Если я побегу, Макс догонит меня, но сначала покончит с Аполлоном. Я не представляла, как можно убить человека, просто нажав посильнее на горло, но сейчас не время расширять свои познания. Отперев дверь, я повернусь и изо всех сил запущу тяжелыми ключами в глаза Максу, а потом…
Замок щелкнул. Пора действовать.
– Оставь ключ в замке, – велел Макс. – И входи.
Я замешкалась.
– Быстро!
Меня била дрожь, я отворила тяжелую дверь и ступила в темноту. Потом сзади на меня что-то обрушилось и я упала. Дверь захлопнулась. Тишина.
Глава 54
В комнате было очень тепло.
– Уолли?
Я почувствовала неимоверное облегчение.
– Аполлон? Ты как? – Я поползла на его голос.
– Все хорошо. – Он откашлялся. – Ох, это мое лицо.
Я убрала руку с его носа.
– Извини. Я попытаюсь добраться до двери и посмотреть, есть ли там выключатель.
Но в помещении было совершенно темно, а я потеряла направление, когда падала. И потому двинулась наугад, выставив вперед руки. На полу было ковровое покрытие. Я ползла медленно, ожидая, что скоро упрусь в стену, но этого не произошло.
– Уолли?
– Похоже, я сделала круг. Попробую пойти в другом направлении.
– А я пойду в эту сторону, – откликнулся Аполлон. Я не поняла, что он имеет в виду.
Я слышала, как он шаркает ногами, возможно, как и я, передвигаясь ползком. Потом он наткнулся на что-то и пробормотал какие-то слова по-гречески – наверное, выругался. Моя рука ткнулась во что-то мягкое. Что-то податливое.
Кожа.
Тело.
Глава 55
Я закричала. В моем крике не было смертельного ужаса, а просто короткая истерика, но он, должно быть, прибавил Аполлону несколько лет.
– Что там? – в свою очередь, крикнул он.
– Ру-ру-рука. – Тело казалось живым, потому что было теплым. Затем я нащупала волосы, вьющиеся волосы, и, даже не видя их, знала, что они рыжие. – Джо! Это Джо! – воскликнула я, не зная, плохо это или хорошо, поскольку моя подруга не двигалась и молчала. Но тепло ее кожи – уже что-то.
Зажегся свет. Аполлон держал руку на выключателе и смотрел на нас.
Джо лежала на спине. Она была в серых спортивных штанах и теплой рубашке – все это было велико ей на несколько размеров, словно она одолжила одежду у футболиста. Джо казалась совершенно беспомощной и смертельно бледной. Лицо – в синяках и ссадинах. Дыхание, похоже, в норме. Я взяла ее за кисть.
– Пульс, слава Богу, есть.
Я огляделась. Выключатель, найденный Аполлоном, находился рядом со ступенями, ведущими на платформу, где располагался большой пульт. Он стоял под окнами, выходившими в другую комнату, но в ней тоже было темно. Пульт, по всей видимости, некогда считался настоящим произведением искусства, у него было великое множество кнопок и рычагов, прямо как самолетная приборная доска. Но от него осталась только пара проводов, которые ни к чему не подсоединялись; все его «внутренности», а также «сердце» и «душа» были вынуты. Комната смотрелась уныло.
Я отошла от Джо, взобралась на платформу и взяла трубку висевшего на стене телефона, но тут увидела, что его провод тоже оборван.
Я посмотрела по сторонам, пытаясь найти кнопку пожарной тревоги, но ничего такого в комнате не было.
Аполлон изучил дверь, но она, конечно же, была заперта. Я представила, как монтажеры запирали ее на засов после работы, не желая допускать уборщиков к дорогому оборудованию и к ценной кинопленке. Дверь была монолитной и стальной, отнюдь не из тех, что то и дело выбивают герои фильмов. Я постучала по окну, но стекло оказалось толстым, словно автомобильное ветровое. Я подумала о рабочих над нами, которые вынимают из стен настоящие окна и вставляют подделку. До киноаппаратной, наверное, никому не было дела, раз от строения скоро останутся одни головешки. Стены комнаты для звукоизоляции были обиты ковролином. И звукоизоляция здесь была прекрасной. Тишина стояла невообразимая.
