Пэтэнс решила, что пора ей вмешаться.
– Перестань, отец, – шепнула она. – Эти добрые люди говорят тебе правду.
Тэмм хитро подмигнул дочери: знаем, мол, какую правду.
– Я сосчитала их, – сказала Пэт.
– Что? – встрепенулся Тэмм.
– Их семнадцать.
– Что же это? – удивился Тэмм, сразу позабыв о роли свирепого людоеда, которую он разыгрывал с таким непринужденным искусством. – Фишер ведь сказал, что их было девятнадцать… Эй, вы, – завопил он на ухо руководителю группы. – Вас всегда было семнадцать?
Мистер Ондердонк храбро проглотил слюну, но не мог вымолвить ни одного слова – только кивнул головой.
– Эй, официант, – закричал Тэмм, обернувшись к скучающему метрдотелю.
Тот оглянулся, оторвавшись от меню, которое он изучал с особым вниманием.
– Подойдите сюда.
Метрдотель окаменел. Неодобрительно посмотрев на инспектора, он приблизился медленно и с достоинством.
– В чем дело, месье?
– Посмотрите на этих людей. Все налицо?
– Я вас не понимаю, месье.
– Месье… месье… – сердито повторил инспектор. – Обращайтесь, как принято в Штатах. Сколько их?
– Семнадцать, сэр.
– Точно семнадцать?
– Совершенно точная цифра, сэр.
– С того дня, когда они прибыли?
– Совершенно верно, сэр.
– Послушайте, Лафайет, – рассердился Тэмм, – а вы их считали? – Не получив ответа, он тяжело опустился в кресло председателя. – Садись, Пэтти. Кажется, эта штука затягивается. Наверное, целый день потеряем. Ну, а вы сами считали ваших людей, когда садились в автобус? – повернулся он к Ондердонку.
– Нет, сэр, не считал, – отвечал тот. – Но я, собственно, не понимаю…
– Ладно, ладно, – миролюбиво сказал инспектор. – Не смотрите на меня так – я не кусаюсь. Мне нужно только узнать, сколько вас было в автобусе? Раз вы не считали, я вам скажу сам: девятнадцать!
– Боже мой! – воскликнула отважная леди средних лет. – Я заметила… Я даже удивилась и подумала, что нужно этому человеку.
– Какому? – заревел инспектор.
– В синей шляпе, – прошептала дама. – Неужели никто из вас, господа, не обратил на него внимания?
Костлявая старая дева первая нарушила воцарившееся молчание.
– Я его тоже видела.
Инспектор и дочь переглянулись. Рассказ Фишера подтверждался.
– Не помните ли вы, мисс, – с очаровательной улыбкой спросила Пэтэнс, – как он выглядел?
– Конечно, помню, – подтвердила старая дева. – Средних лет, с большими усами… Такие бывают у героев в комических фильмах. У Честера Конклина, например.
– Очень высокий и худой, – вспомнила первая дама.
– Кто еще видел его? – спросил инспектор. Никто не откликнулся.
– А вам не пришло в голову, что незнакомый человек не имеет права ехать в нанятом вами автобусе?
– Мы не решились вмешаться. Он мог быть служащим автобусной компании.
– На обратном пути вы его видели? – задал новый вопрос инспектор.
– Не-ет… – дрожащим голосом ответила первая дама. – Я специально это проверила.
– Ну что ж, – вздохнул инспектор. – Кое-что выяснилось. Вместе с таинственным незнакомцем вас было восемнадцать. А где же девятнадцатый? Кто-нибудь из вас мог же его заметить.
– Мне кажется, – шепнула отцу Пэтэнс, – вон та очаровательная дама что-то хочет сказать.
Очаровательная дама пошевелила губами и смутилась.
– Мне кажется… был еще один чужой… не в синей шляпе, – прошептала она. – Совсем другой.
– Какой? – вскочил инспектор. – Запомнили его?
– Не знаю, – замялась дама, – по-моему, он выше среднего роста…
– Мисс Старбэк, – укоризненно воскликнула ее соседка. – Вы ошибаетесь. Совсем не выше. Низенький и толстый.
