Причина их ссоры была неизвестна Инес, но она знала, что они больше не встречались. Она решила искать убежища у этой тетки, хотя та жила далеко, в одном маленьком городке, в Пуисерде, близ Пиренейской границы. Инес помнила, что она жила там со своим мужем, отставным военным генералом, вспомнила также, что старая родственница навещала ее года два тому назад в монастыре, где она воспитывалась. Любовь и ласки старушки глубоко запали в сердце молодой девушки! Поэтому, почувствовав свое одиночество, свою беспомощность, Инес твердо решила отправиться к ней! Но как отправиться? Вот в чем была задача. Ехать в Пуисерду на поезде было немыслимо по двумя причинам, во-первых, потому что она боялась, что ее увидят и узнают, куда она отправилась, а во-вторых, еще и потому, что у нее было слишком мало денег. Все богатство ее заключалось в нескольких монетах, случайно оказавшихся в кармане, когда она бежала из дома.Стало быть, ей оставалось только одно — отправиться в далекое путешествие пешком, и, не думая ни об опасностях, ни о трудностях такого странствования, графиня отважно пустилась в путь.Конечно, направление к северу ей было известно, но надо было держаться его, следуя по уединенным дорогам, на которых немудрено заблудиться, запутаться и пойти к югу вместо севера. Но это не смущало ее! Она закуталась в свою темную накидку и бодро отправилась по северной дороге.Быстро и уверенно шла она весь день, но с наступлением вечера ею овладело беспокойство — идти дальше она не могла, потому что страшно устала, но где она переночует?Несчастье и беспомощность, впрочем, хорошие советники, они делают людей находчивыми, так и Инес — подумала, что ей делать, и нашлась. Осмотревшись кругом, она увидела соломенный шалаш, устроенный пастухами в поле, заглянула — там никого не было, забралась в него и уснула.Утром, умывшись в ручье, протекавшем неподалеку, она снова отправилась в путь и через некоторое время пришла наконец в селение, где купила у одной крестьянки хлеба, молока и фруктов и утолила свой голод. Она узнала у старухи дорогу и была очень довольна началом своего путешествия. Она держалась в стороне от большой дороги, ведущей к северу, шла узкими тропинками, которые, скрещиваясь между собой, сбили, наконец, Инес с верного пути, и к великому горю на другой день своего путешествия она увидела, что находится в местах, хорошо ей знакомых, опять вблизи тех домиков, где жила прежде Амаранта и откуда она, Инес, отправилась в далекое путешествие. «Что делать, — подумала она, — надо отправляться опять!»Она не пала духом! Переночевала в одной из крестьянских хижин, на другое утро она снова пустилась в путь, утешая себя тем, что теперь она опытнее и не ошибется больше, будет внимательней и осторожней.День был жаркий, солнце палило, и когда, уже за полдень, Инес вошла в лес, раскинувшийся у подножья гор, она с наслаждением продолжала свой путь под его прохладной сенью до самого вечера.Не видя поблизости ни села, ни даже уединенной хижины, где бы можно было отдохнуть, Инес решила наконец найти себе место для ночлега прямо в лесу. Вскоре она обнаружила естественную беседку в чаще кустарников, со сводом из древесных ветвей; под сенью этого лиственного покрова усталая странница быстро уснула, убаюкиваемая шелестом листьев.Проснувшись утром, она поблагодарила Творца за приют, укрывший ее на ночь, и снова пустилась в путь. Она дошла наконец до берегов Мансанареса, который, спускаясь с гор, быстро катит свои воды по широкому ложу между высокими берегами, покрытыми густым лесом.Но тут исчезла узкая тропинка, по которой так долго шла Инес, и бедная девушка остановилась, не зная, куда ей теперь идти. Поблизости не видно было ни человеческой души, ни хижины, ни шалаша.Она решила, что если пойдет вниз по течению реки, то найдет опять затерявшуюся тропу, которая, по ее соображению, должна была вести на север. Весь оставшийся день она потратила на поиски, но наступил вечер, сделалось темно, а тропинку она так и не нашла.Сердце у нее заныло от страха и беспокойства, она ясно представила себе всю свою беспомощность, чувствуя себя глубоко несчастной в своем одиночестве. В отчаянии бросилась она на колени, умоляя пресвятую Мадонну послать ей силу и крепость духа.— О, помоги мне, спаси и помилуй меня! — молилась она. — Не могу я вернуться домой, не могу отдать своей руки человеку, которого не люблю и который так бесчеловечно поступил с бедной Амарантой.Она просила простить ее за то, что оставила отца, и слезы при этом лились ручьем из ее глаз.