Такая дубинка, как оказалось, представляла собой традиционное метательное оружие, изготовленное из священного для вхайдиан дерева. Бендер буквально растаял, потому что авдгуры пробивали его комбинезон и глубоко входили в тело, кромсая плоть на крохотные кусочки. Позднее все сошлись на том, что это была одна из самых интересных смертей, какие нам довелось увидеть своими глазами.Тело Бендера окуталось туманным облачком и разлетелось на кусочки. Тогда солдаты ССК открыли огонь по амфитеатру. Это была самая натуральная бойня: ни одному вхайдианину не удалось удрать, не удалось убить или ранить кого-либо из солдат ССК, так что единственной нашей потерей оказался Бендер. Всё было кончено менее чем за минуту.Виверос дождалась приказа о прекращении огня, подошла к луже, оставшейся на том месте, где только что стоял Бендер, и вдруг начала остервенело топать по ней ногами.– Ну что, получил свой мир?! – раз за разом выкрикивала она, не замечая (а может быть, как раз замечая), что жижа, оставшаяся от Бендера, забрызгала её выше колен.
– Знаешь, Бендер был прав, – сказала Виверос, когда мы возвращались на «Модесто».– В чём? – спросил я.– В том, что ССК используют слишком оперативно и слишком часто, – ответила Виверос. – В том, что воевать куда проще, чем вести переговоры. – Она махнула рукой себе за спину, туда, где осталась родная планета вхайдиан. – Понимаешь ли, нам не следовало этого делать: вышвыривать этих сучьих детей, этих бедняг из космоса и загонять на планетку, где они проведут несколько десятков лет в нищете и голоде. Мы сегодня не убивали гражданских, не считая, конечно, тех, которые разделались с Бендером. Но им придётся чертовски долго умирать от болезней и убивать друг друга во внутренних раздорах просто потому, что они не смогут заняться чем-нибудь другим. Это не что иное, как геноцид. Мы воспринимаем случившееся достаточно легко просто потому, что, когда беда развернётся во всём масштабе, мы давно уже будем на другом краю вселенной.– Ты никогда раньше не соглашалась с Бендером, – заметил я.– Это не так. Я говорила, что он не знает ровным счётом ни черта и несёт ответственность прежде всего перед нами. Но я не говорила, что он неправ. Он должен был слушаться меня. Если бы он выполнял эти гребаные приказы, то сейчас был бы жив. А так мне приходится отрясать его прах с ног.– Он, наверно, сказал бы, что погиб за свои убеждения.Виверос громко фыркнула.– Прошу тебя… Бендер погиб из-за Бендера. Из-за дерьма в башке. Это ж надо додуматься – попереться прямо в толпу людей, чью планету мы почти уничтожили у них на глазах, и попытаться прикинуться их другом! Не-ет, такое при всём желании не придёт нормальному человеку в голову. Окажись я в этой толпе, то первая выпалила бы в него.– Чёрт бы побрал этих реальных живых людишек, загораживающих дорогу к мирным идеалам, – повторил я свою давешнюю фразу.Виверос улыбнулась.– Если бы Бендер действительно думал о мире, а не о своём самолюбии, то поступал бы так же, как я, и как должен поступать ты, Перри: выполнять приказы. Стараться выжить. Отслужить свой срок в пехоте. Пройти офицерскую подготовку и взяться за поиски возможности добиваться своих целей. Стать одним из тех, кто может не только выполнять приказы, но и отдавать их. Вот как мы будем добиваться мира, когда сможем. Именно поэтому я могу жить, «только выполняя приказы». Потому что знаю, что когда-нибудь сделаю так, чтобы приказы стали другими.Она откинулась назад, закрыла глаза и проспала весь остаток пути до корабля.Луиса Виверос погибла через два месяца на паршивом комке грязи, получившем от первооткрывателей меткое название «Омут». Наше отделение угодило в засаду в естественных катакомбах, расположенных под колонией ханн'и, которую было приказано уничтожить. Во время сражения нас оттеснили в большую пещеру, куда вели ещё четыре хода. По ним непрерывно подходила пехота ханн'и. Виверос приказала нам вернуться обратно в коридор и ракетами обвалила его горловину, отрезав ход от зала. Просмотрев позднее запись информации, переданной МозгоДругом, мы узнали, что она залегла около обвала и принялась стрелять по ханн'и. Её последний бой продолжался недолго. Остаток отделения сумел пробиться на поверхность, хотя это было нелегко, учитывая, насколько далеко нас загнали поначалу. Но любое спасение лучше, чем смерть в засаде.Виверос была посмертно награждена медалью за храбрость. Меня произвели в капралы и поручили командовать отделением. Койка и шкафчик Виверос перешли к новому парню по имени Уитфорд, который, как показала жизнь, оказался вполне приличным человеком.Система заменила выпавший винтик. А мне сильно не хватало Виверос. 