При этом они как бы заявляли свои права на ее тело и душу.
После таких снов Сара просыпалась в холодном поту. Сердце колотилось так, будто она только что пробежала тысячу миль. Душу ее переполнял благоговейный страх и ощущение, что она едва не рассталась с жизнью. При этом Сара была готова покориться воле незнакомца и отдаться перипетиям неизведанной судьбы на протяжении нескольких дней после этого сна девушка вглядывалась в лица прохожих, выискивая образ таинственного мужчины, одновременно боясь и надеясь отыскать его в реальной жизни. Почему-то она была уверена, что в один прекрасный день они все-таки встретятся. Какое-то смутное чувство подсказывало ей, что их судьбы в конце концов переплетутся.
Время шло, мужчина стал появляться в ее снах все чаще и чаще. Нервы Сары были напряжены до предела. Она стала резкой в общении со слугами и друзьями, нетерпеливой по отношению к окружающим и себе самой. Она молила Господа даровать ей спокойный сон без сновидений, ниспослать отдых и умиротворение. Ее здоровье зависело от того, удастся ли ей избавиться от этого наваждения. Именно по этой причине она во что бы то ни стало хотела поехать с отцом в этот поход. Возможно, если она полностью сменит свой образ жизни, ей удастся восстановить душевное равновесие. И может быть, тогда эти сновидения и этот мужчина перестанут посещать ее по ночам.
— Ну хорошо, детка, — услышала она голос отца, — ты можешь ехать со мной. Но хочу предупредить тебя прямо сейчас, что мы не сумеем создать для тебя благоприятных условий. Тебе придется держаться наравне с нами независимо от того, насколько тяжелым окажется путь.
Сара энергично закивала в знак согласия, не обращая внимания на попытку отца строго сдвинуть брови.
— И вот еще что. В наших фургонах не найдется места для тех вещей, которые ты обычно считаешь нужным брать с собой. Тебе придется ограничиться всего лишь одним чемоданом с одеждой.
Едва лишь Сара попыталась открыть рот, чтобы возразить по этому поводу, отец прижал пальцем ей нос.
— Ты или соглашаешься, или остаешься, — твердо заявил он.
Если ее друзья и считали, что в последнее время Сара ведет себя несколько странно, то ее последнее решение озадачило их окончательно.
— Сара Вайз, ты что, совсем свихнулась? — воскликнула удивленно ее лучшая подруга. — Глупая, это же индейские земли! Там на каждом шагу столько опасностей! Я уж не говорю о диких зверях, змеях и Бог знает о чем еще! И кроме всего прочего, там идет война!
— Вот поэтому я и решила поехать с отцом, — ответила Сара, продолжив перечисление причин, побудивших ее к этому поступку, — Эдди, через несколько недель над этим городом нависнет такая скука, какая может быть только на панихиде, потому что лучшие юноши города уйдут сражаться. По крайней мере, я куда-то съезжу, посмотрю страну. Это куда интереснее, чем проводить свои лучшие дни и часы с такими же скучающими женщинами, как и ты сама. Сплетни и чай по вечерам хороши в нормальных дозах, но сидеть на такой диете все лето я не желаю. Кроме того, к осени отец рассчитывает вернуться в Вашингтон, как раз к открытию сезона светских приемов, так что я не пропущу ничего сколько-нибудь важного.
— А как же Джеймс? — настаивала Эдди. — Ты же потеряешь его? Неужели ты думаешь, что он будет ждать тебя все это время?
Сара презрительно дернула плечиком:
— Знаешь, Эдди, я буду крайне удивлена, если он вообще заметит, что я уехала, — настолько он связан по рукам и ногам в своем дурацком госпитале. Может, это послужит ему уроком, и он поймет, что не должен относиться ко мне так небрежно, что мне надоело постоянно ждать, когда же у него наконец появится свободная минутка и для меня.
— Ну а если он и в самом деле не станет ждать? Если он найдет кого-нибудь еще, пока тебя здесь не будет?
— Тогда я просто уйду от него. Верно? — беспечно прощебетала Сара.
— Тебя действительно не волнует, чем все это может обернуться? Нет? — спросила Эдди и внимательно посмотрела на подругу.
Та улыбнулась.
— О, Эдди, дорогая, ты и сама, кажется, не вполне равнодушна к нашему красавцу-доктору! — Увидев, как краснеет ее подруга, Сара негромко рассмеялась. — Бери его, Эдди! Он — твой, с моего благословения. Хочу только предупредить, что тебе придется взять Джеймса вместе с его профессией. Боюсь, что любимая женщина в его жизни всегда будет на втором плане, а это не то место, которое я хотела бы занять в жизни мужчины.
— Ты мало печешься о собственных интересах, Сара, — заметила Эдди, — но в данном случае я только рада этому. Когда тебя не будет рядом, у меня могут появиться шансы на успех. Так что не осуждай меня, если к тому времени, когда ты вернешься, я уже стану миссис Джеймс Мур.