«Но и мне нелегко ведь было с ним расстаться», — говорила она себе, как будто оправдываясь перед своей совестью, а воображение рисовало ей в ответ горе и отчаяние отца; тут она опять начинала уверять себя, что он ее не любит, что он хочет принести ее в жертву своим тайным целям, и при этой мысли она чувствовала себя еще более одинокой и несчастной. В тоске и слезах бросилась она на мягкий мох, и опять ночной ветерок, шелестя листьями, начал ее убаюкивать, наконец она заснула тихим, спокойным сном, забыв на время свое горе и тревоги.Но вдруг она очнулась от сладкого забытья, услыхав возле себя какой-то шум, вскочила и увидела в темноте два блестящих зеленых глаза, в упор смотревших на нее.Она оцепенела от страха, боясь пошевелиться; черная тень с зелеными глазами лишила ее воли и разума. Впрочем, она скоро оправилась от испуга и, всмотревшись, увидала, что это была большая косматая черная собака. Инес пришла в себя, она уже не боялась, хотя собака продолжала стоять над ней и даже начала ее обнюхивать.Через несколько минут вблизи раздался человеческий голос, звавший собаку. «Верно, охотник какой-нибудь», — подумала Инес.Собака отозвалась на зов лаем, и ветви кустарников, под которыми лежала девушка, начали раздвигаться. Между тем занялась заря, и бледный свет наступающего утра обрисовывал предметы яснее и резче с каждой минутой.В раздвинувшихся кустах показался человек в остроконечной испанской шляпе, в коротком плаще; увидев, что собака обнаружила девушку, он с изумлением посмотрел на последнюю.— Кан! — крикнул он. — Сюда!Собака подчинилась приказанию с видимой неохотой и продолжала оборачиваться на вставшую со своего места Инес.— Не бойтесь, сеньора, — сказал появившийся человек, в котором графиня сразу узнала цыгана. — Кан не сделает вреда!— Вы цыган, не так ли? — спросила Инес, которой понравился мягкий, приветливый голос старика.— Да, сеньора, я старый странствующий цыган, меня зовут Цимбо!— Вас удивляет, наверное, что ваш Кан нашел меня здесь? — сказала Инес, подходя ближе к цыгану, увидевшему с первого взгляда, что перед ним молодая, хорошо одетая сеньора. — Я заблудилась и, не зная, что делать, с горя начала молиться, а потом опустилась на мягкий мох и заснула! Поэтому вы и нашли меня здесь!— Если смогу вам помочь, буду очень рад, все дороги здешние я хорошо знаю, — ответил цыган.Инес задумалась.— А в какую сторону вы направляетесь? — спросила она старика.— Я иду на север, сеньора!— Счастливая встреча! — воскликнула она. — Я тоже направляюсь на север, в Пуисерду!Старый цыган с испугом и крайним удивлением взглянул на девушку, в которой и по речи, и по платью сразу видна была особа знатной фамилии.— В Пуисерду? — повторил он. — Это слишком дальний путь, сеньора, для ваших маленьких ног!— Но мне нужно. Ехать я не могу, у меня нет денег для этого! Да и потом я должна держаться в стороне от больших дорог, так как, вероятно, меня ищут, а я не хочу, чтоб меня нашли!— Вы идете из Мадрида, сеньора?— Да!Цыган замолчал, очевидно, что-то соображая, что-то обдумывая, и наконец нашел разгадку, объяснение заинтересовавшей его ситуации.— О! Позвольте мне идти с вами, — сказала Инес, протягивая руку старику. — Мы отправимся вместе на север, возьмите меня под свою защиту! Вы согласны?— Но вы ведь не знаете старого Цимбо, сеньора? Может быть, он способен злоупотребить вашим доверием.— Ваши седые волосы, ваша белая борода внушают мне доверие, — проговорила Инес дружеским голосом, — в вашем лице нет ничего отталкивающего, напротив, оно мне симпатично, да и зачем, за что вы причинили бы зло бедной, беспомощной девушке? Не за то же, надеюсь, что, находясь в безвыходном положении, она обратилась к вам!При последних словах она протянула руку старику, которую он, наклонившись, поцеловал.— Вы правы, сеньора, — сказал он, — бедный, одинокий цыган не сделает зла бедной, одинокой девушке!Пока они говорили, сделалось совсем светло.— Так вы соглашаетесь взять меня под свою защиту? — спросила Инес, между тем как собака беспокойно ее обнюхивала со всех сторон.— Если вы этого хотите, да будет так!— Тогда идемте, идемте скорей, мне нужно быстрей оказаться в Пуисерде, — воскликнула Инес с нетерпением, почти с испугом.— Идемте, сеньора, я готов!— Странно, что вы не спрашиваете меня, кто я и как это случилось, что я одна пустилась в такой путь, что я так одинока и беззащитна?Цимбо покачал головой.— Что ж мне до этого, сеньора? — ответил он. Инес взглянула на старика, и он показался ей таким почтенным, внушающим доверие старцем, что она готова была открыть ему всю душу свою, хотя цыгане вообще не пользуются хорошей репутацией.— Под вашей защитой мне не страшны никакие опасности, и я хочу отблагодарить вас за это, — сказала она. — Вот у меня немного денег, возьмите их, а в Пуисерде тетка моя заплатит вам за все!