Наслаждение преобразило Мин, особенно хороши были пухлые, мягкие губы, на которых остался шоколад.
Вдруг будто что-то стукнуло ему в голову. Словно кто-то шепнул на ухо: «Вот она, твоя судьба». Он наклонился и поцеловал ее в теплые, пахнущие шоколадом губы.
Мин, не открывая глаз, замерла и инстинктивно ответила на поцелуй.
Все его существо тянулось к ней, хотело быть ближе… Потом Мин отстранилась, и он чуть не упал ей на колени.
Когда Кэл пришел в себя, она смотрела на него, часто и глубоко дыша. Темные глаза были широко открыты и сияли, рот округлился.
Наконец она слабо выдохнула – лишь одно слово:
– Еще.
Он потянулся к ней.
Глава 5
Глаза его были темные, как шоколад, и Мин заволновалась, когда он снова наклонился к ней. Положив руку ему на грудь, она сказала:
– Нет, подождите.
Он отломил еще один кусочек пирожного. Мин открыла рот, чтобы возразить, и он мгновенно вложил туда лакомство. Глазурь растаяла на губах. Мин закрыла глаза, испытывая бесконечное удовольствие. А когда открыла, Кэл наклонился и очень нежно поцеловал ее.
Мин задрожала. Она наслаждалась теплом и вкусом шоколада на его губах. Наконец они оторвались друг от друга. Голова Мин кружилась, как перед обмороком. Кэл не сводил с нее взгляда и выглядел не менее потрясенным. Конечно, она не заблуждалась, зная, каков он нарамом деле. Но сейчас это не имело никакого значения.
– Еще, – попросила Мин. А когда Кэл потянулся за пирожным, остановила его: – Еще поцелуй.
Она притянула его к себе за рубашку, и он поцеловал ее – теперь уже страстно, – положив руку на затылок Мин. Она ни о чем не думала, все мысли исчезли, перед глазами сияли огни. Рука легла на ее талию, потом скользнула под джемпер. Кровь бросилась Мин в голову, и вдруг родилось отчетливое понимание: это он.
Внезапно Кэл повалился вперед, придавив ее. Мин даже вскрикнула от неожиданности. Он смотрел куда-то вверх, продолжая сжимать ее в объятиях.
– Я спрашиваю, – послышался гневный голос Лайзы, – чем вы тут занимаетесь?
«И в самом деле, чем же это я занимаюсь?»
– Я поранила губу, – сказала Мин, прикладывая палец ко рту.
Кэл посмотрел на нее, отвел палец. Лицо его горело, он забыл обо всем на свете. Они в волнении прижимались друг к другу, веки у обоих смыкались в блаженстве. В мыслях и в сердце Мин был только Кэл, остальное перестало существовать.
Лайза схватила ее за руку:
– Вставай, Мин!
– Тони, – процедил Кэл сквозь зубы.
– Прости, дружище, – откликнулся тот, – она совершенно неуправляема.
– А мы как раз ели десерт, – сказала Мин, поспешно отодвигаясь – насколько позволяла юбка, на которой сидел Кэл. «Я делаю страшную глупость, но я хочу этого», – подумала она.
– Десерт? – Лайза бросила взгляд на стол. – Ты что, пирожные ешь?
– Ой! – Мин изобразила виноватое удивление.
– А вы инспектор по калориям? – спросил Кэл, жадно глядя на Мин.
– Да пусть ест, сколько хочет. Только не из ваших рук.
– Это почему же? – рассвирепел Кэл.
– Потому что вы господин Удирайло, а она – моя лучшая подруга. – Лайза снова дернула Мин за руку. – Пойдем, Бонни ждет.
– Как вы меня назвали? – изумился Кэл.
Мин попыталась еще немного отодвинуться, но он продолжал сидеть на ее юбке. «Ну и хорошо», – обрадовалась она.
– Бонни на скамейке, разговаривает с Роджером, – вмешался Тони. – Похоже, она не так уж и беспокоится.
– Беспокоится, – отрезала Лайза. – А вот ты нисколько. – Она с укором посмотрела на Мин. – У нас ведь был разговор… Пойдем.
