Джэнет пожала плечами:
— Наверное. Насколько может позволить себе любить.
— Он очень много сделал для нас с тобой. Надеюсь, ты сможешь за все его вознаградить.
— Не хочу, чтобы ты уезжал.
— Я дам тебе знать. Обещаю.
Джэнет прислонилась к его груди, зная, что, возможно, уже никогда в жизни не увидит брата. Но нет, он всегда будет с ней, какое бы расстояние между ними ни пролегло! И она сохранит о нем только самые чудесные воспоминания. Что значит уродливый шрам по сравнению с тем, что он остался в живых?
Какая замечательная, какая прекрасная минута наступила в ее жизни. Нил и ее брат вместе. Они союзники — хотя бы сейчас. Ей хотелось, чтобы эта минута длилась вечно, но она знала, что это невозможно. Для Алекса любое промедление было смерти подобно.
— А что Реджинальд? Он… повел себя так, как предполагал Нил?
Ей трудно было спросить напрямую — так страшила мысль, что кто-то может желать ее смерти.
— Да, — тихо ответил Алекс. — Брэмур хорошо разбирается в людях. А в трусах особенно. — И, поколебавшись, добавил: — Мне нужно бы иметь твое кольцо, детеныш.
Джэнет кивнула, стараясь ничем не выдать своего волнения. Ведь она жила с Реджинальдом и Луизой под одной крышей! Конечно, они не сходились во мнениях по многим вопросам, но она никогда и представить себе не могла, что Реджинальд может подослать к ней наемного убийцу.
Джэнет сняла обручальное кольцо и вручила его брату. И отсутствие кольца на пальце вдруг вселило в нее странное чувство освобождения.
— Мне надо ехать, — сказал Алекс. — Я не должен был сюда приезжать, но не мог поступить иначе. Пожалуйста, береги себя.
— Мы больше не увидимся?
— Нет. Думаю, что нет. Брэмур уже договорился о нашем переезде во Францию.
Джэнет поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.
— И ты себя береги.
Алекс кивнул и подошел к Брэмуру. Что-то сказав ему на ухо, он растворился во тьме так же быстро, как появился. Джэнет приблизилась к Нилу.
— Спасибо тебе, — сказала она, борясь с подступившими к горлу рыданиями. — Эта встреча — лучший подарок, который я когда-либо получала!
— Я всегда рад тебе служить.
У Нила никогда не было семьи — кроме матери, которую он считал сумасшедшей, и деда, который отдал его в чужие руки. Но теперь он вдруг почувствовал, что у него есть семья, хотя Джэнет ничего ему не сказала. Она только взяла его за руку. Их пальцы переплелись, и они пошли к лошадям, связанные какой-то новой, тесной и прочной близостью.
Нил заранее предупредил грумов, чтобы они не ждали их с Джэнет, а ложились спать. Кто-то из юношей оставил в конюшне зажженный фонарь. Поставив лошадей в стойла, они с Джэнет одновременно вышли наружу, едва не столкнувшись. У Нила было такое ощущение, словно его магнитом притягивает к ней, и у него не было больше сил сопротивляться этому неодолимому притяжению. Да он и не хотел сопротивляться.
Их губы сомкнулись в яростном, безудержном порыве. Нил обнял ее, и Джэнет прижалась к нему так тесно, словно хотела сейчас же, сию минуту стать с ним одним неразрывным целым. Он ощутил мягкость ее тела, встречный ток желания и вдруг понял, что все идет так, как должно быть. Все очень правильно. Никто не может знать заранее, что ждет его в будущем, и если она готова рисковать, то какое право он имеет уклониться от риска?
Нил на минуту оторвался от ее губ и посмотрел Джэнет в глаза. Он словно спрашивал взглядом, согласна ли она принадлежать ему, и Джэнет молча ответила, что согласна. Тогда он обнял ее за плечи и повел к главному входу в замок. Пусть все видят, пусть говорят. Главное, чтобы она была с ним рядом!
Они вошли в комнату Джэнет, Нил закрыл дверь и сразу приник поцелуем к ее губам. Оба сгорали от жгучего, неудержимого желания, мука страсти была почти невыносимой. И все-таки Джэнет заставила себя на мгновение отстраниться от него.
— Ты ни о чем не пожалеешь? — спросила она.
