Отпив от бутылки больше половины и сдвинув глаза немного к носу, пилот удивленно заметил, что они едут в бронеходе.
– А чего ты на флаере не летаешь? На бронеходе ведь неудобно, – спросил он сержанта.
– Да ты что, это на флаере здесь неудобно, только поставишь его где-нибудь, его тут же и съедят, даже поля защиты не спасают. А на бронеход у них зубов не хватает, – пояснил сержант.
– Ты же говорил, они технику не едят.
– А ты думал, это всегда срабатывает?
Сержант резко дал по тормозам, и машина застыла, с поднятой в воздухе передней ногой, из-за которой, на них глядел огромный удивленный глаз.
Сержант, спокойно, взял микрофон и ледяным голосом произнес:
– Эй, будь человеком, убери глаз с дороги, у нас машина поскользнется.
Глаз два раза моргнул.
– Как ты меня обозвал? – спросил кто-то снизу.
– Ох… – выдохнул сержант.
– Если будешь так обзываться, я щас весь вылезу, – продолжал кто-то внизу.
Сержант взялся за лучевые гашетки и, не долго думая, без прицела, пальнул по песку. После первых же выстрелов, глаз убрался.
– Хулиганы, – пояснил сержант.
Бронеход продолжал удаляться к северной границе резервации, провожаемый голодными, жадными взглядами. Его сверкающая на солнце броня заставляла щурить глаза.
5
Вечерело. Покрасневшее солнце, надувшись после жаркого дня, висело над горизонтом, вот-вот готовое сорваться за него от усталости.
Закончив патрульный объезд резервации, обойдя небольшую отстойную яму, куда сержант сваливал мусор и объедки, бронеход тяжело встал на краю местной стартплощадки. Казалось, что в лучах заходящего солнца корабль сержанта стоит немного накренившись на левый борт.
– Я же сам тут последние дни сижу, – начал выключать системы бронехода сержант.
– Слышали, слышали, про ту конфетку, которую решили из этого бардака сделать.
– Как только это начнется, я умываю руки, какой сегодня день? – поднялся из кресла сержант!
– В-в-вторнйк, – икнул пилот, которому явно нужна была помощь при вставании.
– В четверг здесь будут строители, а в воскресенье это начнется.
– Я тоже хочу, – заявил пьяный истребитель.
Сержант поднял его из кресла, взвалил его руку с бутылкой к себе на шею и потащил к трапу.
– Я тебе специально приглашение достану, – пообещал он.
– Куда? – удивился пилот.
– Как куда? Ну ты же сам хотел!
– А что я хотел? – все еще переспрашивал пьяный летчик.
– Как что, ты же сам хотел на сафари. Сюда даже не гуманоидов пригласили, здесь поставят лагеря для охотников, бары, и, чтобы не мучить армию, выдадут им кучу боевых, снайперских парализаторов.
– А шашлык?
– Какой шашлык? – удивился сержант, который то же начал косеть,
– Из того, что поймаем, – пояснил пилот.
– То, что поймаем, посадят в клетки и отправят в зоопарки.
– Ладно, черт с ним, с шашлыком, – согласился Пилот, отбрасывая в сторону пустую бутылку.
Из темноты тут же появилась пасть, языком поймавшая бутылку налету, и утащила ее в песок.
Бронеход стоял, вращая всеми опознавательными огнями и сиренами. Пилот лениво оглянулся и поднял руку с указательным пальцем, ткнул им в сторону машины:
– Уходя, надо гасить свет.
– Не надо ничего гасить, – успокоил его сержант, таща к кораблю.
– Как это не надо, меня всегда в детстве учили гасить свет.
– А я говорю, пускай, пусть думают, что я не сплю и блюжу закон.
Пилот коротко кивнул в знак того, что это сержант здорово придумал.
Сержант неожиданно встал от удивления. Он наконец разглядел, что корабль действительно стоит накренившись. Сержант выпучил от ярости пьяные глаза и выхватил бластер.
