https://wodolei.ru/catalog/mebel/zerkala-s-podsvetkoy/Esbano/
Бродя по воде, она ущипнула себя сзади; ощущение было такое, как если ткнуть пальцем в перезрелый плод авакадо. Она была в смущении от своего тела и чувствовала себя уязвленной. Хотя, скорее всего, никто этого не делал, но ей казалось в этот момент, что другие могли показывать на нее пальцами и смеяться.
После, когда они сидели на скалах, Анни раздала им одежду, которую она прополоскала, чтобы хоть чуть-чуть избавиться от запаха пота. Одетые в мокрую одежду женщины немного замерзли, пока лезли вверх по скалам, возвращаясь в лагерь.
Перед купанием Кэри поймала четыре маленьких рыбки. Она была разочарована уловом; у нее была хорошая леса, она знала, как ловить рыбу, и здесь ее, казалось, было много. После Джонатан почистил рыбу, и они поджарили ее над костром, нанизав на ветки. Рыба с одной стороны подгорела, а с другой была сырая, но никто не жаловался.
После десерта — опять свежего кокоса — Джонатан не разрешил Кэри выкурить одну из ее сигарет. Это были единственные сигареты на всю группу — и потому особо ценные, так как можно было долгое время спасаться от пиявок и москитов, которые ненавидят дым. Самой ужасной формой животного мира, которая им угрожала, были москиты, одна из женских особей которых являлась переносчиком малярии.
— Только одну сигарету, — просила Кэри. — Пожалуйста. Я выкуривала по две пачки в день, с тех пор как поступила в колледж.
— Тогда ты прикончишь эту за полдня, так почему не представить, что ты уже все выкурила, — сказал Джонатан.
Пэтти предложила:
— Может быть, мы можем найти в джунглях какие-нибудь заменяющие табак листья. Туземцы курят местный табак в своих длинных трубках; он должен расти где-то здесь.
— Я бы не рассчитывал на это, — коротко сказал Джонатан.
В опаляющую полуденную жару они снова спали; было слишком жарко, чтобы делать что-нибудь еще.
Позже они устроили более основательное место для костра. Пэтти и Кэри вырыли яму, размером примерно с детскую ванночку, выгребая землю при помощи кокосовой скорлупы. Джонатан срезал пару молодых деревцев с разветвлениями, из которых получилось два Y-образных кола длиной примерно в фут. Он воткнул колья по краям ямки и поперек них положил прочную палку из молодого дерева, на которую повесил металлическое ведро с водой.
— В будущем, — сказал он, — вся наша вода должна обеззараживаться кипячением и затем процеживаться через мои носки, чтобы очистить воду от почти невидимых кусочков веток, листьев и другой растительности.
Сюзи перестала смеяться, когда поняла, что он говорит серьезно. Она была водоносом лагеря. Он уже показал ей, как черпать воду из реки ведром, привязанным к талии длинной веревкой из ротанга, на случай, если она упустит его.
— Любой быстрый поток воды, текущей по песку, уже будет отфильтрован таким образом, — объяснил он, — но этот поток может проходить мимо деревни и там, где висячий мост, а где деревня, там крысы, а где есть крысы, там есть крысиная моча, а это заражает воду.
Джонатан и Кэри пошли вверх по течению реки, пока не достигли потока, впадающего в реку. Позже Джонатан привел всех женщин к краю этого широкого стремительного потока, научил их, как ловить рыбу. Кэри осторожно показывала другим женщинам приемы ловли.
Когда они притащились в лагерь с тремя маленькими форелями и креветками размером с омара, Джонатан сказал:
— На этот раз каждый чистит свою рыбу сам.
— Гадость! — сказала Сюзи.
После вечернего приема пищи, когда они сидели на корточках вокруг костра в темноте, Джонатан разрезал одну из сеток от москитов, чтобы сделать вуаль и завязать ее под подбородком — как сетку у пчеловодов, — надевая ее на белые с висящими полями шляпы от солнца, которые они спасли с «Луизы». Они еще сделают навесы для ночи, используя две другие сетки от москитов; преимущество будет отдаваться тем, кто заболел.
