Оперение ее обтрепалось, древко почернело и покрылось плесенью. Когда одежда кобольда просохла, эльфы с церемониальной серьезностью облачили его, проявляя свое уважение.Продовольствие, доставленное болотным кланом, состояло из сахарных стеблей и медовых ягод, приготовленных в мятном соусе. Эти блюда напомнили Бройдо о трапезах в его собственном клане, глаза его увлажнились, и сквозь пелену слез эльфы показались ему странно прозрачными. Он поморгал глазами — ну него перехватило дыхание, когда он начал соображать, какая перемена произошла в этих фигурах.Сначала он не понял, что видит. Просто эльфы стали светлее, косы волос приобрели более сочный цвет…— Смотри, Бройдо! — с тревогой позвал его Рик. — Смотри! Видишь? У них нет тени!Бройдо вскочил, когда увидел, что дело именно в этом: у каждого эльфа из клана бесследно исчезла тень. Как только до самих эльфов это дошло, среди них раздались крики ужаса.Бройдо быстро глянул на себя и убедился, что его тень на месте, как и тень Рика Старого, как и всех вообще предметов в деревне. Только несчастные эльфы стали прозрачны для лучей Извечной Звезды. Но на ощупь они были все такими же плотными, когда сердито схватили Бройдо и потребовали ответа, какое гнусное волшебство он над ними учинил.Рик воспользовался тем, что внимание эльфов сосредоточилось на Бройдо, и, подхватив укутанное тело Азофеля, бросился в болота. Оставленный защищаться в одиночку, Бройдо выхватил меч змея, и весь клан издал крик ярости и досады. Бройдо стер слезы со щек.— Мы этого не делали! — крикнул он. — Клянусь тенями моих предков, это злое волшебство — не наша работа!Но толпа не собиралась его слушать. Бройдо, потрясая мечом змея, повернулся и кинулся бежать. Когда за ним ринулось с дюжину эльфов, выкрикивая угрозы и проклятия и потрясая палками, Бройдо удержал их на расстоянии мечом и бросился в темные тропы болота.Молодые воины клана устремились за ним, решительно настроенные притащить его обратно и потребовать объяснений о пропавших тенях. Но только они вошли в зеленый полумрак за деревней, как тут же исчезли, а их дубины и одежда свалились кучами на землю.Не слыша за собой погони, Бройдо остановился и обернулся, ошеломленный. Потом подошел, поднял чью-то еще теплую наголовную повязку. Эльф вскрикнул от страха и поглядел вперед, туда, где был кобольд.Но Рик Старый его не видел. Он не мог оторвать глаз от Азофеля, который увеличился вдвое. Розовые глаза стали черными, как антрацит, и сейчас он смотрел с пронзительной ясностью на опешивших эльфа и кобольда.— Это сон нашей владычицы, — хриплым шепотом произнес Азофель.Кобольд рухнул на колени перед силуэтом Азофеля.— Это ты — ты сделал? — Он махнул куда-то в сторону деревни эльфов, откуда слышался испуганный визг — эльфы увидели своих испарившихся соплеменников.— Мне нужен был их Чарм… — тихо выдохнул Азофель. — И его еще мало.— Мало? — Бройдо шагнул ближе и всадил меч в кочку торфа рядом с Лучезарным. — Что за варварский аппетит у тебя? Ты хочешь и дальше убивать мой народ?Азофель не ответил, только закрыл глаза и свернулся потуже.— Почему ты не съел мою тень, Азофель? — спросил Бройдо. — Почему пощадил меня?Рик оттащил Бройдо в сторону.— Не трать на него сил, эльф. Он создание иного порядка. Он не отвечает перед нашими законами — ты же слышал его первые слова.— Это сон безымянной владычицы… — Бройдо нахмурился, весьма взволнованный таким поворотом событий. — Для него мы всего лишь сновидения. Отобрать у нас жизнь — это не убийство, это всего лишь прием пищи.— Такова горькая правда, — пробормотал кобольд. От потрясения мысли его понеслись галопом, и стихающие крики из деревни будто уносили кусочки разума. — Да, это не убийство — это всего лишь обмен. Лучезарный спас твой клан, и в уплату этот несчастный болотный клан оказался обречен.— А ему хочется еще! — Бройдо оттолкнул Рика в сторону и заорал Азофелю: — Ешь тень деревьев. Ешь зверей. Эльфов не ешь!Азофель не ответил — он опять стал ко всему безразличен. Рик собрал разорванный мох с ближайших сучьев и стал мастерить одеяло для увеличившегося существа.— Бройдо, подойди и понеси его. Нельзя медлить, когда гномы тут спят повсюду.— Я его не понесу, — резко ответил Бройдо.Азофель открыл глаза. Не сказав ни слова, он ловко поднялся на ноги. Серая щетина появилась на лысине, и рой болотных мушек и звонцов окружил его голову ореолом.Рик Старый предложил ему руку, и Лучезарный оперся на нее весом пера. Кобольд и его измочаленный страж пошли дальше своим путем через Край Мира, сопровождаемые Бройдо и преследуемые воплями ужаса из деревни. 