С другой стороны, дом Тесс ничем не походил на особняк Хобартов. Это был дом, семейный очаг, а не холодный мавзолей.
Джо почесал подбородок.
– Мы должны изучить все возможные варианты.
– Какие? – спросила Чарли, заранее пугаясь ответа.
– Ее могли похитить.
Чарли и Тесс молчали. Делл бросила чайный пакетик в переполненное мусорное ведро.
– Это, конечно, только одно из предположений, – успокоил Джо.
– Тогда зачем об этом говорить? – взорвалась Тесс.
– Вот что... – Джо взглянул на Тесс. – Помнишь, что я тебе сказал в начале лета?
Тесс не отвечала, и Чарли, не выдержав, нарушила молчание.
– В чем дело? О чем вы? – вмешалась она в разговор.
Джо снова почесал подбородок.
– Он, правда, тише воды, ниже травы... Но кто может гарантировать...
– О ком это вы? – закричала Чарли и вскочила со стула.
Джо протянул было руку, чтобы успокоить Чарли, но она оттолкнула ее.
– О Вилли Бенсоне, – неохотно признался он. – Вилли Бенсон вернулся.
У Чарли перехватило дыхание, как если бы кто-то вдруг ударил ее под ложечку.
– Животное, – пробормотала она. – Больное, мерзкое животное.
Она почувствовала его руки на своем теле, увидела взгляд безумных глаз. Она вновь бежала, спотыкалась, падала...
– Нет, он не посмеет, – твердо сказала она. – Не посмеет.
Чарли была готова на все. Пусть ее называют плохой матерью, пусть возложат на нее всю вину, только бы избавить дочь от ужаса, случившегося когда-то с ней самой. «Прошу тебя, Господи, – умоляла Чарли, – спаси Дженни от Вилли Бенсона».
Тесс обняла ее за плечи.
– Это не он, – сказала она. – Откуда ему знать, что Дженни... дочь Чарли?
– Это одно из предположений, – пожал плечами Джо.
– Так давайте о нем забудем, – сказала Тесс. – Я думаю, она убежала.
Тревога охватила Чарли. Почему все-таки Тесс позвонила Марине? Если Дженни догадалась, что Чарли не ее мать, то почему они не могли решить этот вопрос между собой, без чужого вмешательства? Почему Тесс позвонила Марине? Чарли устремила взгляд на Тесс. Она горела нетерпением задать ей этот вопрос. Но здесь был Джо Лайонс, который не знал их тайну. Никто ее не знал. Кроме Чарли, Тесс, Марины, Делл, Николаса, Питера... Она мысленно отмечала галочками одно имя за другим, словно это был список подозреваемых или жертв, намеченных инквизицией.
– Она взяла с собой какую-нибудь одежду? – спросил Джо.
– Нет, ничего, – ответила Тесс. Она задумалась и принялась качать ногой под столом.
– Тесс, в чем дело? Я вижу, ты что-то припомнила.
– Пожалуй, хотя я не совсем уверена, – пробормотала Тесс. – Дженни не взяла с собой одежды, но одной вещи не хватает.
Чарли с нетерпением ждала продолжения; ей казалось, что другие слышат, как громко стучит сердце у нее в груди.
– Нет яйца Фаберже. Дженни взяла его с собой.
– О Господи! – воскликнула Чарли.
– Яйцо какого-то Фаберже? – поднял брови Джо. – Да вы шутите!
– Бабушка завещала ей яйцо. Я запретила Дженни брать его с собой в Нортгемптон...
– Оно очень дорогое? – спросил Джо.
– Что за вопрос! Это все равно что спрашивать, есть ли солнце на небе, – набросилась на него Тесс.
Чарли посмотрела сначала на Тесс, потом на Джо.
– Да, – тихо сказала она. – Оно очень дорогое.
– Сколько? – настаивал Джо.
– Бабушка написала в завещании, что Дженни может выбрать любое яйцо Фаберже по своему вкусу. Непонятно, но Дженни выбрала самое простое из всех. Она считала, что оно самое красивое.
