В ожидании первых откликов критиков и театральных рецензентов компания выпила много пунша и выкурила множество сигарет. Шерон, имеющая обширные связи в театральном мире, вскоре узнала по телефону первые отклики на спектакль. И они оказались восторженными и очень обнадеживающими.
Критики из «Дейли ньюс» не скупились на похвалы, и даже «Таймс», обычно весьма сдержанная в своих оценках, охарактеризовала Латтимора и Райленд как «безусловно талантливых людей, с хорошим вкусом», предрекая им большое будущее. Дебют исполнительницы главной роли Мередит О'Нил был назван восхитительным, а сама Мередит – «восходящей звездой, которая в скором времени займет лидирующее положение на театральных подмостках Нью-Йорка».
После таких откликов довольные и счастливые Патрик, Дженнифер и Мередит отделились от гостей, отошли в дальний угол студии и начали с жаром обсуждать все происходящее и только что услышанное.
– Вы должны сочинить новую пьесу, где я буду играть главную роль! – возбужденно сказала Мередит. – Мы закрепим наш успех и завоюем настоящую известность! О нас заговорят все!
– Только представьте, какой нас ожидает триумф, если по мотивам нашего спектакля кто-нибудь захочет снять фильм! – воскликнула Дженнифер. – А мы тем временем начнем работать над продолжением данной темы.
– Под названием «Дитя любви, а не войны»! – подхватил Патрик.
– Точно! – вставила Дженнифер, и ее с новой силой охватила любовь к Патрику.
– Потом последует продолжение…
– Что-то вроде «Лучше любить втроем, чем воевать!», – шутливо продолжила Дженнифер.
– А что? Это будет грандиозное шоу! – засмеялся Патрик.
Он быстро наклонился и поцеловал Дженнифер. Ощутив прикосновение его горячих губ, она вздрогнула. Этот поцелуй казался знаком дружеского расположения, однако Мередит такое проявление чувств слегка озадачило.
– Сомнительное название пьесы, – поджав губы, промолвила она.
– Что ж, если тебе оно не нравится, мы назовем пьесу «Любите друг друга, только не начинайте третью мировую войну!», – нашелся Патрик. – Это тебя устраивает?
– Вполне, вот только будет ли спектакль иметь успех…
И Мередит, усмехнувшись, отошла в сторону.
– Она права, – заметила Дженнифер. – Боюсь, она решила, что мы поддразниваем ее.
– А что в этом плохого? – бодро возразил Патрик, но его взгляд мгновенно потускнел, когда он заметил, что Мередит смеется и кокетничает с приземистым, коренастым пожилым господином с большой лысиной, обрамленной венчиком седых волос.
– Слушай, а это, случайно, не тот самый продюсер, что недавно представлял на Бродвее английскую постановку? – спросила Дженнифер. – Было бы замечательно, если бы Мередит познакомилась с ним поближе!
– Пусть делает что хочет, кого это волнует! – раздраженно бросил Патрик.
– Похоже, как раз тебя это и волнует. – Дженнифер удивленно рассматривала помрачневшего Патрика.
– Еще чего! Он годится Мередит в дедушки. Признаться, такие знакомства внушают мне отвращение! Ладно, черт с ним, с этим продюсером! Я проголодался.
– Я тоже. Может, заглянем в китайский квартал?
– Прекрасная идея! Давай незаметно исчезнем из этой скучной компании!
Предложение Патрика уйти вдвоем прозвучало в ушах Дженнифер прекрасной музыкой.
Стоял тихий октябрьский вечер, дул легкий прохладный ветерок, поэтому прогуляться по городу и подышать воздухом было очень приятно. Остановившись перед светофором и ожидая, когда зажжется зеленый свет и можно будет пересечь Восточный Бродвей, Патрик и Дженнифер вдруг начали петь отрывки из своего нового спектакля. Люди с любопытством наблюдали за странной парочкой и переглядывались. Патрик, заметив, что они привлекли к себе внимание, нарочито громко произнес:
– Вкладывая с таким трудом заработанные деньги в свой музыкальный спектакль, мог ли я предположить…
– …что его арии зазвучат на улицах Нью-Йорка! – продолжила Дженнифер, и они с Патриком допели финальную сцену.
Добравшись до китайского квартала, Патрик и Дженнифер нашли небольшой скромный ресторанчик, расположенный на первом этаже магазина, сели за столик с огнеупорным пластмассовым покрытием и снова рассмеялись. Дженнифер сразу подыскала подходящее название ресторану – «Китайские палочки для еды», а Патрик взял меню и выбрал блюда.
– Патрик, остановись, нам этого не съесть! – воскликнула Дженнифер. – Вполне достаточно лапши с кунжутом!
– Ничего, осилим! Яств должно быть много. Вот только что-то не вижу в меню пива, а было бы совсем неплохо запить эту китайскую стряпню.
Официант, услышав про пиво, покачал головой.
– Наш ресторан не имеет лицензии на торговлю спиртным, – сообщил он. – Могу предложить вам чай и прохладительные напитки.