Я закричала.
Ко мне присоединился Аполлон.
– Помогите! Эй, мы здесь! – Но мы понимали, что все наши вопли бесполезны, и спустя минуту бросили это занятие. Макс не идиот. Если бы у нас был хоть один шанс быть услышанными, он бы убил нас.
Но, кстати говоря, почему он этого не сделал?
Аполлон переместился в угол комнаты и попытался отодрать ковровое покрытие. Я вернулась к Джо и погладила ее по волосам, в ответ она вздохнула и слегка повернула голову. Я разволновалась. И тут заметила нечто рядом с ее шеей, почти скрытое волосами. Шприц.
– Посмотри, Аполлон! – Я показала ему на шприц.
– Наркотики? Передозировка?
– Нет. Она боится игл. Укол сделал кто-то другой. – Я посмотрела вокруг, желая выяснить, нет ли в комнате следов борьбы, и увидела бутылку с какой-то жидкостью и мокрые пятна на полу, но крови нигде не было. Корзина для мусора была перевернута и пуста. Аполлон поднял что-то с пола. Это оказался стеклянный пузырек.
– «Сульфат морфия, – прочитал он надпись на этикетке. – Для Зетракиса».
– Здесь есть еще один. Рядом со ступеньками. – Мы поискали и нашли еще шесть таких пузырьков. – Похоже, Макс накачал Джо лекарством Дэвида.
– Это хорошо, – сказал Аполлон. – Наверное, он думал, что если она будет в сознании, то найдет способ выбраться отсюда. А это значит, такой способ есть.
– А может, он хотел убить ее. Ведь доза была лошадиная.
Мы посмотрели друг другу в глаза. Глаза у Аполлона были карие и словно бархатные. Кожа оливковая, черты лица тонкие. Белки глаз чистые, лицо ясное, волосы коротко подстрижены, но все равно вьются и влажны от пота. Он, возможно, последний в моей жизни человек, с которым я разговариваю. А я – последний человек в его жизни.
– Когда они взорвут павильон? – спросил Аполлон.
– В девять вечера.
Он посмотрел на часы:
– Значит, у нас осталось шесть часов на то, чтобы спастись.
Аполлон снова начал изучать комнату, на этот раз встав на перевернутую корзину для мусора. Я осмотрела Джо в поисках чего-либо, что можно будет использовать как некий полезный инструмент. Пистолета у нее под мышкой не оказалось. На руке были серебряно-золотые часы, в ушах – бриллиантовые серьги-«гвоздики», рядом с локтем – браслет, на пальце – обручальное кольцо. Я, задержав внимание на кольце, взяла Джо за руку, и она слабо дернулась. Тогда я сжала ее, мужа Джо скоро опустят в землю Маунт-Синая не так далеко отсюда. Я почувствовала приближение паники и начала гадать, где похоронят нас троих. Здесь?
– Эллиот, – прошептала я. – Если ты хоть немного любил ее, помоги нам выбраться отсюда. – Я не была уверена в том, что евреи верят в загробную жизнь, а Эллиот к тому же не был религиозен, но сама я верила в духов, а это главное. Но действительно ли я верила в них?
Потом я осмотрела себя, но у меня было еще меньше полезных предметов. Никаких карманов. Круглые серьги и короткое ожерелье из сердолика, которое дала мне Лори, костюмерша, и, кроме того, несколько дюжин шпилек, скреплявших волосы. На ногах были ужасные туфли на резиновых каблуках. Я сняла одну из них и начала колотить в окно, но тут же почувствовала себя идиоткой. Я практически ничего не делала, но ужасно вспотела.
