Она чувствовала себя слишком измотанной, чтобы придумать какой-нибудь более убедительный ответ. – Единственное, что Энди от меня нужно, это портреты возможных преступников. И поскольку я доказала, что он может полагаться на результаты моей работы, он никогда не спрашивал, как я их добиваюсь.
– Иными словами, я требую от тебя больше, чем Энди?
Мэгги так и подмывало сказать, что он вообще требует от нее слишком многого, но она сдержалась. Вместо ответа она открыла свой альбом на предпоследней странице и повернула так, чтобы Джону было виднее.
Джон вздрогнул и отшатнулся.
Перед ним был портрет Кристины, какой она была до того, как кислота непоправимо изуродовала ее лицо и поломала жизнь. Только потом он понял, почувствовал, что видит нечто большее, чем рисунок углем на плотной желтоватой бумаге. Гораздо большее. Прямые темные волосы средней длины обрамляли изящное овальное лицо, на котором выделялись большие, как будто чуть влажные глаза. Губы слегка улыбались, а на левой щеке виднелась едва заметная ямочка, которая делала набросок необычайно живым.
Это была его сестра, какой он ее помнил. Казалось, она вот-вот рассмеется или стрельнет в его сторону глазами, как она всегда делала, когда Джон казался ей забавным или, напротив, когда испытывал ее терпение, разыгрывая из себя «мудрого старшего брата», как она сама выражалась.
– Господи… – пробормотал он.
Мэгги аккуратно вынула лист из альбома и протянула ему.
– Если бы это было все, что было тебе от меня нужно, тебе не пришлось бы напрягаться и пытаться поверить в то, чего ты не понимаешь, – сказала она. – Я знала твою сестру, я нарисовала ее портрет… В конце концов, я, как все художники, умею рисовать портреты. Ничего сверхъестественного в этом нет.
– В этом я как раз и сомневаюсь, – пробормотал Джон, бережно беря портрет в руки. – Но все равно спасибо.
– Не за что. А теперь, если не возражаешь, я хотела бы домой. Я знаю, ты собирался отвезти меня к своему другу Квентину, но мне необходимо отдохнуть.
Джон кивнул.
– Квентин говорил мне, что после такой работы тебе обязательно нужно побыть одной в каком-нибудь спокойном и безопасном месте.
– Квентин прав, – подтвердила Мэгги.
Джон достал с заднего сиденья кейс и аккуратно убрал в него рисунок, потом включил зажигание и тронул машину с места. Они проехали несколько миль, прежде чем он снова заговорил.
– Так что же еще мне от тебя нужно?
– Тебе нужна правда, – ответила Мэгги без колебаний.
– Правда о Кристине?
– Обо всем. Ты хочешь знать, почему она покончила с собой, но не только. Ты твердо решил отыскать человека, который поломал ей жизнь, и…
Джон нахмурился.
– И…?
Мэгги отвернулась к окну. Был ли Бью прав, когда предупреждал ее насчет Джона? Обычно он не ошибался, а раз так, значит, ей нужно быть очень, очень осторожной.
– Мэгги?
– …И еще ты хочешь, чтобы он сполна заплатил за все, что он сделал. Вот почему ты веришь, что в конце концов я смогу тебе помочь. Нормальны или паранормальны мои способности, не имеет для тебя особого значения.
Джон немного подумал, потом медленно произнес:
– Почему-то мне кажется, что сначала ты собиралась сказать что-то совсем другое.
Мэгги ничего не ответила, и после непродолжительного молчания Джон заговорил снова:
– Ладно, тогда ответь мне вот на какой вопрос. Почему ты так уверена, что Саманту Митчелл похитил именно Окулист? Допустим, ее действительно похитили, она не сбежала от мужа, который активно занимался с ней сексом, несмотря на беременность. Но почему именно Окулист?
Мэгги помолчала.
– Потому что я почувствовала: это он, – ответила она.
– Ты почувствовала – что?
– Ощущение было скорее физическим. То, как он схватил ее сзади, как обхватил руками за талию, как он прижимался к ней всем телом, пока она боролась, стараясь вырваться. Все это было слишком похоже на предыдущие случаи.
– И ты чувствовала это потому, что это чувствовали все женщины?
– Да.
– И это происходило, когда ты допрашивала их, верно? Когда они рассказывали тебе о своих ощущениях?
Мэгги кивнула.
– Ты бывала в домах, откуда были похищены предыдущие жертвы?
– Нет. Я ездила только к Лауре Хьюз, поскольку она была выкрадена прямо из своей квартиры в охраняемом кондоминиуме. Трех остальных Окулист похитил из довольно многолюдных мест. Это могло смазать всю картину.
– Картину? – уточнил Джон.
– Если угодно, я могу назвать свои впечатления психическими вибрациями или психосоматическими полями. Суть от этого не изменится.
– Помнится, совсем недавно ты утверждала, что ты никакой не экстрасенс, не эспер.
– Я всегда так отвечаю, если не знаю, кто спрашивает.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что теперь ты знаешь… и доверяешь мне?
