Линкольн испытывал огромное давление со стороны некоторых представителей банковского истеблишмента: разместить займ под проценты для покрытия военных расходов.
Министр финансов у Линкольна во время Гражданской войны Salmon P. Chase, по имени которого назван Чейз Манхэттэн Бэнк, принадлежащий группе Рокфеллеров, «угрожал прочим банкирам, что если они не будут принимать выпускаемые им облигации, он наводнит денежное обращение страны банкнотами, даже если за завтрак придется заплатить тысячу долларов такими банкнотами» 17.
Поэтому Авраам Линкольн решил не занимать деньги у банкиров и не выпускать процентные деньги, создавая национальный банк, который будет ссужать правительство необходимыми средствами платежа, печатая огромные количества бумажных денег. В феврале 1862 г. Линкольн выпустил «гринбеки». Эти деньги не только не были обеспечены золотом, но и были свободны от долгов.
Линкольн вел смертельную игру. Он пошел против международных банкиров. Война велась, чтобы принудить Соединенные Штаты создать национальный банк, которым независимо управляют Европейские банкиры, а Линкольн отвернулся от них, выпустив свои собственные неразменные бумажные деньги.
Но и международные банкиры тоже переиграли Линкольна, и значительно, когда 5 августа 1861 г. они склонили Конгресс, главным образом стараниями Министра финансов Чейза, принять закон о подоходном налоге. Они ввели «трехпроцентный федеральный подоходный налог. В марте 1862 г. его быстро заменил закон, подписанный в июле, который при сохранении трехпроцентного налога на доходы ниже 10.000$, для доходов, превышающих этот уровень, поднял ставку налога до пяти процентов» 18.
Это был прогрессивный подоходный налог, точно такой, какой и предложил Карл Маркс тринадцать лет назад.
Теперь Англия и Франция приняли меры для увеличения давления на правительство Линкольна. 8 ноября 1861 г. Англия «отправила в Канаду 8000 солдат в качестве материального свидетельства того, что она не намеревалась шутить» 19, поддерживая Юг. Высадившись на побережье, Франция повела войска вглубь Мексики, навязывая выбранного ею императора Максимилиана правителем Мексики. Линкольн мог убедиться, что правительства Европы наступали на него с обеих сторон.
В 1938 г. Jerry Voorhis, Конгрессмен от штата Калифорния, написал брошюру под заглавием Dollars and Sense Доллары и рассудок, в которой он поделился с Американским народом маленьким фрагментом из истории Гражданской Войны:
В июле 1862 г., вскоре после первого выпуска линкольновских гринбеков, представитель Лондонских банкиров послал следующее письмо ведущим финансистам и банкирам Соединенных Штатов: "Огромный долг, образующийся благодаря войне, за которым присмотрят капиталисты, должен быть использован для контроля над объемом денежной массы. Чтобы достичь этого, банковской основой должны стать облигации.
Мы не ждем, что Министр финансов Сэмон П. Чейз даст эту рекомендацию Конгрессу.
Недопустимо позволять гринбеку, как его называют, обращаться в качестве денег сколько-нибудь продолжительное время, так как мы не можем его контролировать. Но мы можем контролировать облигации и, через них, банковскую эмиссию" 20.
19 апреля 1861 г. для прекращения потока военного снаряжения, необходимого преимущественно сельскому Югу для ведения войны, Линкольн установил упоминавшуюся выше морскую блокаду. Конфедерации пришлось «направиться заграницу и заменять каперы на мощные военные корабли, которые им пришлось покупать или строить по заказу. Первый из этих кораблей — Самтер, был введен в строй весной 1861 г., а в 1862 г. за ним последовали Флорида и Алабама» 21.
Юг покупал эти корабли у Англии и Франции для прорыва блокады, и Государственный секретарь Уильям Сьюард понимал всю важность того, чтобы удержать эти две страны от войны. Он «предупреждал Британское правительство: „Если какая-либо Европейская держава спровоцирует войну, мы не станем от нее уклоняться.“ Подобным же образом Сьюард уведомил Mercier, что признание Францией Конфедерации будет иметь следствием войну с Соединенными Штатами» 22.
Линкольн не забывал об опасности, исходящей от Европейских банкиров и двух Европейских стран — Англии и Франции. Главный вопрос войны для него был — сохранение единства. Он повторял, что сохранение Союза было его главной задачей. «Моей первейшей целью в этой борьбе является сохранение Союза. Если бы я мог спасти Союз, не освобождая ни одного раба, я бы сделал это» 23.
