Она сильно подозревала, что случается это крайне редко, и потому была вдвойне благодарна Даржу за его самопожертвование. Вообще-то особой нужды в охране Грейс не ощущала — казалось маловероятным, что люди Ворона решатся дважды за одну ночь посягнуть на ее жизнь. Но, с другой стороны, кто мог предположить, что им вообще придет в голову на нее покушаться?— Чем могу быть полезен, миледи? — невозмутимо спросил эмбарец.— Только одним, Дарж: немедленно отправляйся к себе и ложись спать. Ну пожалуйста, очень тебя прошу!— Просите что угодно, миледи, только не это. Сейчас не время отдыхать.— Регулярный недостаток сна в течение продолжительного периода зачастую вызывает галлюцинации и неконтролируемую эйфорию, — сорвалась у нее с языка зазубренная когда-то цитата из медицинского учебника.— Видения и блаженство? — перевел на свой лад Дарж и укоризненно покачал головой. — Я рыцарь Эмбара, миледи! Грейс закусила губу. О чем она только думает?— Прости, Дарж. Кстати, у меня есть для тебя поручение. Найди леди Эйрин и приведи к покоям Бореаса.Рыцарь коротко поклонился и послушно затопал по коридору. Грейс зажмурилась, отчетливо сознавая, что ничем не заслужила подобной преданности. «Когда-нибудь я вот так же отправлю его на верную смерть… Нет, об этом думать нельзя!» Дарж давно сделался для нее не только рыцарем-хранителем, как Бельтан для Мелии, но и близким другом. Открыв глаза, она повернулась и зашагала в обратном направлении.Дверь на ее стук отворил Фолкен. Выглядел он усталым и невыспавшимся. Однако, увидев, кто пришел, бард все-таки ухитрился изобразить некое подобие приветливой улыбки,— Рад видеть вас в добром здравии, леди Грейс. Надеюсь, минувшей ночью вас больше никто не побеспокоил?— Спасибо Даржу. Он всю ночь простоял на часах у меня под дверью.— Молодец! Настоящий рыцарь! — с уважением произнес Бельтан, появившись за спиной барда. Физиономия его показалась Грейс хмурой и свирепой, но вместо меча кейлаванец держал в руке краюху ржаного хлеба.Фолкен незаметно подмигнул и понизил голос:— Нашу дверь тоже кое-кто до утра подпирал. Ох уж мне эти рыцарские кольчуги! Стоит ее надеть, как появляется нестерпимое желание встать на одном месте и никуда не двигаться.Грейс поспешно зажала ладошкой рот, чтобы не прыснуть со смеху.— Я все слышал, — замогильным тоном объявил Бельтан, вгрызаясь зубами в краюху.— Теперь я понимаю, почему рыцари носят броню, — заметила Мелия. — Они ужасно чувствительны.Она стояла у камина, за спиной сидящего в кресле Трэвиса. Смочив в миске с горячим травяным отваром чистую тряпочку, волшебница приложила ее к шее и затылку пациента. Тот скривился от боли, но мужественно промолчал.— Как он? — спросила Грейс.— Волчанка, что вы мне дали, действует замечательно. Опухоль понемногу спадает. Полагаю, будет жить.— Это ты так считаешь, Мелия, — сердито буркнул Трэвис.— Правильно, дорогой, это мое личное мнение, — согласно кивнула волшебница. — Но не забывай, что оно единственное, которому ты можешь смело доверять.— Я вижу, вы куда-то собрались, леди Грейс, — снова заговорил молчавший до сих пор Фолкен.— Собралась, — подтвердила она, смело встретив изучающий взгляд барда. — И очень надеюсь, что вы все тоже отправитесь со мной.Фолкен приподнял бровь; все остальные с любопытством повернулись к Грейс, ожидая дальнейших объяснений.Десять минут спустя вся компания остановилась у массивных двойных дверей, ведущих в личные апартаменты короля Бореаса. Там их уже поджидали Дарж и леди Эйрин. Юная баронесса окинула Грейс и ее сопровождающих недоуменным взглядом. Волосы ее были растрепаны, в спешке накинутое платье сбилось набок. Очевидно, привыкший строго следовать букве приказа эмбарец выдернул ее прямо из постели.— Что случилось, Грейс? — спросила она, подавив зевок. — Что за спешка? И куда это вы все направляетесь?Грейс заколебалась на мгновение, но отступать было уже поздно, да и некуда.— Мы направляемся к королю, — сказала она. — Пора побеседовать с ним по душам.Васильковые глаза Эйрин испуганно округлились.— Могу я узнать, о чем конкретно вы собираетесь побеседовать с его величеством? — осведомилась Мелия и, не удержавшись, добавила: — По душам?— Обо всем! — отрезала Грейс.Слова ее вызвали секундную паузу, а потом все разом загалдели, перебивая друг друга. Грейс вскинула руки над головой, призывая к молчанию:— Тихо, друзья! Позвольте мне объяснить.Остальные примолкли и уставились на нее. Честно признаться, Грейс не рассчитывала, что ей так быстро удастся их утихомирить. Теперь, когда к ней было приковано всеобщее внимание, осталось только найти неотразимые аргументы, чтобы убедить спутников в правильности и необходимости, в сущности, единолично принятого ею решения.