— Миссис доктор Джеймс Мур, — поправила ее Сара, тряхнув своими великолепными волосами.
Сам же красавец-доктор отнюдь не был обрадован тем, что отныне он отодвинут Сарой на второй план.
— Сара, все это заслуживает сожаления. Если это всего лишь способ заставить меня уделять тебе больше внимания, то твоя цель достигнута уже после первой угрозы. И нет необходимости пускаться в этот поход. Останься, и я клянусь, что буду проводить с тобой гораздо больше времени.
В смятении и растерянности он наблюдал за тем, как слуги укладывают в фургон последние вещи Сары. Ей удалось все же каким-то образом уговорить отца позволить ей взять два чемодана и одну шляпную картонку.
— Мне очень жаль, Джеймс, но решение уже принято. Эта поездка представляется мне очень интересной, и к тебе она не имеет никакого отношения. Со всей откровенностью должна заявить тебе — я решилась на нее, чтобы выбросить из головы другого мужчину.
— Что! — вскричал Джеймс.
Все, кто находился рядом, удивленно обернулись.
— Ты хочешь сказать, что, пока я ухаживал за тобой, ты встречалась еще и с другим? — уже гораздо тише, но не менее обиженно спросил он.
Сара едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, но решив, что мужчина из ее грез в настоящий момент может ей пригодиться, она сказала:
— Да, Джеймс, боюсь, что это так.
— Кто? Кто этот негодяй? — снова вскипел Джеймс.
— Этого я не могу тебе сказать. Допустим, ты никогда не встречал его и, скорее всего, уже никогда не встретишь.
— Это один из подчиненных твоего отца? Именно поэтому ты так настаиваешь на этой поездке? Ты хочешь убежать вместе с ним?
— Нет-нет! Ничего подобного! — замахала она руками и, окончательно сбив его с толку, добавила загадочным голосом: — В случае чего я постараюсь не попасться к нему в руки.
Через четверть часа, оставив позади так ничего и не понявшего Джеймса, Сара была уже в пути. Вместе с отцом и в сопровождении солдат, специально выделенных для ее охраны, она покинула столицу ввергнутой в войну страны. Что отыщет она на западных ее рубежах, ей было неизвестно. А выбросить из головы она надеялась мужчину куда более грозного, чем тот, который стоял у нее за спиной и махал рукой, посылая ей последнее «прости».
ГЛАВА 2
Прежде всего Сара почувствовала, что ей не хватает горничной. Никогда раньше ей и в голову не приходило, сколько забот она, оказывается, перекладывала на Тилли — та помогала ей одеться, проверяла, чтобы ее одежда и белье были выстираны, выглажены и выложены перед ней, делала ей прическу по последней моде… А скольких усилий ей стоило втиснуться в платье с тридцатью мелкими пуговками вдоль всей спины!
Не менее тяжело ей было наблюдать и за теми переменами, которые произошли с ее отцом. Сара быстро привыкла к тому, с какой резкостью отдает он приказы своим подчиненным. А вот к чему она никак не могла привыкнуть — так это к столь же резким приказам в свой адрес! Ее терпеливый, все понимающий папа превратился вдруг в непримиримого солдафона, в котором, как ей казалось, не осталось ни единой знакомой черточки.
Но не только это было для нее в новинку — Сара никак не могла свыкнуться с мыслью, что ей придется каждое утро вставать с восходом солнца. А солнце с. каждым днем всходило все раньше и раньше! Отправляясь в поход, не учла она и того, что на завтрак ей будут подавать кусок жареного сала, налепленный на ломоть горячего хлеба, и напоминать при этом, что одеться, поесть и собраться в дорогу она должна за какие-нибудь полчаса! Дома Тилли каждое утро приносила ей в постель поднос с завтраком. Сара пила свой горячий шоколад и не спеша покусывала подрумяненную булочку, просматривая между делом утренние газеты. А потом Тилли заботливо помогала ей одеться и причесаться…
Кроме всего прочего, в окружении мужчин у нее совершенно не было возможности уединиться! Саре никогда не приходило в голову, что самые интимные нужды ей придется отправлять прямо в открытом поле! Бедняжке приходилось либо устраиваться где-нибудь за кустиком, либо прятаться со своим ночным горшком в дальнем углу фургона. До чего же неловко было ей проходить потом с этим горшком мимо провожающих ее насмешливыми взглядами мужчин. В такие минуты Сара готова была умереть со стыда. Да и никогда в жизни она не могла предположить, что когда-нибудь ей придется мыть за собой ночной горшок.
Прежде чем Сара успевала окончательно оправиться ото сна, они были уже в пути. Как правило, вплоть до полуденной остановки девушка предпочитала находиться в фургоне. Затем она отдавала распоряжение подать ей лошадь и, будучи искусной наездницей, в течение последующих часов ехала верхом рядом с отцом.
