Это самая трудоемкая и длинная часть всей работы. Потом прикрепим к плоту три поперечных бревна — для безопасности. Когда мы все это сделаем, проконопатим плот дамитом.
— Чем-чем? — спросили сразу же женщины.
— Наполнителем, чтобы не было трещин. Это сделает плот водонепроницаемым. Лесная смола, сок некоторых деревьев. Он и называется дамитом. Его очень легко найти: у корней деревьев валяются такие черные лепешки. Можно также использовать дамит и для ночных факелов, и для склеивания. Если вам нужен крепкий клей, разбейте лепешки на мелкие кусочки, ссыпьте все это в какую-нибудь емкость и растопите на солнце. Аборигены конопатят клеем из дамита свои каноэ.
Сюзи сказала:
— Послушать тебя, так джунгли — это прямо магазин строительных принадлежностей.
— В джунглях все необходимое берется бесплатно, в отличие от магазина, — ответил, улыбаясь, Джонатан. Анни встревоженно взглянула на него.
— А ты уверен, что виноградные лозы выдержат? Джонатан ответил:
— Когда соберем, придется их тщательно отсортировать и избавиться от хрупких и гнилых. Мы обрежем их по разной длине, от пяти до десяти футов. Так что если перетрутся в одном месте, в других будут держать.
— А они не размокнут от воды? — не унималась Анни.
— Мы их обмажем кокосовым маслом. Это должно сделать их водоустойчивыми, гибкими. Да и перетираться будут медленнее.
— А где мы здесь купим кокосовое масло? — спросила Сюзи.
— Растопи кокосовую мякоть — и получишь кокосовое масло. Разожжем в лагере специальный костер и сделаем. Ночью.
— И что же, нам придется полагаться только на течение? — нервно спросила Пэтти.
— Отчасти. Но у нас будут также бамбуковые шесты или весла.
Некоторое время держалась пауза, которая говорила о том, что женщинам во все это не очень-то верится.
Потом Пэтти спросила несмело:
— Ты уверен, что нам здесь нигде не удастся купить катер?
— Сходи да купи, а я посмеюсь.
— Может, мы поплыли бы быстрее, если бы сделали парус? — предложила Кэри.
— Я и сам об этом думал, но ума не приложу, как приспособить мачту так, чтобы она прямо стояла на нашем плоту.
Сюзи язвительно проговорила:
— Так ты ж вроде бы моряк? Как же ты не знаешь, как сделать мачту?
— Ты умеешь водить машину? — спросил ее Джонатан и, не дожидаясь ответа, который и так был ясен, сказал. — Ну конечно, умеешь. А чинить автомобиль ты умеешь? Я что-то сомневаюсь. А ты знаешь, как собрать автомобиль? Так вот, я всю жизнь плавал на многотонных танкерах. Пока не купил «Луизу». Я плавал на разных кораблях, но ни одного из них не построил.
— Ты уверен, что наш плот поплывет? — не отставала Пэтти.
— Есть только один способ проверить.
Вся остальная часть дня у женщин ушла на поиски бамбуковой рощи, на сбор дамита и виноградных лоз и доставку их в лагерь. Джонатан выбрал пятнадцать пальм, которые требовались для постройки плота, и начал валить их. Это был тяжкий, изнуряющий труд. Как только на землю падало очередное дерево, к нему тут же устремлялись Пэтги и Кэри, очищали его от веток и волокли к растущей куче на поляне. Тащить по земле пальму, пусть и лишенную ветвей, тоже было нелегко. Ни одна из женщин не была допущена к рубке пальм. Впрочем, они и не рвались на эту работу. Только Кэри попробовала было свалить одну пальму, когда Джонатан отошел в сторону по нужде. Она подняла руки с топором точно так же, как это делал он, и ударила по стволу так же ровно, как и он. Но после удара по всей левой руке, от кисти до плеча, вдруг прокатилась волна дикой ноющей боли. Как будто после сильного замаха теннисной ракеткой она промахнулась по мячу. Топор упал на землю, а Кэри схватилась за больную руку.
Сзади раздался голос Джонатана:
— Это наш единственный топор. Я не хочу рисковать, обучая тебя тому, как им пользоваться. Ты за час превратила бы его в обычный тупой кусок железа.
Кэри была посрамлена и вытеснена с рабочей площадки.
Где-то в семидесяти ярдах вверх по течению реки, в бамбуковой роще, увлеченно работала Анни. Она рубила бамбук двухфутовым мачете с лезвием, острым как у бритвы. С каждым новым ударом у нее все больше прибавлялось уверенности. Сильвана отказалась даже касаться «этой зловещей штуки», поэтому ее работа состояла в том, чтобы оттаскивать зеленый бамбук, срубленный Анни, к лагерю.
Джонатан объяснил им, что они нуждаются в водонепроницаемых емкостях для хранения на плоту сушеной рыбы и пресной воды.