– Чай? – с таким возмущением переспросил Патрик, будто невозможность заказать пиво грубо нарушала его гражданские права. – В столь знаменательный день мы должны пить чай?
– Сегодня состоялась премьера нашей музыкальной комедии, – объяснила Дженнифер, но официант снова покачал головой.
Внезапно Патрик, взяв спутницу за руку, но глядя при этом на официанта, тихо сказал:
– Ладно, придется признаться. Сегодня эта прелестная молодая леди согласилась стать моей женой. – Изобразив восторг, он наклонился и галантно поцеловал руку Дженнифер.
– Надеюсь, теперь-то вы понимаете, что мы не можем отпраздновать столь важное событие чаем?
На бесстрастном лице китайца появилась улыбка. Он кивнул.
– Подождите немного.
Шутка Патрика взволновала Дженнифер. Ей показалось, что в этих словах был намек. Она с надеждой взглянула на Патрика, втайне надеясь услышать что-то еще, но он лишь рассмеялся.
– Музыка, спектакли, репетиции… Все люди – братья, все любят друг друга… А как быстро этот китаец согласился нарушить запрет и принести выпивку, когда я наврал ему про помолвку!
Дженнифер попыталась улыбнуться, но ей это не удалось. Опустив голову, она перебирала деревянные палочки для еды, боясь, что Патрик заметит, как дрожат ее руки.
Вернулся официант и поставил на стол заварочный чайник.
– Особый чай! – объявил он, подмигнув Патрику. Тот с торжественным видом поднял чашку.
– Любите друг друга!
Двойной смысл тоста немного приободрил Дженнифер. Она сделала большой глоток, надеясь, что спиртное подействует на нее успокаивающе.
– Да… Похоже на рисовую водку, – заметил Патрик. – Как по-твоему?
– Готова согласиться со всем, что ты скажешь, – почти беззвучно прошептала она.
Патрик, перехватив нежный взгляд Дженнифер, ласково коснулся ее щеки. Она затрепетала. Но тут официант принес на подносе заказанные блюда, и это помогло Дженнифер отвлечься.
Они с Патриком принялись за еду, изредка перебрасываясь шутками о том, что заказанных блюд им бы хватило на неделю.
– Такими порциями можно накормить свору русских волкодавов, – заявила Дженнифер вновь появившемуся официанту.
– Да-да! – закивал китаец. – Я все понимаю. Медовый месяц.
Молодые люди дружно рассмеялись, потом расплатились с официантом и покинули ресторан, прихватив пакет с остатками еды. Слегка пошатываясь и высматривая такси, они побрели по тротуару. Наконец вдалеке показалась машина с зеленым огоньком. Патрик отчаянно замахал рукой, но такси, прибавив скорости, промчалось мимо.
– Эй, почему ты отлыниваешь от работы? – закричала вслед Дженнифер.
Вскоре свободное такси все-таки притормозило. Патрик и Дженнифер расположились на заднем сиденье, и машина рванула с места. Дженнифер вдруг выронила сумочку; из нее выпали губная помада, записная книжка, несколько авторучек и пригоршня мелочи. Они с Патриком одновременно наклонились и, стукнувшись головами, начали подбирать вещи.
– Похоже, этот лихач-водитель хочет нас угробить, – прошептал Патрик, давясь от смеха.
Шофер взглянул в зеркальце на пассажиров:
– Что-то не так?
Патрик покачал головой.
Такси подъехало к дому, и Патрик, расплачиваясь, прибавил к двум с половиной долларам еще доллар чаевых. Они с Дженнифер с таким шумом вошли в холл, что ночной привратник испуганно вскочил с кресла, протирая заспанные глаза. Патрик громко засмеялся и вручил ему пакет с продуктами из ресторана.
– Это китайский завтрак. Отведайте, – сказал он и вместе с Дженнифер направился к их квартире.
С трудом попав ключом в замочную скважину, Дженнифер распахнула дверь и сразу прошла в их с Мередит общую спальню. Та была пуста. Из гостиной послышался шум, потом донесся голос Патрика:
– Дженни, помоги! Я никак не могу разложить этот чертов диван! Он все время ускользает от меня!
Засмеявшись, Дженнифер прошла в гостиную, и совместными усилиями они наконец справились с диваном. Патрик бросился на него и, поймав руку Дженнифер, потянул к себе. Она прилегла на край дивана.
– Побудь со мной немного… Давай поболтаем, – пробормотал Патрик и мгновенно заснул.
Ее глаза тоже закрылись, и она провалилась в глубокий сон. Проснувшись через час, Дженнифер сразу же взглянула на Патрика. Его лицо показалось ей очень красивым, привлекательным, но… грустным. Захотелось прижаться губами к его губам, почувствовать их вкус и аромат. Подавив мгновенно вспыхнувшее желание, она села и осторожно сняла с Патрика ботинки. Потом, взглянув на элегантный галстук, сбившийся набок, поправила его и разгладила складку.
Внезапно сильные руки Патрика обхватили се за талию. Он притянул Дженнифер к себе.