– Почему здесь так жарко? – спросила я у Аполлона.
– Из-за звукоизоляции.
Я нашла выключатель для соседней комнаты и посмотрела в окно, вообразив стоящих там и записывающих диалог актеров. Все выглядело обветшавшим: стены, обитые ковролином, несколько театральных кресел, стол и сломанный музыкальный центр.
– Под полом пусто, – сказал Аполлон. – Но у нас хотя бы есть электричество. И это хорошо.
– Да, ты прав, – кивнула я. – Если забыть о том, что мы заперты в комнате, которую собираются взорвать, в которой нет телефона, кнопки пожарной тревоги и окон на улицу. Это похоже на головоломку, ответ на которую дан внизу страницы вверх ногами.
– Скорее, на контрольную по электротехнике, – заметил Аполлон.
– Скорее, на тот свет.
Аполлон сунул руку в карман брюк и достал какое-то приспособление размером с женский бумажник.
– Что это? – поинтересовалась я.
– Пи-эс-пй, – ответил он. – Мобильная игровая консоль.
Мое сердце забилось.
– С ее помощью можно послать сообщение?
– Нет.
– Как так? – крикнула я. – Чему, черт побери, тебя учат в инженерной школе?
Лицо Аполлона осунулось, плечи поникли:
– Я сказала не подумав, – начала я оправдываться. – Ты очень умный, Аполлон. Если бы я могла выбирать, с кем оказаться в запертом душном помещении с прекрасной звукоизоляцией, то выбрала бы тебя. Честно. Ты именно такой человек. Ты и еще Джо. – Я повернулась к подруге: – Джо, проснись!
Мой голос звучал приглушенно.
– А что, если отсюда нет выхода? – Казалось, силы покинули Аполлона.
– Послушай! – сказала я, хотя моя паника усилилась. – Кто-нибудь заметит, что мы исчезли. Обязательно заметит. Мой бойфренд работает в ФБР. Он…
– Ты говоришь о парне, с которым вчера ссорилась?
– О, ты слышал? Просто… Просто такова природа любых отношений. Взлеты и падения. Это не означает, что он не станет нас искать… Или этим займется Фредрик… Или твоя… – Я замолчала.
– Моя мама? – Глаза Аполлона расширились. – Если я умру, она…
– Никто не умрет. Нам просто необходимо как следует подумать, – возразила я. – Мы можем проделать в стене дырку? Или прибегнуть к телепатии? Может, мне удастся пролезть через окно в другую комнату? Вдруг ее дверь не заперта или там есть телефон? Или детектор дыма? Или вентиляционное отверстие? Где же Саймон со всеми его штуковинами? Вдруг нам поможет азбука Морзе! Или радиолюбительская связь! Почему я не была скаутом? Джо, проснись, тебе известны все эти премудрости!
– Радиолюбительская связь! – воскликнул Аполлон.
– Что?! Что ты надумал?!
– Мой дедушка был радиолюбителем. Он часто говорил… – Аполлон вскочил на ноги и склонился над монтажным приспособлением, затем упал на колени и начал рассматривать идущие из стены провода.
– Что говорил твой дедушка?!
– Он говорил, что легче сделать радиоприемник, чем приготовить хорошую мусаку.
– Это правда? – Мое сердце колотилось как сумасшедшее.
– Бабушка не пускала его в кухню. И он говорил метафорически. Но… ресивер, передатчик, антенна, источник питания… – Аполлон оглядел комнату. – Интересно, можно ли сделать радиопередатчик из того, что мы имеем?
Именно в этот момент Джо начала просыпаться.
Глава 56
Моя подруга застонала, очень тихо, и я не сразу поняла, что это за звук. Но тут она издала еще один стон. Я подошла и положила руки ей на лицо:
– Джо?
Ее глаза открылись, но ни на чем не сфокусировались и опять закрылись.