— Твой брат преподал мне урок: жизнь слишком хрупка и эфемерна; никто не знает заранее, что может случиться. Вот ты и Алекс встретились сегодня ночью… Это было очень опасно, и месяц назад я счел бы такую встречу невозможной. Однако ваша встреча стоила того, чтобы рисковать.
— Да, милорд. И теперь, когда я думаю об Алексе, я твердо знаю, что он не погиб, не истек кровью, изувеченный и беспомощный, где-нибудь на поле битвы. Ты говорил мне, что он жив, но до сегодняшнего вечера я не могла поверить в это всем сердцем… Да, никто не может предсказать, что ждет впереди. И можно только дорожить возможностями, которые дарит нам жизнь, и радоваться им.
Сердце гулко забилось в груди Нила. Он так долго был осторожен, так долго преследовал его призрак больной матери. Однако сейчас ему уже тридцать лет, и он не замечает за собой ни малейшего признака психического нездоровья.
— Но если у нас с тобой появится ребенок…
— Этого ребенка будут любить! — ответила Джэнет почти гневно.
Больше уже ничто не сдерживало их. Они молча, раздели друг друга. Тело Джэнет было такое мягкое, такое податливое. В ту ночь, в Эдинбурге, их мучило чувство вины, а сейчас Нил вдруг почувствовал себя абсолютно свободным.
— Ты для меня — само дыхание жизни! — прошептал он. Джэнет благодарно и удивленно посмотрела на него. Он так мало говорил ей ласковых слов. Слишком мало…
— Ты для меня и солнце, и луна, и звезды.
Она привстала на цыпочки и поцеловала Нила в губы, а он изо всей силы прижал ее к себе. Сначала он целовал ее несмело, неуверенно, словно желая соблазнить, потом все более настойчиво и жадно. Джэнет обхватила его руками за плечи, поглаживая пальцами шею, и ее прикосновения огнем разливались по жилам.
Нил отнес Джэнет на кровать, сам распростерся рядом и снова завладел ее губами, слегка покусывая их. Она возвращала ему каждый поцелуй, губы у нее стали такими же ненасытными, а руки, лаская, познавали его тело. Он и не подозревал, что прикосновения могут быть такими нежными и яростными одновременно. Тело Джэнет напряглось, но Нил был нетороплив. Он искушал, дразнил, овладевая ею постепенно, пока взаимное напряжение не перешло в какой-то все убыстряющийся первобытный танец плоти и они вместе не замерли в экстазе полного и неразрывного слияния.
Алекс встретил Реджинальда на том же самом месте, что и накануне. По совету Брэмура Алекс предварительно послал Берка с письмом на имя Реджинальда. Берк, мастер по части внезапных наездов и исчезновений, оставил письмо перед парадной дверью в Лохэне. В письме говорилось, что Черный Валет исполнил поручение. Реджинальду надо будет встретиться с ним, чтобы получить доказательство свершенного акта и рассчитаться. Алекс не опасался, что у Реджинальда достанет духа отказаться от встречи. И заманить в ловушку Черного Валета он тоже не сможет, не навлекая на себя подозрений в постоянной связи с разбойником. Так что предстоит разыграть последний акт драмы — заставить Реджинальда поехать на бал-маскарад, на который его тоже пригласили.
Как и накануне, Алекс появился откуда ни возьмись с маской на лице и с пистолетом в руке.
— Мой дорогой Кэмпбелл, поезжайте вон к тем деревьям, туда, где нас будет не видно с дороги! — приказал он.
Реджинальд Кэмпбелл молча повернул в лесок и спешился на некотором расстоянии от малопроезжей дороги. Алекс заметил, что на этот раз Кэмпбелл ехал на старой лошади и при нем не было ничего драгоценного. Алекс усмехнулся. Этот человек не взял, конечно, и оружия, но тем не менее стоило это проверить. Алекс осмотрел седельную сумку Реджинальда и обыскал его самого. Ничего.
— Вы хороший ученик, — любезно отметил Алекс.
— У вас есть для меня новости?
— Она мертва. — С этими словами Алекс протянул Реджинальду кольцо Джэнет, на котором запеклась кровь. Реджинальд тщательно осмотрел кольцо.
— Как она умерла? Странно, что я еще ничего не слышал о ее смерти.
