Вальтер Скотт не был страстным поклонником крестовых походов и в написанном в 1818 году для Британской энциклопедии «Эссе о рыцарской куртуазии» даже усомнился в ценности крестовых экспедиций, однако в романах он дал очень романтическое описание крестоносного движения.
Крестовые походы предоставляли богатую пищу романтическому воображению. Возьмем три очень разные картины. На картине немецкого художника Карла Фридриха Лесспнга «Крестоносец на страже» (1836) мы видим одинокого рыцаря на фоне дикой природы и разбушевавшихся стихий, чем-то напоминающего всеми брошенного короля Лира. Крестовые походы были излюбленной темой Лессинга и художников дюссельдорфской школы, похоже, их вдохновляли произведения Вальтера Скотта. Американский художник Джордж Иннесс представил несколько иной образ крестоносцев. Его картина называется «Марш крестоносцев» (сейчас она находится в Фрутландском музее около Бостона в США), и на ней изображен отряд рыцарей с красными крестами на верхней одежде, надетой на доспехи, пересекающих мост на фоне романтизированного пейзажа. А художник-прерафаэлит Уильям Белл Скотт, друг Данте Габриеле Россетти, в своей картине «Возвращение из долгого крестового похода» изобразил совершенно иной, отличный от первых двух образ крестоносца. Перед нами рыцарь-крестоносец, вернувшийся через много лет к жене и сыну. Пораженная жена еле узнает его – вероятно, она уже считала мужа погибшим; сын в испуге при виде странно одетого незнакомца прячется за мать.
В 1930-х годах Ричард Холлпнс Мюррей, изобретатель катафотов, купил в Хирфордшпре Дннморское поместье, которое раньше было командорством госпитальеров. Он устроил там комнату для занятий музыкой и внутренний двор с крытой аркадой, которые стали как бы памятником крестовым походам и рыцарям-госпитальерам. Там есть витражи, статуи и картины с изображениями госпитальеров и тамплиеров и коллекция гербов хирфордширских семей, предки которых принимали участие в крестоносном движении. На фресках в аркаде можно увидеть молодого человека, отправляющегося в крестовый поход, и Готфрида Бульонского, въезжающего в Иерусалим, а темой росписи витража в комнате для занятий музыкой являчется жизнь рыцваря в крестовом походе.
В 1828 году состоялась премьера оперы Россини «Граф Ори». Сюжет ее развертывается вокруг сестры графа Фурмутье, находящегося в крестовом походе. В его отсутствие граф Ори и его друг Рембо пытаются соблазнить юную девушку, переодевшись сначала отшельниками, а потом монахинями, но граф возвращается п спасает честь сестры. В 1857 году состоялась премьера оперы Верди «Арольдо», в которой рассказывается история крестоносца Арольдо, вернувшегося из Палестины, где он воевал вместе с Ричардом I, и его жены Мины, изменившей мужу в его отсутствие. После обычных перипетий опера кончается примирением супругов.
Крестовые походы вдохновляли также драматургов и поэтов. В качестве примера пьесы на тему, связанную с крестоносным движением, можно назвать «Трагедию святой» Чарльза Кингсли, в которой прославляется жена крестоносца Людвига Тюрпнгского святая Елизавета Венгерская. Кингсли писал: «Наши мужественные отцы-крестоносцы сражались и умирали за Бога, а не за золото; пусть их любовь, их вера, их мальчишеский задор… позолотят прошедшие дни». А при расставании королевской четы поет хор крестоносцев: «Перед нами – Гроб Господень, за нами – отечество».
Такое же романтическое видение крестовых походов мы видим и у Вордсворта в «Экклезпологпческих сонетах», четыре из которых он посвятил крестовым походам.
Темы крестовых походов не избежали и театральные подмостки. В 1810 году в Лондоне был поставлен спектакль под названием «Кроваво-красный Рыцарь», выдержавший сто семьдесят пять представлений п принесший постановщикам доход в восемнадцать тысяч фунтов. Вот его сюжет. Кроваво-красный Рыцарь пытается соблазнить жену своего брата-крестоносца Альфонса Изабеллу. Альфонс возвращается, но Кроваво-красный Рыцарь побеждает его в поединке. Тогда Альфонс собирает подкрепление и, по словам театральной программки, «замок берется штурмом, окружающая его река полна лодок с воинами, стены защищают изнутри, снаружи нападают всадники. Везде видны погибающие люди и кони, некоторые погружаются в воду, н все это создает новый п беспрецедентный эффект, и пьеса заканчивается полным поражением Кроваво-красного Рыцаря».