– Сволочи! Эй, сволочи! Кто?! Кто грыз шасси? Лучше сразу признавайтесь! – заорал сержант.
Пьяный пилот сполз на четвереньках и сплюнул на покрытие стартплощадки.
– Ну я грыз, – вылез из отстойной ямы, заполненной черной водой, двухвостый, желто-коричневый крокодил.
Сапог сержанта тяжело пнул его в морду, так, что преступник свалился обратно в яму. Рука пилота начала, машинально, искать какой-нибудь кирпич. Кинуть так не терпелось.
– Чего дерешься! – взвыл обиженно мутант, – будешь драться, я и второе шасси съем…
Но тут метко пущенный пилотом булыжник заткнул ему глотку. Крокодил с шумом плюхнулся в густую, маслянистую и сильно вонючую пучину отстойника.
– Надо же, я попал! – обрадовался пилот.
– Черт с ним, – начал поднимать его сержант.
– Как это черт, пусти, для меня сафари уже началось!
Лишь здорово стукнувшись об опору подъемника корабля шлемом, пилот угомонился, и сержанту удалось наконец затащить его внутрь.
Солнце угасло. Из корабля донеслось дружное чавканье, короткий, спетый дуэтом, боевой марш и громкий храп за ним.

* * *
Когда сержант проснулся, в черном небе над пустыней, висела яркая, цивилизованная Луна. С Земли были хорошо видны огни ее городов и портов. От этого вида сержанту снова захотелось выпить. Пить в одиночку – ничего хуже не придумаешь, и он отправился расталкивать пилота.
Мирно храпевший в одном из анабиозных аппаратов пилот долго не хотел просыпаться. Но вскоре, страшно чертыхаясь и обещая перебить половину империи, он открыл глаза. Осознав, что это действительно сержант и что он опять хочет выпить, пилот согласился, причем сразу и молча. А что в такую ночь могло быть лучше, чем выпить и закусить на свежем воздухе?
Когда он выбрался из корабля с пластиковой коробкой закуски, сержант уже разводил химический костер прямо посреди стартплощадки, сидя на перевернутом ящике. Еще два ящика стояли рядом, один для пилота, второй нормальный, полный бутылок. Пилот сонно сел рядом с костром. Он взглянул на небо, где меж звезд то и дело зажигались и гасли маленькие огоньки космических кораблей. Опуская глаза обратно и отирая рукой лицо, он взял протянутую сержантом, уже открытую бутылку. При виде бутылки пилот заметно оживился. Еще бы, им в армии почти всю жизнь запрещают брать в рот даже каплю. Редко когда во флоте представляется случай пропустить граммов сто, а тут такие выходные подвернулись!
– За удачное сафари, – предложил сержант.
Они стукнули друг о дружку свои бутылки и одновременно запрокинули их. За встречу они уже пили сегодня и за армию, и за флот, и за конфедерацию человекообразных тоже. Так что сейчас на очереди стояло веселое воскресенье, полное охоты, а такой день всегда нужно обмывать заранее.
Но яркий голубовато-зеленый свет заставил сержанта поднять глаза. Перед ним, в воздухе, висел кто-то и светился.
– Ты еще кто? – сердито спросил его сержант.
– Я? – удивился светящийся пришелец, – да я в общем-то привидение.
– Ну вот, допился, – вслух произнес сержант.
– Да нет, это не вы допились, это вы меня видите. Я тут раньше участковым работал.
– Участковым? – переспросил сержант.
Покосившись на привидение, пилот достал стерилизатор и синим лучом продезинфицировал его.
– Да идите вы к черту со своими мерами предосторожности! – обиделся призрак, которому это явно было неприятно.
– Тогда перестань светиться, – икнул пилот.
– Подожди, подожди, хватит его дезинфицировать, – вмешался сержант.
