OCR Dinny
«Любовь джентльмена»: АСТ, АСТ Москва; Москва; 2008
ISBN 978-5-17-053700-6, 978-5-9713-8780-0
Аннотация
Много лет назад красавица Элизабет променяла своего жениха Маркуса Ашфорда на легкомысленного виконта Хоторна. Теперь, спустя несколько лет, после внезапной смерти виконта Элизабет вынуждена просить Маркуса расследовать странные обстоятельства гибели супруга.
Однако может ли Элизабет до конца довериться некогда отвергнутому мужчине?
Станет ли он рисковать ради нее?
Все сомнения напрасны. Маркус – истинный джентльмен. Он не скрывает, что по-прежнему сгорает от страсти к Элизабет и готов не задумываясь отдать за нее жизнь.
Сильвия Дэй
Любовь джентльмена
Пролог
Лондон, апрель 1770 года
– Элдридж, ты боишься, что я украду эту женщину? Я предпочитаю спать с вдовами – они сговорчивее и с ними все гораздо проще, чем с девственницами и чьими-то женами.
Острые серые глаза оторвались от стопки бумаг, целиком занимавших огромный стол красного дерева.
– Украдешь, Уэстфилд? – Низкий голос был полон раздражения. – Будь серьезнее. Для меня это очень важное задание.
Маркус Ашфорд, седьмой граф Уэстфилд, озорно улыбнулся, скрывая трезвость мыслей, и глубоко вздохнул.
– Ты должен понимать, что оно столь же важно для меня.
Николас, лорд Элдридж, откинулся в кресле, поставил локти на подлокотники и растопырил длинные тонкие пальцы. Судя по всему, когда-то этот высокий и мускулистый мужчина с обветренным лицом проводил слишком много времени на палубе корабля. Все в нем свидетельствовало о практичности натуры – от манеры говорить до внешности, выделявшей его на фоне суетливой лондонской жизни.
– Вообще-то до сих пор я этого не знал. Я хотел воспользоваться твоими умениями в криптографии – я и не думал, что ты сам захочешь заняться этим делом.
Маркус встретил пронзительный взгляд серых глаз с мрачной решимостью. Элдридж руководил элитным отрядом агентов, единственным назначением которого было выслеживать и ловить пиратов и контрабандистов. Действуя под покровительством военно-морских сил ее величества, Элдридж обладал неограниченным объемом власти. Если Элдридж откажет в назначении, Маркусу будет нечего возразить.
Но нет, ему не откажут.
– Я не допущу, чтобы ты дал задание кому-либо другому. Если леди Хоторн что-то угрожает, я обеспечу ее безопасность.
Элдридж смерил друга проницательным взглядом.
– Откуда такой непомерный интерес? После того, что было между вами, удивительно, что тебе хочется находиться с ней рядом. Не могу понять, в чем причина.
– У меня нет никаких скрытых мотивов.
«По крайней мере таких, о каких он стал бы рассказывать», – подумал Маркус.
– Несмотря на наше прошлое, я не испытываю желания видеть, как она страдает.
– Ее действия втянули тебя в скандал, который длился несколько месяцев и все еще обсуждается. Согласен, ты хорошо проявил себя, но шрамы еще заметны.
Оставаясь неподвижным, Маркус, борясь с возмущением, сохранял невозмутимое выражение лица. Эта боль была его личным делом, и ему не нравились вопросы на эту тему.
– Ты думаешь, я не в состоянии отделить свою личную жизнь от профессиональной?
Элдридж вздохнул и покачал головой:
– Хорошо, не буду расспрашивать.
– И не откажешь, да?
– Ты – лучший из моих людей. Я медлил только из-за скандала, но если ты уже успокоился, у меня нет возражений. Однако я соглашусь на ее просьбу о переназначении, если на это появятся реальные основания.
Маркус кивнул. Элизабет никогда не попросила бы о замене агента: гордость не позволила бы ей это сделать.
Элдридж прищелкнул пальцами.
– Шифрованный дневник, который получила леди Хоторн, адресован ее покойному супругу. Если дневник был как-то связан с его смертью… – Он помолчал. – Виконт Хоторн выслеживал Кристофера Сент-Джона, когда получил награду.
Услышав имя известного пирата, Маркус замер. Сент-Джона ему хотелось арестовать так сильно, как никакого иного преступника, поскольку неприязнь Маркуса была личного характера. Именно нападения Сент-Джона на суда компании «Ашфорд шипинг» послужили причиной того, что он поступил на службу в агентство.
– Если лорд Хоторн вел дневник своих заданий, а Сент-Джон получит доступ к этой информации… – У Маркуса перехватило дыхание при одной мысли о том, что где-то рядом с Элизабет может находиться пират.
– Именно так. – Элдридж кивнул. – На самом деле у леди Хоторн уже спрашивали про дневник. Ради ее и нашей безопасности его необходимо забрать, но в данный момент сделать это невозможно. Леди Хоторн даны указания доставить дневник лично. Отсюда и потребность в нашей защите. – Элдридж толкнул через стол папку. – Вот сведения, которые мне удалось собрать. Леди Хоторн проинформирует тебя об остальном на балу.
