Предупреждаю тебя, Элен, так ты его не удержишь. Эти киприоты — увлекающиеся натуры. Хорошенькое личико — и они теряют голову… если только дома их не ждет кто-нибудь получше.
— Ты судишь по собственному опыту?
— Конечно, нет. Мой Тасос совсем другой. О, не смейся, так и есть! Но в основном… Я хочу тебя предупредить, ведь ты — моя подруга. Ты же красивая женщина, Элен, к чему такая строгость в одежде. Посмотри, какой длины у тебя платье! Боже, почему ты скрываешь свои красивые ноги?
— Тетя Элен… Где ты?
— Иду, иду, дорогая.
Фиона была уже в кухне. Бросив ранец на пол, она заглядывала в буфет.
— А где же кексы?
— Убери ранец с дороги… Нет, повесь его на место, пожалуйста.
Лукаво улыбнувшись, девочка вышла, чтобы повесить ранец в шкаф в холле. Потом она вернулась и, усевшись на стул, стала ждать, пока Элен накроет ей на стол. Несколько мгновений Элен смотрела на девочку, вспоминая реакцию детей, когда Леон объявил им о смерти их отца. Лицо Фионы сначала как бы застыло, но потом, когда смысл случившегося дошел до нее, она разразилась бурными рыданиями, уткнувшись в плечо Элен. Чиппи старался быть мужественным, но и он не выдержал. Эта душераздирающая сцена подействовала на Элен убедительнее любых слов, и она дала Леону свое согласие. Ее решение было принято импульсивно, под влиянием сильных эмоций. Она понимала, что потом обязательно пожалеет о своем поступке, ведь жизнь с этим суровым киприотом, чей характер ей неоднократно уже приходилось наблюдать, вряд ли будет приятной. Роберт ясно дал ей понять, что ни один киприот не сможет обходиться без женщины. И хотя это ее ни в коей степени не должно коснуться прямо, она все равно будет чувствовать за своей спиной присутствие другой женщины, что в конце концов не может не сказаться на ее душевном спокойствии.
Несмотря на предостережения голоса разума, Элен позволила своему состраданию взять верх и пока еще не жалела об этом. Ее устраивал такой брак. В нем отсутствовали глубокие чувства, не было душевного волнения, а следовательно, и опасности повторно разочароваться.
— Тетя Элен, пожалуйста, побыстрее!
Засмеявшись, Элен пошла к буфету и достала кексы.
Потом она налила девочке стакан молока.
— Где же Чиппи? — спросила она, когда Фиона уже принялась за еду. — Почему он всегда приходит позднее тебя?
— Он там с мальчиками. Он уже знает их язык, а я еще нет. Греческий так трудно учить, но у нас хорошая учительница — она подсказывает мне слова.
— Которые ты тут же забываешь.
— Некоторые помню, но буквы такие смешные. Почему они пишутся вверх ногами?
— Вовсе не вверх, просто они отличаются от наших, вот и все. Не волнуйся, скоро ты выучишь греческий язык.
— А ты же сама говорила дяде Леону, что никогда его не выучишь.
— Я старше тебя, а чем старше человек, тем тяжелее ему учиться. Все же я думаю, что сумею освоить этот язык, хотя бы на необходимом уровне. Да это и не так уж важно — здесь многие говорят по-английски. — Элен взглянула в окно: на веранде появился Чиппи. Он прошел в кухню через застекленную дверь и с размаху бросил свой ранец на пол.
— А что ест Фиона? Можно и мне то же самое?
— Сначала повесь в шкаф свой ранец.
— Убери его за меня, Фиона.
Элен удивленно уставилась на него.
— Что ты сказал?
— Я велел Фионе повесить мой ранец. — Чиппи уселся на стул и стал ждать, когда Элен подаст ему кексы и молоко.
— Убери ранец, — строго сказала Элен. — Немедленно.
— Фиона… — Чиппи указал пальцем на свой ранец.
— Я не собираюсь твой дурацкий ранец никуда относить! Делай это сам! — Фиона сунула в рот кусок кекса. — Не понимаю, что это на тебя нашло, Чиппи, ты все время пытаешься мной командовать. — Она посмотрела на Элен и возмущенно произнесла. — Сегодня утром он велел мне почистить его ботинки.
— Почистить его ботинки! — повторила Элен и недоуменно уставилась на мальчика. — Ты велел своей сестре чистить за тебя ботинки?
— Ну и что, — спокойно ответил Чиппи. — Здесь сестры всегда все делают за своих братьев, потому что мужчины — самые главные. А женщины должны делать разную работу… и все остальное, — уклончиво объяснил он.
— И кто же, позволь спросить, такое тебе сказал?
— Ребята в школе, — беспечно произнес Чиппи. — У них сестры выполняют за них всю работу. Я оказался в глупом положении, когда сказал, что моя сестра ничего для меня не делает. Они посмеялись надо мной и обозвали «девчонкой».
— Не думаю, что они употребили именно это слово.
— Но по-гречески оно означает то же «самое.