– Я, товарищ сержант, вот с каким вопросом, – начал было участковый.
– Я тебе не товарищ! – погрозил ему кулаком сержант, – товарищей себе вон там поищи, – показал он в сторону подвала, – а к нам в компанию нечего набиваться! Ясно?!
Призрак тут же вытянулся по стойке смирно и начал докладывать:
– Интересуюсь вопросом отправки меня в ближайший галактический зоопарк, сэр.
– Куда, куда? – удивились оба, сидевшие у костра. Впервые они видели, что кто-то сам хочет попасть в зоопарк.
От удивления пилот снова простерилизовал висящее перед ним приведение.
– Э, нет! – сказал сержант, – еще корабль из-за тебя гонять, делать нам больше нечего, давай, проваливай отсюда.
– Мы такими делами сейчас не занимаемся, – поддержал его пилот.
– А жаль, – вздохнул призрак и исчез.
Вдалеке, в лунном свете, поднимая пыль, пробежала шайка синих и лысых уродов с выпученными глазами. Пилот смотрел на них с пьяным удивлением. Первый раз он видел толпу таких синих и таких лысых, да еще и бегущих сплошной кучей. Сержант же при виде их сплюнул и сходил в корабль за штурмовым крупноколиберным лучеметом.
Ровно через десять минут толпа уродов снова пробежала мимо них, что-то крича, размахивая синими руками и палками. Глаза их сияли во тьме, как сто фонарей. А за ними, взрывая песок, неслось что-то здоровое. Очевидно они его разбудили. Кому понравится, если ночью по нему пробежит такая толпа?
Сержант схватил пулемет и запустил им вдогонку толстенным лучом.
– Тьфу, – опять сплюнул он, – вот собаки, каждую ночь они тут спокойствие баломутят.
– А ты не пытался эту шайку разогнать?
– Как же, разгонишь их тут! Я над этой проблемой уже второй год убиваюсь. Даже оружие не помогает. Бегают, и все тут.
– Тогда спать пойдем лучше в корабль, – сказал пилот.
Ночь прошла относительно тихо, если не считать того, что кто-то несколько раз пытался прогрызть дыру в трюме корабля. Но защитное устройство било его током и он, матерясь, уползал обратно, в нору. Еще раз пятнадцать пробежала шайка синих и лысых злодеев, поднимая в пустыне гомон и тучи песка.
Светало.
Из отстойника потянулась очередь тварей, которые шли разыскивать завтрак. За ними оттуда выполз густой тухлый и желтый туман.
Вылезая из корабля, сержант потянулся. Увидев туман над отстойником, он выхватил бластер и пустил в него пару импульсов. Туман тут же улетел, чертыхаясь и ругаясь матом.
– Я буду жаловаться! – кричала, удаляясь, вонючая туча.
– Сколько угодно, – добродушно ответил ей сержант, засовывая бластер обратно, в кобуру.
За сержантом вышел и пилот, держа в руках визорное устройство. Лучи солнца легли на песок. Красные и слабые, они начали рассеивать мрак.
Пилот приложил визор к глазам, отыскивая свой истребитель Истребитель так и лежал на борту, зарывшись носом в песок. Но тут на него, с разбега, налетела шайка синих и лысых, тех, что „баломутили спокойствие“ нынешней ночью. В лучах рассвета замелькали плоские челюсти.
– Эй! Стой! Что вы делаете, гады! – закричал пилот, но было поздно.
Надулись животы и истребитель исчез.
Пилот растерянно оглянулся на сержанта. Тот взял у него визор и взглянул на место преступления.
– Все, – прокоментировал сержант, – крышка твоему истребителю.
– Но… – заикнулся пилот.
Сержант оторвался от визора и развел руками:
– Съели. И не хватайся за оружие, стрелять уже бесполезно.
– Свиньи! Гады! Ублюдки! – ругался пилот.
Сержант сочувственно положил ему руку на плечо.
