С этим Лешек был согласен, еще больше полюбил иеромон
аха, и решил, что сочинит про него песню.
- Наказания не вредят детям, - парировал Благочинный, - о
ни лишь усмиряют их гордыню, приближают к Господу
через телесные муки, помогают почувст
вовать божье величие по сравнению с собственной ничтожностью.

- Я буду говорить об этом с аввой, - закончил отец Паисий
и вышел из тра пезной широким уверенным шагом, и это бы
ло немного смешно, потому что ростом он не вышел, и широкий шаг совсем не с
оответствовал его внешнему облику.
- Я полагаю, разговор окончен ? - разв
ел руками Благочинный.
Как только Паисий покинул трапезную, Лешек почувство
вал себя очень неуютно Ц ему показалось, что Благочинный не разделяет т
очку зрения Паисия , и вовсе не хотел приближаться к Го
споду путем телесных мук, а Полкан
между тем посмотрел на него так выразительно, что у Лешека задрожали кол
ени. Взгляд этот не ускользнул от Благочинного.

- Оставь ребенка, брат Дамиан. Ты
обещал. Отец Паисий близок к авве, он
тебе этого не простит.
Все трое поднялись, Леонтий взял Лешека за руку и сжал
ее так сильно, что ему захотелось запищать. Однако по глазам воспитателя
было понятно, что делать этого не следует. И тут до Лешека дошло, что он над
елал: он, по сути, подтверждая слова Паисия, тем самым рыл яму Дамиану, он до
казывал правоту иеромонаха, но одновременно подтвер
ждал неправоту Полкана! Причем именно в том, в чем тот был наиболее уязвим
Ц в вопросах веры! Эта мысль поразила его как громом,
он понял, что ни Дамиан, ни Леонтий, никогда ему этого н
е простят, и их обещание Ц пустые слова, они всегда на
йдут повод придраться, так что Паисий не сможет уличить их в обмане. И Лытк
а его не спасет, и ничто теперь его не спасет…
Благочинный свернул к лестнице, и Лешек остался наеди
не с Полканом и Леонтием, беспомощно глядя Благочинному вслед
. Ноги не хотели передвигаться, и, если бы Ле
онтий не тащил его за собой, Лешек бы точно упал.

- Ну что, значит, бога ты не любишь? Ц хмыкнул Леонтий, к
огда они вышли во двор.
- Люблю, - немедленно ответил Лешек,
ощущая как слезы наворачиваются на глаза, - очень любл
ю, честное слово!
Дамиан шел вперед и не оглядывался, но спина его, напр
яженная , натянутая, говорила о том, что он в гневе, и гне
в этот сдерживается могучим усилием воли.
- Плохо любишь, если отец Паисий этой любви в тебе не на
шел.
Лешек молча ра
сплакался и не сумел ответить.
Он не винил Паисия, ведь иеромонах хотел, как лучше.
Он хотел убрать воспитателей и Полкана, и, наверное, ра
ди этого стоило помучиться, но Лешек к венцу мученика готов не был,
и напряженная спина Дамиана приводила его в трепет.

Полкан распахнул двери в приютский коридор, по стена
м которого горели лампы, и, наконец, обернулся. Лешек о
становился и уперся ногами в порог, впрочем, сопротив
ляясь не очень сильно, Леонтий легко втащил его в коридор и подтолкнул к Д
амиану. Лешек дрожал и плакал, и от страха не мог вымол
вить ни слова, когда Полкан, одн у р
ук у положив на рукоять сво
ей страшн ой
плет и ,
взял Лешека за трясущи
йся подбородок и нагнулся к самому его лицу.

- Я тебя запомнил, - он кивнул и легко усмехнулся.

Противная тошнота подкатила к горлу, и без того распл
ывчатое от слез лицо Дамиана закр
ужилось перед глазами, ватные ноги подогнулись, и Лешек рухнул на пол, как
подкошенный.
Через неделю Полкан был рукоположен в
иеро диаконы и именовался теперь отц
ом Дамиан ом
.


* * *

Лешек шел вперед медленно, но все же шел.
Он оказался прав Ц за следующим поворотом реки ее
па трулировали еще двое всадников
. Усталость и бессонница брали свое: каждый раз, зарываясь в снег, он боялс
я, что не сможет подняться, такой соблазнительной была неподвижность.
Стужа высасывала из него силы, он чувствовал, как тепл
о уходит из его тела с каждой остановкой, он привык к непрекращающейся др
ожи, и, только падая в снег, замечал, как затекли непроизвольно приподняты
е плечи.
Он не позволял рукам потерять чувствительность, хот
я было заманчиво оставить все как есть Ц через полча
са боль бы прошла сама собой, но Лешек упорно растирал их снегом, сжимал и
разжимал кулаки, заставляя кровь добегать до кончиков пальцев.
Замерзнуть на краю леса он позволить себе
не мог, тут его тело нашли бы легко и быстро, и тогда Ц все напрасно.

