К северу от третьей ниши находится открытый баптистерий (вероятно, сохранившийся от первоначального строения), состоящий из трех арок с зигзагообразной лепниной, которые поддерживают купол на парусах свода.
Некоторое развитие этого стиля заметно в Севастии. Севастийскую церковь построили в 1170-х годах, она была четырехугольной (54X26 м) с выступающей центральной апсидой, фасад которой был украшен (как и в бейрутском соборе) округлыми пилястрами. Центральным неф имел четыре ниши, три из которых увенчивались состоявшими из шести частей нервюрными сводами, а четвертая (вторая с востока) образовывала трансепт с куполом или световым барабаном. Столом нефа, поддерживавшие свод, перемежались парами свободно стоящих колонн, которые первоначально, возможно, предназначались для поддержки верхнего ряда окон и нервюрных сводов приделов. Нурш Кенаан-Кедар в своей недавней работе выдвигает гипотезу, что эта постройка могла быть спланирована и выполнена кем-то, кто был хорошо знаком с собором в Сансе, архиепископ которого в 1170-х годах помогал Севастии. К этому же периоду относится и близстоящая церковь у Колодца Иакова, схожая с первой по стилю, хотя и не по планировке.
В Тортосе строительство собора началось, предположительно, ни второй четверти XII века, но закончено было только в XIII. Капители колонн нефа демонстрируют стилистические изменения от романизма (в восточной части) к ранней готике (в западной). В XII веке во время мусульманских набегов франкские жители таких городов, как Яффа, Лидда н Назарет, нередко спасались на крышах церквей. Однако собор в Тортосе, единственный из сохранившихся латинских церквей, имеет признаки фортификационных работ. Две прямоугольные ризницы в форме башен, выступающих с северо-восточного и южно-восточного углов здания, явно предназначались для обеспечения флангового прикрытия, а опоры, видные на северной и южной стенах, вероятно, поддерживали навесные бойницы (как и на церкви Сент-Мари-де-ла-Мер в Камарге [конец XIII века]). Камиль Энлар нашел также следы двух башен над нишами западного придела. Такое превращение храма в небольшой замок произошло, вероятно, в 1260-х годах, когда Тортосе угрожали мамлюки.
Латинские приходские церкви строились там, где жили франки. А они, в основном (за исключением некоторых областей, таких, как Иерусалим и Акра, где франки довольно часто селились и в сельской местности), обосновывались в городах, и только очень немногие проводили свои дни в деревнях, замках и сельских монастырях. В Газе, Рамле и Наблусе приходские церкви не уступают размерами кафедральным соборам. Приходские церкви более скромных размеров находятся в Амиуне, Аль-Бире, Аль-Кубайбе, Ионе, Бант-Нубе, Саффурие, Тиверии и Каймуне. Деревенские церкви чаще всего были похожими на прямоугольные коробки с цилиндрическим или крестовым сводом над нефом и полукруглой апсидой; такие церкви можно видеть в Фаме, Синджиле, Баитине, Даббурийе, Зирине, Амвасе и в городах Тиверия и Бейрут.
Важным элементом латинской религиозной жизни на Востоке были монашеские ордена. В XII веке августинские каноники перестроили церковь Вознесения на Масличной горе по восьмиугольному плану (по такому же плану был построен Тетр1ит Вопит [Купол Скалы], где они также служили). В долине Иосафата над византийской криптой с гробницей Богородицы была построена новая церковь, и к западу от нее появились постройки бенедиктинского аббатства. Сразу за иерусалимскими Иосафатовыми воротами при церкви св. Анны жили бенедиктинские монахини. Второй по размеру после храма Гроба Господня была церковь Св. Марии на горе Сион, построенная на месте Успения Божьей Матери. До наших дней от нее сохранилась лишь часовня над южной галереей, которая когда-то находилась над святилищем главной церкви и считается той самой комнатой, где совершилась Тайная Вечеря. Раннеготический нервюрный свод этой постройки был изменен, вероятно, в конце XIV века, когда часовня перешла к францисканцам.
За пределами Иерусалима бенедиктинцы имели большой храм на оре Фавор, на месте Преображения Господня. В 1143 году бенедиктин-кие монахини с помощью короля Фулька и королевы Мелисанды основали в Вифании аббатство св. Лазаря, включив в него как старую изантийскую церковь, теперь посвященную св. Марии и Марфе, так новую, посвященную св. Лазарю, построенную над самой его гробницей. В 1157 году цистерцианцы основали обитель в Бельмонте около Триполи, а в 1161 году – еще одну, названную Спасение, около Иерусалима. Скит Бельмонтской обители (св. Иоанн в Лесах) возник в 1169 году в Эйн-Кареме. Планы этих построек очень скромны – вокруг небольшого прямоугольного дворика расположены однонефная церковь и монастырские строения, что совершенно не похоже на цистерцианские монастыри Европы. Более классическая цистерцианская церковь в форме креста была воздвигнута монахами ордена премонстрантов над могилой пророка Самуила, к северо-западу от Иерусалима. В 1220–1283 годах кармелиты тоже построили небольшую церковь и монастырь на западном склоне горы Кармель.