Взяв папку, Маркус встал и вышел. Лишь в коридоре он позволил себе с мрачным удовлетворением улыбнуться.
Элизабет предстояло найти через несколько дней. Конец траура означал конец его бесконечного ожидания. Хотя проблема с дневником и беспокоила его, она оказалась ему полезной: теперь Элизабет не сможет уклоняться от встречи.
После того как Элизабет со скандалом бросила его четыре года назад, его новое появление вряд ли доставит ей удовольствие. Однако она не увлечется и Элдриджем, в этом Маркус был уверен.
Скоро, очень скоро он получит все, что она обещала и в чем потом отказала.
Глава 1
Маркус нашел Элизабет еще до того, как переступил порог бального зала. В сущности, он застрял на лестнице: некоторым пэрам и сановникам просто не терпелось переговорить с ним. Однако он стал рассеянно отвечать тем, кто соперничал за его внимание, после того как взглянул на нее.
Элизабет была даже прекраснее, чем прежде. Маркус не смог бы объяснить, как такое возможно. Она всегда была само совершенство, но долгое ее отсутствие возбудило в его сердце более нежные чувства.
Губы Маркуса сложились в ироническую улыбку. Элизабет явно не испытывала ответных чувств. Когда их взгляды встретились, он позволил себе выразить удовольствие от встречи соответствующей миной на лице, но в ответ Элизабет лишь подняла повыше подбородок и отвернулась. Это было прямое оскорбление, точно направленное, но неспособное вывести Маркуса из себя. Несколько лет назад она уже причинила ему горчайшие муки, сделав его невосприимчивым к дальнейшим обидам, и теперь он с легкостью отмахнулся от ее пренебрежения; их судьбу ничто не могло изменить, пусть даже она хотела иного.
Вот уже несколько лет Маркус находился на королевской службе, и за это время жизнь его была полна событий, которые могли бы поспорить с любым романом. Он несколько раз дрался на дуэли, был дважды ранен из пистолета и избежал большего количества пушечных обстрелов, чем кто-либо. Также он потерял три собственных корабля и потопил с полдюжины чужих, пока его не вынудила необходимость исполнять обязанности, предписывающие остаться в Англии в соответствии с титулом. И все же Маркус ощутил нервный трепет, лишь только оказался в одной комнате с Элизабет.
Коллега Эйвери Джеймс решил помочь Маркусу, когда заметил, что тот застыл как вкопанный.
– Милорд, перед вами виконтесса Хоторн. Она стоит справа, с краю, на ней фиолетовое шелковое платье, и она…
– Я знаю, кто она.
Эйвери с удивлением взглянул на него:
– Я и не подозревал, что вы знакомы.
Маркус, известный способностью сводить дам с ума, неприязненно скривил губы:
– Леди Хоторн и я… давние знакомые.
– Понимаю, – пробормотал Эйвери с таким видом, будто вообще ничего не понял.
Маркус положил руку ему на плечо:
– Продолжай в том же духе.
Немного подумав, Эйвери неохотно кивнул и направился в бальный зал, пробираясь сквозь толпу, окружившую Маркуса.
Именно из-за вечной суматохи Маркус не любил светские приемы. Джентльмены, которым не хватило изобретательности встретиться с ним в приемные часы, заговаривали с ним о деле без малейшего стеснения в более непринужденной светской обстановке, тогда как он никогда не смешивал работу и удовольствие. По крайней мере он придерживался этого правила до сегодняшнего вечера. Разумеется, Элизабет станет исключением. Она всегда была исключением.
Покручивая монокль, Маркус понаблюдал за тем, с какой легкостью Эйвери движется сквозь толпу, потом перевел взгляд на женщину, которую был обязан защищать. Сейчас он упивался ее видом подобно человеку, изнемогающему от жажды.
Элизабет никогда не любила парики и на этот раз тоже была без парика, в отличие от большинства других дам. Зато вид неподвижных белых перьев в темных волосах был поразительным и неумолимо притягивал взгляды со всех сторон, как и необыкновенно красивые глаза, напоминавшие блеск аметистов.
Глаза эти встретились с его глазами лишь на мгновение, но впечатление осталось, силу взгляда отрицать было невозможно. Сила эта всегда влекла Маркуса, словно мотылька на пламя, пробуждая в нем первобытные инстинкты, но, несмотря на опасность обжечься, сейчас он был не в силах сопротивляться.
Элизабет умела смотреть особенным взглядом. Маркус мог бы поверить, что он – единственный мужчина в комнате, что все остальные исчезли, что между лестницей, где он находится в окружении множества людей, и тем местом, где она ожидает его на краю бального зала, нет ничего.