— Ладно, «девчонка» ты или нет, не свои ботинки ты должен чистить сам. А сейчас пойди и убери свой ранец.
— Но, тетя Элен, ты же не понимаешь…
— Чего это не понимает тетя Элен? — в дверях стоял Леон, высокий, стройный, в безупречном светлом костюме. И хотя он обращался к Чиппи, его взгляд был прикован к Элен. Она впервые осознала, как неподобающе своему положению она выглядит: мрачного коричневого цвета свитер и юбка, гладко зачесанные волосы, толстые чулки и простые туфли на ногах. Леон перевел взгляд на Чиппи. — Ну? — Его голос был строг, и Элен подумала, не слышал ли он случайно весь их разговор. — Ты что, язык проглотил?
Вся самоуверенность Чиппи мгновенно испарилась. Он робко произнес:
— Так, ничего, дядя Леон.
Но тот повернулся к Элен, и ей волей-неволей пришлось отвечать. С легкой иронией в голосе она беспечно проговорила:
— Чиппи очень быстро становится настоящим киприотом. Он считает женщин существами низшего порядка.
— Вот как?
— Он командует мной и заставляет чистить ему ботинки, — добавила возмущенная Фиона.
— Не выдумывай, — одернула Элен девочку. — Он только попросил тебя это сделать.
Леон несомненно все слышал, решила Элен, потому что, не выразив ни малейшего удивления на ее слова, спокойно обратился к Чиппи.
— Сейчас же встань и убери свои вещи. — Он подтолкнул ранец носком ботинка.
— Хорошо, дядя Леон. — Чиппи подчинился, но, проходя мимо Фионы, бросил на нее сердитый взгляд. В ответ девочка только торжествующе усмехнулась. — Все мальчишки в школе говорят, что у них младшие сестренки всегда выполняют разные поручения, — вернувшись на кухню, заявил он, не обращаясь ни к кому конкретно, а потом почти с вызовом произнес: — Тетя Кула тоже все делает за тебя. Ты всегда говоришь, чтобы она что-нибудь сделала для тебя или что-то принесла.
За этой тирадой последовала напряженная тишина, а потом Леон велел Чиппи немедленно отправляться в свою комнату.
— О нет, — запротестовала Элен, уже поставившая перед мальчиком стакан с молоком. — Чиппи не хотел тебе грубить. Просто он разговаривал с мальчиками в школе и от них узнал, что в этой стране девочки должны выполнять различные поручения своих братьев…
— Чиппи, делай, как я сказал. — В голосе Леона звучала явная угроза; даже у Элен по спине побежали мурашки.
Торжествующая улыбка сразу исчезла с лица Фионы. Девочка тайком сунула в карман пару кексов, встала из-за стола и последовала за братом. Элен это заметила и, посмотрев на Леона, поняла, что он тоже догадался о намерении Фионы. Но, к удивлению Элен, Леон спокойно позволил своей племяннице покинуть комнату.
— Почему это ты решила, что на Кипре женщин считают существами низшего порядка? — неожиданно спросил Леон.
— Но ведь это факт, не так ли?
— Все зависит от того, как рассматривать отношение мужчины к женщине, — сказал Леон, глядя на нее несколько странно. Казалось, он разглядывал каждую черточку ее лица. Элен смутилась и, поспешно взяв тарелки со стола, понесла их к мойке. — В твоей стране женщины имеют одни права с мужчинами, но в борьбе за это равенство они потеряли кое-что более ценное.
Элен удивленно обернулась.
— И что же они потеряли?
— Они не добились ни уважения, ни внимания — более того, с ними перестали обращаться как с женщинами. Я хочу сказать, что мужчины перестали проявлять к ним заботу, лелеять их.
— Лелеять? — Элен широко открыла глаза от удивления. Женоненавистник не мог говорить такие слова! — Значит, мне не дано понять, каким образом мужчины на Востоке «лелеют» своих жен.
— У тебя просто сложилось об этом неверное представление. Мы бережем наших женщин — я, конечно, говорю в целом, исключения есть всегда. Некоторые мужчины действительно плохо заботятся о своих женщинах, но таких меньшинство, уверяю тебя.
— Я не понимаю, как ты можешь так говорить, когда я сама прекрасно вижу, что женщины у вас — не более чем служанки.
— Глупости! — Леон по-настоящему рассердился; его голос стал даже резок. — Женщины делают всю работу по дому — это вполне естественно, ведь мужчины зарабатывают деньги.
— Но ваши женщины еще и в поле работают, — сказала Элен, ставя стакан под струю воды. — Я часто это вижу.
— Верно, но мужчины тоже работают вместе с ними. — Леон стоял у двери на веранду и смотрел в сад. Свет, проникавший в кухню, падал ему на голову и серебрил седину на его волосах. Элен отвела взгляд и опять занялась посудой. — Женщины охотно трудятся в поле; им нравится работа на свежем воздухе, — повернув голову, произнес Леон. Элен потянулась к верхней полке, чтобы поставить на нее стаканы. Ее юбка слегка задралась. Обернувшись, Элен заметила, что Леон смотрит на ее ноги, В толстых коричневых чулках они выглядели бесформенными. Вдруг Леон переменил тему разговора. — Элен, тебе хватает денег на расходы? — неожиданно спросил он.