— Я знаю, что первой возражала против того, чтобы все рассказать Бореасу, — начала Грейс. — Но так было до прошлой ночи, когда мы узнали… Вы все в курсе, о чем мы узнали. — Она повернулась к Мелии и Фолкену. — Есть вещи, о которых вам тоже следует знать, но я не стану говорить о них здесь и сейчас. Вы все поймете из моего рассказа Бореасу. Теперь о том, почему я все-таки решилась обратиться к королю. Не скрою, у меня имелись веские причины подозревать, что его величество в какой-то степени причастен к заговору с целью убийства одного из участников Совета Королей. Однако подозрения эти отпали минувшей ночью, когда мы убедились, что за всем этим стоит не кто иной, как сам Бледный Властелин.— Убийство? Бледный Властелин? — произнес кто-то за их спинами рокочущим басом. — Вы отдаете себе отчет в ваших словах, миледи?Все разом повернули головы на голос. Никто не слышал, как отворилась дверь в королевскую опочивальню, поэтому ее обитателю и удалось застигнуть их врасплох. Бореас стоял на пороге, облаченный в одну короткую ночную рубаху, едва доходившую ему до колен. Отливающие холодной сталью глаза были устремлены на Грейс. Они не пылали гневом, как можно было предположить, а, напротив, смотрели задумчиво и даже — хотя в это казалось невозможным поверить — с затаенной печалью.— Ваше величество! — склонилась перед королем Грейс. — Я и не знала, что вы уже проснулись.— Только мертвый не проснется, когда у него под дверью так громко орут, — проворчал Бореас, переводя взгляд с Грейс на окружающую ее свиту. — Я вижу, миледи, у вас и моей несносной воспитанницы такой же дурной вкус в выборе знакомств, что и у моего возлюбленного племянника.Грейс попыталась что-то сказать в свое оправдание, но Бореас небрежным жестом заставил ее замолчать.— Не надо лишних слов, миледи, — сказал он. — Если уж протрубил в рог, поздно отменять атаку. Входите. Все входите. Или вы и дальше намереваетесь торчать на пороге и ждать, пока ваш законный монарх не отморозит себе меч и коронные драгоценности? Учтите, я ведь могу это расценить как оскорбление величества!— О нет, ни в коем случае, сир! — поспешно воскликнула Грейс и первой устремилась в спальню вслед за королем.Остальные последовали ее примеру. Опочивальня Бореаса ни размерами, ни убранством не превосходила покои, отведенные Грейс. Вот только кровать на ножках, высеченных из цельны: дубовых стволов, была еще массивнее, чем ее собственная, и больше походила не на предмет мебели, а на небольшую крепость.— Итак, миледи, о каком убийстве вы собирались мне поведать?Задав вопрос, Бореас повернулся к ней спиной, бесцеремонно задрал впереди сорочку, расставил мускулистые ноги и пустил мощную струю в огромный бронзовый ночной горшок. Если король рассчитывал таким способом смутить ее или вывести из равновесия, то его ожидало жестокое разочарование. Только за первый год практики Грейс вынесла и опустошила столько горшков и «уток», сколько Бореасу и за десятилетие не наполнить.Встав у него за спиной и не дожидаясь, пока он закончит опорожнять мочевой пузырь, Грейс, не повышая голоса, спокойно сказала:— В Кейлавере существует заговор, участники которого намерены убить одного из монархов, приглашенных на Совет Королей.Бореас, кряхтя, выдавил последние капли, повернулся и уставился на нее тяжелым взглядом, полностью игнорируя столпившихся за спиной Грейс сопровождающих.— И давно вам об этом известно, миледи?— Вот уже несколько дней, ваше величество, — не дрогнув, призналась она.— Почему же в таком случае вы сообщаете мне только сейчас, ваша светлость? Или вы забыли о моем поручении?— Я ничего не говорила вашему величеству, потому что не была уверена в вашей непричастности к заговору.Произнеся последнюю фразу, Грейс напряглась, ожидая бурной реакции. Как ни крути, утаивание от Бореаса столь важных сведений автоматически превращало ее в отступницу или даже изменницу, поэтому она нисколько не удивилась бы любой безобразной выходке с его стороны — вплоть до того, что он задушит ее на месте, шваркнет об стену, скормит мастифам или сам разорвет в клочки своими ручищами.Бореас довольно осклабился:— Превосходно, миледи! Великолепно! Я считаю себя неплохим знатоком человеческого характера, но вынужден признать, что вы далеко превзошли мои самые смелые ожидания.Грейс заранее приготовилась к вспышке королевской ярости, но оказалась совершенно не подготовлена к королевскому смеху.— Ваше величество… — пробормотала она растерянно. Ухмылка Бореаса сделалась еще шире.