3. ВОЛХВ ИЛВРА Павшее королевство Арвар Одола расцвело в джунглях Илвра. Только одна дорога соединяла его с остальной частью Ирта, но крошечное царство процветало даже лучше многих городов покрупнее, таких, как шумная торговая столица Драймарч или даже гордящийся своими промышленными террасами Заксар. А вышло так потому, что далекий рухнувший город служил резиденцией самому сильному волхву под Извечной Звездой, пришельцу с Темного Берега Риису Моргану.Он спокойно жил в уютном особняке на холме над песчаными реками Казу. Невдалеке высился Арвар Одол. Его руины превратились из горы щебня в высотный город со шпилями в лесах и ярусами вокруг них. Стройные пальмы тянулись вдоль широких бульваров, шпалеры цветущих лоз красовались над лабиринтом улиц и извилистых переулков.Волхв использовал свою мощь для превращения кучи обломков в прекрасный зеленый город, слегка напоминавший приплюснутую пирамиду. Если бы он мог, то воскресил бы и мертвых, но его волшебство распространялось лишь на неживые вещества Светлых Миров.А за пятьсот дней до того Арвар Одол был летающим королевством. Он кружил над облаками, путешествуя среди доминионов Ирта, способный плыть туда, где бойко шла торговля и куда велел его правитель, маркграф Кеон. А потом появился Властелин Тьмы…Единственная дорога, которую построил Риис, соединяла место падения города в джунглях с Моодруном, небесным портом севера. Все товары и путешественники, направляющиеся в Арвар Одол, ехали по этой дороге, потому что небесной пристани в упавшем королевстве не было. Ни дирижабли, ни любой конструкции летающие корабли не допускались в небо над Илвром. Раз сам город лишился своего места в небе, не было его и для приходящих в это царство.Вдоль обочин долгой дороги через джунгли построили остановки для отдыха, где была увековечена мрачная история вторжения Властелина Тьмы и падения Арвар Одола. В садах скульптур взору зрителей представали статуи змеедемонов — безопасные изображения чудовищ, терзавших Ирт. Сейчас, всего через сто с лишним дней от поражения Властелина Тьмы и его демонов, воспоминания были живы, и мало было посетителей в садах скульптур и музеях. Но Риис знал, что со временем людям снова понадобится увидеть шкуры рептилий, против когтей и клыков которых бессилен был Чарм.Он строил на будущее. Риис чувствовал свою ответственность за то, что случилось на Ирте, когда его разоряли змеедемоны. Это он случайно оставил открытой Дверь в Воздухе, портал к Темному Берегу, который указал ему чародей Кавал. Будь он поскромнее, он остался бы на Темном Берегу, и не было бы бойни, погубившей столько невинных.А он отправился на Ирт, ища погибшую душу Лары. В своем стремлении отыскать ее он оставил открытым путь для змеедемонов. Лара исчезла — ее убитый призрак ушел в тайну Извечной Звезды. Риис так и не нашел ее. Но он открыл невероятную силу волшебства, которая пришла к нему в полном Чарма свете Светлого Берега. Этой силой он помог уничтожить зло, принесенное им с собой. После этого мрачного триумфа он все дни свои посвятил исправлению последствий своего фатального пришествия.Не ведая Безымянных, Риис переделал мир вокруг себя согласно своим представлениям о красоте. Он считал свою работу благородной, полностью противоположной зверскому волшебству Властелина Тьмы. Под его настойчивым заклинанием голая почва песчаных рек Казу выгнулась темными буграми и выпустила пустынные деревья, толстые как земляные груши. Он стоял под ними и глядел на белый дом, где жил. По его прихоти желтая черепичная крыша вдруг стала синей.Из дома донесся юный смех, и в круглой двери появилась гибкая и ловкая фигурка маркграфини.— Ты балуешься, как ребенок! — Она была одета в куртку с амулетами поверх комбинезона, заправленного в зашнурованные накрест ботинки. Волосы с широкого веснушчатого лица были убраны в узел на голове. — За этим ты и поселился так далеко от города — играть в свои перемены, когда тебя никто не видит?Они поцеловались и засмеялись оба. За те сто дней, что они были любовниками, Риис снова помолодел. Тысячи мертвецов все еще преследовали его мысли: жертвы, брошенные на милость Властелина Тьмы, кровавая добыча змеедемонов — но когда он был с Джиоти, все это казалось лишь дурным сном.Никто из них не думал, что поступает неправильно. Женщина с Ирта и мужчина с Темного Берега видели лишь общее у себя — что они люди. Чарм и волшебство Рииса помогли Джиоти справиться с опустошением ее жизни после Властелина Тьмы. Потом она предпочитала быть с Риисом без амулетов и без его блестящей силы — просто они узнавали друг друга как людей с двух дальних берегов человечества.