И даже в таких случаях индейцы говорят «ваш сын» или «ваш муж», что угодно, только не имя.
Проходя через кухню, Келли заметила натянутые под потолком бельевые веревки и вяленого зайца, которого, видимо, быстро занесли в дом перед началом дождя. Семья жила очень бедно и старалась взять от природы все возможное.
Пожилая женщина в вельветовой юбке и поношенной блузе сидела в качалке перед очагом. На столе перед диваном горела керосиновая лампа. Седой мужчина, читавший журнал, не поднял глаз на вошедших. Внучка скрылась в другой комнате.
Даже до того, как Луз Толчиф заговорила, Келли поняла, почему эта женщина – матриарх своего рода. Одной своей благородной осанкой Луз внушала уважение.
Дождь ритмично забарабанил по крыше. Снаружи стало совсем темно, угольно-черные тучи затмили естественный свет.
– Я знала, что ты придешь. – Тихий голос Луз Толчиф прозвучал так устало, словно впитал в себя все лишения, перенесенные его хозяйкой. – Ты – мужчина, который всегда находит путь домой.
Логан подошел к Луз, присел на корточки и посмотрел ей в глаза. Келли чуть не застонала. Она забыла напомнить ему, что навахо считают прямой взгляд грубым, даже враждебным.
– Я хотел снова увидеть вас.
Логан сказал это так искренне. Никто на свете не заподозрил бы, что Келли чуть ли не силой притащила его сюда.
Неужели он не хочет знать, кто охотится за ним, подумала Келли. Или уже знает и не сказал ей?
С Логаном все возможно.
– Твой голос. Ты болен? – встревожилась Луз.
Старая индианка явно не читала статью в газете. Келли мало что могла рассказать о действиях Логана как агента «Кобры», но об инциденте с террористами, погубившими его голосовые связки, она упомянула.
– Я кое с кем повздорил, и они решили убить меня, залив в глотку кислоту. Мне пришлось проглотить достаточно всякой гадости, а вернее, грязи, чтобы спасти голос.
Луз кивнула, затем вдруг улыбнулась, обнажив мелкие белые зубы.
– Хорошо, очень хорошо. Большинство белых людей не ценят целительную силу земли. Некоторые принимают грязевые ванны в тех местах, которые называют курортами, но это все. – Луз показала на кухню. – Пожалуйста, принеси стул, и мы поговорим.
Келли не была уверена, включает ли это приглашение и ее, но Логан принес два стула. Келли села, стараясь не встречаться взглядом с Луз, показывая этим свое уважение к старой женщине.
– Я хорошо помню вас, – начал Логан, – но мало что – о тех годах. Я был слишком мал.
– И к лучшему.
– Почему? – не сдержалась Келли.
Луз перевела взгляд на огонь, и только сейчас Келли увидела пленку, затуманившую ее зрачки. Катаракта! Как же Луз могла оставаться в горах совсем одна?
Вспышка молнии осветила маленькую гостиную, ослепив Келли. Страшный раскат грома прорезал тишину, земля затряслась.
– Какой мощный удар, – сказал Логан, когда рокот затих.
– Да, божества гневаются, – спокойно заметила старая индианка. – Они посылают гром и молнии, чтобы наказать нас.
Муж Луз так и не оторвался от своего журнала. Он никак не отреагировал на гром, даже не вздрогнул. В пепельнице рядом с лампой Келли заметила черные пуговки – головки кактуса мескала. Они вызывают галлюцинации. Старик живет в своем мире и ничего не видит вокруг.
– Вы очень помогли бы нам, если бы рассказали, что на самом деле случилось в день исчезновения Логана, – обратилась Келли к Луз, поняв, что Логан не желает признавать грозящую ему опасность. – Мы считаем, что кто-то хочет убить его.
– Я в этом не сомневаюсь. – Луз наклонилась и вытащила из-под качалки молитвенный шест навахо, украшенный орлиными перьями. – Я молилась, чтобы оградить его от зла. Теперь посмотрим, помогла ли моя молитва.
– Помогла бы, если бы я знал, что случилось в тот день, когда вы в последний раз видели меня.
25
Луз Логану понравилась, но ее чудаковатый муж явно сидит на каком-то наркотике. Таращится в журнал, будто читает, но еще не перевернул ни одной страницы.
– В последний раз я видела тебя вечером накануне твоего исчезновения. Я подоткнула твое одеяло, как всегда, потом прочитала тебе сказку.
Ласковая улыбка тронула губы старой женщины, смягчив суровое лицо.
Логан плохо помнил свое раннее детство. Самое давнишнее его воспоминание – игра с цыплятами в грязи лагеря «Последний шанс».
– На следующее утро я не смогла встать с постели. Должно быть, отравилась. Я попросила одну из горничных присмотреть за тобой.
Луз умолкла, слышалась только дробь дождя по крыше.
– Почему о Логане не позаботилась Джинджер? – спросила Келли.
– Она любила только виски. Даже собственные дети не интересовали Джинджер.
– И горничная отпустила Логана на верховую прогулку? – не унималась Келли.
Луз пожала плечами, словно говоря: кто знает?