Он представил себе, как подходит к ней, заключает в объятия и целует. Ее губы, такие эротичные по форме и полноте, сливаются с его губами. Он осыпает ее поцелуями и проводит языком по выступу ключицы… А затем он погружается в ее тело и удовлетворяет желание, ставшее столь сильным, что Маркус почти сходил от него с ума.
Когда-то ему хотелось не только видеть ее улыбку, но и слышать звук ее голоса, наблюдать мир ее глазами. Теперь его потребности выглядели гораздо более низменно. Маркус не позволял им стать иными: ему хотелось вернуться к прежней жизни – без боли, злости и бессонных ночей, – к жизни, которую забрала Элизабет.
Он сжал челюсти. Пора сократить расстояние между ними, узнать, каково это – снова обнять ее…
Чувствуя, как по щекам разливается жар, Элизабет, виконтесса Хоторн, долго не могла сдвинуться с места.
Ее взгляд задержался на человеке, стоявшем на лестнице, всего лишь на мгновение, но она успела отметить мужественную красоту его лица, на котором прочитала немой призыв.
Смущенная собственной реакцией после стольких лет разлуки, Элизабет заставила себя небрежно отвернуться и тем не менее не могла не признать, что Маркус все еще великолепен. Между ними всегда существовало сильное влечение, и, как ей теперь стало ясно, оно ничуть не ослабло.
Почувствовав прикосновение к локтю, Элизабет повернулась и взглянула на Джорджа Стантона.
– Вы что-то раскраснелись. Плохо себя чувствуете?
Пытаясь скрыть смущение, Элизабет принялась обмахиваться кружевным рукавом.
– Пожалуй, здесь слишком душно.
Она раскрыла веер.
– Думаю, прохладительный напиток вам не повредит, – заметил Джордж, за что тут же был вознагражден благодарной улыбкой.
Как только Джордж удалился, Элизабет сосредоточилась на других джентльменах, плотной толпой окружавших ее.
– О чем мы говорили? – поинтересовалась она, обращаясь сразу ко всем и ни к кому в отдельности. По правде сказать, большую часть времени она вообще не следила за разговором.
– Мы говорили о графе Уэстфилде. – Томас Фаулер осторожно указал на Маркуса. – Я удивлен, что вижу его здесь: граф известен тем, что не жалует светские развлечения.
– Действительно странно. – Элизабет разыгрывала безразличие, в то время как ее ладони, скрытые перчатками, слегка вспотели. – Я надеялась, что в этот вечер граф останется верен своим пристрастиям, но ошиблась.
Томас смущенно опустил глаза:
– Прошу прощения, леди Хоторн, я забыл о вашем давнем знакомстве с лордом Уэстфилдом.
Элизабет звонко рассмеялась:
– Не стоит извиняться, я благодарна вам от всей души. Пожалуй, вы единственный человек в Лондоне, который имеет свойство забывать. Мистер Фаулер, не обращайте на него внимания. Граф имел для меня мало значения тогда и имеет еще меньше значения сейчас.
Заметив Джорджа, вернувшегося с напитком, Элизабет улыбнулась, и его глаза призывно сверкнули в ответ.
По мере продолжения разговора Элизабет медленно меняла положение, чтобы избежать загадочных взглядов, которые Маркус бросал на нее с лестницы. Его репутация распутника нисколько не изменилась от того, что он приобрел власть и влияние. Однако теперь его присутствие сразу было замечено, и несколько высокопоставленных господ поторопились ему навстречу, не дожидаясь момента, когда он войдет в бальный зал. Дамы, одетые в ослепительно яркие наряды и пену кружев, незаметно заскользили по направлению к лестнице; казалось, весь зал постепенно пришел в движение в одном и том же направлении.
К чести Маркуса, он выглядел в высшей степени равнодушным по отношению ко всем заискиваниям и двигался по залу с небрежным превосходством человека, который всегда получает желаемое. Он был внимателен к одним, небрежен с другими, третьим довольно высокомерно поднимал руку в знак приветствия. Он управлял всеми, кто находился вокруг, демонстрируя свою силу, и люди с удовольствием покорялись его воле.
В целом Маркуса окружала аура отстраненности и кипучей энергии, которая отсутствовала четыре года назад. Это было предупреждением, и Элизабет собиралась принять его во внимание самым серьезным образом.
Джордж внимательно изучал происходящее, глядя поверх ее головы.
– По-моему, лорд Уэстфилд направляется сюда, – не слишком довольно произнес он.
– Вы уверены, мистер Стантон?
– Да, миледи. Пока мы говорили, Уэстфилд смотрел прямо на меня.
Итак, Маркус действительно шел к ней, а у нее даже не было времени подготовиться.
Элизабет начала обмахиваться веером с удвоенной энергией. Надо же было Маркусу появиться именно сегодня! Первый выход в общество после трехлетнего траура, и тут же он нашел ее, будто все эти годы нетерпеливо ожидал этого момента. Впрочем, причина могла быть вовсе не в этом:
1 2 3 4 5