— Я беден, сеньора, но мне не нужно вашего вознаграждения, — сказал старик с достоинством, почти обиженным тоном, — я рад услужить вам, провожать вас и защищать без всякого расчета! Идемте же, пора, солнышко уже высоко!— Что, далеко я ушла от правильной дороги?— Большая дорога лежит в получасе ходьбы отсюда, там, за горой, но мы в двадцати шагах от тропинки, которая ведет к ней через гору, на нее-то я и собирался выйти, когда Кан обнаружил вас, — говорил старик, выходя с Инес на тропу. — Вот теперь мы на верной дороге и нынче же дойдем до горного ущелья.— Вы согласны и дальше идти не большой дорогой, а уединенными тропинками?— Охотно, сеньора, если вы так хотите!— Я не ошиблась в вас! Внутренний голос, голос сердца всегда подскажет, следует ли нам опасаться человека или можно доверять ему! Так и с вами! Вы пришли, когда я была в безвыходном положении, и сердце во мне радостно забилось, когда я увидела вас, я сразу решилась идти с вами и никаких опасений не чувствовала, — говорила Инес, шагая по узкой лесной тропинке рядом со старым цыганом. — Почему я нахожусь в таком положении — не спрашивайте меня, я умолчу об этом. Достаточно сказать, что я бедная, беззащитная девушка, что я вынуждена бежать, что меня ожидает тяжелая участь, если меня найдут мои преследователи, что тогда все будущее, вся жизнь моя испорчены! Может быть, придет время, когда я смогу сказать вам все, тогда вы узнаете, что, взяв меня под свою защиту, вы сделали доброе, хорошее дело!— Я слабый, старый цыган, сеньора, и моя защита, мое покровительство весьма незначительны!— Меня зовут Инес, называйте меня этим именем, а не сеньорой!При этом имени глаза старика блеснули, предположения его оправдались вполне, всякое сомнение исчезло, разговор инквизиторских агентов, подслушанный им, относился к ней.— Да, сеньора Инес, — продолжал он, — защита, которую я могу предложить вам, весьма слаба, но, тем не менее, я готов защищать и охранять вас, насколько это в моих силах!— Благодарю, от души благодарю вас!— Не за что, сеньора, я исполняю только человеческую обязанность, да и кто знает, удастся ли мне оказаться вам полезным, — сказал он. — Но, во всяком случае, Цимбо будет вам верным проводником и не отойдет от вас ни на шаг!— По вашим словам может показаться, что вы меня знаете.— Причина тому — ваша собственная откровенность, сеньора Инес. В нашем дальнем путешествии я согласен быть вашим слугой, вашим проводником, и лучшей наградой для меня будет то, если я сумею довести вас до Пуисерды благополучно!— О! Как я благодарю Бога, что он привел вас ко мне, добрый, почтенный старец!— Вы, наверное, голодны и хотите пить, сеньора? — сказал Цимбо после краткого молчания, поднимаясь на гору и указывая на хижины, находившиеся недалеко от них. — Нам предстоит трудный путь, до вечера мы не встретим больше ни одной хижины, это последние дома с этой стороны.Он пошел к хижинам и, взяв там питья и съестных припасов, принес их Инес, оба с аппетитом принялись за скромную трапезу; девушка заботливо накормила и собаку.После этого они опять пустились в путь, поднимаясь все выше и выше, где были одни голые скалы без всякой растительности. Навстречу им подул холодный ветер, и Инес плотнее закуталась в свою накидку.Дорога была так утомительна, что им пришлось еще раз отдохнуть, после чего, бодро отправившись дальше, они достигли наконец ущелья, а ближе к вечеру увидели внизу цветущие поля по другую сторону горной теснины и начали спускаться.Наступили сумерки, стало быстро темнеть. Цимбо утешал, однако, Инес, что они успеют до наступления ночи добраться до одной гостиницы, в которой смогут переночевать совершенно спокойно.Вскоре они спустились по склону до того места, где уже начинался лес, а через час подошли, как и обещал старый цыган, к дому, окруженному конюшнями и сараями, живописно расположившемуся у подножья гор.По-видимому, гостиница была полна приезжих, так как перед ней толпилось множество народа, одни стояли, другие сидели, третьи вели навьюченных ослов к конюшне.Подойдя к одному из больших деревьев, окружавших дом, цыган укрылся с Инес под его сенью и стал внимательно рассматривать людей, находившихся около гостиницы.Вдруг быстрым движением руки он отодвинул Инес назад.— Что там такое? — спросила она тихо.— Лучше не показываться людям, сидящим тут, — ответил Цимбо глухим голосом, — мы подождем здесь, пока они уйдут спать!Цыган узнал в одном из находившихся перед домом людей агента, разыскивающего Инес по поручению инквизитора. Не сказав графине ничего о подслушанном им разговоре и о том, что один из ее преследователей здесь, в гостинице, чтобы не пугать ее, он остался с нею под густой листвой дерева, пока толпа не разошлась с шумом и с песнями по своим местам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60