Наверное, стоило уйти поглубже в лес и развести костер, чтобы хоть немног
о погреться, но Лешек боялся заблудиться, и не хотел терять времени даром
Ц днем он так идти не сможет. Сколько еще он продержится без сна? Сутки? Ст
оит только задремать, и ему придет конец.
Воспоминание о теплой печке в доме колдуна кольнуло
острой болью. Подогретый мед, горячие камни
, к которым так приятно прижаться спиной, и неторопливая бесед
а после морозного дня Ц что может быть лучше? Лешек от
бросил эти мысли Ц думать о тепле нельзя, нельзя! От одних
лишь фантазий голова клонится вниз
, и закрываются глаза.
И… от этих
воспоминаний сильно хочется плакать , пото
му что такого не будет больше нико
гда.
Нет. Думать надо не об этом. Он ушел
, он ушел, и за сутки им не удалось его изловить. Губы разъехались в стороны
сами собой, и Лешек почувствовал, как горячий комок сжимается где-то за гр
удиной, и тепло от него расползается по всему телу.


* * *

Дамиан придвинул мягкий
пуф поближе к печке
и прижал ся спиной к теплым камням
Ц слишком сильный мороз, давно такого не бывало. Подогретое вино не весе
лило, а приводило в еще большее раздражение, мясо казалось пережаренным,
и чадящая лампа грозила вот-вот погаснуть. Он вскочил
на ноги и прошелся по келье . Ну где
же Авда? Монахи спят, за окном воет ветер,
давно перевалило за полночь, а его все нет!

Неужели так трудно изловить щенка? Пятьдесят челове
к только из обители, и еще столько же на заставах и в скитах? И сотня хорошо
обученных воинов за целые сутки не в состоянии найти ни одного следа!
Парень замерз. Если бы он двигалс
я, его бы давно заметили. Скорей всего, он просто замерз, и лежит сейчас где-
нибудь на краю леса, и его потихоньку заносит снегом.
Стук в дверь заставил Дамиана вздрогнуть. Это не Авда
Ц его тяжелые шаги можно услышать издалека. Дверь приоткрылась - пришед
ший не стал дожидаться ответа. Авва. Так может входить только авва. Дамиан
скрипнул зубами и стиснул кружку в руке, так что она чу
ть не лопнула.
- Ай-я-яй, Дамиан… - авва покачал головой, - вкушать пищу в
келье строго запрещено уставом.
Дамиан хотел сказать, что плевал на устав, но придержал язык.
Авва присел на край скамьи, придвинутой к печке:

- Морозно сегодня. Не обращай вним
ания, я понимаю, что в заботе об обители тебе некогда было поесть днем.

Дамиан кивнул, не ожидая ничего хорошего. Авва умен, о
чень умен.
- Скажи мне, почему бегство какого-
то жалкого певчего заставляет те
бя не есть, не спать и гонять твоих людей по морозу ночь напролет?

Дамиан был готов к этому вопросу:

- Он смущал послушников богохульными речами, он сорва
л крест, проклял Бога Ц это ли не повод?
- Не надо, Дамиан! Тебе нет никакого дела до Бога, - авва перекрестился и возн
ес очи горе, - и настроения послушников в компетенции Благочинного, разве
нет?
- Я пекусь о благе обители, - пожал плечами Дамиан, - а пар
ень мог бы принести ей много пользы своим пением для паломников. И в его во
звращении есть резон. А кроме того, его поступок разру
шает незыблемость наших устоев. Он должен быть наказ
ан.
- Само собой. Давай говорить откровенно Ц я ведь не вр
аг тебе Ц он унес кристалл?
Дамиан скрипнул зубами : авва просто сложил два и два. О
н кивнул и отвел глаза.
- Ты мо г бы сразу сказать мне об это
м. Или ты считаешь, что я ничем не могу тебе помочь?
- Этого я не знаю, - Дамиан вздохнул и сел, - мальчишка ско
рей всего замерз в лесу, и отыскать его тело будет не так-то легко. Чем ты мо
жешь в этом помочь?
- Ну, я могу дать тебе людей, например. Но я бы не стал пол
агаться на этот случай, а рассмотрел другую возможность: предположим, он
не замерз. Что тогда? Ты знаешь, куда он пойдет?

- Понятия не имею! Ц фыркнул Дамиан, - он настолько глуп
, что не потрудился закрыть крышку сундучка с кристаллом, он кричал о свое
м уходе перед двадцатью послушниками, вместо того, чтобы тихо выскользну
ть за ворота. Он… Я не могу предсказать поведение глупца!
- Вот видишь. Ты, такой тонкий политик, не можешь понять поступков юноши, а м
ежду тем, они лежат на поверхности: он хотел, чтобы ты понял, кто унес крист
алл. Он бросил тебе вызов, лично тебе. Он хотел, чтобы ты
скрипел зубами и ходил по келье из угла в угол, без еды и без сна. И он своего
добился. Я смотрю, мясо тебя не радует, заснуть ты не мо
жешь, а вино не приносит тебе удовольствия, разве нет?

