Если ты думаешь, что так и будет, ты сошел с ума.– Я не хотел причинить боль ни тебе, ни ей. Просто мне нужно было срочно на тебе жениться.– Ради благополучия Вердонии?– Да.Больше всего на свете Майри сейчас хотелось сбросить вуаль и потребовать от него объяснений. Но это было невозможно. На карту поставлено слишком многое. Испытывая усталость и обиду, она пересекла комнату и опустилась в кресло.– Мне нужно побыть одной. У меня, правда, очень болит голова.– Хорошо. – Он указал на дверь. – Если я тебе понадоблюсь, зайди в мою комнату. Я распорядился, чтобы тебе принесли перекусить.– Спасибо.Брандт подошел ближе.– Еще я заказал на вечер ужин на двоих и надеюсь, что ты ко мне присоединишься.Он коснулся ее вуали.– Без этого.Не дожидаясь ответа, он покинул комнату. В тот момент, когда за ним захлопнулась дверь, Майри разрыдалась. Это было неосмотрительно, но она позволила себе на пару минут расслабиться. Затем она успокоилась и взглянула в лицо фактам. Она узнала от Брандта все, что могла, и пришло время убираться отсюда.Вдруг раздался стук в дверь, и в комнату проскользнула горничная с подносом.– Я принесла вам чай и сандвичи, ваше высочество. Мне вас обслужить?– Нет, спасибо – пробормотала Майри. – Оставьте поднос и можете идти.Девушка была хорошо обученной. Без лишней суеты она поставила поднос на стол и, сделав реверанс, быстро удалилась. Оставшись одна, Майри сразу же сорвала с головы вуаль. При этом ее прическа развалилась, и спутанные светлые кудри рассыпались по плечам. На глаза снова навернулись слезы. Этот цвет волос был болезненным напоминанием о том, что мужчина, которого она любила, выбрал другую женщину, абсолютно не похожую на нее.Она могла бы поклясться, что в дни, проведенные с Брандтом на Мацоне, их отношения были серьезными. Кто бы мог подумать, что он способен на такие хладнокровные поступки, которые совершил за прошедшие несколько недель? Майри стиснула зубы. Теперь она знает правду. Брандт родился для того, чтобы быть королем. Он женился, чтобы помешать ее брату сесть на трон. Стоять здесь и сетовать на судьбу бессмысленно: Нужно уходить. Прямо сейчас.Подойдя к платяному шкафу в противоположном конце комнаты, она распахнула дверцы. Его содержимое оказалось более чем скромным. Элисса привезла с собой в Вердонию мало одежды. Либо она планировала сменить гардероб, либо не собиралась задерживаться здесь надолго.Порывшись в одежде, девушка остановила свой выбор на простой темно-синей юбке и шелковой блузке цвета слоновой кости. Эта одежда была слишком простой для свадебного ужина, но ничего нарядного среди вещей Элиссы она не нашла. Положив юбку и блузку на спинку кресла, Майри потянулась к молнии на платье, но вдруг вспомнила, что на нем нет застежки. Она совсем забыла, что по традиции это проклятое платье на ней зашили. Ей была нужна чья-то помощь или хотя бы острый предмет. Ее взгляд упал на поднос с едой. На нем лежал нож, но им можно было только намазывать масло.Это было последней каплей. Опустившись в кресло, Майри закрыла лицо руками. Больше всего на свете ей хотелось сейчас вернуть то беззаботное время, когда был жив ее отчим, особенно последний день, проведенный с Брандтом на Мацоне. Воскресить драгоценные минуты былого счастья. * * * – Как далеко находится это место? – спросила Майри, тяжело дыша.– Недалеко, – ответил Брандт. – Нам нужно еще немного подняться в горы по реке.Майри остановилась, чтобы полюбоваться зеленью деревьев, густо покрывающих горные склоны. Река, вдоль которой они шли, с ревом билась о большие черные валуны на своем пути к океану. Ее берега пестрели папоротниками, лианами и цветами всевозможных форм и оттенков. Стая длиннохвостых попугаев ярким облаком вспорхнула с куста и исчезла в зарослях оранжевой геликонии.– Пошевеливайся, Монтгомери. Ты не могла так быстро устать.В том месте, где остановилась Майри, тропинка сворачивала в сторону от реки и уходила в глубь джунглей. Вытерев со лба пот, девушка прошла по ней Последние сорок футов. Но когда она добралась до места, где в последний раз видела Брандта, его там не оказалось.– Эй, ты где?– Иди сюда.Его голос послышался со стороны реки. Миновав заросли кустарника, она, наконец, вышла на открытое место и замерла как вкопанная. Слева от нее и Брандта возвышался пятидесятифутовый склон, и стекающая с него река образовывала у их ног большую заводь. Все вокруг утопало в сочной зелени и ярких цветах.Но больше всего ее поразили тысячи бабочек, поднимающихся в небо бесконечным потоком. Майри никогда прежде не видела такого буйства красок. Увидев ее изумление, Брандт ухмыльнулся.– Чего ты ждешь, женщина? Раздевайся.Она не пошевелилась, и он поднял бровь.