Мэгги усмехнулась.
– В твоем случае я просто надеялась, что такой ответ поможет мне избежать новых вопросов. К сожалению, я ошиблась.
Джон невесело хохотнул:
– О'кей, очко в твою пользу. Но ведь я действительно хочу разобраться…
– И поверить?
– И поверить, – подтвердил он. – Хотя это будет нелегко. Дело в том, что за всю свою жизнь я еще никогда не сталкивался ни с чем подобным и ничего не знаю об экстрасенсорной перцепции.
– А тебе не нравится, когда ты чего-то не знаешь?
– Очень не нравится.
– Гордыня?
Он немного подумал:
– В том числе. Но, как видишь, гордыня не мешает мне задавать вопросы.
– Это я заметила. – Мэгги замолчала и молчала до тех пор, пока Джон не свернул на служебную стоянку возле полицейского участка. Только там, уже открыв дверцу своего автомобиля, она повернулась к нему и сказала:
– Я вовсе не против вопросов, Джон, но сейчас я слишком устала. Поэтому, если ты согласен, давай отложим их на более позднее время.
– Ты придешь к нам в отель? – спросил он. – Когда отдохнешь, разумеется. Мне кажется, нам обязательно нужно рассказать Квентину о том, что ты сегодня почувствовала, и послушать, что он скажет. Быть может, они с Кендрой помогут нам.
– С Кендрой?
Джон поморщился, гадая, уж не с помощью ли своих таинственных способностей Мэгги вынудила его проболтаться о том, о чем он предпочитал до поры до времени помалкивать.
– Да, Кендра – его напарница.
– Квентин полицейский? – Мэгги открыла дверцу своего автомобиля, но садиться не спешила. – Он – коп?
– Квентин здесь неофициально.
– Понятно. Откуда он? Из какого подразделения?
– Квентин – федеральный агент, – неохотно сказал Джон. – Он работает в ФБР.
– Очаровательно! – Мэгги нахмурилась. – А если Драммонд узнает?
– Будет много вони и брызг, – признал Джон. – И, возможно, кое-кому придется долго отмываться, но я все-таки надеюсь, что он не узнает. Во всяком случае – до тех пор, пока у нас не появятся конкретные сведения, которые помогут его людям отправить Окулиста за решетку до конца его поганой жизни. Победителей, как известно, не судят.
Мэгги покачала головой.
– Я вижу, ты любишь риск!
– Наверное, – нетерпеливо бросил Джон. – Так ты приедешь сегодня в отель?
Мэгги твердо знала, что ни о каком «наверное» тут не может быть и речи, но она слишком устала, чтобы волноваться еще и из-за этого.
– Хорошо, – покорно согласилась она. – Я отдохну часа два, и, если после этого буду чувствовать себя сносно, я тебе позвоню. Номер твоего мобильника у меня есть.
Джон кивнул и вместо того, чтобы сесть в машину и уехать, неожиданно запер ее.
– Мне нужно кое о чем поговорить с Энди, – объяснил он, поймав удивленный взгляд Мэгги.
Мэгги в сердцах захлопнула дверцу своего автомобиля.
– Может, мне пойти с тобой? Или записать все, что я говорила тебе в доме Митчеллов, чтобы Энди мог подтвердить мои слова?
Джон, который успел сделать несколько шагов по направлению к дверям, остановился.
– Неужели ты еще и читаешь мысли? – спросил он.
– Догадаться нетрудно. – Мэгги пожала плечами. – Во всяком случае, мне кажется, что я начинаю постигать твою логику.
Губы Джона дрогнули в улыбке.
– Это хорошо или плохо? – спросил он.
– Пока не знаю. Когда узнаю, я тебе сообщу.
Он рассмеялся.
– Что ж, пусть будет так. Что касается твоего предложения, то ничего записывать не надо. – Он снова улыбнулся. – Я и так все отлично помню.
– Ну, это-то меня не удивляет. Ладно, Джон, пока. – Мэгги села в машину, закрыла дверь и запустила двигатель. Ожидая, пока мотор немного прогреется, она следила в зеркало заднего вида, как Джон идет к дверям полицейского участка.
– ФБР… – пробормотала Мэгги вполголоса. – Что ж, это, пожалуй, первая хорошая новость.
Опустив телефонную трубку на рычаг, Энди посмотрел на Джона и нахмурился.
– О'кей, я проверил, – сказал он. – Ты слышал, Томас Митчелл все подтвердил, хотя, боюсь, он был немало озадачен моими вопросами. Да, недели полторы назад они с женой действительно едва не поссорились из-за волнистых попугайчиков. Еще за неделю до этого Саманта действительно порезалась осколком карманного зеркальца. Примерно в то же самое время у самого Митчелла состоялся крупный разговор с тестем. – Энди покачал головой. – Теперь бедняга точно решит, что полиция по какой-то причине поставила его на «прослушку».
– Я хочу поподробнее узнать насчет попугаев, – попытался отвлечь его Джон. – Почему они ссорились?