– Джо, это Уолли и Аполлон. Не бог, а студент Калитеха. Просыпайся, ладно? Ты нам нужна. – Я не была уверена, что Джо может чем-то помочь, но все же она была очень нужна мне. Для эмоциональной поддержки. Это было эгоистично с моей стороны, потому что, возможно, она предпочла бы проспать нависшую над нами смерть. Но такая уж я есть. Эгоистка.
Аполлон принадлежал к тем людям, которые любят думать вслух, и потому все время бормотал, произнося что-то вроде «мегагерц» и «распространение волн»… Я же говорила Джо, что, когда мы выберемся из аппаратной, ее неприятностям придет конец! Возможно, это было не совсем точно, но что значат один-два судебных процесса или банкротство по сравнению со смертью? Я рассказала Джо, что Дэвида убил Макс (хотя ей, наверное, это уже было известно), что многие в курсе событий. И что Чарлз Зетракис расскажет полиции свою… историю. Я поведала ей также, что разговаривала с ее братом и что все семейство вот-вот нагрянет в город, надеясь, что вызванный этим сообщением шок приведет Джо в сознание.
Она немного посопела и даже облизнула губы, и это внушило мне некоторую надежду.
Аполлон теперь не бормотал, а почти рычал – «индуктор»… «конденсатор»… – а когда я поинтересовалась, как продвигается дело, попросил ни о чем не спрашивать, и я немного подрастеряла свой оптимизм.
– Джо, – продолжала я ее тормошить, – давай приходи в себя. Мы должны выбраться отсюда или позвать кого-нибудь на помощь. Помоги нам. Джо Рафферти. Мэри Джозефина Рафферти Хоровиц.
Она открыла глаза, сфокусировала взгляд и спросила:
– Что случилось с твоими волосами?
С голосом у Джо было что-то не то, она сильно хрипела. Я велела ей поберечь связки, но она спросила:
– Для чего? – И снова отключилась. Может, в этом виновата духота. Она донимала даже меня, хотя с октября по апрель я страдаю от холода. Аполлон обливался потом, а кожа Джо была влажной на ощупь, но, возможно, так действовал на нее морфий.
Было почти пять часов вечера. Джо прокашлялась.
– Довожу до вашего сведения: Дэвида убил Макс.
– Да. Понятно. Продолжай.
– Дэвид дал Максу денег, чтобы тот нанял для него профессионального убийцу. – Голос Джо походил на скрежет. – Но Макс проигрался в карты и у него были большие долги, а потому решил все сделать сам и прикарманил деньги Дэвида. Он боялся ростовщиков – те пригрозили сломать ему второе колено.
– А разве Дэвид не одолжил бы ему денег, чтобы он мог расплатиться?
– Он делал это, и не раз. Затем перестал. И сказал Максу, чтобы тот шел к анонимным игрокам. Дэвид любил указывать, как кому поступать.
– Потом Дэвид передумал и больше не хотел, чтобы его убили.
– Да. Он велел Максу отменить сделку и вернуть деньги, но у того их уже не было. Тогда Дэвид сказал, что эти деньги станут его наследством, а о коллекции марок он должен забыть. А она стоит немало, поверь мне. Дэвид хотел внести изменения в завещание – вычеркнуть из него Макса. И тот застрелил его.
– Тебе обо всем этом рассказал сам Макс?
– В основном я догадалась сама. Вчера я приехала автостопом на съемочную площадку. Лори была здесь, она работала. Макс услышал, как я разговариваю с ней, как спрашиваю, не покидал ли он хотя бы на пять минут производственное совещание, состоявшееся на прошлой неделе. Лори не смогла ничего вспомнить, но Макс понял: я напала на след. Он узнал, что я узнала, а я узнала, что он узнал, что я узнала.
Джо начала плакать.
– Я совершенно растерялась. Думала, сумею уговорить его пойти вместе со мной в полицию. Он сделал вид, что пойдет. Затем забрал у меня пистолет. О Боже, какой я была тупицей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46