали проведать кого-то в больнице. Теперь вплоть до семи часов начнется сплошной поток посетителей.
Я уже собирался вызывать Блейка, когда еще один автомобиль свернул на Артиллери-роуд. Он остановился как раз напротив первого. Я вновь взялся за цветы. Рация, включенная на прием, лежала рядом со мной.
- Лис-Майкл! Лис-Майкл! Ради всего святого, выходи на связь! Не могу больше ждать!
Фары автомобиля все еще были включены, а пассажиры все не показывались. Я вышел из машины и пошел в их направлении, но не успел я сделать нескольких шагов, как фары погасли, и из машины вышли мужчина и женщина. Я бросился назад к машине, рванул дверь и услышал голос Блейка, полный мольбы.
- Лис-Майкл, ради бога, выходи на связь! Я не могу ждать!
Едва я успел захлопнуть дверь машины, как еще одна пара ярких фар залила светом всю улицу. Опять мне не оставалось ничего другого, как взять цветы и выйти из машины. Голос Блейка настойчиво преследовал меня:
"Лис-Майкл, Ли..." Я захлопнул дверцу как можно быстрее в надежде, что никто не успеет услышать. Фары машины, прибывшей последней, погасли. Ее пассажиры вскоре скрылись за углом Дю Кейн-роуд.
Было без пяти семь. Сейчас или никогда. Блейк уже не сможет вернуться в блок "Г". Только два пути оставались для него: свобода или штрафная тюрьма Паркхерст. Сравнительный комфорт тюрьмы Уормвуд-Скрабс остался бы для него только воспоминанием. А ведь это я дал ему команду вылезать из окна. Лестницу бросать надо сейчас!
Будь что будет! Если по ту сторону стены начнется заваруха, положение станет отчаянным.
Я отбросил букет к стене: он больше не пригодится.
Блейк был уже в совершенной панике:
- Лис-Майкл, умри, но бросай лестницу немедленно, ты просто должен это сделать! Нельзя ждать! Бросай лестницу! Бросай ее! Ты слышишь меня! Скорей!
Дав ему закончить, я нажал кнопку передачи:
- Лис-Майкл для Пекаря-Чарли. Лестницу сейчас получишь. Что бы то ни было, но я ее бросаю.
Все это было произнесено мною умышленно медленно.
- Понял, Лис-Майкл, понял. Но давай быстрей! Срочно! Меня могут схватить в любой момент. Бросай лестницу немедленно, у нас последний шанс!
- Бросаю лестницу, - повторил я. - Смотри на стену.
Выйти из машины, открыть багажник, достать из бумажного пакета веревочную лестницу было минутным делом. Лестницу я взял именно за нужный конец: все это было тщательно отработано. Потом бесшумно закрыл багажник. В лестнице было двадцать ступенек. Они должны оказаться с внутренней стороны стены. Другая половина лестницы, которая должна остаться с внешней стороны, состояла из двух сплетенных вместе бельевых веревок, заканчивавшихся петлей.
Я продел левую руку в петлю и крепко ухватился за толстый конец веревки, часть лестницы со ступеньками была у меня в правой руке. Внезапно меня обуяло сомнение. Стена кажется намного выше, когда стоишь у самого ее подножия. Лестница должна быть переброшена через стену с первой попытки. Удастся ли это мне? Сомнительно.
Я взглянул на машину. Она стояла в каком-то метре от стены. Над замком багажника был небольшой выступ, которым я воспользовался как ступенькой и взобрался на крышу. Дю Кейн-роуд оставалась пока пустынной. Решающий момент: ведь любой автомобиль, повернувший оттуда на Артиллери-роуд, высветит меня стоящим на крыше автомобиля и размахивающим веревочной лестницей. Пан или пропал!
Теперь верхний срез стены казался значительно ближе: высота машины и мой собственный рост создавали впечатление, что до карниза стены рукой подать. Я размахнулся сложенной лестницей три раза и бросил ее. И немножко перестарался - она перелетела стену значительно выше над срезом, чем это было необходимо. Но на другую, внутреннюю сторону стены она упала как нужно. Я спустился с машины и подтянул лестницу приблизительно на метр вправо. Было бы нежелательно, чтобы Блейк спрыгнул прямо на крышу. Весьма вероятно, что он бы ее продавил. Я потянул лестницу к себе, пока не почувствовал сопротивление двух завязанных мною веревочных узлов, которые уперлись в карниз. Это означало, что двадцатая ступенька была у самой кромки стены, а первая - у земли.
Я стоял и ждал, когда веревка натянется. Но ничего не происходило, и я начал уже подумывать, не схватили ли Блейка. Казалось, что минула вечность с тех пор, как легла на место лестница. "Давай, давай, давай!" - шептал я сквозь стиснутые зубы, до боли упираясь, лбом в камни, выступавшие из стены. Уже несколько минут новые машины не появлялись, но такое везение не могло продолжаться долго. Мой автомобиль частично загораживал меня и скрывал от обзора, но верхняя часть веревки была отлично видна на фоне стены. Сам Блейк, когда он появится на гребне, будет виден практически со всех сторон, а предупредить его об опасности уже не будет возможности.
В бешенстве и от сознания собственного бессилия я пнул стену ногой: "Ради бога, давай, парень, давай!"
Дождь ручьями струился по лицу и шее, я промок до нитки. Тут я услышал, что по другую сторону кто-то ударил ногой по стене как раз в том месте, где я стоял, только ниже. Потом еще удар, выше, потом еще. Кто-то карабкался по лестнице, но никакой тяжести не чувствовалось.