– Иди ко мне…
Патрик крепко прижал ее к груди и горячо поцеловал в губы. По ее телу снова прокатилась волна желания и, не в силах противиться ему, она обвила руками шею Патрика и ответила на его поцелуй. Тяжело и часто дыша, они отпрянули друг от друга и начали молча и торопливо снимать с себя одежду.
«Патрик, я люблю тебя…»
Произнесла ли Дженнифер в те мгновения, наполненные ожиданием любовной близости, эти слова? Нет. Патрик молчал, и она не посмела признаться.
Быстро скинув одежду, они заключили друг друга в объятия. Дженнифер затрепетала от страсти. С трудом подавив крик восторга, рвавшийся из груди, она лишь тихо застонала от наслаждения. Новая вспышка страсти сотрясла ее тело, и она услышала хриплый шепот Патрика:
– Дженни… Дженни…
Крепко прижимаясь к нему, она осыпала поцелуями его лоб, лицо, подбородок…
Через несколько мгновений Патрик и Дженнифер разомкнули объятия. Обессиленный, он лег рядом с ней и спросил:
– Дженни, а вдруг Мередит вернется и увидит нас? «Господи, какое это имеет значение?» – удивленно подумала Дженнифер.
Штора, закрывавшая дверной проем, красноречиво свидетельствовала о том, что нарушать их уединение в комнате не следует. Но если Патрик боится, что его застигнут в постели с Дженнифер, что на это возразить? Не удерживать же его силой возле себя!
Вздохнув, она поднялась и начала собирать с пола одежду. Разве о таком финале мечтала Дженнифер? Она-то надеялась заснуть в его объятиях, а потом, пробудившись от сладостного сна, снова испытать восхитительную близость с любимым человеком.
– О Господи, я ничего не могу найти, – пробормотала Дженнифер.
Патрик сунул руку под подушку.
– Это твое? – со смехом спросил он.
Дженнифер тоже рассмеялась:
– Нет!
Патрик снова извлек из-под подушки очередную деталь туалета: тоненькую кружевную полоску – бюстгальтер.
– Но этот предмет уж точно женский!
Наконец собрав одежду, Дженнифер поцеловала Патрика и покинула комнату.
Дженнифер проснулась в полдень в прекрасном настроении, несмотря на похмелье. Бросила взгляд на постель Мередит: она по-прежнему была пуста. Дженнифер встала, приняла душ, напевая первоначальный вариант «Таким тебя я никогда не знала», потом надела джинсы и блузку и отправилась варить кофе.
Налив кофе в кружку, она пошла в гостиную, где ночевал Патрик. Увидев улыбающуюся Дженнифер, он широко раскрыл глаза и приподнялся на локте.
– Привет, а который теперь час?
– Уже полдень!
– Как полдень?
Патрик обхватил голову и поморщился. Он мгновенно все вспомнил. Жаркие объятия, поцелуи, неистовую страсть… и ему стало неловко. Дженнифер заметила его смущение, и радостная улыбка исчезла с ее лица. Патрик стесняется воспоминаний об их близости? Губы Дженнифер задрожали. Пробормотав: «Я пошла готовить завтрак», – она поспешила на кухню.
Дженнифер невидящим взглядом смотрела на бекон, жарящийся на сковородке, и думала о том, что их вчерашняя близость для Патрика ничего не значит. Так, мелкий эпизод. Но почему? Молодые мужчины, с которыми Дженнифер раньше вступала в интимные отношения, всегда восторгались ею, расточали комплименты, уверяя в преданности и искренности своих чувств. А Патрик… Отвел смущенный взгляд и не произнес ни слова. Ни намеком не дал понять, что помнит о вчерашнем вечере.
Дженнифер чувствовала себя полной идиоткой и утешалась лишь тем, что накануне все-таки сумела совладать со своими эмоциями и не призналась ему в любви. Слабое утешение! Обида и разочарование захлестнули ее с новой силой, ее плечи задрожали, и она беззвучно заплакала. Никогда еще Дженнифер не была так сильно влюблена. Никогда равнодушие мужчины не приводило ее в такое отчаяние, не ранило и не обижало. Впрочем, если разобраться во всем без эмоций, поведение Патрика можно объяснить и даже извинить. Они долго работали вместе над музыкальным спектаклем, и Патрик считал ее коллегой, другом, но не более того. Он не воспринимал ее как женщину, не замечал, как она стройна, не придавал значения ее полному любви и восхищения взгляду. А она-то лелеяла мечту, что, увидев ее обнаженной, Патрик наконец прозреет. Поймет, что перед ним соблазнительная, прелестная молодая женщина! Она вдруг почему-то вспомнила героя старого полузабытого фильма, который однажды снял очки и увидел мир во всем его многообразии и красоте.
«Мисс Райленд! – шутливо обратился бы к ней Патрик, устыдившись собственной непроницательности. – Да вы, оказывается, прекрасны!»
Дженнифер решительно вытерла слезы, сполоснула лицо холодной водой и заставила себя улыбнуться. Ну уж нет, в присутствии Патрика она будет вести себя легко и непринужденно и ни намеком не даст ему понять, как глубоко уязвлена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46