11 Причиной смерти Томаса послужило что-то съеденное.Проглоченное им было настолько ново, что ССК ещё не успели дать этому названия. Дело происходило на планете, колонизированной столь недавно, что она тоже не получила ещё собственного имени и обладала лишь официальным обозначением: колония 622, 47 Большой Медведицы. (ССК продолжали пользоваться земными обозначениями для звёзд по той же самой причине, по которой использовали двадцатичетырехчасовые сутки и 365-дневный год: так было проще.)Согласно стандартной процедуре, новые колонии передают ежедневную сводку всех данных о своей жизни и деятельности при помощи беспилотных скачковых кораблей, курсирующих к Фениксу и обратно, чтобы Колониальное правительство могло, так сказать, держать руку на пульсе.Колония 622 начала посылать свои челноки с первого же дня после высадки, случившейся шесть месяцев назад. В донесениях оттуда сообщалось о спорах, раздорах и драках, которые являются самым обычным явлением на начальном этапе существования любой колонии. Единственное, что заслуживало внимания, – существование на планете какой-то формы почвенной слизистой плесени, проникавшей в станки, компьютеры, загоны для скота и даже в жилые помещения самих колонистов. На Феникс отправили данные генетического анализа этой плесени с просьбой создать фунгицид, который помог бы справиться с гадостью, въевшейся уже, фигурально выражаясь, колонистам в печёнки. На этом связь прервалась. Зонды сновали туда-сюда, повинуясь управляющей программе, но не несли с собой в столицу ни единого бита информации с планеты.Томас и Сьюзен служили на «Тусоне», который был направлен туда, чтобы выяснить, что случилось. Сначала «Тусон» безуспешно попытался установить связь с колонией, находясь на орбите. Визуальное наблюдение за городком колонистов не выявило никакого движения – ни людей, ни животных, – никого и ничего. Хотя здания выглядели совершенно неповреждёнными. Взвод Томаса был направлен для рекогносцировки.Колония была сплошь покрыта плесенью – липкой гадостью, слой которой местами достигал нескольких сантиметров. Она свисала с электрических проводов и сплошь укрывала оборудование связи. В первый момент это показалось хорошим знаком: солдаты решили, что зараза просто испортила технику. Впрочем, этот короткий приступ оптимизма скоро уступил место горькому разочарованию. Когда люди Томаса добрались до хлевов, то обнаружили, что весь домашний скот мёртв и уже почти полностью разложился благодаря стараниям все той же плесени. А затем они нашли колонистов – точно в таком же состоянии. Почти все они (вернее, то, что от них осталось) находились в кроватях или рядом с ними. Исключений было два: молодые семьи оказались в детских комнатах или в коридорах, ведущих туда; а работники кладбищенской команды лежали возле отрытых их руками могил. То, что всех погубило, чем бы оно ни было, нанесло удар поздно вечером и сделало это настолько быстро, что колонисты просто не успели отреагировать.Томас предложил доставить один из трупов в медицинский пункт колонии. Там он мог бы наскоро провести вскрытие, чтобы понять причины смерти. Командир отделения согласился, и наш доктор с одним из своих товарищей склонились над телом, которое казалось не так сильно повреждённым. Один взял труп под мышки, другой – за ноги. «Поднимать будем на счёт „три“», – сказал Томас. Он успел произнести «два», и тут кусок плесени, покрывавшей все тело, резко дёрнулся и плюхнулся ему в лицо. От неожиданности Томас ахнул, и склизкая гадость сразу же проскользнула ему в рот и горло.Остальные солдаты из отделения Томаса немедленно приказали своим комбинезонам опустить на лица забрала. Как раз вовремя! Буквально в ту же секунду хлопья плесени полетели в них из всех углов. Подобные нападения произошли на всей территории колонии почти одновременно. Ещё шестеро из взвода наглотались этой пакости.Томас попытался очистить рот от плесени, но она молниеносно проскользнула внутрь, перекрыв дыхательные пути и забив лёгкие, а по пищеводу попала в желудок. Томас через МозгоДруга попросил своих товарищей помочь откачать плесень из его внутренностей, чтобы он снова смог дышать, – благодаря УмноКрови в его распоряжении оставалось около пятнадцати минут до начала необратимых изменений в мозгу. Это была превосходная мысль, и, вероятно, она принесла бы добрые плоды, если бы плесень не начала выделять кислоту в приличной концентрации, которая заживо разъедала внутренности. Лёгкие начали распадаться сразу же, и в ближайшие минуты Томас умер от шока и удушья. Шестеро товарищей разделили его судьбу, которая – это можно было считать неопровержимо доказанным – постигла и несчастных колонистов.