— Бамбук полый, — говорил он, показывая им в качестве образца тонкий зеленый ствол. — Но в сочленениях есть крепкие перемычки. Перерубите ниже перемычки и выше. У вас получится чудесный сосуд с крепким дном. Крышку сделайте тоже из перемычки, обрубив стебель по обе стороны от нее. Нам потребуется много таких контейнеров. Размером от кружки до кухонной кастрюли. Дерзайте.
Все казалось просто, пока женщины слушали объяснения Джонатана, но тогда они даже не представляли, насколько адским окажется их труд и сколь часто им придется в отчаянии отбрасывать в сторону окровавленными руками сломанные куски бамбука.
ВТОРНИК, 20 НОЯБРЯ 1984 ГОДА
К концу первой недели лесной жизни женщины чувствовали себя уже не такими безнадежными и испуганными.
По утрам, после рассвета, с моря долетал легкий бриз, влажность казалась не такой интенсивной, а солнце еще не входило в полную силу. Поэтому они старались использовать это краткое время дня на все сто процентов.
Довольно быстро у всех установился практически неизменный ежедневный режим. Сначала завтрак, потом умывание. Потом осмотр пола их жилища с пальмовым веником в руках, расправа со всякой ползучей мерзостью. Затем Анни перевязывала руку Кэри. Затем в течение часа у них был урок выживания, после чего все шли работать. Работали до полудня. Потом, тяжело дыша и умирая от жары, лежали на земле и дожидались того часа, когда солнце хоть немного над ними сжалится и можно будет снова вернуться к работе. Ели перед самой страшной жарой и вечером после работы.
Каждый день, когда был высокий прилив, Кэри и Пэтти бросали все свои дела и мчались на берег ловить рыбу. Если они пропускали момент наступления прилива, то ждали следующего, отдирали от скал раковины моллюсков, вылавливали их в заводях. Рыбная ловля ставилась выше даже постройки плота, потому что без постоянной пищи их энергия и остатки оптимизма улетучились бы в самое короткое время.
Каждый день Джонатан всем без исключения женщинам давал уроки рыбной ловли. Это было очень важно, чтобы каждая из них на крайний случай научилась сама себе добывать пищу.
Однажды Пэтти поймала странную рыбку с гладкой и скользкой кожицей.
— Берегись, она ядовитая, — предупредил ее Джонатан. Всякая рыба, у которой нет чешуи, как у той, что ты поймала, ядовита. Ядовиты и рыбы, покрытые щетинками или иглами. Эти мерзавцы любого человека заставят волком завыть. Брось их сейчас же, как поймаешь. И не в воду, а на землю — пусть дохнут. — Подумав, он прибавил: — Выбрасывай на землю также тех ярко раскрашенных рыбешек, которые надуваются шаром, когда достаешь их из воды.
Джонатан также дал несколько указаний и советов относительно того, как обращаться с теми рыбами, которые могут поцарапать или ужалить человека. Это были, главным образом, синие, в форме тарелки стингреи, скрывавшиеся на мелководье, отвратительные на вид камень-рыбы и мрачные, с огромной пастью рыбы-жабы.
Женщины все никак не могли успокоиться насчет акул, хотя Джонатан уже не раз говорил им, что обычно тропические акулы не являются агрессивными, так как здесь им и без человека хватает всякой пищи. Кроме того, они не могут переплывать рифы и забираться в лагуну, потому что там для них слишком мелко.
— Но я видела акул в лагуне! — возражала возбужденно Сюзи.
— Маленьких акул ты видела. Не больше четырех футов в длину. Они безвредны для таких медведей, как мы. Кроме того, я уже говорил, что они сами не любят напрашиваться на неприятности, трусишки. Ты можешь спугнуть их просто: плесни в их сторону водой или ткни в нос палкой. Если у тебя не идет кровь и если ты не поднимаешь шума, они к тебе никогда не подплывут.
— А что же, выходит, мы в воде царицы природы? Джонатан подумал, потом сказал:
— Если у вас и случатся проблемы, то, скорее всего, только из-за барракуды. Вот это, я вам скажу, сволочь так сволочь!
Каждый вечер перед сумерками, в шесть часов, Джонатан проверял свои пресноводные ловушки на рыб. Он установил их как раз там, где сразу от берега начиналась бамбуковая роща, где поток вливался в реку, питающую водопад. Джонатан привязал к ветвям деревьев лесы — на обоих берегах, — опустил их в воду и менял наживку каждый день. Он также соорудил две подводные каменные стены. Барьеры тянулись от противоположных берегов, и их противоположные концы находились один от другого всего в футе. За дыркой была сооружена сеть — Джонатан связал ее из москитных сеток, — притопленная камнями. Всякая рыба, плывшая вниз по течению, автоматически попадала в эту хитро устроенную ловушку, а повернуть назад не могла, так как здесь течение было очень сильное. Поскольку ловушка была устроена под водой, рыба могла жить в ней и, следовательно, сохранять свежесть в течение хоть целого дня. Все виды пресноводных рыб здесь были съедобными, и сеть Джонатана ежедневно приносила ему богатый улов из рыбы, креветок и речных крабов. И ведь практически никаких трудов!
