Я знаю об этом, потому что видела вас вместе…Последние фразы повергли Грейс в шоковое состояние. Хорош секрет, о котором знает каждая служанка!Заметив, как изменилось ее лицо, Адира разразилась рыданиями. Она упала на колени и вцепилась в подол юбки Грейс.— Спасите его, миледи, умоляю вас! Неужели и вы нам не поможете?Грейс поразила произошедшая с Адирой перемена. Куда-то исчезла уверенная в себе молодая женщина, мечтавшая научиться колдовать и не страшившаяся говорить об этом вслух. У ее ног горько плакал, умоляюще простирая руки, несчастный и отчаявшийся ребенок. Ей не больше семнадцати, Грейс, и она смертельно напугана. Ты не можешь отказать ей в помощи! Первое потрясение прошло. Грейс столько раз вызывали к умирающим, что все сопутствующие этому действия были давно доведены до автоматизма. Ее теплый шерстяной плащ висел на каминной решетке. Она словно предчувствовала, что он ей понадобится, когда повесила сушиться. Накинув плащ на плечи, она повернулась к девушке.— Идем.Десять минут спустя они пересекли базарную площадь нижнего двора и остановились перед аркой, ведущей к крепостным воротам. Грейс вопросительно посмотрела на спутницу.— Мой брат лежит дома, миледи, адом наш внизу, в городе, — объяснила та.Грейс мысленно выругала себя дурой. В спешке сборов ей и в голову не пришло спросить, где живет Адира. Почему-то она была уверена, что больной находится в пределах цитадели.— — Пойдемте скорее, миледи, — дернула ее за край плаща девушка. — Вы должны успеть вернуться до того, как стража закроет ворота.Слезы Адиры высохли, щеки разрумянились от морозца и быстрой ходьбы. Она больше не выглядела жалкой и испуганной — быть может, у этой служаночки имелись кое-какие собственные магические секреты?Грейс механически кивнула и шагнула к арочному проему. Что ты делаешь, Грейс? Это безумие! Но Адира не оставила времени на раздумья. Она потянула ее за собой в слабо освещенный туннель, где двое стражников, узнав герцогиню Беккеттскую, почтительно склонились перед ней и пропустили, не задавая вопросов. Потом крепостные стены остались за спиной, и две женщины, то бегом, то скорым шагом, пустились вниз по дороге, спиралью опоясывающей Кейлаверский холм. На одном из крутых спусков Грейс поскользнулась и чуть не упала, но вот наконец и последний поворот, за которым ее взору открылся город.В начинающихся сумерках, смешанных с дымом, поднимающимся из печных труб, было довольно трудно оценить его истинные размеры. На взгляд Грейс, в городе насчитывалось порядка четырехсот — пятисот строений. Меньшую часть из них составляли крытые черепицей каменные дома в два или три этажа, а большую — деревянные избы с почерневшей от сажи соломой на крышах. Такое количество домов грубо соответствовало численности населения где-то в районе двух тысяч, что уступало количеству обитателей цитадели, вместе с гарнизоном значительно превосходящему эту цифру. Не очень-то впечатляюще для стольного града самого сильного и густонаселенного из Семи доминионов, но не следовало забывать, что в раннем средневековье роль центров цивилизации играли не города, а укрепленные замки, да и подавляющее большинство людей проживало в деревнях. Очень многие рождались, старились и умирали, ни разу в жизни не удалившись и на десять миль от родного села. В городах же, возникавших обычно вокруг крупных крепостей и замков или близ перекрестков больших дорог, население составляло лишь незначительный процент от общего, и они исполняли роль исключительно торговых центров, а в некоторых случаях — еще и религиозных.— Скорее, миледи, скорее! Прошу вас.В голосе Адиры снова зазвучали тревожные нотки. Возможно, ее слезы и отчаяние все-таки не были инсценировкой и она— действительно искренне беспокоится за судьбу брата, но едва поспевающая за ней Грейс никак не могла отделаться от нарастающих подозрений.Они перебрались через замерзший ручей по деревянному мостику и вступили в город. Грейс начала задыхаться.Привыкнув к неистребимой вони в стенах крепости, она самонадеянно считала, что по части запахов этот мир ее больше ничем не удивит, но ударившая в ноздри невообразимая смесь далеко превосходила по убойной силе даже кейлаверские сортиры, не говоря уже о больничных коридорах Денверского мемориального.— Идемте же, миледи! Почему вы остановились?Грейс чуть было не обратилась в позорное бегство. Лишь мысль об ожидающем ее больном помогла преодолеть вызванный инстинктом самосохранения порыв. Плотно закрыв нос отворотом плаща и дыша Сквозь материю, она мужественно двинулась вперед.