— О'кей, — сказал Джонатан, закончив с сетками. — Представим, что мы на скачках за кубок Мельбурна. Хорошо надень шляпу, чтобы твоя лошадь пришла первой. Примерьте их, подойдут ли вам размеры.
— Попробуйте сначала мои грязевые нашлепки, — сказала Анни. Она смешала жестянку грязи, используя землю и воду с реки. Грязь должна была быть налеплена на голени и лодыжки, чтобы защитить от москитов и уменьшить зуд от укусов.
Предыдущей ночью шли жаркие споры по поводу четырех пар кожаных перчаток для рыбной ловли, которые могли защитить руки от москитов. Они все были благодарны судьбе, что у них оказались огромные белые рубахи для рыбалки с лодки, которые защищали верхнюю часть тела, но ниже их слишком коротких шорт ноги Сюзи и Пэтти, а также лодыжки остальных были безжалостно искусаны.
Глядя на измазанные лица друг друга, увенчанные сверху нелепыми шляпами с сеткой, женщины начали смеяться — в первый раз с тех пор, как с ними случилась беда. Анни сказала:
— Мы будем это смывать каждое утро, когда будем купаться.
— И после купания каждый проверит стопы, — сказал Джонатан. Ваши ноги становятся сейчас даже более важными, чем руки. Тапочки нужно прополаскивать каждый день и сушить у огня. Ноги должны мыться каждый вечер в горячей соленой воде для закаливания. И ради Бога, не вскрывайте волдыри. Если только у вас загноится нога или вы ее сотрете, то в джунглях вы, скорее всего, уже не сможете, от этого избавиться.
Пэтти зажала голову руками.
— Мне нужна медсестра прямо сейчас. У меня болит голова с тех пор, как я взобралась на эту скалу. В аптечке есть аспирин?
Хотя там и была довольно потрепанная упаковка аспирина, но сама аптечка вызывала разочарование. Банки были ржавые и далеко не чистые, а их содержимое устарело и частично было использовано. Тюбик антисептической мази был выжат почти до конца, так же как и тюбик мази от кровососущих насекомых, половина каламиновой настойки была израсходована, и на катушке осталось совсем мало пластыря. Тем не менее в аптечке хранились пара бинтов, маленькие ножницы, тюбик мази для губ, баночка с тальком, сломанный градусник, флакон нюхательных солей и грязная маленькая баночка с какой-то неизвестной мазью.
Джонатан взял эту баночку и нанес немного коричневой мази на лоб Пэтти.
— Это тигриный бальзам, на основе опиума. Снимает головную боль и похмелье. Анни предложила:
— Давайте все проверим, что у нас есть в сумочках. Может быть, там найдется что-нибудь получше.
— Точно, — сказал Джонатан. — Я всегда удивляюсь, что женщины в них таскают.
При свете костра сумочки произвели на свет кучу помад, компакт-пудры, зеркалец, денег, ключей, солнцезащитный крем, салфетки и ручки. У Анни оказался пакет тампонов. У Кэри были сигареты, зажигалка и записная книжка. Пэтти торжественно извлекла из сумочки маленький швейный набор — бесплатный подарок отеля, содержащий еще одни ножницы. У Сюзи было две тысячи долларов в чеках «Америкэн Экспресс». Джонатан спросил:
— У кого есть водонепроницаемые часы? Отдайте их мне, мы будем их хранить в банке из-под лимонных леденцов на случай, если нам понадобится обменять их на что-нибудь.
Сюзи протянула платиновые часы, циферблат которых был обрамлен бриллиантами. Анни сняла черный шелковый ремешок со старинных круглых золотых часов, которые принадлежали еще ее матери. Сильвана, так же как и Кэри, не носила часов во время каникул. Единственными водонепроницаемыми часами были хромированные «Сейко» Джонатана и черные пластиковые «Clorbor» Пэтти.
Джонатан сказал:
— Все, кто выходит за пределы лагеря, надевает «Clorbor».
— А как насчет наших колец? — спросила печально Сильвана. — Можем ли мы еще носить кольца, которые подарили нам наши мужья?
Наступил момент эмоций. Джонатан кивнул.
— Конечно. Как я сказал, я вовсе не собираюсь менять что бы то ни было, так как это мигом наведет на наши следы.
Пэтти спросила, насколько далеко распространяется зона табу.