«Ой, как не хочется», – подумала Мин.
В лучах солнца, разъяренный, Кэл выглядел еще великолепнее, чем обычно. Однако Мин, все более изумляясь происходящему, не забывала о том, почему она не хотела идти на это свидание.
– Отдай, пожалуйста, мою юбку, – робко сказала она. Он подвинулся.
– Спасибо за ленч. Было приятно.
– Останься.
Мин, глядя ему в глаза, подумала: «Я бы с радостью».
– Идем. – Лайза потащила ее так решительно, что Мин чуть не упала.
– У нее может быть свое мнение, – заметил Кэл.
– Правда? Скажите еще, что вы ее хорошо знаете, беспокоитесь за нее и будете любить до скончания века.
– Лайза, – одернула подругу Мин.
– Я с ней знаком всего три дня, – сказал Кэл.
– Тогда нечего и целоваться. Идем, Мин.
Мин еще раз поблагодарила его за ленч и, увлекаемая Лайзой, исчезла среди деревьев.
Проводив их взглядом, Кэл накинулся на Тони:
– Убить тебя, что ли?
– Не меня, а Лайзу. Она несколько раз звала Мин и тыкала тебя в бок, а потом стукнула сумкой по затылку… О, хот-доги. – Тони сёл на стол и взял один.
– Эта девица ненормальная, – заключил Кэл, потирая затылок. Мин не было рядом, и пыл покидал его, но легче не становилось. – Просто террор какой-то.
– Ненормальная? – Тони развернул бумагу на хот-доге. – А ты? – Ничего особенного я не сделал.
«Еще десять минут, и мы бы разделись. Вот тогда было бы о чем говорить».
– Скажи это Харри, – усмехнулся Тони. – Вероятно, ему не следует так много знать о том, как его дядя Кэл проводит свободное время.
– Харри? – Кэл посмотрел туда, где находился мальчик. Харри все еще сидел на скамейке, но теперь рядом с ним была стройная блондинка. Бинк. Образ Мин в момент вылетел из головы.
– Бинк нас видела?
– Трудно сказать. Когда мы проходили там, ее еще не было, так что она могла попасть только на финал. На чем это я сижу? – Тони вытащил из-под себя туфлю с красным цветком.
– Это Мин забыла, – сказал Кэл, вспомнив ее ярко-красные ногти. – Отдай Лайзе при случае. И заткни ей глотку, если сможешь.
– Отдам, если не забуду. – Тони сунул туфлю в сумку-холодильник.
Кэл вытащил ее, сообразив, что цветок от этого размокнет, и постарался отвлечься от мыслей о Мин.
– Так, значит, Роджер нашел свою половину, и у него все в порядке. – Он повертел в руках туфлю. Это была забавная босоножка с острым каблуком, который проваливается в землю, а дурацкий цветок, наверное, сворачивается в сырую погоду. Кэл снова почувствовал волнение.
– У Роджера не все в порядке, – покачал головой Тони. – Он собирается жениться.
– Ну и что, это не смертельно, – сказал Кэл, удивляясь тому, что такая практичная особа, как Мин, носит подобные туфли. Значит, есть в ней какая-то непрактичная жилка – иначе она не целовалась бы с ним на столе для пикников. Мысль об этом на какое-то время завладела его сознанием. – Что? – переспросил он, пытаясь снова включиться в разговор.
– Я говорю, вот почему ты, как заяц, бежал от Синтии…
– Да, женитьба не для меня, но для Роджера это, наверное, хорошо, – сказал Кэл, бросив туфельку на стол. – Он всегда такой уравновешенный.
– Верно, – согласился Тони. – А если Бонни действительно хорошая, я, пожалуй, поживу у них в гараже.
– Еще одна добрая новость, – отозвался Кэл и снова подумал о Мин. Цветущая женщина, которую так приятно обнимать. Отныне он хотел быть честным со всеми и с собой. Если бы ему был нужен потрясающий секс, он мог бы вернуться к Синтии, она не злопамятная. Кэл попытался вызвать в памяти ее образ, чтобы не думать о Мин, но возникшая черно-белая фотография не шла ни в какое сравнение с цветным снимком, которым стала для него Мин – яркая, волнующая, вся из тепла и света.