Армейская пища была тяжелым испытанием для ее желудка. Никогда прежде не ценила она блюда, приготовленные их домашней поварихой, сильнее, чем сейчас. Сара с большим трудом заставляла себя проглотить эту тяжелую снедь. А кофе, подаваемый на десерт, был таким крепким, что едва не плавил металлическую кружку.
В первые дни пути, после многочасовой езды в пыли и грязи, под палящим солнцем или проливным дождем, Саре не раз хотелось заплакать, но сквозившие во взгляде ее отца непреклонность и надежда на то, что дочь сумеет наконец взять себя в руки, удерживали ее от слез. Но если с ними ей все-таки удалось справиться, то усмирить свой язык после четырех дней пути Сара так и не смогла.
— Почему это, — обрушилась она на отца, — ты не разрешил мне взять с собой Тилли? Ведь ты же имеешь ординарца, который предупреждает все твои желания и нужды?
Ладошки ее сжались в маленькие кулачки Единственное, что оставалось Джорджу, — это постараться удержаться от смеха, глядя на ту бунтарку, которую представляла собой сейчас его дочь.
— Что-то я не замечала, чтобы ты сам надевал свой мундир. Или, может быть, ты сам стираешь свое грязное белье? Нет! Твой преданный раб делает это все за тебя! В твою палатку приносят горячую воду каждое утро! Если ты желаешь поесть или выпить чашку этого паршивого пойла, который здесь называют кофе, то все, что тебе надо сделать, — это приказать. И не успеешь ты моргнуть глазом — все окажется у тебя под рукой! Имеешь ли ты, папочка, хоть слабое представление о том, как трудно твоей дочери самостоятельно одеваться и справляться со своими волосами! Никто ведь не греет мне воду! Посмотри на мои руки! — И Сара выставила их вперед. — У меня уже все ногти обломались, а кожа покраснела и стала шершавой! Мне приходится стирать свое белье в ручье! Я даже сама выношу свой ночной горшок! Это же Бог знает что!
Вот тут-то генерал усмехнулся.
— Ты завидуешь мне, дорогая? — спросил он.
— Да, черт побери, завидую! — выпалила она, топнув от злости ножкой. — Почему ты пользуешься всеми удобствами, в то время как я страдаю?
— Сара, я не допущу, чтобы ты так кричала! — взорвался в свою очередь Джордж.
— Тогда сделай что-нибудь, — потребовала она.
Насмешливые чертики заплясали в его глазах, когда он произнес:
— Тебя, по-видимому, действительно все это сильно угнетает. Ты даже вновь заговорила при помощи рук, моя принцесса, отчего стала похожа на взъерошенного дрозда, готового взлететь.
— Я воспользуюсь даже ногами, если это поможет мне достичь желаемого, — выпалила она.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил он. — Мне кажется, будет не слишком удобно, если мой ординарец начнет стирать для тебя нижнее белье или завязывать по утрам тесемки на твоем корсете. Или ты хотела бы, чтобы каждое утро он застегивал пуговки на твоем платье? Могу также представить себе, как будешь ты выглядеть, если он попытается тебя причесать! Сара, я ведь предупреждал тебя, что эта поездка повлечет за собой массу неудобств. Тебе придется и дальше все делать самой!
— Ну может же, по крайней мере, хоть кто-нибудь согреть для меня воду? Все равно же солдаты греют ее для тебя, — заметила она. — И если бы кто-нибудь выносил мой ночной горшок, мне также стало бы намного легче.
— Не думаю, моя девочка, что тебе стало бы легче. Ты просто не чувствовала бы себя так неловко, как чувствуешь сейчас.
Сара покраснела, но тем не менее продолжила излагать свои требования:
— Мне бы очень хотелось, чтобы кто-нибудь натягивал для меня палатку. Если бы ты только видел, как солдаты швыряют вещи! Удивительно, как это они еще не заехали мне по голове. И еще: если кто-то приносит ужин тебе, он мог бы сделать то же самое и для меня. Думаю, это не слишком обременительно.
— Может, мне выделить кого-нибудь, кто будет стелить тебе постель, а. потом, когда ты уляжешься, подворачивать одеяло? — с усмешкой предложил Джордж.
— А почему бы и нет! — воскликнула Сара. — Они ведь делают это для тебя!
— Я все-таки генерал, — напомнил он ей.
— А я — дочь генерала! — выпалила она.
— Этим и еще своей обворожительной улыбкой ты заслужила чашечку кофе, моя принцесса.
— Хм! Я поверю этому только тогда, когда увижу ее своими глазами!
После этого разговора Саре все-таки стали оказывать кое-какие мелкие услуги, из чего она сделала вывод, что отец отдал-таки своим подчиненным некоторые распоряжения. И хотя никто не сказал ей ни слова, девушка поначалу подозревала, что стала объектом какой-то непонятной шутки. Впрочем, скорее всего, никто и не думал ее обижать. Она продолжала выражать свое недовольство и ненавистной грязью, и бесконечными многочасовыми переходами, и отсутствием элементарных удобств, и, наконец, клещами и змеями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45