– Вспомнил! – радостно закричал круглолицый джентльмен, – я его тоже видел. Не толстый, а худой.
– Путаете, мистер Скотт, именно толстый! Инспектор решил прекратить спор.
– Мне ясно, что никто из вас не помнит, как выглядел этот джентльмен. Может быть, другое вспомните: из музея он ехал с вами или нет?
– Ехал, – убежденно подтвердила мисс Старбэк. – Я видела, как он выходил на автобусной станции.
Никто не опровергал ее. Тэмм помолчал и поднялся.
– Ладно, – сказал он. – Пока довольно. Ваша фамилия? – обратился он к руководителю группы.
– Ондердонк. Лютер Ондердонк, – предупредительно ответил тот.
– Держите связь со мной, мистер Ондердонк, – закончил Тэмм. – Если опять встретите восемнадцатого и девятнадцатого, сообщите немедленно. Смотрите в оба – не прозевайте.
– Почему ты с ним так разговаривал? – спросила Пэт у отца, когда они вышли на улицу. – Бедняги, они перепугались до смерти.
– Техника, детка, техника, – засмеялся инспектор. – Я очень жалею, что напугал этих хилых ребят, Зато быстро отделались.
Пэт вздохнула: его не переделаешь.
– Побьют тебя когда-нибудь, – сказала она. Инспектор только усмехнулся.
– Эй, такси! – позвал он.
Глава III
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПАССАЖИР
Такси доставило Тэммов на угол Сорок четвертой улицы, где возвышался огромный туристский автобус, сверкающий краской и никелем. Поодаль у голубой будки стояла группа парней в синих форменных куртках и желтых крагах.
Пока инспектор рассчитывался с шофером такси, Пэтэнс дожидалась на тротуаре, чувствуя, что ее откровенно рассматривают со всех сторон. Очевидно, она понравилась, потому что один из парней – развязный белоголовый детина – скинул фуражку и обратился к Пэт как к старой знакомой.
– Как поживаете?
– В данный момент отлично, – улыбнулась Пэт. Он не успел ответить. Его оттолкнул другой парень, еще более высокий и складный.
– Руки прочь, ну! Я знаю эту даму.
– Мистер Фишер! – удивилась Пэт. – Вы очень любезны. Но я уверена, что ваш друг и не помышлял ничего дурного.
– Конечно, мэм, – пробормотал тот и скрылся за спины товарищей. Все засмеялись.
– Что здесь происходит, Пэтти? – спросил Тэмм, сурово оглядывая замолчавших шоферов. – Есть новости, Фишер?
– Нет, сэр. Звоню к Донохью – все по-прежнему. Никаких следов.
– А что говорят в музее?
– Не знаю, сэр. Я ведь только с ночным сторожем…
Инспектор снова оглядел молчавших шоферов. Они казались честными, добрыми малыми. Тэмм пожевал окурок и заглянул в будку. Человек, сидевший в будке, тотчас же опустил глаза, почему-то смутившись. Пэтэнс увидела только опущенную седую голову.
– Ну что ж, завернем к управляющему, – сказал инспектор, – пока, ребята. Пошли, детка.
Они вошли в грязный подъезд и поднялись по лестнице к двери с табличкой:
Дж. ТИОФЕЛ
Управляющий Автобусной компании Риволи
Управляющий оказался уже пожилым человеком с глубокими морщинами на лице. Он сидел в пыльной комнатушке, освещенной лучами слабенького нью-йоркского солнца, пробивающимися сквозь решетку узкого, высокого окна.
– Меня зовут Тэмм, – представился инспектор. – А это мисс Тэмм. Я звонил вам сегодня утром по поводу Фишера.
– А… – протянул Тиофел, откидываясь на спинку стула. – Присаживайтесь, мисс Тэмм. В чем, собственно, дело, инспектор? Боюсь, что не вполне вас понял.
– Откуда вы знаете, что я инспектор? – спросил Тэмм, строго поглядев на собеседника.
– Я помню времена, когда ваша фотография ежедневно появлялась в газетах, – усмехнулся Тиофел.