– Ты о чем? – спросил Тони.
– Еще остались хот-доги, на которых ты не успел посидеть? Тони нашел один в складках скатерти и подал приятелю. Кэл занялся едой, пытаясь отключиться от всего, что связано с Мин. Однако ее лицо по-прежнему стояло у него перед глазами, воображение вело все дальше и дальше – и вот уже их тела вновь соединились, и губы слились в горячем поцелуе…
– Господи…
– Так что же ты собираешься сказать Харри? – спросил Тони.
– Насчет чего?
– Насчет того, чем вы с Мин занимались на столе для пикников, – не унимался Тони. – Вы, братцы, порядком возбудились.
– Скажу, что объясню ему все, когда он станет постарше, – ответил Кэл и подумал: «Да, возбудились. А теперь остыли». – Значительно старше, – добавил он и пошел за пивом.
* * *
– Так почему мы уходим? – спросила Бонни, когда все трое сели в машину Лайзы. Мин была изгнана на заднее сиденье.
– Потому что Мин взасос целовалась с продавцом пирожных. – Лайза обернулась, посмотрела на грешницу и покачала головой.
Бонни удивилась:
– Ты ела пирожные?
– Да, – ответила Мин, все еще пытаясь побороть волнение. – Подумаешь, большое дело!
Машина тронулась.
– Хорошо он целуется?
– Бесподобно, – призналась Мин. – Классно! Заводит моментально. Да и пирожные восхитительны.
Мин представила Кэла, с его пылкостью и настойчивостью. Она полулежала на заднем сиденье, чтобы не упасть. Голова до сих пор кружилась. Хорошо так лежать, но было грустно, что она одна.
– Ты что, совсем голову потеряла? – спросила Лайза.
– Да, был момент, – ответила Мин, глядя на проплывающие мимо верхушки деревьев. – Мне понравилось.
– Знаешь, – сказала Бонни Лайзе, – может, он и не притворяется. У него был такой счастливый вид, даже Роджер заметил.
– Ну уж если Роджер… – с иронией в, голосе отозвалась Лайза.
– Не надо издеваться над Роджером, – решительно оборвала ее Бонни.
– Хватит, – вмешалась Мин, садясь. Внутреннее равновесие постепенно восстанавливалось. – Я в полном порядке и не строю никаких иллюзий. А как Тони?
– В диком восторге, – ответила Лайза. – Но не уходи от разговора. Как ты дальше будешь себя вести с Кэлом?
– Я больше с ним не увижусь, – пообещала Мин, занятая поиском второй туфельки. – Ой, яоставила в парке одну босоножку. Придется возвращаться.
– Ну уж нет, – твердо сказала Лайза.
– Это мои любимые туфли!
– У тебя все туфли любимые, – отрезала Лайза.
– Как ты себя чувствуешь, подружка? – поинтересовалась Бонни.
– Отлично, – заверила Мин. – Кэл все мне рассказал о Роджере. Прими мои поздравления.
– За которыми стоят слова Зверя, – съязвила Лайза.
– Ничего, я умею с ним обращаться.
– Да уж, мы видели, как ты с ним обращаешься. Ты проявила слабость.
– Еще чего! – воскликнула Мин, в душе все же чувствуя себя виноватой. – Я знаю про пари. И знаю, что за этим последует. Мы больше не встретимся, особенно после твоей выходки. Зачем ты его обзывала? – В воображении опять возникли картинки этого дня: Кэл наклоняется, их губы встречаются, его рука скользит по ее телу… – Теперь мне ясно, чем он привлекает женщин. Здесь не одно только обаяние.
– Может, тебе стоит еще с ним увидеться? – предложила Бонни и добавила: – Иногда человеку надо верить.
«Хорошо бы», – подумала Мин.
– Бонни, – выразительно проговорила Лайза, – ты хочешь, чтобы ее жизнь искалечил соблазнитель, который разбил сердце твоей двоюродной сестре и заключил чертово пари с Дэвидом?