– Ты ведь надела купальник, не так ли?– Да, конечно.– Жаль.Майри подавила смешок, но ее веселье продолжалось недолго. Ее захлестнула волна желания, которое она больше не могла скрывать ни от себя, ни от Брандта. Она хотела его. Их взгляды встретились, и в глазах любимого Майри прочла столь же сильное желание.Раздевшись, Брандт; взял ее за руку и повел к воде. У него была широкая сильная ладонь, которая больше подошла бы рабочему, чем аристократу.Следующий час пришел как во сне. Смеясь и крича, они плескались в воде, а затем, обессилев, взобрались на плоскую скалу рядом с водопадом. Легкий ветерок приятно обдавал кожу. Майри сидела по-турецки на скале и расчёсывала пальцами волосы.К ее удивлению, Брандт начал ей помогать распутывать непослушные пряди.– Я бы хотела, чтобы это мгновение длилось вечно, – сказала она, любуясь пестрой стаей бабочек у них над головой. – Водопад. Цветы. Бабочки… – Она немного помедлила. – А ты?– Я обнаружил, что, как бы я того ни хотел, ничто не может длиться вечно.– Ты говоришь прямо как твой дедушка.Брандт пожал плечами.– Это неудивительно, учитывая, что он меня воспитал.– Я помню, у него на каждый случай была поговорка, – улыбнулась Майри. – Увидев его впервые, я испугалась – так сурово он выглядел.– Надо же, а я думал, ты никого не боишься, – поддразнил ее Брандт.– Мне тогда было всего семь лет. Моя мать только что вышла замуж за короля Стефана, и я чувствовала себя не в своей тарелке. Затем на одном из королевских приемов я столкнулась с этим высоким сердитым мужчиной. Человеком, который больше походил на короля, чем мой отчим. Как ты думаешь, что я тогда почувствовала?Брандт поднял бровь.– Полагаю, твой страх продлился недолго.– Ты прав. Я перестала его бояться, когда поняла, что за суровым обликом скрывается любящее сердце. – Она нежно улыбнулась. – Твой дедушка был очень добр ко мне. Он обращался со мной как с настоящей принцессой. Я терпеливо выслушивала его нравоучения, хотя порой они бывали очень скучными.– И какую же из своих проповедей он прочитал тебе первой?– Я прекрасно ее помню.У Майри на глаза навернулись слезы.– Настоящим гражданином страны является не тот, кто в ней родился, а тот, кто ее любит.– Понимаю, – мягко произнес Брандт. – Должно быть, ты чувствовала себя чужой в незнакомой стране.– Да. Мне говорили, что я ненастоящая принцесса, а я больше всего хотела, чтобы Вердония стала для меня родиной.– Дедушка произвел на тебя сильное впечатление.– О да. Равно как и ты.Прищурившись, она посмотрела на Брандта.– Мне кажется, у вас двоих много общего. Он был суровым, а его взгляд…– Пронизывающим.– Прямо как у тебя.Майри уперлась локтем в колено и положила голову на ладонь.– К счастью, он оказался рядом с тобой, когда твоих родителей не стало. Наверное, тебе пришлось нелегко в тот момент.– Я их почти не помню. Они погибли, когда я был совсем маленьким. Но рядом со мной всегда был дедушка. Он научил меня всему, что я должен знать.– Дай угадаю. Честности Ответственности. Чувству долга.Она задумчиво наморщила лоб.– И самопожертвованию. Я права?– Абсолютно. Поступки, которые мы совершаем, должны быть на благо страны, а не ради нашего собственного благополучия.– А если выбор сделать нелегко? – поинтересовалась Майри.– Вердония выиграет в любом случае.Она раздраженно покачала головой.– Ты такой практичный.Брандт пожал плечами и улыбнулся.– А ты такая… непрактичная.Майри любила его улыбку. Учитывая то что улыбался он редко, каждая была на вес золота. Брандт продолжал на нее смотреть. Что-то во взгляде его темных глаз заставляло её трепетать.Сколько ей было лет, когда она в него влюбилась? Одиннадцать? Двенадцать? Конечно, это была юношеская любовь, но ее уже тогда тянуло к нему. Майри почти забыла те непрошеные чувства, ощущение, что она наконец-то нашла кого-то, кто ей подходит и с кем она может быть сама собой.Отбросив назад влажные волосы, она посмотрела на его суровое лицо. Взгляд Брандта был таким пристальным и серьезным, что большинство людей боялись смотреть ему в глаза. Майри, напротив, всегда была очарована ими, потому что они никогда не лгали и странным образом успокаивали.Прямо сейчас ей хотелось услышать неприкрытую правду.– Интересно, что произойдет, когда мы вернемся домой. Я имею в виду, между нами.Если ее вопрос и застал Брандта врасплох, он не подал виду.– А чего ты хочешь?– Я хочу, чтобы все было так же, как сейчас, – ответила она, но затем поправилась: – Нет, беру свои слова назад. Я хочу большего.– Большего.Он пристально посмотрел на нее, и она увидела огонь в глубине его черных глаз. Это обнадежило ее.– Намного большего.