– А это кто такие?
– Друзья, – ответил Юлиан, чем немало удивил Грейс. На лице Купидона появилось недоверчивое выражение.
– Нету тебя никаких друзей. Впрочем, не важно. Ты так и не сказал мне, зачем тебе нужен Приап.
Юлиан напрягся.
– Приап проклял меня и обрек на вечное рабство, из которого я не могу вырваться. Теперь я жду встречи с ним, чтобы вырвать у него с корнем те части тела, которые не отрастают снова.
Купидон побледнел.
– Черт, а ведь у него хватило бы духу сделать это. Мама убьет его, если это действительно его вина.
– И ты хочешь, чтобы я поверил, будто он сделал это без ее ведома? Не держи меня за дурака, Эрос. Ей просто наплевать на меня.
Купидон вскинул голову:
– Не начинай снова. Помнишь, когда я предложил тебе дары от нее, ты швырнул их мне в лицо.
– И ты не догадываешься почему? Зевс сбросил меня с Олимпа через час после того, как я родился, а Афродита даже не возразила ему. Если кто из вас и появлялся рядом со мной, то только с одной-единственной целью – поиздеваться. – Юлиан одарил Купидона убийственным взглядом. – Сколько раз нужно ударить собаку, чтобы она озлобилась?
– Ладно, согласен, кое кто из нас мог бы быть с тобой и пообходительнее, но…
– Никаких «но». Всем вам было наплевать на меня, а ей в особенности.
– Неправда, мама никогда не поворачивалась к тебе спиной. Напротив, ты всегда был ее любимчиком.
Юлиан хмыкнул:
– И верно, поэтому просидел последние две тысячи лет в книге.
Грейс захотелось обнять его. Ну почему Купидон стоит истуканом и не рвется сделать для брата все возможное и невозможное, лишь бы избавить его от ужасной судьбы, которая, пожалуй, была хуже смерти?
А еще удивляется, что Юлиан проклинает его.
Неожиданно Юлиан выхватил из ножен висевший на поясе Купидона кинжал и полоснул себе по руке.
Грейс зажмурилась от ужаса, но прежде чем она начала причитать, шрам затянулся, не оставив даже следа.
Купидон изумленно посмотрел на брата.
– Черт возьми! – выдохнул он. – Это же клинок Гефеста.
– Знаю. – Юлиан вернул клинок Купидону. – Даже тебя можно убить таким, но не меня. Теперь ты понял, что такое проклятие Приапа.
Грейс увидела неподдельное сочувствие в глазах Купидона, когда он осознал всю глубину несчастья, случившегося с Юлианом.
– Мне известно, что он ненавидит тебя, но я не предполагал, что Приап падет так низко. Как он посмел…
– Мне наплевать как, но я хочу поскорее снять его проклятие.
Купидон кивнул, и Грейс впервые увидела на его лице беспокойство за брата.
– Хорошо, ты пока держись, а я слетаю к маме и поговорю с ней: может, она сможет чем-то помочь.
– Если она так сильно любит меня, как ты утверждаешь, то почему бы не позвать ее сюда и не поговорить напрямую?
Купидон укоризненно посмотрел на него:
– Потому что в последний раз, когда я сказал ей о тебе, она проплакала ровно век. Ты очень обидел ее.
На лице Юлиана не дрогнул ни один мускул, но Грейс не сомневалась, что он очень переживает из-за размолвки с матерью.
– Я поговорю с ней и сразу вернусь к тебе. – Купидон сделал знак Психее, и в тот же миг Юлиан подошел к нему, схватил массивную цепь с кулоном в виде лука, висевшую у него на шее, и рывком сорвал ее.
– Эй, – выкрикнул Купидон. – Поосторожнее!
Юлиан собрал цепь в кулак и покачал кулоном перед лицом брата:
– Теперь я уверен, что ты вернешься.
Купидон обиженно надул губы.