Командир взвода приказал бросить трупы, вернуться на космокатер и направиться к «Тусону». Пристыковаться крейсер не разрешил. Всех прибывших впускали по одному, подержав предварительно в глубоком вакууме, чтобы убить любые остатки плесени, которые могли прицепиться к боекомбинезонам, а потом подвергли интенсивной внешней и внутренней дезактивации. Это слово и звучит-то отвратительно, но сам процесс куда хуже. Последующие исследования, проводившиеся при помощи беспилотных аппаратов, показали, что живых в колонии 622 не осталось и что плесень, вне всякого сомнения обладающая достаточно развитым интеллектом, позволяющим осуществить два скоординированных нападения, почти неуязвима для традиционного оружия. Пули, гранаты и ракеты выхватывали из её массы лишь крохотные кусочки, оставляя остальное невредимым. Пламя огнемётов действовало только на верхний слой слизи; всё, что находилось глубже, нисколько не страдало. Лазерные лучи прорезали любые скопления мерзости насквозь, но куски тут же сливались воедино как ни в чём не бывало. Разработка фунгицида началась было, но вскоре её приостановили, выяснив, что плесень присутствует на этом космическом теле почти повсеместно. Учёные и власти решили, что будет дешевле отыcкать другую пригодную для обитания планету, чем проводить глобальную дезинфекцию этой.Смерть Томаса явилась напоминанием о том, что мы не только не знаем, против чего приходится воевать в космосе, но часто просто не в состоянии представить себе это. Томас ошибся. Он исходил из предположения, будто враг должен иметь значительное сходство с нами. Но оказался неправ. И погиб из-за своей неправоты.
Завоевание вселенной начало утомлять меня.Тревога ощутимо закралась внутрь на планете Гиндаль, где мы подстерегли в засаде гиндалианских солдат, возвращавшихся в свои орлиные гнезда. Лазерами и ракетами сломали их огромные крылья, и они, кувыркаясь в воздухе и громко визжа, посыпались на скалы, торчавшие на две тысячи метров ниже высоты их полёта. По-настоящему плохо мне сделалось высоко над Удаспри, где мы, используя силовые установки для погашения инерции (так было значительно удобнее маневрировать), суетились между обломками спутника, сложившихся в кольца планеты, играя в прятки с похожими на пауков винди. Они приноровились сбрасывать с орбиты камни, направляя метеориты точнёхонько на человеческую колонию под названием «Халфорд».Когда же мы попали на Кова-Банду, я чувствовал, что могу сломаться в любой момент.Возможно, причиной тому послужили сами кованду, которые во многих отношениях казались чуть ли не клонами нашей человеческой расы: двуногие млекопитающие, необычно одарённые в искусствах, особенно в поэзии и драматургии, быстро размножающиеся и, как выяснилось, необыкновенно агрессивные, когда дело касалось вселенной и их места в ней. Люди и кованду часто сталкивались в борьбе за одни и те же неосвоенные объекты недвижимости. Вот и Кова-Банда была человеческой колонией до того, как перешла к кованду. Наши оставили планету после того, как у поселенцев под действием местного вируса начали вырастать крайне непривлекательные добавочные конечности и излишние лица, глядя на которые больше всего хотелось убить их обладателей (что и происходило сплошь и рядом). Зато у кованду вирус не вызывал даже головной боли, и они поселились на планете. Через шестьдесят три года после бегства колониальщики наконец-то создали вакцину и решили вернуть планету себе. К сожалению, кованду – и в этом тоже их сходство с людьми – были не очень-то склонны делиться своим имуществом. Поэтому мы прилетели на планету и начали войну против кованду, самые рослые из которых были не выше дюйма.Они не настолько глупы, чтобы выводить свои крошечные армии против людей, превышавших их размером в шестьдесят – семьдесят раз. На первых порах они использовали против нас самолёты, дальнобойные миномёты, танки и другое вооружение, причинявшее некоторый ущерб, – ведь совсем не просто разглядеть самолёт, имеющий в длину двадцать сантиметров и летящий со скоростью несколько сот километров в час. Но ведь на войне принято делать всё возможное, чтобы помешать противнику использовать против тебя то, чем он располагает. Поэтому мы высадились в парке главного города Кова-Банды, и артиллерийские снаряды, не попадавшие в нас, неизбежно поражали солдат и мирных жителей наших врагов. Так или иначе, нам удалось избавиться от большинства неприятных факторов. Наши старались уничтожить войска кованду с каким-то небывалым остервенением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44