— Конечно, вполне хватает. — Легкий румянец тронул ее щеки, но в глазах было удивление. Леон был щедр. Он должен сам знать, что она не испытывает недостатка в деньгах. Заметив удивленный взгляд жены, он только пожал плечами.
— Я просто хотел напомнить, что если тебе что-то нужно, только скажи мне об этом.
Элен удивилась еще больше. Уж не намекает ли он на то, что ей надо сменить свой гардероб? Нет, она не собирается этого делать. В последнее время было уже несколько случаев, когда она замечала на себе странный взгляд Леона, от которого ей становилось неловко. Леон уезжал из дома почти каждый вечер; у Элен было свое представление о том, чем он занимался в это время. Но иногда он по целой неделе оставался дома. До сих пор она сама не привлекала его как женщина, но ее стал занимать ход его мыслей. Элен пришла к выводу, что горячим восточным мужчинам безразлично, какая именно женщина будет рядом, и может наступить момент, когда… Элен гнала от себя эти мысли. Пока она была довольна своей жизнью: у нее были дети и красивый дом. Глупо осложнять себе жизнь, пытаясь пробудить желание в своем муже. Нет, она для него непривлекательна — и намерена оставаться такой впредь.
— Ты же не собираешься долго держать Чиппи взаперти? — умоляющим голосом произнесла Элен. — Для него же здесь все внове. Он наслушался ребят в школе. Сейчас Чиппи в таком возрасте, когда ему хочется чувствовать себя значительнее. — Она подошла к Леону. Он отступил в сторону, молча приглашая ее выйти на веранду. Она улыбнулась и прошла вперед. Леон вышел следом.
— Ты слишком снисходительна к ним, — сказал он, и хотя его голос был строг, у Элен создалось впечатление, что он не осуждает ее за это.
— Но они еще маленькие и к тому же совсем недавно пережили ужасный шок.
— Они довольно быстро от него оправились. — Его лицо осветилось улыбкой, и он уже значительно мягче произнес: — Ты очень добра к ним, Элен. Нет, я не буду долго держать мальчика взаперти, но он должен усвоить, что нельзя помыкать сестрой. Он должен понять, что ему нужно заботиться о ней.
Элен бросила на мужа быстрый взгляду. Какой странный человек! Непохоже, чтобы он на самом деле презирал всех женщин. Ясно одно: печальный опыт брата определенно оказал на него влияние. Делая предложение Элен, Леон дал ей понять, что не сможет никогда полюбить ни одну женщину.
Элен часто задумывалась о том, как же Леон к ней относится. Он держался вежливо и дружелюбно, хотя временами был довольно холоден. Но ни разу не был груб; никогда не говорил приказным тоном, не старался подчинить себе. Для этого, однако, не было и оснований. Ведь она согласилась выйти за него замуж, чтобы помочь ему воспитывать детей. Она имела право на уважительное отношение с его стороны. Тем не менее властный характер Леона давал себя знать; часто его лицо приобретало знакомое ей надменное выражение. Элен опять взглянула на мужа, отметив твердую линию его подбородка и плотно сжатые губы. Он уже не улыбался, и привычная строгость несколько портила его красивое мужественное лицо. Интересно, как он выглядит в гневе? Что он сделает, если ему будут противоречить или не выполнят его приказ? Вновь взглянув на его сурово сжатые губы, Элен вдруг ощутила внутри себя странный холодок. Нет, она не хотела бы оказаться причиной его гнева, потому что неожиданно поняла, каким по-настоящему жестоким он может быть.
Почувствовав ее взгляд, Леон обернулся и вопросительно посмотрел на жену.
— Когда Чиппи можно будет выйти из комнаты? — смутившись, спросила она.
— После чая, наверное. Я еще не решил.
— После чая? Но сейчас только три часа! — Здесь занятия в школе начинались в восемь и заканчивались в два. — Ты же не будешь держать его взаперти еще два часа?
— Не буду, но пусть он пока посидит у себя в комнате. Это пойдет ему на пользу. — Леон говорил спокойно, но Элен чувствовала, что спорить бесполезно, поэтому замолчала.
Снизу доносился радостный смех Фионы, игравшей с собакой. Этот бездомный пес недавно забрел к ним в сад да так и прижился в доме. Сначала Элен подумала, что Леон ни за что не позволит оставить собаку, но тот, напротив, велел Арате накормить животное и найти ему место в доме.
Леон подошел к балюстраде и, наклонившись, стал смотреть, как девочка и собака весело догоняют друг друга. Да, вновь подумала Элен, он странный, даже загадочный человек. Строгий и неуступчивый, особенно с детьми, он мог посочувствовать бездомному животному. Его отношение к женщинам тоже было не всегда однозначным. Хотя женщины, как полагала Элен, интересовали его только по одной причине, он тем не менее не позволял себе говорить пренебрежительным тоном ни с одной из них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22