— Не дальше Бирманского моста, так как, очевидно, это та дорога, которой пользуются, — сказал Джонатан. — Держитесь как можно ближе к лагерю, тогда вы меньше рискуете зайти за зону табу, и ни в коем случае не подходите близко к соседней деревне.
Сюзи настаивала:
— Но почему нет? Джонатан сказал:
— Это не безопасно.
— Но почему нет? Он медленно произнес:
— Я полагаю, вам пора кое о чем узнать. Здесь иногда бывают случаи каннибализма. Что обычно для деревень, живущих на одной рыбе.
Наступило шоковое молчание, за которым последовали едва слышимые восклицания ужаса.
— Как ужасно!
— Отвратительно!
— Ты не можешь быть серьезным!
— Мне кажется, меня вырвет!
— Ты, должно быть, нас обманываешь! Сюзи задохнулась.
— Когда я отказалась плыть в пещеру, ты велел мне идти в соседнюю деревню.
— Ты бы все равно погибла, — сказал Джонатан. — Я должен был думать о безопасности остальных. Туземцы не знают английского, а ты не знаешь, как объясняться с ними, поэтому ты не смогла бы им сказать, что мы спрятались за водопадом.
Снова наступило шоковое молчание. Джонатан сказал:
— Большая часть этого острова все еще находится в первобытной стадии — в частности, дикие, неплодородные участки на юге, где живут занимающиеся рыбной ловлей туземцы. В округе вы можете за пару топоров и свинью купить себе трудолюбивую невесту.
Пэтти спросила:
— А какое отношение это имеет к каннибализму?
— Животные здесь редкость, и свежее мясо бывает не часто. Туземцы держат свиней, но не убивают их, так как свиньи являются символом изобилия. Они используют свиней для обмена или для оплаты долгов. Они убивают одну для специального празднества, и ее едят только мужчины, на детей и женщин не тратятся. Для туземцев каннибализм есть человеческая экология, они считают лишним хоронить людей или сжигать их. Когда их сородичи умирают, они их съедают.
Пэтти сказала:
— Но мы не являемся их чертовыми родственниками.
— Любой чужеземец рискует сойти за лишнюю свинью. Пэтти очень быстро заговорила:
— Ты должен научить нас всех стрелять из этого пистолета. Сейчас же!
— Не стоит слишком беспокоиться насчет сейчас. Охота за головами начинается в определенный сезон, в июне, и они направляются на другие острова — в этой области приблизительно восемьсот островов. Хороший гребец может безостановочно плыть на каноэ в течение сорока восьми часов, чтобы похитить жертву. Но ее используют не только в качестве пищи; человеческие жертвы необходимы для религиозных и церемониальных целей.
Кэри взорвалась:
— Но почему ты тогда привез нас на своей шлюпке в это место? Почему ты разрешил нам сделать пикник на каннибальском пляже? Почему они построили роскошный отель посреди этого острова людоедов?
— Национальная Ассамблея хочет способствовать туризму, потому что это обеспечивает легкие деньги, — сказал Джонатан, — а этому острову нужны наличные, чтобы приблизиться к двадцатому веку. Единственные песчаные пляжи находятся на этой стороне острова.
Сильвана промолвила:
— Не могу представить, как Артур разрешил все это?
— Скорее всего, Артур не знал об этом. Официально каннибализм исчез несколько лет назад. Это то, что не обсуждают, но каждый знает, что это все еще продолжается здесь, так же как и в Папуа — Новой Гвинее, хотя Гвинея кишит туристами. Помните сына миллионера, который исчез в шестидесятых? Считают, что он закончил свою жизнь в котелке.
На следующий день, в субботу, 17 ноября, они построили себе жилище.
Джонатан срезал двенадцать молодых деревцев разной длины, которые Пэтт очистила одним из кухонных ножей. Сюзи собрала ротанг, чтобы использовать его в качестве веревок и ниток; он произрастал, как виноград, прямо из земли, переплетаясь как плющ, самый толстый у корня, чтобы делать веревки, и утончающийся к верхушке, как раз для ниток. Для Кэри эта работа оказалась трудной из-за поврежденных кистей, но она могла носить ротанг в лагерь на плечах.