– Саманта Митчелл хотела завести пару волнистых попугайчиков, а муж возражал, потому что боялся аллергической реакции. Короче говоря, это могло оказаться вредно для младенца. Послушай, Джон…
– И кто победил?
– Саманта победила. Попугаи уже заказаны, на днях их должны были доставить… Черт побери, Джон, как ты обо всем этом узнал?
Джон ответил почти не раздумывая. Во-первых, объяснение могло быть только одно, а во-вторых, если кто-то из копов и был способен отнестись к способностям Мэгги спокойно, то только Энди.
– Мэгги сказала, – ответил он. – Она ходила по дому Митчеллов и говорила все это и другие вещи.
– Например? – не моргнув глазом поинтересовался Энди.
– Например, она сказала, что чаще всего Митчеллы занимались сексом в солярии и на диванчике перед камином.
– Значит, она все-таки эспер, – покачал головой Энди. – Я давно это подозревал.
– Я все еще не убежден до конца, – сказал Джон, – но должен признать: то, чему я сам стал свидетелем, выглядело весьма достоверно. Когда она вошла в игровую комнату, я был от нее на расстоянии вытянутой руки, не больше. И я готов поклясться, что она что-то почувствовала. Когда это налетело на нее, она едва не упала. К счастью, я успел ее поддержать. Потом Мэгги сказала, что, судя по ее ощущениям, это был именно Окулист. Во всяком случае, он схватил ее именно так, как рассказывали другие пострадавшие.
– Господи Иисусе! – Энди внезапно побледнел. – Если она это почувствовала, значит, она способна чувствовать и все остальное! Я давно знал, что Мэгги – очень сильный человек, но не представлял насколько!
Джон пристально разглядывал его.
– Похоже, у тебя нет никаких сомнений, что все это – правда, – проговорил он медленно. – Иными словами, Мэгги действительно способна почувствовать… или увидеть то, о чем она говорила?
– Именно. – Энди набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. – Я тебя понимаю, Джон. Многие не верят, что такое возможно, – даже, те, кто видел, как она работает.
– А ты? Ты веришь?
Энди покачал головой.
– Пожалуй, я должен рассказать тебе кое-что. Примерно два года назад у нас был один случай, который поначалу казался достаточно простым. Девочка-подросток убежала из дома. В наши дни это не редкость. Дело попало ко мне только потому, что ее родители были не последними людьми в городе. Начальник полиции распорядился, чтобы поисками пятнадцатилетней соплячки занимались лучшие детективы.
Для таких случаев существует отработанная процедура. Для начала мы опросили несколько десятков друзей и подруг девочки, пытаясь установить, как и когда она могла удрать из дома. Как, когда и почему… Мэгги тоже при этом присутствовала, – так захотел лейтенант, – но никаких вопросов не задавала, только слушала. Когда все подростки были допрошены, мы по-прежнему не имели никакого представления о том, где может быть эта девчонка. Больше того, все – решительно все! – указывало на то, что она просто-напросто собрала свои вещички и отправилась путешествовать по стране. Даже эксперт-психолог считала, что это более чем вероятно…
– Что же оказалось? – с интересом спросил Джон.
– После допросов Мэгги попросила позволения походить по дому, где жила девочка, и по двору вокруг него. К этому моменту криминалистическая бригада уже осмотрела дом, и я не особенно надеялся, что Мэгги сможет заметить что-то такое, что мы упустили. – Энди усмехнулся.
– Она что-нибудь нашла?
Энди кивнул.
– Можно сказать и так. Тогда я уже знал, Мэгги не любит, чтобы ей мешали, поэтому старался держаться от нее подальше. Пока она осматривала дом, я ждал у гаража на заднем дворе и не сразу заметил, как она вышла. Я увидел ее, только когда она спустилась с задней веранды и пошла через двор, очень медленно, почти не глядя по сторонам. У живой изгороди она остановилась и долго стояла неподвижно. Я даже не сразу понял, что она плачет, и только потом меня словно что-то толкнуло.
Сначала я решил, она расстроилась из-за пропавшей девочки. Я не хотел смущать ее еще больше, поэтому отошел к машине, на которой мы приехали, и встал там. Через несколько минут Мэгги пришла, и, если не считать слегка покрасневших глаз, выглядела она как обычно. Я спросил, нашла ли она что-нибудь, и Мэгги сказала – нет. Только на обратном пути в участок она вдруг заговорила о друзьях пропавшей девочки. По ее словам, что-то в поведении одного из старших подростков беспокоило ее. Нет, ничего конкретного, просто ей показалось, он чего-то недоговаривал. В конце концов Мэгги попросила вызвать его еще раз и позволить ей задать парню пару вопросов.
Мне, разумеется, не хотелось сообщать шефу, что после двух дней работы у нас нет ни одной ниточки, поэтому я сказал, конечно, почему бы нет. Парню уже исполнилось восемнадцать, и мы имели право допрашивать его без родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47