– В неосторожных руках этот лук – опасная вещь…
– Не беспокойся, я хорошо помню, как больно он жалит.
– Ладно, до встречи. – Купидон хлопнул в ладоши, и они с Психеей растаяли в золотом дыму.
Грейс не знала, что и думать. Неужели она видела все это собственными глазами?
– Кажется, я посмотрела слишком много серий «Зены, королевы воинов», – прошептала она. – Они не могут быть настоящими. Это всего лишь галлюцинация.
Юлиан вздохнул:
– Хотелось бы и мне так думать.
– Бог мой, это был настоящий Купидон! – возбужденно воскликнула Селена. – Маленький милый херувим, который так ловко соединяет сердца.
Юлиан мрачно хмыкнул:
– Какой угодно, только не милый. А что до соединения сердец, то он скорее разрывает их на части.
– Но он может заставить людей полюбить.
– Нет. – Юлиан крепко сжал в кулаке кулон. – Все, что он делает, – это лишь иллюзия. Никакая сила не может заставить людей полюбить друг друга, если, любовь не рождается в сердце.
Грейс удивленно подняла на него глаза:
– Кажется, тебе тоже довелось испытать это?
– Еще как довелось.
Она протянула руку, как будто хотела приободрить его.
– Это из-за того, что случилось с Пенелопой?
Юлиан отвел взгляд.
– Я могу где-нибудь постричь волосы? – неожиданно спросил он.
– Зачем?
– Не хочу, чтобы они напоминали мне о прошлом.
Грейс кивнула:
– В торговом центре предоставляют любые услуги.
– Тогда отведи меня туда.
Когда они вошли в парикмахерскую, Юлиан решительно сел в кресло.
– Вы уверены, что желаете короткую стрижку? – спросила женщина-парикмахер, восхищенно приглаживая длинные золотые локоны Юлиана. – У вас такие прекрасные волосы. Обычно мужчины смотрятся ужасно с длинными волосами, но вам очень идет. Какой кондиционер вы используете?
Лицо Юлиана не выразило никаких эмоций.
– Стригите.
Маленькая изящная брюнетка с завистью взглянула на Грейс.
– Если бы у меня была возможность запускать руки в это чудо каждую ночь, я ни за что не позволила бы ему постричься.
Грейс улыбнулась:
– Это его волосы, пусть сам решает.
– Ладно. – Волосы Юлиана посыпались на пол.
– Короче, – недовольно сказал Юлиан.
– Вы уверены?
– Да.
Грейс молчаливо наблюдала, как парикмахер колдует над волосами Юлиана. Длинные пряди превратились в золотые локоны, напомнив ей о «Давиде» Микеланджело.
Посмотрев на Юлиана, она улыбнулась:
– Теперь ты выглядишь вполне современно.
– А правда, – спросила Селена, когда они вышли на заполненную людьми площадь, – что ты сын Афродиты?
– Это как посмотреть. – Юлиан нахмурился. – Мать бросила меня, отец от меня отрекся, и я рос в спартанском лагере, где меня воспитывали все, кому не лень.
Его слова эхом отозвались в сердце Грейс. Так вот почему он такой сильный и… такой грубый! И вообще, знает ли Юлиан, что такое ласка и забота? Знает ли он, что такое чистая любовь, которая не требует ничего взамен? Грейс пристально посмотрела на него. Он шел, словно смертельно опасный хищник, засунув большие пальцы в передние карманы джинсов, и не обращал ни малейшего внимания на женщин, которые оглядывались ему вслед. Глядя на его уверенность и неуловимые движения, можно было предположить, что прежде он был свирепым бойцом.
– Селена, – тихо произнесла Грейс, – мне изменяет память, или мы действительно читали, что спартанцы избивали своих детей только ради того, чтобы проверить, как они терпят боль?
Неожиданно ей ответил сам Юлиан:
– Это правда. Раз в год они устраивали соревнования, чтобы посмотреть, кто выдержит самые продолжительные избиения.