Джонатан отмерил площадь в пятнадцать футов и на каждом углу воткнул восьмифутовый, раздвоенный на конце шест. Он объяснил:
— Мы привяжем к этим подпорам еще четыре шеста, чтобы получился каркас, как у ящика, высотой в шесть футов. — Он подпер два шеста, чтобы образовалось на каждом конце карсака что-то похожее на букву А. — Мы привяжем более тонкие шесты горизонтально между теми двумя, чтобы полностью подготовить основу нашей хижины; у нее будет навес, почти достигающий земли.
Анни и Сильвана собирали бегонию — огромные овальные листья длиной в четыре фута с очень толстыми прожилками. В центре каждой прожилки они сделали косую прорезь; Джонатан нацепил листья через прорези на горизонтальные шесты, концом листа вверх, начиная снизу; таким образом каждый новый ряд с листьев бегонии перекрывал предыдущие, по тому же принципу, что и черепица крыши.
Сюзи ворчала во время работы:
— Я не вижу причин, почему мы не можем спать просто под парусиновым навесом, как это было прошлой ночью.
— Потому что он не такой большой, чтобы хватило на всех, а тебе нужно хорошо выспаться, иначе ты не сможешь работать, — ответил ей Джонатан.
— Я не хочу выполнять эту работу. Он тяжело посмотрел на Сюзи.
— Когда мы закончим делать крышу, ты можешь выкопать сточную канаву, прямо поверху, от одной из сторон хижины. Тогда пол будет всегда сухим.
Теперь они поняли, что если будешь жаловаться, то тебе предоставят худшую работу.
Их самой серьезной проблемой были не змеи и не акулы, а климат. Ночи казались даже жарче, чем дни; за исключением единственного прохладного часа на рассвете некуда было деться от влажности, которая обычно была выше 90 процентов. Их волосы были постоянно влажными от пота, их одежда была до того сырой, что хоть выжимай, им было душно, жарко, и большую часть времени они были вялы, как будто только что оправились от гриппа и вышли на сцену, когда, несмотря на то что вас мучает жажда, не так-то просто получить стакан воды.
Ближе к вечеру Джонатан продемонстрировал роскошное приспособление. Он разрезал молодое деревце на четыре двенадцатидюймовых части и забил их в утрамбованную землю пола новой хижины так, что образовался прямоугольник три на шесть футов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
После, когда они сидели на скалах, Анни раздала им одежду, которую она прополоскала, чтобы хоть чуть-чуть избавиться от запаха пота. Одетые в мокрую одежду женщины немного замерзли, пока лезли вверх по скалам, возвращаясь в лагерь.
Перед купанием Кэри поймала четыре маленьких рыбки. Она была разочарована уловом; у нее была хорошая леса, она знала, как ловить рыбу, и здесь ее, казалось, было много. После Джонатан почистил рыбу, и они поджарили ее над костром, нанизав на ветки. Рыба с одной стороны подгорела, а с другой была сырая, но никто не жаловался.
После десерта — опять свежего кокоса — Джонатан не разрешил Кэри выкурить одну из ее сигарет. Это были единственные сигареты на всю группу — и потому особо ценные, так как можно было долгое время спасаться от пиявок и москитов, которые ненавидят дым. Самой ужасной формой животного мира, которая им угрожала, были москиты, одна из женских особей которых являлась переносчиком малярии.
— Только одну сигарету, — просила Кэри. — Пожалуйста. Я выкуривала по две пачки в день, с тех пор как поступила в колледж.
— Тогда ты прикончишь эту за полдня, так почему не представить, что ты уже все выкурила, — сказал Джонатан.
Пэтти предложила:
— Может быть, мы можем найти в джунглях какие-нибудь заменяющие табак листья. Туземцы курят местный табак в своих длинных трубках; он должен расти где-то здесь.
— Я бы не рассчитывал на это, — коротко сказал Джонатан.
В опаляющую полуденную жару они снова спали; было слишком жарко, чтобы делать что-нибудь еще.
Позже они устроили более основательное место для костра. Пэтти и Кэри вырыли яму, размером примерно с детскую ванночку, выгребая землю при помощи кокосовой скорлупы. Джонатан срезал пару молодых деревцев с разветвлениями, из которых получилось два Y-образных кола длиной примерно в фут. Он воткнул колья по краям ямки и поперек них положил прочную палку из молодого дерева, на которую повесил металлическое ведро с водой.