Тэмм не пожелал отвлекаться на воспоминания.
– Один вопрос, мистер Тиофел. Кто вел с вами переговоры от имени группы учителей из Индианы?
Тиофел задумался.
– Сейчас проверим. – Он взял с полки толстую папку и заглянул в нее. – Так я и думал. Джентльмен по фамилии Ондердонк.
– На сколько пассажиров была заявка?
– На семнадцать человек.
– И участвовало в экскурсии тоже семнадцать?
– Наверное. Я не проверял. – Тиофел удивленно посмотрел на инспектора, подумал и взял трубку внутреннего телефона. – Барби, пришлите ко мне Шаллека и Брауна.
– Барби, – повторил Тэмм. – Это диспетчер?
– Да.
– Сидит на улице в будке?
– Да. А в чем дело?
– Ничего, ничего. Выясняйте.
Два дюжих парня в шоферской униформе вошли в комнату.
– Браун, – строго сказал Тиофел, обращаясь к первому. – Сколько было учителей из Индианы?
– Семнадцать, начальник.
– А ты, Шаллек, что скажешь?
– То же самое, начальник.
– Уверен?
– Совершенно. Спросите Барби. Тэмм счел нужным вмешаться.
– Отпустите этих парней, мистер Тиофел. И давайте сюда Барби. Я сам с ним поговорю.
Пэтэнс неодобрительно посмотрела на отца. Но инспектор сделал вид, что не замечает ее предостерегающего взгляда. Он ждал Барби.
И Барби вошел. Это был тот самый человек, который смутился, когда инспектор заглянул к нему в будку. И сейчас, столкнувшись с Тэммом лицом к лицу, он снова опустил глаза.
Тогда инспектор произнес тоном судьи:
– Выкладывайте, Барби.
– Я не понимаю вас, мистер…
– Не мистер, а инспектор, – зарычал Тэмм. – Выкладывайте, говорю. Нечего увиливать – мне все известно.
Барби испуганно облизал губы.
– Я не понимаю вас… Что вам известно?
– Взятки берете.
Диспетчер побледнел. Его руки дрожали.
– Как вы узнали об этом? – еле слышно спросил он.
Тиофел и Пэтэнс вопросительно посмотрели на инспектора. Даже Пэт была поражена таким неожиданным утверждением.
– Это моя профессия, Барби, – улыбнулся Тэмм. – Знаю вас. Могу отправить вас за решетку. Но мистер Тиофел просит не давать хода этому делу, если вы во всем откровенно признаетесь.
– Слышали, Барби? – сказал Тиофел. – Да не стойте как оглушенный бык. Рассказывайте!
– У меня семья, сэр… – пролепетал Барби. – Я знаю, что это запрещено правилами компании, но когда он предложил мне такую сумму…
– Субъект в синей шляпе? – перебил Тэмм.
– Да, сэр. Я уже собирался отказать ему, как он показал мне уголок десятидолларовой бумажки. Десять долларов только за то, чтобы прокатиться в автобусе Фишера! И я не устоял, сэр. А тут приходит второй и просит о том же: пусти его в автобус. И дает пять долларов. Ну раз я пустил одного, почему не пусть и другого…
– Фишер знал об этом? – резко спросил Тиофел. – Нет, мистер Тиофел. Даже не заметил.
– А как выглядел этот второй?
– Паршивый тип. Лицо как у крысы. Чернявый. Должно быть, итальянец, сэр. Одет с иголочки, как парни из Паласа. А на мизинце кольцо. Очень смешное кольцо, сэр.
– Что значит смешное?
– Там, где обычно бывает камушек, у него такая беленькая подковка. Наверное, платиновая. А по краю – бриллиантики.
– Никогда его не видели раньше?
– Никогда, сэр.
– А узнаете, если встретите?
– Наверняка, сэр.
– На станцию он вернулся вместе со всеми? – спросил инспектор.
Барби еще раз удивился необыкновенному всезнайству инспектора и почтительно прошептал:
– Совершенно верно, сэр. Тэмм поднялся очень довольный.