Но хотя Линкольн и не вел войну для решения вопроса о рабстве, 22 сентября 1862 г. он издал Манифест об Освобождении рабов, заявляя право на это как Главнокомандующий Армии и Флота. Не было решения Конгресса, только единоличное решение Президента Соединенных Штатов. Но его решение имело силу закона, и Американский народ так это и воспринял.
Помимо внешней угрозы со стороны Англии и Франции Линкольну пришлось бороться с внутренней угрозой — центральным банком. 25 февраля 1865 г. Конгресс принял Акт о Национальном Банке. По этому закону на основе федерального устава создавался национальный банк, который имел полномочия выпускать банкноты США — деньги, выпущенные для ссуды правительству, обеспеченные не золотом, а долгом. Деньги ссужались правительству под проценты и становились Законным Платежным Средством. Этот законопроект поддерживал и настаивал на нем Министр финансов Сэмон П. Чейз.
После принятия этого закона Линкольн вновь предостерег Американский народ. Он сказал: «Власть денег грабит страну в мирное время и устраивает заговоры в тяжелые времена. Она более деспотична, нежели монархия, более высокомерна, нежели самодержавие, и более себялюбива, нежели бюрократия. Я предвижу наступление кризиса в ближайшем будущем, что лишает меня спокойствия и заставляет опасаться за безопасность моей страны. Корпорации вступили на престол, грядет эра коррупции, и власть денег в стране будет стремиться продлить свое господство, воздействуя на предрассудки народа до тех пор, пока богатство не соберется в руках немногих и республика не погибнет» 24.
Через несколько месяцев после принятия закона банк Ротшильда в Англии послал письмо Нью-йоркской банковской фирме:
Немногие, разбирающиеся в системе процентных денег, будут либо настолько заинтересованы в ее прибылях, или же настолько зависеть от ее покровительства, что со стороны этого класса сопротивления не будет, тогда как, с другой стороны, огромная масса народа, умственно неспособная к постижению грандиозных преимуществ, которые капитал извлекает из системы, будет безропотно нести свое бремя, быть может, даже не подозревая, что система враждебна ее интересам 25.
Линкольн делал ставку на блокаду, установленную им вокруг Юга, как средство удержания Англии и Франции вне войны. Блокада успешно справлялась с этой задачей, по крайней мере, внешне, однако иные использовали ее как средство извлечения огромных прибылей. Частные лица «прорывали» блокаду, снаряжая несколько судов с необходимыми припасами для Юга, надеясь, что часть этих судов прорвет блокаду, и, таким образом, прорвавшиеся могли назначать непомерную цену за товары в Южных городах. Одним из них был Thomas W. House, как говорили — агент Ротшильда, составивший состояние во время Гражданской Войны. Он был отцом полковника Эдварда Мэнделла Хауса — ключевой фигуры в избрании Президента Вудро Вильсона и принятии закона о Федеральном Резерве в 1913 г.
Линкольн понимал, что Север нуждался в союзнике, чтобы удержать Европейские страны от прямого участия в войне, так как эти страны строили корабли, способные прорывать блокаду, и прямое вступление Англии и Франции в войну могло означать конец Севера. Он обращался за помощью к другим Европейским странам и не нашел никого, кто желал бы оказать поддержку его правительству. Однако нашлась одна страна, которая не имела центрального банка и, следовательно, внутренней силы, препятствовавшей помощи правительству Соединенных Штатов.
Этой страной была Россия.
У России был большой флот и она уже торжественно обещала Линкольну свою помощь еще до начала войны. Теперь она могла вмешаться и удержать Англию и Францию от военных действий, поскольку обе эти страны страшились войны с Русским правительством.
Линкольну требовалось нечто такое, чем он мог бы воспользоваться, чтобы побудить Русский народ послать свой флот на защиту правительства Соединенных Штатов. Линкольн издал Манифест об Освобождении рабов как жест, адресованный Русскому народу, чей Царь в 1861 г. подобным манифестом освободил крепостных. Линкольн ожидал, что уже одно это действие побудит Русский народ поддержать свое правительство при оказании помощи правительству Линкольна.
Русский Царь — Александр II, отдал императорскому флоту приказы идти в Американские порты Нью-Йорка и Сан-Франциско в знак поддержки Линкольна и его правительства. Это также было впечатляющим средством показать Франции и Англии, что если они вступят в войну на стороне Юга, то им придется к тому же бороться и с Русским правительством. Эти корабли в сентябре 1863 г. стали прибывать в Соединенные Штаты.
Всем было понятно, почему эти корабли входили в Американские воды. «Средний Северянин понимал… что Русский Царь выбрал это средство для предупреждения Англии и Франции, что если бы они воевали, поддерживая Юг, он поддержал бы Север…» 26.