— Я вижу, вы не понимаете, миледи. Что ж, я объясню. Хороший шпион не оставляет без внимания ни одного предположения, даже самого невероятного. Хороший шпион подозревает всех и каждого, пока не получит доказательств противного. Вы поступили правильно и очень мудро, миледи, не принимая на веру мою собственную невиновность. Уверен, найдется немало таких, кому есть чему у вас поучиться.Взор короля как бы невзначай остановился на Эйрин. Баронесса вспыхнула.— А сейчас перейдем к делу, миледи, — продолжал Бореас, словно не замечая румянца на бархатных щечках своей юной воспитанницы. — Раз вы убедились в моей непричастности к обнаруженному вами заговору, то, может быть, откроете мне наконец, кто все это затеял?— Служители культа Ворона, за которыми стоит Бледный Властелин, — тихо сказала Грейс.Бореас с усмешкой погладил бороду.— Сдается мне, наш Суровый Бард уже и вас успел обратить в свою веру.Фолкен шагнул вперед, порываясь что-то сказать, но Грейс жестом остановила его.— Не надо, Фолкен! Пожалуйста. Лучше я сама. Бард встретился с ней взглядом, нехотя кивнул и отступил. Грейс собралась с духом и приблизилась к повелителю Кейлавана.— Вы правы, ваше величество. Я оказалась хорошей шпионкой, хотя еще недавно ни о чем таком не помышляла. И, как вы верно подметили, действительно многому научилась за минувшие недели, в том числе — не принимать на веру ничего, пусть даже все вокруг свято в этом убеждены. Вы можете сомневаться в словах Фолкена, но я своими глазами видела прямое доказательство их истинности. Так же как и все… все мои друзья. И теперь я убеждена, что Бледный Властелин существует, а исходящая от него угроза более чем реальна.Бореас воспринял ее вызывающий взгляд со странной невозмутимостью. В свою очередь, посмотрев в упор на Грейс, он вкрадчиво спросил:— С чего вы взяли, что я не верю в Бледного Властелина, миледи? Разве я когда-нибудь это утверждал?Слова короля порядком ошарашили не только Грейс, но и подавляющее большинство присутствующих. Кроме Мелии, которая еле заметно кивнула и загадочно усмехнулась.— Чему это вы так удивляетесь? — грозно сдвинул брови Бореас. — Или вы всерьез считаете своего короля тупоголовым болваном? — Он отошел от Грейс к камину, присел на корточки и принялся гладить одного из спящих у огня мастифов. — Как вы думаете, почему я затеял всю эту возню с созывом Совета Королей? Да потому что знаю, какую угрозу таит в себе пробуждение БледногоВластелина! А может, вы солидарны с Эминдой, утверждавшей, будто меня напугала шайка грязных разбойников?Грейс отрицательно затрясла головой. У нее не хватило бы воображения представить существо, способное напугать Бореаса.Резко поднявшись, король обратился к барду:— Ты помнишь свой последний визит в Кейлавер, Черная Рука? Так вот, Фолкен, я не пропустил мимо ушей твое предупреждение — хотя ты, наверное, был уверен в обратном. Я запомнил твои слова о силах Зла, вновь поднимающих голову на просторах Фаленгарта. Кое-что я тогда разузнал сам, кое-что проведали мои шпионы. Стекавшиеся ко мне сведения косвенно подтверждали твою правоту, но прямых доказательств добыть так и не удалось. Первым реальным свидетельством пробуждения Бледного Властелина стала для меня принесенная тобой на открытие Совета разбитая руна. Лишь увидав ее своими глазами, я безоговорочно поверил в неотвратимость угрозы.Руки Фолкена непроизвольно сжались в кулаки.— Отчего же тогда ваше величество не соизволили попытаться внушить вашу уверенность другим и до последнего препятствовали сделать это мне? — сухим, неприязненным тоном осведомился бард.— Ты хороший менестрель, Фолкен, но политика из тебя никогда не получится! Да вздумай я в открытую поддержать тебя после того, что ты учинил, со скандалом прорвавшись на первое заседание и заставив себя выслушать, я немедленно потерял бы всех своих сторонников и утратил все влияние в качестве председательствующего на Совете. — Бореас неожиданно усмехнулся. — Не огорчайся, Черная Рука, твой ораторский пыл не пропал даром. Будь доволен хотя бы тем, что снял камень с моей души: я ведь вплоть до твоего появления сомневался, правильно ли поступаю, решившись на созыв Совета. С другой стороны, подгадил ты мне тоже изрядно. Если бы ты сразу не высунулся с требованием немедленного голосования и не сорвал тем самым мой тщательно продуманный план убеждения и привлечения на свою сторону колеблющихся, сейчас, возможно, все уже было бы решено в благоприятном для нас варианте. Остается надеяться, что свидетельство леди Грейс все же позволит нам рассеять сомнения и склонить чашу весов в нужном направлении.Фолкен так и застыл с полуоткрытым ртом. Впервые с момента знакомства Грейс видела его ошеломленным и не находящим слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118