– Спасибо, мистер Тиофел, – сказал он. – У меня все. И не жмите на этого парня, он больше не будет. Правда, Барби?
Он дружески потрепал диспетчера по плечу и вышел из комнаты, весело подмигнув Пэт.
– Вот тебе и наука, детка, – сказал он ей, когда они спускались по лестнице. – Небось, голову ломаешь: почему я догадался. А все очень просто. Когда я заглянул к нему в окошечко, а он юркнул от меня, как заяц, я сразу подумал: у него совесть не чиста. Ну, а потом догадаться было совсем не трудно. Из семнадцати пассажиров девятнадцать не сделаешь. Кто-то должен был сжулить.
– Саморекламист, – засмеялась Пэт. – Ну, а теперь куда?
Инспектор сразу помрачнел.
– Мало мы узнали, Пэт. Мало! Придется ехать в этот проклятый музей.
Глава IV
ЮНЫЙ МИСТЕР РОУ
Британик-музей занимал узкое четырехэтажное здание, втиснутое между двумя жилыми домами на углу Пятой авеню и Шестьдесят пятой улицы. Высокая бронзовая дверь музея была обращена к зеленому массиву Центрального парка.
Тэммы поднялись на широкую каменную ступень и подошли к двери. Ее литой бронзовый орнамент окружал рельефную голову Шекспира, смотревшую холодно и негостеприимно. Впечатление это еще усиливалось табличкой, висевшей на огромной массивной ручке и сообщавшей без всяких двусмысленностей, что музей «закрыт на ремонт».
Но это не могло остановить такого человека, как Тэмм. Он постучал кулаком по литой бронзе.
– Что ты делаешь? – ужаснулась Пэт. – Ты бьешь Шекспира!
Однако и это не остановило инспектора. Он даже удвоил свои усилия, колотя по носу эвонского барда. Раздался скрип отодвигаемых засовов, и в приоткрывшуюся дверь просунулась голова старика, похожего на колдуна из детской сказки.
– Что стучите? – прошамкал он. – Читать не умеете?
– Отойди-ка в сторонку, братец, – сказал инспектор. – Мы торопимся.
– Что надо? – спросил колдун.
– Войти, конечно.
– Закрыто для посетителей. Ремонт.
И дверь снова заскрипела, надвигаясь на Тэммов.
– Стой! – заревел инспектор. – Полиция! Понял? Но дверь щелкнула и закрылась. Наступила тишина.
– Старый болван! – кипятился инспектор. – Я сломаю сейчас эту проклятую дверь.
Пэтэнс еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться.
– Возмездие, отец, – сказала она. – Нельзя безнаказанно прикасаться к носу бессмертных. Да ты не злись – у меня есть идея.
– Какая еще идея?
– А разве у нас нет друга во вражеском лагере? Забыл?
– О ком? – удивился инспектор.
– О старом Дрюри. Ведь он один из патронов музея. Уверена, что его звонок немедленно откроет двери Сезама.
Вся нерастраченная ярость Тэмма сразу улетучилась.
– Ты права, Пэтти, умница моя…
Они нашли телефон-автомат в аптеке поблизости, и Тэмм соединился с виллой «Гамлет» в Верхнем Вестчестере.
– Алло, Тэмм говорит…
В ответ послышался старческий голос Квоси, состоявшего при особе Лейна уже более сорока лет. Бывший театральный гример выдающегося мастера сцены, он всегда соединял эту обязанность с ролью друга и наперсника, а когда Лейн оставил театр, Квоси последовал за ним в его артистическое уединение.
– Где Лейн?
– Мистер Дрюри у себя в кабинете, инспектор. Работает.
– Я бы не хотел отрывать его, но у меня к нему неотложная просьба.
Квоси умолк, и Тэмм услышал приглушенный разговор. Глухота старого актера не замечалась при встрече с ним, когда он легко читал по губам слова своего собеседника и не ошибался в ответах. Но в телефонных разговорах ему приходилось прибегать к помощи Квоси, становившегося в таких случаях его ухом.
– Мистер Дрюри спрашивает, не связано ли это с каким-нибудь делом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21