– Некоторых даже забивали до смерти во время этого соревнования, – с дрожью в голосе добавила Селена.
Теперь для Грейс все встало на свои места – и то, что Юлиан говорил о своем детстве в Спарте, и его ненависть к грекам.
– Наверное, сын богини мог долго терпеть побои, – поинтересовалась Селена.
– Да, это так.
– Знаете что? – По тону Селены Грейс поняла, что она хочет поднять всем настроение. – Я, признаться, проголодалась. Может, перекусим гамбургерами в «Хард-рок-кафе»?
Юлиан удивленно свел брови:
– Почему мне все время кажется, что вы разговариваете на иностранном языке? Что такое «Хард-рок-кафе»?
Грейс улыбнулась:
– «Хард-рок-кафе» – это сеть ресторанов, и там мы можем поесть.
– Вы хотите сказать, что едите в заведении, где пища твердая, как камень?
Теперь уже Грейс откровенно рассмеялась. И почему она не подумала об этом раньше?
– Поверь, там неплохо кормят. Пойдем, сам попробуешь.
Они направились в «Хард-рок-кафе», расположенное через дорогу от торгового центра, и заняли там очередь.
Вскоре женщина-администратор, взглянув на Юлиана, обратилась к ним.
– Прошу вас, следуйте за мной. – Она пошла вперед, раскачивая бедрами.
Грейс многозначительно посмотрела на Селену, и та кивнула в ответ.
– Похоже, теперь нас всегда будут проводить без очереди.
Вскоре они уже усаживались в отдельной кабинке в дальнем углу.
Как и предполагала Грейс, Юлиан сел рядом с ней, и она вежливо подала ему меню.
– Я не могу прочитать, что тут написано. – Он спокойно вернул меню, и Грейс стало стыдно, что она не подумала об этом.
– Я не знала, что солдат в Древней Греции не обучали читать.
– Обучали – на древнегреческом, на латыни и на санскрите. А еще я разбираю египетские иероглифы, как и некоторые письменности мертвых языков. Но язык этого меню для меня все равно что тарабарский. – Юлиан вздохнул и положил руки на стол.
Оторвавшись от меню, Селена бросила взгляд на его ладони и ахнула.
– Это как раз то, что я думаю? – Она протянула руку и дотронулась до кисти Юлиана.
К удивлению Грейс, Юлиан позволил ее подруге подробнее рассмотреть кольцо на пальце правой руки.
– Ну что, видела?
Грейс села поудобнее, пытаясь понять, о чем идет речь.
– Красивое кольцо, – осторожно сказала она.
– Это кольцо говорит о том, что наш друг был не простым воином, а полководцем, говоря современным языком.
Юлиан мрачно кивнул:
– Все верно.
Селена шумно выдохнула:
– Грейс, ты даже представить себе не можешь, что это значит! В те времена такие кольца просто так не раздавали. Нужно было сильно отличиться, чтобы заполучить его.
Впервые Грейс позавидовала докторской степени Селены, благодаря которой ее подруга знала все о мире, из которого пришел Юлиан. Впрочем, никакая ученая степень не нужна для того, чтобы понять, как сложно человеку, командовавшему армией, оказаться в вечном подчинении у женщин.
– Уверена, ты хорошо справлялся со своими обязанностями, – сказала она.
Юлиан кивнул:
– У меня была сильная армия.
– Ты, наверное, выиграл немало сражений.
Юлиан улыбнулся – он уже несколько веков не вспоминал о своих победах.
– О да, пару раз я задал жару римлянам.
– Кстати, – прервала их Селена, – могу я взглянуть на лук Купидона?
Юлиан осторожно достал кулон из кармана и аккуратно положил на стол.
– Берегись, – сказал он, когда Селена протянула к нему руку. – Золотой лук небезопасен. Одно неосторожно движение, и ты влюбишься в первого встречного.
Селена отдернула руку, и тогда Грейс, взяв со стола вилку, с ее помощью подвинула кулон поближе.