Мимо них по песку кто-то прополз, остановился, показал им весь в бородавках зеленый язык и издал звук, похожий на „бе-бе-бе“, при этом язык его болтался, как тряпка, из стороны в сторону. Но отполз он после этой шутки недалеко. Из песка высунулась пасть, заглотнула его и аппетитно чмокнула.
Донеслось призывное пищание, и сержант убежал на этот сигнал. Добравшись до центрзала, он погасил на пульте управления два мигающих красных сигнала. Его вызывали на связь, вызывала центральная база Австралии.
– Седьмой патруль слушает базу, – сказал сержант.
На видеоэкране связи появилось изображение базы.
– Привет, седьмой, это центр. Ну, что у тебя там?
– Да все нормально, – пожал плечами сержант.
– Ох сержант, сержант, прикрываешь приятеля? Того, что потерпел крушение.
Делать было нечего, на базе все уже знали, надо было признаваться.
– Да, я тут подобрал нашего пилота, а вы-то как про это узнали?
– Сейчас расскажу, – ответили ему с базы, – только пока ты прикрываешь истребителя, нам приходится закрывать твою задницу, сержант.
– С меня причитается, – заверил базу сержант.
– О’кей. Теперь к делу. У тебя там армейский истребитель должен лежать, раз ты пилота подобрал. Так?
– Так, но… – возмутился сержант.
– Погоди, сержант, там преступление готовится. Только что мы ненадолго открывали защитное поле и к нам успел долететь Беззубый. Он говорит, что этой ночью подслушал разговор. И как ты думаешь, чей?
– Ну чей?
– У тебя там есть мутант по кличке Мягкая Голова, в прошлом опасный рецидивист. Жрал технику, катался на аппаратах темпоральной переброски. Не один раз был в зоне наказания.
– Ну это все так, – подтвердил сержант, – но он же отсидел.
– Этой ночью он провоцировал съедание боевой техники, подбивая на это одну из местных банд.
– Ты мне дашь слово вставить? – взмахнул руками сержант.
– Давай, – ответили ему с базы.
– Ну так вот, этот истребитель давно уже съели, и я пытаюсь тебя об этом уведомить с начала нашей беседы.
– Надо же! Ну тогда состав преступления налицо, бери их.
– Кого бери?! – взмолился сержант, – этот истребитель весь квартал жрал, а я их тут ищи всех! Эту машину все-равно бы съели!
– Ладно, тогда бери как зачинщика и главаря Мягкую Голову. На этот раз ему не отвертеться. Это его рук дело.
– И что ему будет? – криво улыбнувшись поинтересовался сержант.
– На этот раз, за бандитизм – демонтажная камера, как пить дать.
Лицо сержанта тут же повеселело.
– Хорошо, отправляемся его брать.
– Мы ждем тебя, сержант.
– Окей, ждите.
Экран связи погас. Сержант постоял возле него с минуту, шумно выдохнул и со всей силы закричал:
– Тревога! Выкатывай боевой флаер! Пилот! Пилот, ты где, мать твою!
Двухместный, скоростной, боевой флаер, завращал сиренами и крутя верхним разворотом огромного лучемета, рванул в направлении подвала.
– Ну, сейчас такой шухер начнется, – повернулся сержант к пилоту.
6
Машина носом пробила стену подвала и вошла внутрь всей передней частью. Моментально убрали колпак кабины и из-под него показались дула двух бластеров.
– Не с места! – страшным голосом заорал сержант.
Но в подвале играли в карты только Бритый и Циклоп. Они, не успев спрятать карт, испуганно уставились на флаер и оружие, торчащее из его кабины.
– Живо говори, где Мягкая Голова?!
– Не знаем мы, – снова свалился на пол страх Циклопа.
– Мы здесь не причем, – запищал Бритый, – он упер у нас последнюю железяку и слинял ночью!
1 2 3 4 5