– Для начала скажи мне, то, что происходит между нами, всего лишь мимолетное увлечение?Его лицо оставалось непроницаемым.– Нет, я так не думаю.– Потому что мы до сих пор не спим вместе?Брандт снова улыбнулся, на этот раз еще шире, чем прежде.– Ты не привыкла церемониться, не так ли?– Да, мои родные говорят, что я слишком честна и прямолинейна. – Она сцепила пальцы в замок. – Все же будь откровенен. У нас всего лишь мимолетное увлечение?Ответом стало лаконичное «нет».– О. – Майри прокашлялась. – А ты хотел бы, чтобы это было так?Брандт растянулся на скале подобно большой грациозной пантере. Но Майри заметила, что под маской внешнего спокойствия скрывается нарастающее напряжение, словно он был готов ответить на ее провокацию.– Что ты замышляешь, Майри?– Разве ты сам не видишь? – кокетливо произнесла она.– Ты играешь с огнем, – предупредил Брандт.Но на Майри это никак не подействовало.– Я не возражаю против огня, – заявила она. – Я чувствую, он где-то здесь.То, что сделал в ответ на это Брандт, застало Майри врасплох. В следующую секунду он уложил ее на спину и склонился над ней, заслоняя своими широкими плечами солнце.– Мне показать тебе его? ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ – Думаю, это было бы то самое «большее», о котором я говорила.– Было бы?Брандту пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не овладеть ею здесь и сейчас.– Я бы сказал, это как раз и есть то, что ты имела в виду. По крайней мере это то, что имел в виду я.Майри пристально уставилась на него горящими глазами.– Но почему ты так долго ждал? Почему не попытался заняться со мной любовью? Это из-за того, что я Монтгомери?Брандт не собирался ей лгать.– Да, На тебе словно висит табличка со словами «Огнеопасно», и я был бы полным идиотом, если бы проигнорировал ее.– Ты ошибаешься. На ней всего лишь написано «Открывать с осторожностью».– В любом случае я бы не стал бездумно заниматься с тобой сексом.Для этого он слишком дорожил их отношениями. Брандт никогда не пользовался слабостью женщин и не собирался начинать сейчас. Все его предыдущие любовницы с самого начала знали, на что шли, и не питали иллюзий. Это были опытные женщины, которые довольствовались сексом, не требуя большего. Но интуиция подсказывала ему, что с Майри нужно проявить больше такта. Она была одной из Монтгомери, принцессой Вердонии. Он не мог сделать такую женщину, как она, своей любовницей.Рот Майри расплылся в улыбке, в глазах появился хорошо знакомый ему дразнящий блеск. Она любила доводить его до белого каления, и он, к своему удивлению, обнаружил, что ему нравится принимать ее вызов.– Скажи мне правду; ты боишься всех этих предупреждений? – спросила она, обвив руками его шею.– Безусловно.– А что, если я разрешу тебе их проигнорировать?Он издал разочарованный смешок.– Я тебя не понимаю и никогда не понимал.Ее черные брови сошлись на переносице.– А что тут понимать?– Большинству людей я внушаю страх.– Правда? – Ее глаза расширились в притворном удивлении. – Я не замечала.– Я имею в виду, что они не осмелились бы дразнить меня, как ты сейчас.– И ты не раз использовал производимое впечатление с выгодой для себя, не так ли?– Было бы глупо не воспользоваться своим преимуществом. – Он взял в ладони ее лицо. – Но с тобой все по-другому. Ты всегда уютно себя чувствовала в моем обществе. Почему?– Потому что я знаю, какой ты на самом деле. Как только я тебя увидела, то сразу поняла, что ты за человек и зауважала тебя.Она обняла его крепче.– За эти две недели на Мацоне я узнала кое-что еще.– Я даже боюсь спрашивать.– Я поняла, что мы должны быть вместе. Разве ты сам этого не хочешь?Брандт хотел, однако было еще слишком рано. Слишком многое между ними оставалось нерешенным. Когда он овладеет ею, они окажутся связаны друг с другом навсегда. Вряд ли Майри понимает это.Но не успел Брандт отстраниться, как Майри приподнялась и накрыла его губы своими. В этот момент он осознал, как сильно она его желала. Она вся открылась ему в жадном поцелуе, и его отказ мог причинить ей боль.Запустив пальцы в ее шелковистые волосы, Брандт ответил на поцелуй, Майри восторженно застонала в ответ, и этот стон наполнил собой все его существо, затуманил разум. Он может овладеть ею здесь и сейчас; и она не станет сопротивляться, а, напротив, с радостью его примет.– Майри, мы должны остановиться.Но вопреки своим словам, Брандт вытащил руку из ее волос и провел кончиком пальца по груди любимой.– Нельзя допустить, чтобы это зашло слишком далеко.Она затрепетала от его нежного прикосновения.– Мы не можем продолжить сейчас, – сказал он, хотя у него внутри все звенело от желания.Майри посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13