— В будущем, — сказал он, — вся наша вода должна обеззараживаться кипячением и затем процеживаться через мои носки, чтобы очистить воду от почти невидимых кусочков веток, листьев и другой растительности.
Сюзи перестала смеяться, когда поняла, что он говорит серьезно. Она была водоносом лагеря. Он уже показал ей, как черпать воду из реки ведром, привязанным к талии длинной веревкой из ротанга, на случай, если она упустит его.
— Любой быстрый поток воды, текущей по песку, уже будет отфильтрован таким образом, — объяснил он, — но этот поток может проходить мимо деревни и там, где висячий мост, а где деревня, там крысы, а где есть крысы, там есть крысиная моча, а это заражает воду.
Джонатан и Кэри пошли вверх по течению реки, пока не достигли потока, впадающего в реку. Позже Джонатан привел всех женщин к краю этого широкого стремительного потока, научил их, как ловить рыбу. Кэри осторожно показывала другим женщинам приемы ловли.
Когда они притащились в лагерь с тремя маленькими форелями и креветками размером с омара, Джонатан сказал:
— На этот раз каждый чистит свою рыбу сам.
— Гадость! — сказала Сюзи.
После вечернего приема пищи, когда они сидели на корточках вокруг костра в темноте, Джонатан разрезал одну из сеток от москитов, чтобы сделать вуаль и завязать ее под подбородком — как сетку у пчеловодов, — надевая ее на белые с висящими полями шляпы от солнца, которые они спасли с «Луизы». Они еще сделают навесы для ночи, используя две другие сетки от москитов; преимущество будет отдаваться тем, кто заболел.
— О'кей, — сказал Джонатан, закончив с сетками. — Представим, что мы на скачках за кубок Мельбурна. Хорошо надень шляпу, чтобы твоя лошадь пришла первой. Примерьте их, подойдут ли вам размеры.
— Попробуйте сначала мои грязевые нашлепки, — сказала Анни. Она смешала жестянку грязи, используя землю и воду с реки. Грязь должна была быть налеплена на голени и лодыжки, чтобы защитить от москитов и уменьшить зуд от укусов.
Предыдущей ночью шли жаркие споры по поводу четырех пар кожаных перчаток для рыбной ловли, которые могли защитить руки от москитов. Они все были благодарны судьбе, что у них оказались огромные белые рубахи для рыбалки с лодки, которые защищали верхнюю часть тела, но ниже их слишком коротких шорт ноги Сюзи и Пэтти, а также лодыжки остальных были безжалостно искусаны.
Глядя на измазанные лица друг друга, увенчанные сверху нелепыми шляпами с сеткой, женщины начали смеяться — в первый раз с тех пор, как с ними случилась беда. Анни сказала:
— Мы будем это смывать каждое утро, когда будем купаться.
— И после купания каждый проверит стопы, — сказал Джонатан. Ваши ноги становятся сейчас даже более важными, чем руки. Тапочки нужно прополаскивать каждый день и сушить у огня. Ноги должны мыться каждый вечер в горячей соленой воде для закаливания. И ради Бога, не вскрывайте волдыри. Если только у вас загноится нога или вы ее сотрете, то в джунглях вы, скорее всего, уже не сможете, от этого избавиться.
Пэтти зажала голову руками.
— Мне нужна медсестра прямо сейчас. У меня болит голова с тех пор, как я взобралась на эту скалу. В аптечке есть аспирин?
Хотя там и была довольно потрепанная упаковка аспирина, но сама аптечка вызывала разочарование. Банки были ржавые и далеко не чистые, а их содержимое устарело и частично было использовано. Тюбик антисептической мази был выжат почти до конца, так же как и тюбик мази от кровососущих насекомых, половина каламиновой настойки была израсходована, и на катушке осталось совсем мало пластыря. Тем не менее в аптечке хранились пара бинтов, маленькие ножницы, тюбик мази для губ, баночка с тальком, сломанный градусник, флакон нюхательных солей и грязная маленькая баночка с какой-то неизвестной мазью.