– То, что случилось в тот день, началось, когда сенатор только привез тебя домой. Он попросил меня нянчить малыша, которого они усыновили.
– Вас это удивило? – спросила Келли.
Луз кивнула и взмахнула шестом, увенчанным орлиными перьями.
– Я была потрясена. Джинджер терпеть не могла детей. Я воспитывала близнецов, пока семья не уехала в Вашингтон, и никак не могла понять, зачем им еще один ребенок. Сенатор интересовался только своей карьерой.
Логан знал, что отца шантажом заставили усыновить его. Вуди защищал свою репутацию. Только и всего. Но как он убедил Джинджер?
Следующий вопрос снова задала Келли:
– Он дал какие-то объяснения? О чем он говорил с вами?
– Нет. Я не хотела соглашаться. – Луз рнова уставилась на огонь, и Логан понял, что она что-то скрывает. – Но сенатор настаивал и предложил мне очень много денег.
– Почему вы не хотели соглашаться? – наконец спросил Логан.
Луз перевела взгляд на мужа, достающего из пепельницы черное зернышко, похожее на тыквенное. Старик бросил зернышко в рот и громко зачавкал.
Мескал! В его головках содержится мескалин. Логан знал, что зернами этого кактуса разрешают пользоваться для церковных служб индейцев на военных базах при согласии командующего частью, кроме морских и авиаподразделений. Считается, что в природном виде это не наркотик, но, судя по состоянию старого индейца, он пользуется им, чтобы укрыться от реальности, и тем самым взваливает дополнительное бремя на плечи жены.
– Я не хотела брать на себя ответственность за близнецов, – сказала Луз, поворачиваясь к Логану. – Они оба родились злыми, как северный ветер.
– Навахо считают, что все зло приходит с севера, – пояснила Келли.
– Близнецы делали плохие вещи, ужасные вещи. Около Тайлера только лошади могли чувствовать себя спокойно. Тайлер знал, что сенатор никогда не простит его, если хоть с одной из лошадей что-то случится. Страдали кролики. Тайлер ловил их, калечил, а потом вместе с Аликс смотрел, как койоты раздирали их. Я говорила родителям, но Тайлер называл меня лгуньей. Аликс всегда защищала брата и лгала, лгала. Я хотела уйти, но мой муж не работал. У нас было четверо маленьких детей. Мне нужны были деньги.
– Я понимаю, как вам было тяжело, – сказал Логан. – Разве сенатор не видел, что происходит?
– Он редко бывал дома. Обещал поговорить с близнецами, но ничего не менялось. А когда Тайлеру исполнилось семь лет, Бенсон подарил ему ружье, и стало еще хуже.
– Идиот, – возмутилась Келли. – Подарить ружье ребенку!
– Бенсон – отличный стрелок. Он научил стрелять мальчика и Джинджер, а потом и Аликс. Они все – меткие стрелки, кроме сенатора. Тайлеру было мало кроликов и белок. Как-то он пристрелил голубую цаплю. Это был очень, очень печальный день. Убийство разгневало богов. Они наслали гром и молнии, размыли дорогу к их дому.
Луз грозно потрясла шестом.
– Когда семья уехала в Вашингтон, я нашла другую работу. Мне меньше платили, но я была счастливее. И боги были счастливы. Каждый день сияло солнце.
– Значит, вы вернулись, потому что нуждались в деньгах? – спросил Логан.
– Мой сын хромал. Нужна была операция. В индейской клинике ее сделали бы бесплатно, но потом много месяцев надо было оплачивать физиотерапию. – Луз положила шест на колени и погладила перья. – Я взяла деньги, но сказала сенатору, что к близнецам и близко не подойду. Он уверил меня, что большую часть времени они будут жить в Вашингтоне.
– А малыша не собирались брать в Вашингтон?
Луз отрицательно покачала головой.
– Сенатор сказал, что малыш будет жить в поместье, а когда подрастет, отправится в закрытую школу.
Логан не удивился. Вуди не хотел, чтобы навязанный ему сын болтался под ногами. Ну и плевать.
– Вам не показалось странным, что Вуди усыновил ребенка и оставил его в Седоне?
– Показалось. Я сказала об этом мужу. – Луз взглянула на старика, явно пребывающего в другом мире. – Он велел мне не лезть в чужие дела. А год спустя я поняла.
– Что же случилось?
– Семья приехала домой из Вашингтона, сенатор отправился покупать нового жеребца. В тот вечер Джинджер пила больше обычного. Бенсон что-то сказал ей, и она разразилась криками и проклятьями.
Логан попытался представить Джинджер в истерике. Не получилось. Обычно она была такой же заторможенной, как муж Луз. Или просто притворялась?
– Было воскресенье, выходной для большинства слуг, но я слышала. Близнецы в соседней комнате смотрели телевизор и тоже слышали, как она кричала: «Логан – сын Вуди! Он сделал это, чтобы отомстить мне!» Так я и узнала, почему сенатор усыновил тебя.
– Как мое усыновление могло быть связано с местью Джинджер? – поинтересовался Логан.