«Это было бы ужасно», – решила Мин.
– Нет, – с сомнением в голосе ответила Бонни.
– Тогда не будем говорить о доверии ко всяким жабам, – отрезала Лайза.
– А разве жаба не может превратиться в принца, если ее поцеловать?
– Это сказка о лягушке, – возразила Лайза. – Жаба – совсем другое дело.
– Верно, – кивнула Мин, стараясь выбросить из головы мысли о Кэле. – Жаба – это не лягушка. Это настоящая гадина. – Она вздохнула и добавила: – Но пирожные были действительно вкусные.
В субботу днем, когда Дэвид сидел перед телевизором, зазвонил телефон. В трубке раздался голос Синтии.
– Кэл и Мин сегодня были в парке, – сообщила она. – Он ее целовал. Удовольствие – физиологический сигнал, который мог подтолкнуть их…
– Стоп, – остановил ее Дэвид и сделал глубокий вдох. Проклятое пари. Кэл всеми силами будет стремиться выиграть.
– Он угощал ее пирожными, – продолжала Синтия. – Пригласил на пикник и…
– Мин ела пирожные? – Дэвид похолодел. – Она вообще их не ест. Там же углеводы. При мне она их всегда избегала.
– …и каждый раз, когда она съедала кусочек, он ее целовал.
– Вот сукин сын, – произнес Дэвид со злобой. – Что же нам делать?
– Продолжаем работать над пусковыми механизмами влечения, вызываем положительные эмоции, стараемся заставить их вспомнить, почему мы были им нужны. Пригласи ее завтра на ленч. Устрой все как можно лучше. Сделай так, чтобы она почувствовала себя единственной и неповторимой, доставь ей радость и верни ее любовь.
– Ну не знаю. – Дэвид вспомнил, какое было лицо у Мин, когда он объявил ей о разрыве. Oн пошел на это, чтобы заставить ее почувствовать вину и умолять его вернуться, а вовсе не для того, чтрбы самому просить прощения.
– Я же встречусь с Кэлом, – продолжала Синтия, будто не слыша его. – Я выжидала, надеясь, что он сам вернется, но теперь пора менять тактику. После десерта я затащу его в постель, и все начнется сначала.
– Мин злится на меня, – сказал Дэвид, – так что ленч не получится.
– Да, пожалуй. – Последовало долгое молчание. – А как насчет семьи? Кажется, ей нужно, чтобы семья одобряла ее выбор?
– Да. Ее мать меня просто обожала.
– Ну так позвони матери и расскажи про Кэла и его женщин.
– Нет, здесь надо действовать иначе. – Дэвид вспомнил, что интересы Нанетты ограничиваются диетами и модой. – Лучше через жениха сестры Мин. Я вечером позвоню Грегу.
– А что он может сделать?
– Он все расскажет Диане, – объяснил Дэвид. – Они видятся каждый вечер. Диана живет с родителями, и они тут же все узнают. Отец встанет на защиту Мин.
– Неплохо, – одобрила Синтия.
– Так, говоришь, он кормил ее пирожными? – спросил Дэвид, морщась.
– По кусочку, – подтвердила Синтия.
«Вот мерзавец. А все проклятое пари!.. После красивой фразы о Том, что он низок, но все же не совсем дрянь, взял да и соблазнил Мин своими пирожными. Еще и десять тысяч баксов прихватит. Великий Кэл Морриси снова побеждает. Но я могу помешать этому», – думал Дэвид.
– Алло, – позвала Синтия.
– Верь мне, – сурово произнес Дэвид. – Больше она не станет есть пирожные.
В понедельник Роджер опоздал на работу. Был у Бонни, подумал Кэл. И тут же почему-то вспомнил Мин.
– В чем дело? Ты нарушил традицию. Последним всегда прихожу я.
– Я от Бонни. – Роджер зевнул, усаживаясь за стол. – Мы проговорили всю ночь.
– Проговорили! – усмехнулся Тони, усаживаясь на край стола. – Так только рога себе заработаешь.
Роджер уставился на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41