Джонатан взял эту баночку и нанес немного коричневой мази на лоб Пэтти.
— Это тигриный бальзам, на основе опиума. Снимает головную боль и похмелье. Анни предложила:
— Давайте все проверим, что у нас есть в сумочках. Может быть, там найдется что-нибудь получше.
— Точно, — сказал Джонатан. — Я всегда удивляюсь, что женщины в них таскают.
При свете костра сумочки произвели на свет кучу помад, компакт-пудры, зеркалец, денег, ключей, солнцезащитный крем, салфетки и ручки. У Анни оказался пакет тампонов. У Кэри были сигареты, зажигалка и записная книжка. Пэтти торжественно извлекла из сумочки маленький швейный набор — бесплатный подарок отеля, содержащий еще одни ножницы. У Сюзи было две тысячи долларов в чеках «Америкэн Экспресс». Джонатан спросил:
— У кого есть водонепроницаемые часы? Отдайте их мне, мы будем их хранить в банке из-под лимонных леденцов на случай, если нам понадобится обменять их на что-нибудь.
Сюзи протянула платиновые часы, циферблат которых был обрамлен бриллиантами. Анни сняла черный шелковый ремешок со старинных круглых золотых часов, которые принадлежали еще ее матери. Сильвана, так же как и Кэри, не носила часов во время каникул. Единственными водонепроницаемыми часами были хромированные «Сейко» Джонатана и черные пластиковые «Clorbor» Пэтти.
Джонатан сказал:
— Все, кто выходит за пределы лагеря, надевает «Clorbor».
— А как насчет наших колец? — спросила печально Сильвана. — Можем ли мы еще носить кольца, которые подарили нам наши мужья?
Наступил момент эмоций. Джонатан кивнул.
— Конечно. Как я сказал, я вовсе не собираюсь менять что бы то ни было, так как это мигом наведет на наши следы.
Пэтти спросила, насколько далеко распространяется зона табу.
— Не дальше Бирманского моста, так как, очевидно, это та дорога, которой пользуются, — сказал Джонатан. — Держитесь как можно ближе к лагерю, тогда вы меньше рискуете зайти за зону табу, и ни в коем случае не подходите близко к соседней деревне.
Сюзи настаивала:
— Но почему нет? Джонатан сказал:
— Это не безопасно.
— Но почему нет? Он медленно произнес:
— Я полагаю, вам пора кое о чем узнать. Здесь иногда бывают случаи каннибализма. Что обычно для деревень, живущих на одной рыбе.
Наступило шоковое молчание, за которым последовали едва слышимые восклицания ужаса.
— Как ужасно!
— Отвратительно!
— Ты не можешь быть серьезным!
— Мне кажется, меня вырвет!
— Ты, должно быть, нас обманываешь! Сюзи задохнулась.
— Когда я отказалась плыть в пещеру, ты велел мне идти в соседнюю деревню.
— Ты бы все равно погибла, — сказал Джонатан. — Я должен был думать о безопасности остальных. Туземцы не знают английского, а ты не знаешь, как объясняться с ними, поэтому ты не смогла бы им сказать, что мы спрятались за водопадом.
Снова наступило шоковое молчание. Джонатан сказал:
— Большая часть этого острова все еще находится в первобытной стадии — в частности, дикие, неплодородные участки на юге, где живут занимающиеся рыбной ловлей туземцы. В округе вы можете за пару топоров и свинью купить себе трудолюбивую невесту.
Пэтти спросила:
— А какое отношение это имеет к каннибализму?
— Животные здесь редкость, и свежее мясо бывает не часто. Туземцы держат свиней, но не убивают их, так как свиньи являются символом изобилия. Они используют свиней для обмена или для оплаты долгов. Они убивают одну для специального празднества, и ее едят только мужчины, на детей и женщин не тратятся. Для туземцев каннибализм есть человеческая экология, они считают лишним хоронить людей или сжигать их. Когда их сородичи умирают, они их съедают.
Пэтти сказала:
— Но мы не являемся их чертовыми родственниками.
— Любой чужеземец рискует сойти за лишнюю свинью. Пэтти очень быстро заговорила:
— Ты должен научить нас всех стрелять из этого пистолета. Сейчас же!