Стена приняла на себя больший вес, чем я рассчитывал.
Но кто это - Блейк или охранник?
Звуки по ту сторону стены уже раздавались на самом верху. Сейчас, думал я, сейчас! Затем пара ладоней, издав негромкий хлопок, ухватилась за гребень стены. Пальцы широко растопырены, напряжены. Мгновение спустя появилось лицо. Это был Блейк.
Он посмотрел вниз, на меня. Глаза широко раскрыты, в них - испуг и изумление. Мы не виделись почти год, и он не сразу узнал меня на слабо освещенной улице. Потом мне часто приходило в голову, что в последний момент у Блейка могли возникнуть сомнения, кто поджидает его по другую сторону стены. Британская контрразведка, секретная служба, КГБ? Такова была цена, которую приходилось платить за принадлежность к своей касте.
Он подтянулся на руках, сел верхом на карниз стены, потом перевалился на внешнюю сторону и повис на руках. Блейк был без пиджака. Он поглядел на меня через плечо, как бы ожидая команды.
- Прыгай, прыгай! - закричал я.
Он отпустил руки, оттолкнулся от стены и полетел вниз. Я бросился вперед в тщетной попытке смягчить его падение, но он только слегка задел меня и распростерся у моих ног. Его голова ударилась о покрытую гравием дорогу. Блейк лежал и не двигался.
В этот момент Артиллери-роуд вновь ярко осветилась.
Еще один автомобиль подъезжал к больнице с включенным дальним светом. Веревка от лестницы, болтаясь, свисала со стены, а Блейк неподвижно распростерся на земле. К счастью, нас обоих загораживал мой автомобиль. Я выпрямился и поглядел сквозь стекла машины в направлении Дю Кейн-роуд. Автомобиль медленно двигался в нашем направлении. Блейк продолжал лежать, не подавая признаков жизни. Было уже слишком поздно убирать свисавшую со стены веревку. Автомобиль остановился примерно в трех метрах от нас, а потом дал задний ход и припарковался вплотную к тюремной стене. Прошло некоторое время, но фары не выключались. Нужно было не мешкая забираться в машину и сматываться - в этом было наше единственное спасение. Если мы поедем, нас уже не остановить. Я выпрямился во весь рост. Теперь пассажиры той машины, кто бы они ни были, могли отлично рассмотреть меня. Я открыл заднюю дверь и вновь зашел за машину. Блейк по-прежнему лежал на том же месте, куда упал, Я нагнулся, крепко взял его рукой за подмышку: "Джордж! Ты цел? Ради бога скажи, что с тобой?"
Конечно, в этих обстоятельствах можно было бы сказать что-нибудь поумнее, но ничего другого мне не пришло в голову. Блейк застонал.
Я потащил его к машине. В этот момент фары погасли, хотя нас по-прежнему было бы видно, если бы не открытая задняя дверь автомобиля. Я впихнул Блейка на заднее сиденье, он лежал на нем, продолжая стонать. Машина завелась сразу. Когда я включил передачу, из стоящего напротив автомобиля как раз начали выходить пассажиры. Дэе особы женского пола стояли на середине дороги и разговаривали, в то время как мужчина запирал машину. Моя машина рванула с места. Это так напугало их, что они со страху отпрыгнули в сторону, уступая дорогу. Когда я проезжал мимо, мужчина бросил на меня недоуменный взгляд. Благодаря просвету в потоке транспорта мне удалось без задержки повернуть на Дю Кейнроуд.
К этому времени Блейк, немного очухавшийся, уже сидел на заднем сиденье.
- Все в порядке, Джордж? - спросил я, не оборачиваясь.
- Ничего, мой друг, ничего, - ответил он слабым голосом.
- Рядом с тобой на сиденье лежат шляпа и плащ. Надень их.
К этому времени дождь опять припустил вовсю. Окна машины оставались закрытыми, и ветровое стекло почти полностью запотело. Я почти не видел дороги. Но едва я начал протирать стекло рукой, как заметил прямо перед собой машину и понял, что столкновения уже не избежать. Мы находились перед пешеходным переходом. Водитель впереди идущего автомобиля притормозил, чтобы пропустить пешеходов, вышедших на мостовую. Я резко нажал на педаль тормоза, колеса заклинило намертво, но машина продолжала скользить по влажному асфальту.
Бамперы ударились друг о друга с ужасным скрежетом, мотор моей машины заглох.
Пешеходы прошли, но машина впереди меня не делала никаких попыток сдвинуться с места. Слева, на автобусной остановке, собралась большая очередь. Люди стояли практически рядом с нами и глазели на дорожное происшествие. Некоторые даже подались вперед, чтобы лучше разглядеть нас с Блейком.
Я снова завел мотор и со злостью закричал:
- Твою мать, почему этот сукин сын не едет?
Блейк наклонился ко мне со своего сиденья и попытался меня успокоить:
- Не психуй, Шон. Что бы ни случилось, не надо терять голову.
Легко ему было говорить! За нами уже скопилась небольшая вереница автомобилей. Наконец впереди стоящая машина тронулась с места, медленно подалась вперед, освобождая пешеходный переход, и затем подрулила к обочине. Водитель показывал мне знаками, чтобы я встал рядом.
- Нет, этот номер не пройдет! - пробормотал я, нажал на газ, со скрежетом переключил передачу, потом еще раз и рванул в сторону переулка Вуд Лейн. Перед ним горел красный сигнал.
- Плевать я хотел на ваши светофоры, - такова была моя реакция.
- Шон, ради бога не психуй! Было бы обидно сейчас все испортить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15