– Сенатор – не отец близнецам, – тихо сказала Луз. – Джинджер визжала, что Вуди хочет оставить все деньги своему настоящему сыну и вычеркнуть ее детей из завещания. Это был единственный раз, когда Джинджер выказала заботу о близнецах.
– Она говорила, кто их отец? – спросила Келли. – Бенсон?
– Нет, Бенсон им не отец. Он сказал: «Я предупреждал тебя держаться подальше от этого картежника».
– И близнецы все это слышали?
– Да. Я пыталась увести их, но не смогла.
– Эти новости огорчили их?
– Нет. Думаю, они знали, что Вуди им не отец. Они всегда называли его Вуди, а не цапой. В тот вечер Аликс все время повторяла: «Маленький ублюдок Логан не получит деньги Вуди». И Тайлера, казалось, больше волновали деньги, а не то, что он – не сын сенатора. Джинджер бросилась на кухню, схватила огромный нож и завизжала, что перережет тебе глотку. Я еле успела унести тебя в детскую и заперлась там с тобой. Она колотила в дверь, проклинала меня, кричала, что я уволена. Потом Бенсон оттащил ее.
– О боже, – прошептала Келли.
Логан же сидел молча. Прозвище Девять Жизней как ни одно другое подходило ему. Он несколько раз обманул смерть, работая в «Кобре», и не удивился, услышав слова Луз. Ничто уже не могло удивить его.
Кроме Келли.
Его мысли – очень легко – приняли другое направление. Он вспомнил, как она вела себя б машине, и с нетерпением думал о ночи, о шести долгих месяцах с ней. Черт побери, если так пойдет и дальше, он не захочет покидать ее.
– Не знаю, что Бенсон сказал Джинджер, но наутро она снова была такой, как всегда: не обращала внимания ни на Логана, ни на близнецов. Когда вернулся сенатор, она не устроила ему сцену. Все шло как обычно.
– Держу пари, Джинджер пригрозила ему разоблачением, если он разведется с ней, – сказала Келли.
– Но он собирался развестись и жениться на Сьюзен, – напомнил Логан.
– Вы говорите о той глупой женщине, что вышла замуж за Тайлера? Они убили ее.
– Откуда вы знаете? – спросил Логан.
– Я – судья, самая мудрая в моем клане. Я узнаю Аданти, когда вижу его перед собой. И еще я – шаман, распознаю ведьм. Они все ведьмы: Бенсон, Джинджер, Аликс и Тайлер. Как только я услышала о смерти Сьюзен, то сразу поняла, что они убили ее.
Логан не купился на эту колдовскую чушь. Он достаточно много разговаривал с Умой, чтобы понять: навахо видят колдовство повсюду. Ему необходимы факты.
– Как вы думаете, кто убил Сьюзен?
– Какое это имеет значение? Сьюзен мертва. А зло все еще среди нас.
Логан видел, что Луз не только подозревает Стэнфилдов, но и побаивается их, как «злых духов». И что-то скрывает, он все более укреплялся в своих подозрениях.
– Что было после того, как Джинджер и близнецы обнаружили, что я – сын Вуди?
– Ничего. Жизнь продолжалась.
Келли предупреждала Логана, что многие индейцы не любят лгать, но, чтобы вытянуть из Луз правду, понадобится время.
– Я просматривала медицинскую карту Логана, – сказала Келли. – С ним все время что-то случалось. Он был непослушным ребенком?
– Не хуже других мальчиков его возраста. С моими сыновьями было гораздо труднее справиться.
– Все несчастья случались с Логаном, когда семья была дома во время сенатских каникул, так?
Логан знал, что Келли говорит наугад, но отдал должное ее уму и интуиции.
– Да, именно тогда.
– Джинджер и Бенсон жестоко с ним обращались?
Луз сердито нахмурилась и снова уставилась в огонь.
– С ним все жестоко обращались, все, кроме сенатора.
Логан попробовал представить себя тем малышом, жившим со Стэнфилдами, и не смог. Черная дыра. Если его и обижали, то это была всего лишь прелюдия к жизни в лагере.
– Джинджер и Бенсон оставляли его одного, когда за ребенком надо смотреть. Так он упал в костер и обжег спину. Он упал с платана и сломал руку. Тайлер был с ним, и я уверена, что Тайлер нарочно сломал ветку.
– Почему же я не сказал вам?
– Я спрашивала, но ты не видел. Ты был очень мал, а Тайлер хитер, как койот. Я жаловалась сенатору, но он говорил, что я все выдумываю. Это просто несчастные случаи. А я ничего не могла доказать. Я же ничего не видела своими глазами. Они – злые, хитрые дьяволы. Все, что я могла, – это не спускать с тебя глаз. Я не брала выходные, когда они приезжали в Се-дону.
Логан всю свою жизнь был одинок и рассчитывал только на себя. Ему никогда не приходило в голову, что в детстве кто-то так преданно заботился о нем, и теперь, глядя на эту старую женщину, он не мог представить, что она самоотверженно защищала его от безжалостных Стэнфилдов. Он всегда считал себя смелым, однако по-настоящему отважной была Луз.
Судя по маленькому домику без всяких удобств, она прожила трудную жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44