В 1835 году появился спектакль «Осада Иерусалима». Зрители наблюдали захват Иерусалима Саладшюм, вид на Мертвое море, прибытие французских н австрийских флотилии, раскаленные пески пустыни, лагерь Саладина, азиатский балет и дивертисмент, встречу Леопардового Рыцаря и тамплиера (из «Талисмана» Вальтера Скотта) и, в конце, роскошный пир Саладина п последние дни третьего крестового похода – п все это в один вечер. А в 1843 году был поставлен еще один спектакль на тему третьего крестового похода – «Ричард н Саладнн» (или «Крестоносцы Иерусалима»).
Примечателен и тот факт, что Генри Артур Джонс назвал свою пьесу о социальных реформах XIX века «Крестоносцы»: «Знамя социальной реформы соберет все самое благородное и самое низкое, самое мудрое и самое глупое в сегодняшнем мире… Это движение на деле является столь же драматичным элементом жизни нашего девятнадцатого века, как крестовые походы в веке тринадцатом».
Как мы видим, в живописи, литературе и музыке преобладали романтические представления о крестоносном движении. Но это не значит, что писатели, художники и композиторы не понимали, в каком историческом контексте они творят. Мне не удалось найти прямую связь между событиями на Ближнем Востоке (такими, как взлет и поражение Мухаммеда Али и его сына Ибрагима при Акре в 1840 году, что подвигло сэра Уильяма Хиллари призвать к новому крестовому походу) и крестоносными мотивами в культуре XIX века. Но совершенно очевидно, что Средневековье вообще и крестовые походы в частности были неиссякаемым источником образов и мотивов для выражения современных идей и понятий. Например, «Танкред» Дизраэли должен рассматриваться в контексте его планов восточной экспансии Британской империи и контроля дороги в Индию.
Существует и еще один феномен, связанный с крестоносным движением, – почитание национальных героев-крестоносцев или национальных крестоносных традиций. В Англии таким героем, конечно, является Ричард Львиное Сердце. Его статуя (работы барона Марокетти) стоит сегодня перед зданием английского парламента. Во Франции почитается святой Людовик, а Зал крестовых походов в Версале является изобразительной историей участия Франции в крестоносном движении – там висят картины с изображением знаменитых сражений и осад, портреты национальных героев-крестоносцев. В Лувре находится картина Делакруа «Вступление крестоносцев в Константинополь» (во время четвертого крестового похода), на которой перед нами предстают благородные завоеватели Константинополя, объезжающие на конях город и выслушивающие от местных жителей мольбы о милосердии. В Бельгии национальным героем крестоносного движения стал, конечно, Готфрид Бульонскнй, конная статуя которого в 1851 году была выставлена в Хрустальном дворце, а сегодня стоит на главной площади в Брюсселе. В самом Бульоне тоже есть статуя Готфрнда, но только в более молодом возрасте: благородный рыцарь с тоской взирает на родную долину. Упомянем и опубликованный в Лондоне в 1883 году «Каталог мебели и других необходимых для дома предметов», по которому по почте можно было заказать бронзовые конные статуэтки Ричарда Львиное Сердце, святого Людовика и Готфрида Бульонс-кого.
В Италии поэма Томассо Гросси «Ломбардцы в первом крестовом походе» (Тотasso Crossi, «I Lombardi alla prima crociata») вдохновила нескольких художников, писавших на исторические темы, а также композитора Джузеппе Верди. Премьера его оперы «Ломбардцы» состоялась в Милане в 1843 году. Критики отмечали, что эта музыка затронула национальные чувства слушателей: миланцы сочли себя ломбардцами, Италию – Святой Землей, которую необходимо защищать, а австрийцев – сарацинами. Массовые сцены, такие как крестоносцы перед Иерусалимом, позволили постановщикам дать волю своему воображению и романтическому видению Средневековья. Верди, вдохенолвленный ошеломляющим успехом, создал еще и французский вариант оперы под названием «Иерусалим», и она была поставлена в Тюильри перед королем Луи-Филиппом и принесла композитору орден Почетного легиона.
Египетская кампания Людовика IX стала темой оперы Мейербера, хотя ее сюжет, в котором фигурируют Родосские рыцари-госпитальеры и сарацинская принцесса, вряд ли был бы узнан Жаном де Жуанвилем. Постановщики создали роскошные восточные костюмы и декорации, имевшие мало общего с Египтом XIII века. Позже норвежский композитор Эдвард Григ сочинил музыку к пьесе «Сигурд-Крестоносец» об экспедиции короля Сигурда в Святую Землю в 1107 году. Знаменательно, что это мущыкальное произведение Грига было исполнено на праздновании вступления на трон нового короля Норвегии Хокона VII в 1905 году.
Литература и публицистика периода первой мировой войны также широко использовали образы и мотивы крестоввх походов. Не все современники этой войны обращали внимание только на огромные потери и тяготы окопной жизни. Некоторые (может быть, чтобы укрыться от страшной реальности) смотрели на войну с романтической точки зрения и видели в ней крестовый поход в защиту свободы от прусского милитаризма и для отвоевания у мусульман Святых Мест.