Сумерки стремительно опускались на город, ограничивая видимость и размывая очертания домов и зданий. В планировке улиц не угадывалось ни малейшего намека на упорядоченность. Они круто сворачивали то вправо, то влево, неожиданно заканчиваясь тупиками или сужаясь до такой степени, что женщинам приходилось идти гуськом, а потом так же внезапно расширялись, выводя их к обширным зловонным лужам, служащим стоком для нечистот.Встречных прохожих почти не попадалось, но лишь до тех пор, пока они не добрались до главной площади, в центре которой возвышался сложенный из камня крытый колодец. Вокруг него теснились блеющие козы и овцы и множество людей в грубых, грязных одеждах, с испещренными оспинами лицами, согбенными спинами и корявыми руками, на которых частенько не хватало пальцев. Даже в Аппалачах Грейс не видела такого ужасающего убожества. А ведь это самый богатый и процветающий из всех Семи доминионов, Грейс! Адира, не обращая внимания на путающуюся под ногами скотину, тащила ее напрямик через площадь. В сплошь покрывающей мостовую липкой черной жиже струились желтовато-коричневые ручейки, от которых исходил удушливый аммиачный запах, исключающий сомнения в происхождении текущей в них жидкости. Все чувства Грейс взбунтовались. Желудок словно вывернулся наизнанку, горло обожгло кислотой. Она отвернулась, оперлась о стену и извергла все накануне съеденное в сточную канаву.— Ничего, ничего, миледи, — мягко, но с оттенком насмешливого превосходства успокоила ее Адира. — Это не смертельно. Сейчас придем домой, там вам полегчает.Грейс выпрямилась, вытерла губы тыльной стороной ладони и кивнула:— Да-да, отведи меня поскорее к твоему брату.К тому времени, когда они добрались до небольшой лачуги на дальней окраине города, Грейс и в самом деле полегчало.Жилище выглядело жалким и убогим даже по местным мер-кам. Стены хибары были обшиты тонкими досками, а не сложены из цельных бревен, как большинство деревянных домов. Из хозяйственных построек во дворе имелся только плетеный навес, обмазанный облупившейся штукатуркой. В грязи вокруг навеса копошились немногочисленные куры, такие худые и жилистые, что оставалось загадкой, для чего их вообще держат.Адира отворила скрипнувшую дверь и вошла первой. Грейс последовала за ней. Внутри было дымно и темно. Едва теплящийся в очаге огонь служил единственным источником освещения.— Я привела ее, Вейла, — проговорила девушка, устремляясь в глубь комнаты.Только сейчас Грейс разглядела узкую койку в углу, на которой лежал молодой человек, всего годом или двумя старше Адиры. Глаза его были закрыты. Над неподвижным телом склонилась чья-то фигура.— Неужто госпожа герцогиня снизошла до наших нужд с заоблачных высот королевского замка? — Тон обернувшейся на слова Адиры старой женщины показался Грейс столь же раздражающе-въедливым, как дым от тлеющих в очаге углей. — И сейчас она, без сомнения, повелит лихоманке убраться прочь, не так ли?— Ты напрасно обижаешь миледи, Вейла, — упрекнула старуху девушка. — Ее светлость — настоящая целительница, и обучает ее сама королева Толории!Знахарка лишь недоверчиво хмыкнула в ответ.Адира жестом пригласила Грейс подойти поближе, но та не двигалась с места. Ее будто парализовало. Каждый нерв, каждая клеточка беззвучно кричали: беги отсюда, Грейс, беги скорее, пока в крепости еще не заперли ворота. Но тут она вспомнила о больном, и чувство долга вытеснило из головы все прочие соображения. Подойдя к постели, Грейс заметила несколько пар глаз, пугливо поглядывающих из-за ветхого рваного полога, заменяющего дверь в соседнюю горницу. Очевидно, домочадцы Адиры. Грейс вполне устраивало, что эти люди боятся ее — по крайней мере не будут мешать. Она осторожно присела на край койки и заглянула в лицо пациенту.— Что его беспокоит? — спросила Грейс, обращаясь к знахарке Вейле.— Как? Сиятельная герцогиня не в состоянии определить недуг с одного взгляда?Ехидный тон и откровенная грубость старухи покоробили Грейс. Никто из замковых слуг и помыслить не мог повести себя подобным образом с лицом благородного звания: дерзость пресекалась немедленно, и хорошо еще, если наказание ограничивалось поркой на конюшне. Но ты не в замке, Грейс, и ты никакая не герцогиня! Сделав вид, что не замечает насмешки, она откинула одеяло и внимательно осмотрела впавшего в беспамятство юношу. Он был полностью обнажен; воскового оттенка кожу покрывала обильная испарина. Тело взрослого мужчины: полностью сформированное, но миниатюрное. Рост брата Адиры если и превышал пять футов, то не более чем на пару дюймов. Грейс этот факт не очень удивил. Ей было хорошо известно, что главным фактором, обуславливающим более крупные размеры мужского организма по сравнению с женским, является обильное питание. А в таких популяциях, где жизнь впроголодь в порядке вещей, природа сама нивелирует эти различия: всеобщий недостаток продовольствия редко позволяет выживать самым крупным и прожорливым, зато дает шанс сравнительно мелким и умеренным в еде особям. По ходу осмотра в мозгу Грейс автоматически формулировались предварительные результаты.