– Сколько? – снова повторил Джо.
– Двести тысяч. А может быть, и триста.
Чарли вспомнила, как рассмеялся Питер, когда она назвала яйцо «пустячком».
Джо присвистнул. Тесс опустила голову.
Чарли быстро встала.
– Мне надо позвонить мужу. Немедленно.
– Телефон на старом месте, – уточнила Тесс.
Еле держась на ногах, Чарли направилась в переднюю. «Питер посоветует, что мне делать», – твердила она себе. Неуверенной рукой она сняла трубку и набрала рабочий номер Питера.
– Здравствуйте, миссис Хобарт, – ответила бойкая секретарша. – Как вы поживаете? Я вас давно не видела...
– Дженис, – прервала ее болтовню Чарли, – мне надо поговорить с мужем.
– Что-нибудь случилось, миссис Хобарт?
– Мне надо с ним поговорить.
– Боюсь, он не может...
– Соедините меня с ним. Даже если он совещается с самим президентом Соединенных Штатов.
– Я не могу...
– Я беру на себя всю ответственность, Дженис. Соедините меня с ним. Немедленно.
В последнее время Питер был особенно часто «занят» даже для своей жены. До смерти Элизабет Чарли всегда до него дозванивалась. Но тогда в этом не было особой нужды, не то что теперь.
– Миссис Хобарт, прошу вас, поймите. Его здесь нет.
– Тогда вызовите его по сотовой связи.
В последовавшем коротком молчании Чарли услышала голоса, доносившиеся из кухни.
– Четверть миллиона зелеными? – допытывался Джо. – За яйцо?
– Это яйцо Фаберже, – уточнила Тесс. – Некоторые стоят несколько миллионов. Да разве тебе понять?
– Не будем торопиться, – вступила в разговор Делл. – Нам следует подождать еще хотя бы день.
Чарли барабанила пальцами по стене.
– Я не могу туда дозвониться, – наконец объявилась Дженис.
– Так все-таки где же находится мой муж?
– Я как раз пытаюсь вам это сказать, миссис Хобарт. Я не могу до него дозвониться, потому что он в самолете нашей компании.
– В самолете? Он летит в Нортгемптон?
– Он ничего не говорил о Нортгемптоне. Мне только известно, что он летит на совещание. В Сингапур.
– Вы сказали, Сингапур?
– Сегодня утром возникли кое-какие проблемы, и мистер Хобарт...
К черту мистера Хобарта!
– Я попытаюсь связаться с ним, как только самолет поднимется в воздух.
– Не стоит беспокойства, Дженис, – сказала Чарли и бросила трубку.
Она решительно направилась обратно на кухню. Тесс по-прежнему сидела за столом, Делл по-прежнему стояла у раковины, а Джо Лайонс у задней двери, прижимая к уху свой полицейский телефон.
– Я иду искать Дженни, – объявила Чарли и схватила со стола свою сумку. – Вы можете тут просиживать штаны, а мне надо действовать.
Она прошествовала к двери в прихожую.
– И с чего же ты собираешься начать? – сухо спросила Тесс.
Чарли остановилась, прижимая к груди сумку. Опять заныло плечо.
– Не имею ни малейшего представления, – призналась она.
– Нет никакого смысла куда-то идти, – заметил Джо, заканчивая связь. – Я вызвал Федеральное бюро расследований. Они уже на пути сюда.
– ФБР? – резко повернулась к нему Чарли.
– Мне кажется, тут дело посерьезнее, чем просто убежавший подросток. И это яйцо, которое она взяла с собой. Что она с ним собирается делать? Продавать у нашего супермаркета? А если она его не продаст, на какие шиши она будет жить?
– Может, она взяла с собой яйцо, потому что оно ей нравится, – высказала предположение Делл.
– Нет, – вмешалась Тесс. – Подставка от яйца осталась дома. Дженни никогда бы не взяла яйца без подставки. – Чарли заметила странное, отсутствующее выражение ее глаз. – Она любит смотреть на него, когда оно стоит на подставке. Можно просто любоваться прекрасными вещами, не беря их в руки. Можно восхищаться красивой вещью издалека.