В Великобритании идея священной войны развивалась в проповедях англиканских священников, и главными ее идеологами были епископ лондонский Уиннингтон-Ннграм и викарий церкви св. Иуды в Хемпстеде Бэзил Бурчиер, ставший потом армейским капелланом Бурчнер писал: «Эта война – не просто священная война, это самая священная война из всех, когда-либо бывших… Вотан борется с Христом. Берлин пытается доказать свое превосходство над Вифлеемом. Каждый сделанный выстрел, каждый выпад штыком, каждая жизнь, принесенная в жертву, – во имя Бога». Бурчиер видел в Дарданеллской кампании новый крестовый поход, который должен завершиться спасением Святой Земли от «неверных».
Не только Церковь прибегала к таким аналогиям. В мае 1916 года премьер-министр Англии Ллойд Джордж произнес речь под названием «Выиграть войну», в которой заявлял: «Молодые люди из всех уголков этой страны собрались под знамя международного права, как в великий крестовый поход». Собрание его речей, произнесенных в 1915–1918 годах, было опубликовано под заглавием «Великий крестовый поход».
В 1917 году Ф.В. Орд Уорд выпустил сборник патриотических стихотворений «Последний крестовый поход», а Катрин Тинан, два сына которой служили в армии, написала такие строчки: «Твой сын и мои сын, чистые, как новые клинки, / Твой муж и мой муж и теперь Господни / Твой сын и мои сын в великом крестовом походе / С знаменем Христа над ними – наши новые рыцари».
Особенно же часто тема крестоносного движения фигурировала в связи с кампаниями в Дарданеллах и в Палестине. Поэт Руперт Брук в письме к своему другу Жаку Раверату называл себя крестоносцем, а майор Впвнан Гилберт написал документально-биографическую книгу, опубликованную в 1923 году, под названием «Романтическая повесть о последнем крестовом походе – с Алленби в Иерусалим». Книга посвящена «матерям всех тех юношей, которые сражались за свободу Святой Земли». В самом начале повествования мы встречаемся с Брайаном Гернеем, в 1914 году закончившим первый год обучения в Оксфордском университете и вспоминающим подвиги своего предка сэра Брайана де Гернея, участника третьего крестового похода. Молодой Брайан мечтает о новом крестовом походе для завоевания Иерусалима: «Сражаться за Твое дело, участвовать в этом последнем крестовом походе! Я охотно пойду на то, чтобы кости мои покоились на Святой Земле. О, возможность повторить то, что делали рыцари прошлого, совершить то, что единственное имеет смысл в жизни!» По сообщениям другого ветерана кампании Алленби, было издано официальное запрещение называть солдат крестоносцами. Но большинству это не мешало считать себя новыми крестоносцами, продолжающими священную войну предков. Гилберт писал о своих подчиненных: «Неважно, что мы были одеты в хаки, а не в сверкающие доспехи. Дух крестоносцев был жив в моих людях, с таким воодушевлением готовившихся к великому приключению. И хоть на них были уродливые маленькие островерхие шапочки вместо шлемов с развевающимися перьями, их храбрость не уступала доблести рыцарей прошлого, которые когда-то последовали за Ричардом Львиное Сердце освобождать Святую Землю». Гилберт даже считал, что из всех крестовых походов только два смогли освободить Иерусалим – «первый под руководством Готфрпда Бульонского н последний под командованием Эдмунда Алленби». В английском сатирическом журнале «Панч» даже появлялись юмористические рисунки, использующие аналогии с крестовыми походами. 14 декабре 1917 года, например, там был напечатан рисунок под названием «Последний крестовый поход» с изображением взирающего на Иерусалим Ричарда Львиное Сердце и с текстом: «Наконец-то моя мечта сбылась».
Крестоносную символику можно увидеть и в некоторых памятниках времен парной мировой воины. К Следмере н Поркщнре воздвигнут памятник английскому дипломату сэру Марку Сапксу (1879–1019). заключившему знаменитое соглашение Сайкса – Лнко о разделе Османской империи (1916): на медной доске выпуклая фигура н доспехах н с мечом, попирающая ногами мусульманина, над головой фигуры написаны слона «Laetare Jerusalem» («Радуйся, Иерусалим»), а н глубине видны очертания самого Иерусалима. А скульптор Гертруда Алиса Мередит Уильяме представила иа конкурс на лучший проект поенного мемориала и Пейслн модель «Дух крестоносцем», которая теперь находится в Национальном музее Уэльса в Кардифе п изображает средневекового рыцаря в доспехах н на коне, окруженного четырьмя солдатами в форме первой мировой войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59