Для того чтобы спастись от москитов, которые с наступлением сумерек тучами налетали из леса, топких болот и застоявшихся прудов, Анни на ночь устраивала над лагерем заградительный дым, сжигая листву.
Каждый вечер Сильвана проворно потрошила и варила рыбу. Затем она ставила две бамбуковые кастрюли, наполненные холодной жареной рыбой, в полное ведро воды, чтобы до еды не добрались муравьи, и прикрывала кастрюли сверху куском ткани от рубашки. Они ели холодную рыбу на завтрак, холодную рыбу на обед и горячую вареную рыбу на ужин.
Всю лишнюю рыбу Сильвана непременно коптила на сооружении, которое по форме напоминало вигвам. Это, конечно, было дело рук Джонатана, который просто связал домиком три молодых деревца, а внизу устроил треугольную жаровню, под которой был разложен огонь. Для морского путешествия, которое они задумали, требовалось запастись непортящейся долгое время копченой рыбой. На жаровне рыбу жарили, а выше, на верхушке «вигвама», лежали ломти и медленно коптились.
Сильвана стремилась поддерживать лагерь по возможности в чистоте. После еды она начищала свои бамбуковые кастрюли песком и аккуратно складывала в оловянную бадью.
Постепенно женщины стали менее щепетильными в вопросах своей кухни, и настал тот день, когда пойманных лягушек, змей и ящериц обезглавили и стали жарить, держа на палочке над костром. Сильване больше нравилось варить креветок и крабов. Но самым ее любимым блюдом стала густая похлебка, приготовленная из мидий, улиток и морских ежей. Все это тщательно проваривалось в целях уничтожения микробов. Сюзи смотрела на то, как быстро овладевает навыками домашней работы Сильвана, и только дивилась этому, так как знала, что та за всю свою жизнь не знала никакого подобного труда, если не считать заправления кровати.
Во вторник, на седьмой день после пляжной резни, во время завтрака Сюзи вдруг стало не по себе, она внезапно почувствовала, что ей неприятна сама мысль о запахе той рыбы, которую они ели изо дня в день… Сама мысль об этой рыбе и ее запахе… Она пронзительно закричала, ударилась в слезы, отшвырнула от себя кокосовую скорлупу, которая служила тарелкой, вскочила на ноги и бросилась в джунгли.
— Стой, дура! — крикнул, обеспокоившись, Джонатан.
— Нет! — бросила па бегу через плечо убегающая Сюзи.
— Господи, что за ребячество, — проговорил Джонатан с набитым рыбой ртом. — Опасностям навстречу? Ну, давай, давай. Не ходите за ней. Кор-р-рова!
— Нет, не корова! — гневно воскликнула Пэтти. — Мы все думаем точно так же, как и она!
Женщины переглянулись, и, казалось, тут же между ними состоялось молчаливое согласие. Их всех давно уже тошнило от запаха грубо приготовленной рыбы, от вкуса вареной рыбы, от самой мысли о кокосах. И хотя в джунглях можно, было достать самую разнообразную пищу, Джонатан с самого начала решил не тратить на это время, кроме того, не хотел подвергать женщин риску заболеть. До тех пор пока они жили на вареной рыбе и кипяченой воде, — что касается сока зеленого кокоса, то он не давал им его чрезмерно, так как знал за ним свойство быть сильным слабительным, — о дизентерии можно было не беспокоиться. Он полагал, что женщины должны выдержать эту монотонную диету, так как на добывание иной пищи потребовалось бы время, а у них была каждая свободная минута на счету.
Пробежав несколько сотен ярдов, Сюзи остановилась. Видимость стала очень плохая, она видела только сомкнувшиеся стволы и кустарники джунглей перед собой, справа и слева, сзади… Земля была устелена плотным слоем из опавшей листвы и веток. Она задрала голову, но вместо неба увидела лишь густые, подрагивающие серебристые нити паутины, которую пауки плели от дерева к дереву. Она испугалась своего одиночества в этом молчаливом и зеленом лесу, который олицетворял собой мрачную угрозу. Впрочем, она чувствовала себя одинокой и там, в лагере. Эти две атлетичные сучки, Кэри и Пэтти, спелись между собой на постоянной рыбной ловле. Анни и Сильвана тоже были «не разлей вода»: либо колдовали над кастрюлей с рыбой, либо валили бамбук. Дай им по деревянной ложке и по фартуку, и они даже не заметили бы, наверное, что уехали из Питтсбурга.
И никого из них, кажется, не волновало, что Сюзи осталась без пары. Набирать воду у водопада было нелегкой, нудной работой. К тому же приходилось выполнять ее одной. Сюзи никогда бы раньше не подумала, что ей придется очень переживать за то, что ее игнорирует кучка каких-то сучек.
«Ну и черт с ними!» — подумала она.
Спустя час джунгли разомкнулись, и на опушке показалась широко улыбающаяся Сюзи. Уже издали было видно, что она что-то прижимает к животу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92