— Не стоит слишком беспокоиться насчет сейчас. Охота за головами начинается в определенный сезон, в июне, и они направляются на другие острова — в этой области приблизительно восемьсот островов. Хороший гребец может безостановочно плыть на каноэ в течение сорока восьми часов, чтобы похитить жертву. Но ее используют не только в качестве пищи; человеческие жертвы необходимы для религиозных и церемониальных целей.
Кэри взорвалась:
— Но почему ты тогда привез нас на своей шлюпке в это место? Почему ты разрешил нам сделать пикник на каннибальском пляже? Почему они построили роскошный отель посреди этого острова людоедов?
— Национальная Ассамблея хочет способствовать туризму, потому что это обеспечивает легкие деньги, — сказал Джонатан, — а этому острову нужны наличные, чтобы приблизиться к двадцатому веку. Единственные песчаные пляжи находятся на этой стороне острова.
Сильвана промолвила:
— Не могу представить, как Артур разрешил все это?
— Скорее всего, Артур не знал об этом. Официально каннибализм исчез несколько лет назад. Это то, что не обсуждают, но каждый знает, что это все еще продолжается здесь, так же как и в Папуа — Новой Гвинее, хотя Гвинея кишит туристами. Помните сына миллионера, который исчез в шестидесятых? Считают, что он закончил свою жизнь в котелке.
На следующий день, в субботу, 17 ноября, они построили себе жилище.
Джонатан срезал двенадцать молодых деревцев разной длины, которые Пэтт очистила одним из кухонных ножей. Сюзи собрала ротанг, чтобы использовать его в качестве веревок и ниток; он произрастал, как виноград, прямо из земли, переплетаясь как плющ, самый толстый у корня, чтобы делать веревки, и утончающийся к верхушке, как раз для ниток. Для Кэри эта работа оказалась трудной из-за поврежденных кистей, но она могла носить ротанг в лагерь на плечах.
Джонатан отмерил площадь в пятнадцать футов и на каждом углу воткнул восьмифутовый, раздвоенный на конце шест. Он объяснил:
— Мы привяжем к этим подпорам еще четыре шеста, чтобы получился каркас, как у ящика, высотой в шесть футов. — Он подпер два шеста, чтобы образовалось на каждом конце карсака что-то похожее на букву А. — Мы привяжем более тонкие шесты горизонтально между теми двумя, чтобы полностью подготовить основу нашей хижины; у нее будет навес, почти достигающий земли.
Анни и Сильвана собирали бегонию — огромные овальные листья длиной в четыре фута с очень толстыми прожилками. В центре каждой прожилки они сделали косую прорезь; Джонатан нацепил листья через прорези на горизонтальные шесты, концом листа вверх, начиная снизу; таким образом каждый новый ряд с листьев бегонии перекрывал предыдущие, по тому же принципу, что и черепица крыши.
Сюзи ворчала во время работы:
— Я не вижу причин, почему мы не можем спать просто под парусиновым навесом, как это было прошлой ночью.
— Потому что он не такой большой, чтобы хватило на всех, а тебе нужно хорошо выспаться, иначе ты не сможешь работать, — ответил ей Джонатан.
— Я не хочу выполнять эту работу. Он тяжело посмотрел на Сюзи.
— Когда мы закончим делать крышу, ты можешь выкопать сточную канаву, прямо поверху, от одной из сторон хижины. Тогда пол будет всегда сухим.
Теперь они поняли, что если будешь жаловаться, то тебе предоставят худшую работу.
Их самой серьезной проблемой были не змеи и не акулы, а климат. Ночи казались даже жарче, чем дни; за исключением единственного прохладного часа на рассвете некуда было деться от влажности, которая обычно была выше 90 процентов. Их волосы были постоянно влажными от пота, их одежда была до того сырой, что хоть выжимай, им было душно, жарко, и большую часть времени они были вялы, как будто только что оправились от гриппа и вышли на сцену, когда, несмотря на то что вас мучает жажда, не так-то просто получить стакан воды.
Ближе к вечеру Джонатан продемонстрировал роскошное приспособление. Он разрезал молодое деревце на четыре двенадцатидюймовых части и забил их в утрамбованную землю пола новой хижины так, что образовался прямоугольник три на шесть футов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92