Церковная архитектура военно-монашеских орденов требует специального рассмотрения. На Западе некоторые из сохранившихся храмов и капелл тамплиеров и госпитальеров построены по круглому или многоугольному плану, вероятно – в подражание ротонде храма Гроба Господня (или, в случае тамплиеров, церкви Тетрlum Domini), однако на Латинском Востоке церкви этих орденов обычно имели более привычную прямоугольную форму. Таковы, например, часовни госпитальеров в замках Крак-де-Шевалье, Маргат и Бельвуар и их церкви в Баит-Джибрин, в немецком госпитале в Иерусалиме (Св. Мария Немецкая) и в Абу-Гоше (Castellum Emmaus). Последняя была построена около 1140 года в воспоминание о встрече воскресшего Христа с учениками по дороге в Эммаус. Замковые часовни тамплиеров в Тортосе и Шастель-Бланке тоже были прямоугольными, причем последняя имела форму донжона.
Кроме церковных зданий, латинские поселенцы за время своего пребывания в Леванте воздвигли немало и гражданских построек. Из них до сих пор изучались главным образом замки, большинство же остальных сооружений относятся к разряду гражданского строительства.
Большинство городов и селений Латинского Востока существовали с давних времен, они возникли и были обнесены стенами задолго до прихода крестоносцев. Поэтому существует очень немного свидетельств о работах над городскими стенами в XII веке. После же 1187 года, когда франки потеряли материковые территории и под их контролем осталась только узкая прибрежная полоса, они стали активно заниматься укреплением таких городов, как Аскалон, Бейрут, Тир, Сидон, Акра, Кесария, Яффа и Тортоса, причем средства для этого они, как правило, получали с Запада.
Города обеспечивались водой из цистерн и колодцев, хотя в Тире. Антиохии, Кесарии и Иерусалиме сохранились древние акведуки. В Иерусалиме и по сей день существуют крытые рынки XII века, и нал входом многих лавок написаны слова SСА АNNА, что означает, что они принадлежали аббатству св. Анны. В Акре сохранилась часть здания королевской таможни. В Тире, Сидоне, Кесарии, Арсуфе и Яффе сохранились и портовые сооружения крестоносцев, включая те, которые были созданы во времена Аббасидов и Фатимидов; а недалеко от замка тамплиеров Шастель-Пелерен при раскопках были обнаружены бани XIII века.
Документальные и археологические данные свидетельствуют о существовании двух различных типов городских домов. О восточном типе, обращенном к улице глухой стеной, а фасадом – на внутренний двор, в котором находилась цистерна для сбора дождевой воды с крыш, мы знаем из иерусалимских письменных источников и из результатов раскопок в Кесарии. Найденные в Кесарии дома были, вероятно, построены в XI веке, но подверглись расширению и всяческим переделкам в XII веке, когда в них поселились франки. Второй тип домов – скорее, западный, они похожи на дома в средиземноморских городах: на первом этаже находились открывавшиеся на улицу лавки, магазины или лоджии, а верхние этажи были жилыми. Примеры этому можно найти в Иерусалиме, Акре, Кесарии и Наблусе. Новые жители старых городов не только пользовались уже сложившейся инфраструктурой, но и осуществляли новые проекты. В Акре к 1212 году было застроено и окружено стенами новое предместье – Монмусар, что увеличило размеры города вдвое. В 1220–1265 годах появился окруженный стенами пригород при тамплиерском Шастель-Пелерене. Мы также знаем о «новых городах» франков, которые находились в сельской местности и были сельскохозяйственными центрами, однако при этом имели городскую площадь и среди их жителей были и торговцы, то есть эти центры представляли собой будущие города. Подобные поселения в Аль-Кубанбе (Рагva Mahumeria), Аль-Бире (Мадпа Маhumeria) и в Аль-Зибе (Саsal Imbert) были построены по четкому плану, дома выходили на главную улицу, а за ними тянулись арендованные у местного феодала участки земли. В Аль-Шаубаке (Мопtreal) в Трансиорданни и в Милье (Саstrum Regis) в Галилее поселения находились внутри стен замков.
Археологи нашли ряд гражданских построек и в сельской местности. По функциональному признаку их можно охарактеризовать так: замки, принадлежавшие магнатам или военно-монашеским орденам; маленькие замки или укрепленные усадьбы (по типу английской moated mannorhouse – усадьба, обнесенная рвом), в которых жили не слишком богатые феодалы и рыцари; судебные здания (курии), где размещались местные чиновники, управляющие или деревенские старейшины, п. наконец, обычные деревенские дома франков и местных жителей. К сожалению, эти постройки сохранились плохо, и многие уже давно превратились в руины.