- Да! Ц рявкнул Дамиан, - да, все это так! Но он слишком тру
слив для того, чтобы бросить вызов МНЕ
!
- Тебе стоило понять это раньше, до того, как он ушел. Ты слишком полагаешьс
я на страх, а это не самое сильное человеческое чувство.
Иногда авва раздражал Дамиана до
зубной боли, и ему стоило немалых усилий не ответить е
му грубостью.
- Неужели? Для кого-то Ц может быть, но не для этого жалк
ого певчего. Я помню его еще ребенком.
- Еще бы ты его не помнил!
И, однако, он ушел и унес кристалл, а ты Ц скрипишь зубами и не мо
жешь спать. Подумай, куда он пойдет? Он, может быть и глу
пец, но и поведение глупцов иногда бывает вполне логичным.

- Я не знаю! Ц завыл Дамиан и швырнул кружку на пол. Но о
на не разбилась, чем взбесила его еще сильней.
- Успокойся. Он добивался именно этого, он лишил тебя возможности думать. Я
тебе скажу, куда он пойдет Ц он пойдет к Невзору
, ему больше некуда идти. Он отлично понимает, что от
кристалла ему надо избавляться, он не может всю жизнь бега
ть от тебя, как заяц от гончей. И он пойдет к волхву, пот
ому что ему доверяет.
- А почему не к князю? Там он точно окажется в безопасно
сти.
- Потому что цель его высока и гуманна, неужели ты еще н
е понял? Он хочет отдать кристалл в хорошие руки, тому, кто, по его мнению, не
воспользуется им во зло. А князь к числу таких людей не относится.

- Варианта с князем я бы тоже отметать не стал… - провор
чал Дамиан. Высокие и гуманные цели не были ему
понятны.
- Не отметай, - просто согласился авва, - но
и волхва не упускай из виду.

Он поднялся и подошел к двери:
- Если что-нибудь узнаешь Ц докладывай мне. Я не буду бесполезным в этих т
воих поисках.
Дамиан кивнул.
- Спокойной ночи, - вкрадчиво ответил на его кивок авва,
и ушел так же бесшумно, как и появи
лся.
За этой мягкостью и спокойствием Дамиан разглядел ра
здражение, если не сказать больше. Авва никогда не показывал эмоций, нико
гда. Он всегда оставался неизменно мягким, немного ироничным.
Со всеми. Никто не мог угадать настроение аввы, но Дамиан чувст
вовал, что скрывает его улыбка. Наверное, поэтому и смог подняться
на верх по ковровой дорожке, которую авв
а для него расстелил.
Интересно, он собирается жить вечно? Авва с
о всей тщательностью закры
л Дамиану дорогу на свое место, и
даже после его смерти Дамиану не получить полной власти над П
устынью. Его планы, его идеи, которых Дамиан не понима
л, как ни старался, оставались далеко
идущими, рассчитанными на годы, если не на д
есятилетия. И очень честолюбивыми. Зачем старцу чест
олюбивые планы? Не проще ли принять схиму и остаться в памяти потомков ве
рным слугой Господа , как это делал
и настоятели до него?
Дамиан подозревал, и не
безосновательно, что авва хочет от него избавиться. Авва счита
л, что расширять земли дальше бессмысленно и опасно :
обители не хватит сил удержать то, что они сегодня име
ют. Экспансия прошла столь стремительно, а обитель не
успела набрать сил и средств для контроля над всей своей территорией.
Авва хотел сделать передышку, но Дамиан не мог с ним со
гласиться: расширение их влияния ослаблял о
главного противника Ц Златояра.
Кристалл решал эту проблему, и множество других. И отк
рывал перед аввой еще более широкие перспективы, и по дороге к ним Дамиан
снова был для него желанен и необходим.
Н е успел он
поднять кружку и вытереть пролитое вино, как
услышал тяжелые шаги по лестнице: на этот раз можно было не сом
неваться Ц наверх поднимался брат Авда. Уже по его по
ходке Дамиан понял, что никаких вестей начальник сторожевой башни ему не
принес Ц он всегда безошибочно угадывал такие вещи.

Авда зашел в келью, пригнув голову под притолоку, и зам
ер, прикрыв за собой дверь. Его словно высеченное из дерева лицо ничего не
выражало, на щеках не проступило румянца с мороза, губы оставались плотн
о сжатыми. Высокий чистый лоб не хмурился Ц Авда всег
да смотрел исподлобья и сдвигал к
лобук немного на затылок, отчего боковые крылья клоб
ука приподнимались, сужая нижнюю часть лица ,
и дела ли его похожим н
а череп.
- Садись, - кивнул Дамиан на лавку, г
де только что сидел авва.
Авда не стал отказываться ни от мяса, ни от вина.
- Ничего, вообще ничего! Ц пробормотал он, запихивая в рот кусок свинины, - Н
а четвертом участке ребята слышали, как треснула ветка, но в лес не пошли
Ц снега по грудь.
- Напрасно, - сжал губы Дамиан.
1 2 3 4 5 6 7 8