Мужчина, белый, около девятнадцати лет, без сознания, организм ослаблен регулярным недоеданием. Кости скелета несколько деформированы, что свидетельствует о перенесенном в детстве рахите. Фиксируются также неправильно сросшиеся множественные переломы конечностей: правой прилежащей локтевой кости, левой периферийной лучевой кости и левой срединной ключичной кости. Слева в паху обширный зарубцевавшийся шрам от давнего ожога.Попади такой пациент в руки Грейс в Денвере, она, несомненно, сочла бы его либо беспризорным уличным мальчишкой, либо жертвой жестокого обращения в семье и немедленно поставила бы в известность полицию и соответствующие социальные службы. Но здесь он считался взрослым мужчиной, был окружен родными и близкими и, по всей вероятности, являлся главой семьи. Удивляться тут было нечему: в этом мире все так жили — во всяком случае, простолюдины. Гнев на миг затуманил рассудок Грейс. Этим несчастным даже в аду, наверное, жилось бы лучше!Морщинистая старческая рука протянулась мимо нее к лицу юноши и положила ему на лоб чистую влажную тряпочку, от которой исходил острый травяной запах, хорошо знакомый Грейс по ее занятиям с Кайрен и Иволейной. Тряпочка была вымочена в отваре богатого ацетилсалициловой кислотой растения, носившего на Зее странное название: венок плакальщика. Слабенький анальгетик, способный лишь незначительно облегчить боль и умерить жар.Взор Грейс скользнул вдоль вытянутой руки, пока не остановился на лице женщины, которую Адира называла Вейлой. Только огромным усилием воли смогла она заставить себя удержаться от возгласа изумления и ужаса. Перед ней стояла самая настоящая ведьма — точь-в-точь такая, каких, по словам Кайрен, было принято забрасывать камнями и жечь на кострах. На вид ей можно было дать лет сто, не меньше. Изуродованная горбом спина, изборожденное глубокими морщинами лицо с хищно загнутым длинным крючковатым носом, жидкие седые пряди, выбивающиеся сквозь прорехи рваного капюшона, как струйки дыма сквозь дырявую крышу. Впалые щеки, безгубый рот и два разномастных глаза: один большой, багровый и навыкате, второй — маленький, темный, глубоко посаженный и с бельмом.— И чего это ваша светлость так на меня уставились? — насмешливо осведомилась старуха, обнажив с полдюжины чудом сохранившихся пожелтевших зубов. — Что, никогда не видали такой красотки?Грейс стиснула челюсти, отвела взгляд от Вейлы и вновь сосредоточилась на пациенте.— У него учащенный пульс и затрудненное дыхание, но цианоза не наблюдается, так что пневмоторакс отпадает. На вирусное или инфекционное заболевание не похоже. Живот мягкий, нечувствительный, значит, аппендицит тоже исключается.— Что вы такое говорите, миледи? — испугалась Адира. — Что за странные заклинания? Что вы собираетесь с ним сотворить?— Должна быть иная причина пожирающей его лихорадки, — пропустив мимо ушей слова служанки, уверенно заключила Грейс и снова повернулась к Вейле. — Каков ваш диагноз?— Он умирает, — угрюмо пробормотала старуха.— Раз уж я здесь, то постараюсь этого не допустить! Знахарка внимательно посмотрела ей в глаза и удовлетворенно кивнула:— Я к вашим услугам, госпожа герцогиня. Что прикажете делать?— Помогите перевернуть его на бок.Впрочем, помощь Вейлы ей не потребовалась: тело больного было по-птичьи невесомым, и она легко справилась сама. Пациент слабо застонал — видимо, начал приходить в себя. Глаза и пальцы Грейс не пропускали ни одного квадратного дюйма кожи, зондируя, ощупывая, воспринимая… Не может такого быть, чтобы она не нашла, за что зацепиться!Есть! Вот оно! Грейс могла бы и раньше понять, в чем дело, но знахарка только сейчас соизволила откинуть ветхое лоскутное одеяло, прикрывавшее ноги и интимные части тела пациента. На левой ноге чуть выше колена виднелась ранка — небольшая, но глубокая. Склонившись над ней, Грейс сразу почувствовала противный сладковатый запах гниющей плоти.— Мне нужно больше света! — потребовала она, оглянувшись на стоящих у нее за спиной Вейлу и Адиру.Знахарка безмолвно зажгла восковую свечу и передала ей. При свете ее колеблющегося пламени Грейс тщательно исследовала пораженный участок. Это было проникающее колотое ранение; по краям сочащегося гноем отверстия виднелись прилипшие частицы почвы и мельчайшие обрывки материи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118