Так закончился Суэцкий кризис. Кремль расценил это как успех своей политики.
Сегодня, спустя много лет, этот кризис привлекает внимание историков не его военным аспектом (он достаточно характерен для многих локальных военных конфликтов того времени), а аспектом политическим. Одним из наиболее важных направлений того времени стало соперничество за обладание «сферами интересов» в нарождающемся «третьем мире».
В 1957—1964 годы руководители СССР побывали в Индии, Индонезии, Бирме, Афганистане, Иране и других странах. Советский Союз посетили лидеры Индии, Индонезии, Ганы, Гвинеи, Мали, Судана, Сомали, Сенегала, Лаоса, Камбоджи и ряда других государств. Было подписано более 20 соглашений о сотрудничестве и предоставлении кредитов странам Азии, Африки и Латинской Америки, в том числе Индии, Индонезии, Бирме, Непалу, Цейлону, Афганистану, ОАР, Ираку, Йемену, Эфиопии, Гане, Гвинее, Мали. Размеры предоставляемой помощи были довольно значительны: ОАР за ее счет покрывала до 50 процентов ассигнований на экономическое развитие, Индия в ходе реализации второго пятилетнего плана — 15 процентов.
Активизация контактов СССР с освобождающимися странами, поддержка их национально-патриотических сил вызвали в странах Запада отрицательную реакцию. Советская внешняя политика воспринималась (некоторые заявления Хрущева и других советских руководителей давали на то основания) как попытка распространить советскую идеологическую систему на весь мир, отсечь развитые государства Запада от рынков и источников сырья.
В результате Запад усилил военное давление на СССР. После кризиса 1956 года страны НАТО провозгласили «доктрину взаимозависимости», взяв курс на более тесное согласование своих действий.
Значительно возросла готовность США и их союзников силой оружия противодействовать любым прокоммунистическим переменам в странах, где еще не было «советского влияния», пытаться свергнуть те правительства, которые проводили линию на союз с СССР.
Уже в 1957 году США провозгласили «доктрину Эйзенхауэра», согласно которой на Ближнем и Среднем Востоке образовался «вакуум влияния» в результате ослабления позиций Англии и Франции. Однако попытки США и Великобритании в 1957—1958 годах заполнить этот «вакуум», навязать Сирии и Ираку угодные Западу правительства встретили решительное противодействие СССР. Неудачи политики США на Ближнем и Среднем Востоке побудили Запад принять на сессии совета НАТО в декабре 1957 года решение о развертывании на территории стран — участниц блока баз ядерного оружия и площадок запуска ракет. После карибского кризиса Соединенные Штаты приняли программу создания стратегических ракет наземного базирования. Их число с 1962 по 1967 год возросло с 294 до 1054.
Советский Союз не скрывал своих симпатий к зоне национального освобождения и поддерживал силы, которые занимали наиболее радикальные, антиимпериалистические позиции. В программе КПСС, принятой ее XXI съездом, выдвигалось положение о том, что перед освободившимися странами стоит как лучшая из альтернатив: движение по пути некапиталистического развития как «пути народов к свободе и счастью», когда возможно «при жизни одного поколения» превратить отсталую страну в индустриальную, искоренить социальное неравенство, обеспечить высокий материальный и культурный уровень жизни рабочего класса и всех трудящихся. При этом подчеркивалось, что СССР и другие социалистические страны будут всячески помогать развивающимся странам, оказывать им поддержку, в том числе и вооружением.
Но и США намеревались добиваться своих целей политическими средствами, подкрепляемыми силовым давлением. «Если обращение к силе становится невозможным, дипломатия также может утратить свою эффективность», — писал известный американский политолог Г. Киссинджер {318}. Но для этого надо было обладать такой военной мощью, которая производила бы устрашающее впечатление не только на страны «третьего мира», но и на великие державы. Принятая в США в 1954 году стратегия «массированного возмездия» предусматривала ведение глобальной ядерной войны против СССР и его союзников «средствами и в районах по собственному выбору», являлась средством устрашения прежде всего Советского Союза {319}. США располагали силами, реально способными нанести сокрушительный удар: около 1200 стратегических бомбардировщиков с атомными бомбами. СССР тоже обладал атомным оружием, но не имел средств доставки до территории главной державы НАТО — США. Принимались самые интенсивные меры, чтобы догнать США по новейшим авиационным и ракетно-ядерным вооружениям. Но на это требовались годы, а время не ждало. И тогда Хрущев решил вновь применить тактику военно-политического блефа. Замысел состоял в том, чтобы устрашающей пропагандой в сочетании с демонстрацией имевшихся в весьма небольшом количестве дальних бомбардировщиков, а после 1957 года и ракет стратегического назначения создать преувеличенное впечатление о воздушной и ракетно-ядерной мощи Советских Вооруженных Сил. Впоследствии эту идею точно отразил Г. Киссинджер. Он писал: «…то, во что верит потенциальный агрессор, является более значимым, чем то, что является объективной истиной» {320}. В 1955 году Хрущев «пугает» американцев бомбардировщиками ТУ-95, демонстрируя на воздушном параде в Москве буквально все имевшиеся в стране самолеты (менее 10) этого типа. Цель — убедить, что в СССР много ТУ-95, способных нанести удар по США. В ходе Суэцкого кризиса он применяет этот прием против Англии и Франции, устрашая их ракетами, которых еще нет на вооружении Советской Армии; позже утверждает, что в СССР ракеты делают, «как сосиски», хотя их тогда были единицы.