«Глупая привычка, которой она научилась у тебя», – со злостью подумала Чарли.
– Как бы там ни было, я хочу, чтобы все оставались на местах до прибытия агентов, – предупредил Джо.
– А я никуда и не собиралась, – заметила Тесс.
– Я тоже, – подхватила Делл.
Чарли переводила взгляд с одного на другого, возмущенная их пассивностью. Тесс, как всегда, будет сидеть сложа руки. Сидеть и горевать о своей печальной судьбе.
Чарли швырнула сумку на стол и направилась в гостиную. Там она сбросила на пол кучу журналов со старого дивана, села на него и принялась барабанить пальцами по колену, а другой рукой растирать себе плечо и шею.
Глава 19
Прошло еще целых два часа, прежде чем прибыли агенты ФБР. Все это время Чарли просидела в гостиной, упорно не желая ни с кем разговаривать. Делл посоветовала Тесс оставить Чарли в покое, но Тесс была слишком обижена. Она понимала, что Чарли винит ее в исчезновении Дженни. Она понимала, что подруга ни за что на свете не признает свою собственную вину, свою и Питера. Они сделали Дженни несчастной, отняли радость у ребенка, который мог бы принадлежать ей, Тесс.
И вот теперь в кухню набилась куча людей: двое мужчин в штатском, трое полицейских главного массачусетского полицейского управления, Джо Лайонс, женщина-полицейский из Нортгемптона, Делл и Тесс.
– Мы хотели бы побеседовать с каждым из вас наедине, – сказал один из штатских. – Лучше всего на улице.
Тесс поднялась, с шумом отодвинув стул.
– Начинайте с меня, у меня нет больше мочи здесь сидеть.
На улице Тесс повела агента, который представился Коннорсом, к двум старым садовым стульям на крошечной лужайке. На этих стульях они обычно сидели с Дженни. Неужели это было только вчера? Нет, наверное, позавчера. Тесс прижала руки к вискам, пытаясь привести в порядок мысли.
– Я хочу, чтобы вы рассказали мне о вчерашних событиях.
Коннорс закурил сигарету и бросил спичку на траву. Тесс устремила взгляд на сожженную спичку и удивилась тому, что агент курит. В ее представлении полицейским теперь это было запрещено. Интересно, считаются ли полицейскими агенты ФБР?
– Мисс Ричардс!
Тесс с трудом сосредоточилась на агенте Коннорсе.
– Да?
– Я попросил вас изложить по порядку вчерашние события.
Напрягая память и думая, с чего начать, Тесс нахмурилась, так что ее лоб превратился в сплошные складки.
– Мы делали елочные игрушки...
Осторожно подбирая слова, она рассказала об их с Дженни споре. Тесс помнила, как важно избегать деталей, и уж ни в коем случае не намекать, какая Чарли ужасная мать, или, Боже упаси, проболтаться, что она вообще не родная мать Дженни. Она помнила, что следует надежно хранить секреты, но не знала для чего. А вдруг ее арестуют за то, что она слишком много знает?
Наконец Тесс дошла до того места, когда Дженни выбежала из мастерской.
– Я хотела пойти за ней, – завершила она рассказ, – но подумала, что лучше дать ей остыть. Дженни уже подросток. Почти взрослая девушка. – С чувством облегчения Тесс повернулась к агенту Коннорсу. – Вы помните, каким были в этом возрасте? Это очень непросто, в голове такая путаница.
Во взгляде агента промелькнуло удивление.
– Девочка жила здесь все лето? – спросил он и сделал еще одну пометку в своем блокноте.
– Да, она жила здесь все лето. Дженни приезжала сюда каждый год.
– Вы, должно быть, очень близкие друзья с миссис Хобарт.