Риис же был полностью поглощен своим волшебством. Позже он сам изумится своей глупости. Но в то время свое умение силой воли придавать материи форму он не считал чем-то ужасным. Это была мечта человека — победа разума над материей. Он достиг этой грани людских надежд.По его приказу на дрожащих деревьях распускались цветы, облака составлялись в слова, фонтаны били из песка пустыни. И все же он знал, что он не бог. Память о Властелине Тьмы, о собственной вине за столь много смертей внушали скромность. Сады скульптур и музеи жестокости вдоль дороги были постоянным напоминанием для него — и он никогда не забывал, что его сила не более чем сила смертного. Но ему приходилось наведываться в сады и музеи.Защищенный ложной скромностью и невежеством, волхв Илвра посвятил себя переделке лица Ирта. Он собирался начать с Арвар Одола и исправить ущерб, нанесенный доминионам змеедемонами. Это займет остаток всей его жизни. Через сто дней тяжелого труда была сделана лишь малая доля всей работы по восстановлению одного упавшего царства.Волшебство выматывало. Массивные деревья, выращенные им вдоль песчаных рек, истощили на эту минуту его силу и оставили ощущение апатии. Он лежал с Джиоти в гамаке во дворе особняка и сознавался ей:Я никогда не смогу искупить зло, принесенное мною на Ирт.Брось! — Она чувствительно толкнула его под ребра. -Перестань себя пилить, Риис. Владеет ли поток своей водой? Что было — то прошло. Время движется дальше.— Опять цитаты из «Висельных Свитков», — определил Риис. Его руки нежно сомкнулись вокруг нее. — Так ты одолела свое горе — по отцу, по своему роду?Она повернулась в его объятиях и подняла голову, гладя его волосами по лицу.— Я не одолела свое горе. Но «Висельные Свитки» не дали моему горю одолеть меня.Он помрачнел:— Ты хочешь сказать, что мое горе начинает мной владеть?— Ясно как день. — Веснушчатое лицо озарилось улыбкой.— Правда? — Бархатная кожа между его бровями наморщилась. — Я так стараюсь быть созидателем, восстановить, что было разрушено…Джиоти положила голову ему на грудь, слушая древнюю музыку сердца.— Вот так твое горе и использует тебя, Риис. Ты не можешь остановиться. С тех пор, как ты убил Властелина Тьмы, ты стараешься всего себя отдать исцелению нанесенных им ран. Неделями ты жил в джунглях, строя дорогу на Моодрун.— Арвар Одолу нужна была связь с другими доминионами, хотя бы для снабжения. А использовать для всего этого магию было бы слишком долго…— Глупый, я с этим не спорю. — Она потерлась лицом о его плечо. — Я лишь подумала, что ты отдохнешь после окончания дороги. Но ты сразу бросился превращать развалины моего города в наше видение павшего королевства.— Я должен был отстроить его точь-в-точь таким, каким он был для тебя, Джиоти…Она, не глядя, положила пальцы ему на губы, заставляя замолчать.— И ты был достаточно внимателен, чтобы прислушаться к моим словам, что мы не должны возвращаться назад. Началась новая эра — совершенно новая. Ужас змеедемонов как никогда тесно объединил доминионы. А теперь, с твоим волшебством, может начаться эпоха мира и процветания.Он поцеловал кончики ее пальцев.— Мы такие глупые, что верим, будто это возможно?— Если мы только для этого и живем — то да, мы глупцы. — Она подавила зевок. — Но наши пределы смертных удержат нас от попытки сделать больше, чем нам по силам. Вот что я и пытаюсь тебе сказать. Ты делаешь слишком много.Риис хмыкнул, соглашаясь.— Мы не боги. Я себе все время об этом напоминаю с тех пор, как мы завоевали себе свободу.— И все-таки ты делаешь деревья из песка! — Джиоти оттолкнулась и села на него. Риис, в отличие от Властелина Тьмы, не пользовался волшебством, чтобы менять свою внешность, и его усталость была явно заметна: налитые сосуды суровых глаз, растрепанные песочные волосы, впадины худых щек. — Посмотри на себя, ты же совсем выдохся.Он приподнялся на локтях:— Я делаю лишь то, что надо сделать.— Да, например, выращиваешь деревья в Казу, — сказала она, скептически наклонив голову набок.— Тут нужно было добавить немного зелени к горизонту, — пожал он плечами. — А неподалеку есть отличный водоносный пласт.— Нет, Риис, я знаю, зачем ты потратил все свои усилия, чтобы посадить здесь деревья. — Она смотрела мимо толстых деревьев, за укрытый синей черепицей дом с острыми свесами крыши и следила за сухим руслом ручья, вьющегося среди холмов. — На этом гранитном утесе мы с моим братом Почем поставили лагерь, когда начался этот ужас. Отсюда мы видели, как пал город.Он мотнул головой, волосы упали ему на глаза.— Джио, этого пейзажа больше нет, он ушел, как вода в потоке. Она движется дальше.— Ты переделал эту землю, чтобы изгнать мучительные воспоминания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43