4. СССР: прорыв в Космос
Политический эффект советской атомной угрозы в ходе Суэцкого кризиса запал в душу Хрущева. Он стал ярым сторонником быстрейшего принятия на вооружение Советской Армии и Флота стратегического ракетно-ядерного оружия; преодолевая сопротивление высшего генералитета, большинство в котором с недоверием относилось к ракетам, он не жалеет средств на их развитие. Цель — устрашить Америку, отвадить ее от соблазна воздушно-атомного удара по СССР.
Но для этого недостаточно иметь ракеты только средней дальности, даже если они могут действовать на 2000—4000 километров. Нужна была межконтинентальная ракета (МКР), способная поражать объекты в Северной Америке на расстоянии от 8000 и более километров. Кроме того, она должна была нести достаточно мощный ядерный заряд. Создание межконтинентальной ракеты с термоядерной головкой, разработанной группой Андрея Дмитриевича Сахарова, началось еще в 1953 году. «Существенно, что вес заряда, а следовательно и весь масштаб ракеты, был принят на основании моей докладной записки. Это предопределило работу всей огромной конструкторско-производственной организации на многие годы, — писал Сахаров. — Именно эта ракета вывела на орбиту первый искусственный спутник Земли в 1957 году и космический корабль с Юрием Гагариным на борту в 1961 году» {321}. Имя этой ракеты — Р-7. Именно над ней с середины 50-х годов работало конструкторское бюро Сергея Павловича Королева.
Но уже тогда, в середине 50-х годов, королевская ракета Р-5М впервые в истории пронесла через космос боеголовку с атомным зарядом, пролетев 1200 километров, поразила цель в пустыне Кара-Кум, недалеко от Аральского моря {322}. Однако главным направлением работы Королева и его КБ в то время стала Р-7. Завладев всеми помыслами разработчиков, она стала смыслом их жизни.
«Семерка» с ядерным зарядом в неведомое нам пока число мегатонн в нашем сознании представлялась некой прекрасной богиней, которая защитит и прикроет страну от страшного заокеанского врага», — пишет один из создателей этой ракеты Б. Е. Черток {323}. Для испытания Р-7 в пустыне Казахстана, близ станции Тюратам, был открыт в начале 1957 года новый ракетный полигон, вошедший позднее в историю под названием «Байконур». Почему нельзя было использовать уже оборудованный всем необходимым и обжитый Капустин Яр? Потому что весь маршрут полета ракеты должен был проходить над территорией Советского Союза. Чтобы он не вышел за пределы СССР, пришлось пускать ракеты на дальность не 8000, а 6314 километров, чтобы ракета упала на Камчатке, а не в Тихом океане {324}. Вдоль трассы полета были установлены 4 измерительных пункта: Сарышаган, Енисейск, Уссурийск, Елизово. Было изготовлено несколько опытных ракет Р-7, каждая из которых имела свой номер. 15 мая ракета № 5 стартовала, но неудачно. Управляемый полет длился 98 секунд. Затем на ракете начался пожар одного из двигателей, и на 103-й секунде ее по команде с земли ликвидировали.
Неудачно прошли и два последующих пуска: 6 июня и 12 июля. Только 19 августа ракетчики добились значительного успеха: ракета достигла заданного района. Но… боеголовка не упала на землю, она сгорела за 20 секунд до поражения цели. Тем не менее 27 августа ТАСС сообщило о создании в СССР межконтинентальной баллистической ракеты и ее успешном испытании. В сообщении особо подчеркивалось, что теперь Вооруженные Силы Советского Союза способны достичь любой точки земного шара, не используя авиации, которая уязвима для средств противовоздушной обороны. В том сообщении говорилось об успешном завершении серии испытаний ядерных и термоядерных зарядов {325}.