Тесс замолчала. Разве скажешь ему, что между ними больше нет близкой дружбы? Разве объяснишь, почему приезжала Дженни и почему Чарли ее отпускала, если Тесс сама этого не понимает? Она знала только одно: каждый год в июне Дженни приезжала, а потом уезжала в сентябре. И еще она знала, что с каждым годом месяцы с октября по июнь, месяцы без Дженни, становились все более невыносимыми и тоскливыми. Она больше не спала с Делл, Делл была права, их время прошло, но они остались друзьями. Она не спала с Делл, но она не спала и ни с кем другим. В ее жизни появилась единственная цель: ждать июня, а вместе с ним приезда ее ребенка на два с половиной месяца, два с половиной месяца, полные смысла.
– Мисс Ричардс!
Тесс опустила голову и продолжала ровным, безразличным голосом.
– Мы с Чарли дружим с колледжа. Семья ее мужа была близко связана с моей семьей. Мой отец работал в фирме мужа Чарли. Мы с ним вместе выросли.
Тесс вздохнула. Надо думать, что теперь она достаточно сказала.
– Кто-нибудь еще знал о яйце Фаберже?
– Что вы имеете в виду?
– Кто-нибудь мог зайти к вам в дом и взять яйцо. Девочка могла застать вора или воровку на месте преступления.
– Не думаю. Кто мог знать о яйце? Дженни рассказала о нем только мне. И еще Делл.
Коннорс сделал еще одну запись.
– Может быть, кто-нибудь по какой-то причине хотел похитить девочку?
– Похитить? – изумилась Тесс.
Коннорс встал, и старый садовый стул скрипнул.
– Вы должны учитывать, мисс Ричардс, что девочка из очень богатой семьи. А богатство порождает самые необычайные проблемы, некоторые даже трудно вообразить.
– Я была богатой, – спокойно заметила Тесс, – но меня никто не похищал.
Коннорс убрал ручку и блокнот в карман пиджака, а вместо них вытащил сложенный листок бумаги.
– Нам придется обыскать ваш дом, – сказал он. – Вот ордер на обыск.
– Ордер на обыск? – переспросила Тесс, щурясь от лучей заходящего солнца.
– Нам необходимы улики. Жизнь девочки может быть в опасности.
Тесс посмотрела на свои шлепанцы из махровой ткани, на выдернутые нитки и засаленные изношенные края. Она не могла вспомнить, когда в последний раз их мыла.
– В доме страшный беспорядок, но если так надо, то пожалуйста.
– Мы хотели бы также осмотреть мастерскую.
– Прошу вас быть осторожнее. Если вы что-нибудь разобьете, то должны будете мне заплатить.
Агент Коннорс кивнул и пошел обратно к дому. Тесс продолжала сидеть на шатком садовом стуле, раздумывая, как скоро все это кончится.
Тесс взглянула на дом; кто-то уже зажег верхний свет в кухне. Наверное, Делл. Тесс слышала приглушенные голоса, но не разбирала слов. Она не могла заставить себя подняться и войти в дом: слишком много было там людей, слишком много беспорядка. Всем там заправляли агенты, забыв, что хозяйка она. Тесс закрыла глаза и попросила Всевышнего избавить ее хотя бы от присутствия Марины.
– Боже мой, Тесс, что ты делаешь на улице, да еще в темноте? – удивилась Чарли.
Тесс открыла глаза.
– Я знаю, мне надо идти домой кормить Гровера, – сказала она. – Народ еще не разошелся?
– Остались только агенты ФБР. Да еще Джо.
– А где Делл?
– Мы с ней поспорили. Наверное, она ушла домой.
– Наверное, она убежала.
– Кто? Делл?
– Нет, Дженни. Наверное, она просто убежала. Почему никто не хочет этому поверить? Почему они не оставят меня в покое?
Чарли не ответила.
– Из-за чего вы поссорились с Делл?
– Из-за Марины.
– Она приедет?
– Не знаю, – пожала плечами Чарли.
– Она приедет. Вот увидишь, она обязательно приедет.
– Тесс... Ты думаешь, исчезновение Дженни как-то связано с Мариной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53