В октябре 1863 г. город Балтимор выпустил официальное объявление, приглашающее: офицеров Русских военных кораблей, которые уже находятся или вскоре прибудут в порт Нью-Йорк посетить город Балтимор… и благосклонно отнестись к его гостеприимству, как свидетельству высокого уважения властей и горожан Балтимора к Монарху и народу России, которые, в то время как другие державы и народы, крепко связанные с нами узами практических интересов и общим происхождением Англия и Франция? оказывают материальную помощь и содействуют Мятежникам Юга, благородно воздержались от всех попыток помочь мятежу, и дали нашему правительству надежные заверения своего расположения и доброй воли 27.
Царь приказал своим Адмиралам, чтобы они были готовы сражаться с любой державой и принимать приказы только от Авраама Линкольна.
А в случае войны Русскому флоту было приказано «атаковать неприятельский торговый флот и колонии с целью нанесения им наибольшего возможного урона» 28.
Ко всем этим проблемам у Линкольна добавилась еще одна козни внутреннего заговора. Подобного заговора Линкольн опасался в 1837 г., когда говорил: «С какой стороны следует ожидать приближения опасности? Я отвечаю, что если она когда-либо дойдет до нас, то она должна возникнуть среди нас; она не может придти извне. Если нам суждено погибнуть, то мы должны быть сами творцами и вершителями судьбы. Как страна свободных людей, мы должны пережить все времена, или убить самих себя» 29.
Таким образом, Линкольн боялся, что причиной окончательной гибели нации послужат ее собственные сыновья, его сограждане Американцы.
В самом начале 1863 г. Линкольн написал письмо генерал-майору Joseph Hooker, в котором говорилось: «Я поставил вас во главе Армии Потомака. Я слышал из достоверных источников о вашем недавнем высказывании, что как армии, так и правительству требуется диктатор» 30.
Очевидно, что все, слышанное Линкольном о Хукере, соответствовало действительности, потому что Хукера «уже случалось опасаться, как возможного руководителя Радикалов в государственном перевороте» 31.
Радикалы, упомянутые в письме Линкольна генералу Хукеру, являлись одной из групп Республиканцев, которые считали, что Север в конце концов выиграет войну с Югом и хотели, чтобы Линкольн заставил Юг расплатиться за свой мятеж после победы. Линкольн предпочитал более мягкий подход к возможности возвращения Южных штатов после окончания войны в Союз, исключающий репрессии против них и их воинов. Радикалов часто называли «Якобинцами» по имени группы, которая разжигала Французскую революцию 1789 г. Как уже упоминалось, эта группа французская. — Прим. перев. была ответвлением Иллюминатов.
Однако величайшее сражение Линкольна было впереди: за свою жизнь. Видения Линкольна прежних лет о том, что он не отслужит два полных срока и его страхи относительно внутренних заговоров почти сбывались.
14 апреля 1865 г. заговор, которого Линкольн боялся и о котором был осведомлен, убил его. Восемь человек были осуждены за преступление, и четверо были впоследствии повешены. Кроме успешного покушения на жизнь Линкольна, планировали также покушения на Эндрю Джексона — Вице-президента Линкольна и Государственного Секретаря Сьюарда. Оба этих покушения провалились, но если бы они удались, не возникает ни малейшего сомнения, кто извлек бы выгоду из всего этого: Военный Министр Edwin Stanton.
Действительно, после успешного покушения на Линкольна Стентон «стал на тот момент действующим правительством Соединенных Штатов, взяв на себя контроль над Вашингтоном, округ Колумбия, пытаясь задержать убийцу Линкольна.»
John Wilkes Booth — человек, убивший Линкольна, имел личные связи с существовавшими тогда обществами, в том числе Карбонариями Италии — тайной организацией Иллюминатского толка, скрытно и активно действовавшей в Италии.
Одним из многочисленных свидетельств соучастия Стентона в попытках покушения является тот факт, что ему не удалось заблокировать дорогу, по которой Бут ушел из Вашингтона после убийства, хотя по приказу Стентона военные перекрыли все остальные дороги.
Теперь считают, что Стентон также подготовил другого человека, сложением и внешностью похожего на Бута, с тем, чтобы он был схвачен и затем убит солдатами Стентона. Далее полагают, что Стентон удостоверил, что убитым человеком был Бут, тем самым позволив Буту ускользнуть.
Но, возможно, самой тяжкой уликой, что Стентон был замешан в убийстве Линкольна, являются пропавшие страницы дневника Бута. Стентон давал показания перед комиссией Конгресса по расследованию, «что страницы отсутствовали, когда дневник в апреле 1865 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77