Американцы — Пентагон и ЦРУ, занимавшиеся в то время интенсивными испытаниями межконтинентальных баллистических ракет, не поверили сообщению ТАСС. Они допустили, что испытания советской МБР прошли успешно (им не было известно, что боеголовка не дошла до земли, но сведения, полученные от разведывательных полетов, подтвердили, что СССР был близок к созданию МКР), но не верили, что такая ракета уже приспособлена для доставки водородного заряда {326}. Однако данные разведки показывали, что ракетная программа русских выполняется весьма успешно.
Так оно и было. Очередное испытание — 7 сентября 1957 года — показало, что, хотя головная часть снова разрушилась, не долетев до земли, ее осколки упали в районе цели. По ним определили, что перелет относительно точки прицеливания не превышал 3 километров, а отклонение — 1 километр {327}. Необходимо было довести Р-7 до такой кондиции, чтобы боеголовка точно поражала цель. Но это требовало времени. И тогда было решено, чтобы заполнить паузу и не нервировать Хрущева, которого волновал главным образом не только военный, но и политический, пропагандистский эффект советских МКР, осуществить запуски искусственных спутников Земли (ИСЗ). Спутник не требовал приземления в точно заданном месте земной поверхности, мощность ракеты была достаточной, чтобы забросить в Космос на орбиту с апогеем до 1000 километров аппарат весом до 80 килограммов, тогда как американцы планировали вывод в Космос спутника «Авангард» весом 10—15 килограммов {328}. Так Советский Союз вплотную подошел к запускам ИСЗ, опередив американцев в важнейшей области научно-технического прогресса — овладении Космосом.
Крупных успехов в тот период СССР достиг и в соревнованиях с США по испытаниям ядерных зарядов. В сентябре 1955 года вступил в строй новый советский ядерный полигон — на Новой Земле. 21 сентября того года там был произведен первый в СССР подводный ядерный взрыв. Полигон был приспособлен и для ядерных испытаний в атмосфере. Но и американцы вели напряженные ядерные испытания, причем с несколько большей интенсивностью, чем Советский Союз. Так, в 1958 году США произвели около 80 ядерных взрывов, а СССР — 72 {329}. Рекорд по мощности взорванного заряда также принадлежал Соединенным Штатам: 15 мгт (атолл Бикини, 1954 год).
Тем не менее Советский Союз неоднократно выступал на международных форумах с предложениями о прекращении ядерных испытаний. В январе 1960 года Верховный Совет СССР принял решение в одностороннем порядке прекратить испытания атомного и водородного оружия и заявил о своей готовности не возобновлять их, если западные державы последуют примеру Советского Союза. Но Запад не откликнулся на этот призыв. В январе 1961 года США продолжили ядерные испытания. Тогда Советский Союз прервал мораторий и начал подготовку к новой серии ядерных взрывов. Наиболее мощные были проведены на Новозомельском полигоне в октябре 1961 года. Термоядерная бомба большой мощности — 30 мегатонн был взорвана в воздухе 23 октября. Эффект был впечатляющим: в зоне поражения были огромные разрушения, пострадали некоторые жилые дома и казармы в северной части Новоземельского архипелага (люди были заранее эвакуированы). В те же дни были произведены подводный и надводный взрывы, но гораздо меньшей мощности. Все испытания прошли удачно {330}. Тогда начали готовить испытания «супербомбы».
Были приняты все меры предосторожности. Местные власти и воинские гарнизоны на архипелаге и материке получили соответствующие предупреждения. Оленьи стада были отогнаны в глубь Архангельской области, на время испытания воспрещались полеты самолетов и движение судов в море. Рано утром 30 октября самолет-носитель ТУ-95 поднялся в воздух. К его фюзеляжу снизу на специальном креплении была подвешена «супербомба» мощностью 58 мегатонн (в бомбовый отсек она не поместилась). Самолет вышел в заданный район на высоте 12 километров. Взрыв был запрограммирован на высоте 5—6 километров. Чтобы уменьшить воздействие светового импульса, ТУ-95 был окрашен специальной краской в белый цвет. Перед сбрасыванием бомбы экипаж подал в эфир ложные сигналы с целью ввести в заблуждение воздушную и морскую разведку стран НАТО. И вот в 8.30 «супербомба», сброшенная на специальном парашюте, достигла заданной высоты — произошел взрыв.
Вот как описывал свои впечатления участник этих испытаний генерал-лейтенант Г. Г. Кудрявцев:
«Почти неожиданно для себя мы увидели яркую световую вспышку. И несмотря на большое расстояние от места взрыва (250 километров), были буквально ослеплены. Скоро мы почувствовали жар, словно рядом кто-то открыл заслонку мощной огнедышащей печи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64