– Почему он такой маленький?
Юлиан улыбнулся:
– Ты никогда не слышала поговорку: «Размер не имеет значения»?
Грейс укоризненно посмотрела на него.
– И как Купидон пользуется этой вещицей? – спросила она.
Юлиан пожал плечами:
– Он может уменьшить меня до размеров кулона или увеличить кулон до размеров настоящего лука – все зависит от ситуации.
– Правда? – удивилась Селена и уже собралась задать следующий вопрос, однако ее перебила подошедшая официантка. Разгладив передник и разглядывая Юлиана с таким выражением лица, словно он был главным блюдом дня, она скороговоркой произнесла:
– Простите, что заставила вас ждать. Надеюсь, вы уже готовы сделать заказ?
Грейс хмуро посмотрела на официантку. Эта тоже ничуть не лучше остальных: пялится на задницу Юлиана, пожирает глазами его тело. Удивительно, что он до сих пор выносит общество женщин.
Поерзав на скамье, Грейс дала себе слово, что никогда не будет так с ним обращаться.
Она сделала заказ на троих, и вскоре на столе появилось блюдо с куриными крылышками гриль.
– Это, наверное, не нам, – запротестовала Селена.
– О, не беспокойтесь. – Официантка мило улыбнулась Юлиану. – Мы не справляемся на кухне, большой наплыв посетителей, так что вам придется некоторое время подождать: вот я и принесла на тот случай, если вы проголодались. Не хотите крылышки, я подберу что-нибудь еще. И не волнуйтесь, это за счет заведения. Итак, вам принести что-то другое?
– Это подойдет, спасибо, – остановил ее Юлиан.
– О Боже, вы можете сказать что-нибудь еще? – Казалось, девушка вот-вот упадет в обморок. – Например, мое имя. Меня зовут Мэри.
– Спасибо, Мэри.
– О-о… У меня от вашего голоса мурашки по спине. – Девушка бросила на Юлиана голодный взгляд, после чего с большой неохотой оставила их.
Грейс поморщилась:
– Если эта размалеванная курица напишет тебе имя и телефон на чеке перед тем, как дать его нам, я ей уши пообрываю.
Селена не успела ничего ответить, поскольку в ресторан вошел Купидон и, заметив их, быстро двинулся к их столику через переполненный зал.
– Ну и? – спросил Юлиан, когда он подошел ближе.
Купидон тяжело вздохнул.
– Сперва плохие новости или очень плохие?
– Хм, дай-ка подумать… Может, не будем портить день и начнем с самой плохой, а потом перейдем к той что полегче?
Купидон кивнул:
– Ладно, согласен. Самая плохая новость заключается в том, что проклятие скорее всего вообще нельзя снять.
Юлиан воспринял это известие на удивление спокойно, он лишь слегка кивнул.
Грейс, прищурившись, посмотрела на Купидона:
– Как ты можешь так поступать с ним? Боже милосердный, да мои родители горы бы свернули, чтобы сделать все возможное и невозможное, лишь бы помочь мне, а ты сидишь здесь и даже тени сожаления нет в твоих глазах. Что ты за брат?
– Эй, – тихо сказал Юлиан, – не стоит бросать ему вызов – это может привести к очень неприятным последствиям.
– Вот именно, к смерти…
– Тронешь ее пальцем, – Юлиан угрожающе посмотрел на Купидона, – и я вырежу тебе сердце твоим же кинжалом.
Купидон усмехнулся:
– Э, братишка, ты упустил кое-какие важные детали.
– Например?
– Ты не упомянул тот факт, что переспал с одной из любимых девственниц Приапа. О чем ты вообще думал? Ты даже не вытащил из-под нее его накидку, когда овладел ею. Зря ты так поступил.
– Если помнишь, я на него тогда здорово злился. – Юлиан вздохнул.
– Ну так надо было сорвать зло на ком-нибудь из маминых поклонниц – в конце концов, для этого они и существуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28