Деревенских домов сохранилось совсем мало. Наиболее прочные постройки в «новом городе» в Аль-Кубайбе – дома городского типа, с мастерскими на первом этаже и жилыми помещениями наверху. До наших дней дошли и несколько рыцарских резиденций, например – к Хирбат-аль-Бурдже, Кидне и Баит-Итабе. Последний первоначально был отдельно стоящим двухэтажным зданием (13,3X29 м), его входная дверь была защищена навесной бойницей со смотровой щелью, узкая лестница в стене вела в зал на первом этаже. Потом его включили и постройку из четырех флигелей, выходящих в центральный двор с входом с южной стороны. К залу теперь можно было пройти прямо из двора по внешней лестнице. В 1161 году рыцарь Джон Гетман продал Баит-Итаб храму Гроба Господня, чтобы выкупить себя у мусульман. Похоже, что этот дом был центром его владений.
Известны и другие постройки с центральным двориком. Многие из них являлись центрами феодальных владений. Но один, в сельской местности рядом с Аква-Беллой, скорее всего, был церковным зданием, возможно – больницей госпитальеров, которые владели поп деревней в 1160-х годах. А другой, возникший вокруг башни в Аль-Раме, к северу от Иерусалима, считается административным зданием смотрителя храма Гроба Господня, здесь жители «нового города» должны были вносить плату за аренду. Таким образом, по внешнему виду здания не всегда можно судить о его предназначении.
Замки феодальных владетелен функционально мало чем отличались от усадеб или домов с внутренними дворами, но они были более тщательно укреплены. Многие замки появились на базе неукрепленных или слабо укрепленных строений. В случае с замками св. Ильи (Аль-Тайиба) и Бельмонт (Суба), недалеко от Иерусалима, первоначальная территория, состоявшая из почти не укрепленной усадьбы с внутренним двором, позже была обнесена многоугольной крепостной стеноп с наклонным скатом.
Еще более защищенными сооружениями были башни; судя по документальным свидетельствам, только на территории Иерусалимского королевства находилось не менее семидесяти пяти башен. Некоторые стояли сами по себе, некоторые были окружены стенами, а другие со временем превратились в большие замки – например, в Триполи, Латруне, Мирабеле и Бофоре. При этом многие башни, видимо, служили также и более мирным целям, например – епископская башня в Вифлееме, замки смотрителей в Аль-Раме и Аль-Бире и некоторые другие. В них были расположены жилые помещения и хранилища. Небольшие башни иногда играли роль пристанища пли смотрового пункта. Даже в сравнительно маленькой башне в Джабе, которую продал аббатству св. Марии на горе Сион рыцарь Амальрик де Франклье (ок. 1171–1179), на первом этаже была жилая комната.
Однако некоторые замки сразу строились исключительно с военными целями. Примерами могут служить четырехбашенные замки вокруг Аскалона, строительство которых (ИЗО–1140-е годы) описывает Вильгельм Тирский: Бланшгард (Таll аs-Safi), Ибелин (Yibna), Баит-Джибрин и, возможно, Газа. В 1136 году Баит-Джибрин был передан госпитальерам, и, вероятно, его гарнизон состоял из группы рыцарей, живших одной коммуной, с общей спальней, трапезной, кухнями, часовней и другими монастырскими постройками, расположенными вокруг центрального внутреннего двора. Несколько позднее (после 1168 года) по схожему плану госпитальеры построили замок Бельвуар. Замки Монфор (Qal'аt Qurain) и Джиддин (Judyn) были построены в начале XIII века в Галилее рыцарями Тевтонского ордена по типично немецкому образцу, с главной башней и прилегающими строениями, обнесенными высокой стеной. Однако такие замки были не только у военно-монашеских орденов. Бланшгардом и Ибелином владели светские феодалы, а Дарум (Dair al-Balah) и Милья (Саstrum Regis), построенные еще до 1160 года, принадлежали королю.
В ХП-ХПI веках в искусстве фортификации на Латинском Востоке был достигнут определенный прогресс. Въезд в замок был укреплен сложным сочетанием крепостных ворот, опускных решеток и ловушек, часто подъезд к нему делался извилистым, а не прямым (например, у Бельвуаре, Тире, Тортосе, Иерусалиме и Кесарии); в стенах были проделаны на разных уровнях многочисленные бойницы, на верху стен – навесные бойницы. Однако основные изменения коснулись внешних укреплений, которые были рассчитаны на отражение нападающих и их осадных машин еще до того, как они подойдут к главным стенам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59