— Вы и не услышите. Брэмур собирается закатить через два дня большой бал. Будет присутствовать Камберленд. Не думаю, что Брэмуру захочется довести до сведения герцога новость о смерти графини прежде, чем он приберет к рукам ваше поместье.
— Каким образом вы обо всем этом узнали?
— А каким образом я так много знаю о вас? Мой дорогой Кэмпбелл, у меня есть шпионы повсюду — в том числе и среди слуг Брэмура. Мне известно, что он запрещал графине выезжать верхом без сопровождения, но она не обращала на запрет никакого внимания. Поэтому на одной из дорог с ней произошел достойный сожаления несчастный случай. Она упала с лошади.
— Да, она часто ездила верхом, никому об этом не сказав. И еще я знаю, что она не хотела уезжать из Лохэна. Брэмур ее к этому принудил силой и оставил в Лохэне своего человека, чтобы тот был на страже его интересов. Этот ужасный человек хочет обобрать нас до нитки!
Алекс невозмутимо пожал плечами.
— Разумеется, когда с графиней произошел несчастный случай, я был поблизости от места событий. Я немного подождал — хотел узнать, кто найдет мертвое тело. И представьте, его нашел сам Брэмур! Однако он не позвал людей, не поднял тревогу, отвез тело в ближайший лес и оставил там. Очевидно, на растерзание диким зверям. Наверное, он жаден не менее вас. Я бы с удовольствием поджарил Брэмура на медленном огне!
Слова его прозвучали очень убедительно. Наверное, Реджинальд поступил бы так же, как Брэмур. Во всяком случае, его лицо выражало полное удовлетворение.
— Да, я знаю, что Брэмур дает бал. Я не собирался там быть, но теперь поеду — и очень охотно. И потребую свидания со своей невесткой!
— Это уж как вам угодно. Меня интересуют заработанные мною деньги. На следующей неделе в это же время вы должны будете со мной расплатиться. Надеюсь, вы уже успеете перевезти к себе детей и стать их опекуном.
— Но… я боюсь, что не успею собрать деньги за такой короткий срок!
— Это уж ваша забота. Продайте драгоценности. Займите… Мне безразлично, каким способом вы добудете деньги, но не советую вам меня разочаровывать.
Алекс не чувствовал ни малейшего раскаяния, что заставил Реджинальда снова дрожать от страха. Он не сожалел и о том, через что придется Реджинальду пройти в недалеком будущем. Этот человек был готов заплатить разбойнику, чтобы тот убил Джэнет. Очень похоже на то, что он мог убить и собственного брата.
Алекс вскочил в седло, и тут взгляд его упал на лошадь Реджинальда. Хорошо бы приспособить ее для нужд детей: ведь предстоит долгий путь на побережье. И не хотелось бы, чтобы старшие мальчики всю дорогу шли пешком.
Черт возьми, а почему бы и не забрать лошадь?
— Не трудитесь, Кэмпбелл, ступать в стремя. Я забираю лошадь в счет вашего долга.
— Но… — запротестовал Реджинальд.
— Вы всем объясните ее исчезновение тем, что она вас сбросила и убежала. — И Алекс улыбнулся под маской. — Поверьте, никто в этом не усомнится!
Он наклонился, вырвал поводья из рук Реджинальда и, не оглядываясь, быстро ускакал прочь. Да, рыба явно клюнула на его наживку.
28
Последние дни перед балом были заполнены лихорадочной суетой. Джэнет заказывала провизию, наняла дополнительную обслугу и следила за тем, как наводят чистоту в замке.
Нил часто уезжал в свои новые владения. Однажды он отсутствовал целых три дня, но перед отъездом принял все меры предосторожности, чтобы Джэнет и дети были в безопасности.
— Я хочу знать наверняка, что арендаторы обеспечены съестными припасами и кормом для скота на всю зиму, — объяснил он.
Джэнет поняла: он беспокоится, что, если что-нибудь пойдет не так и его замысел потерпит крах, он уже не сможет позаботиться о доверившихся ему людях. За это она уважала его еще больше, и все-таки ей страшно не хотелось, чтобы он уезжал. Ведь после его возвращения, в тот же вечер, ей предстояло перебраться в коттедж Мэри Форбс и пробыть там несколько дней. Так было нужно на случай, если Реджинальд вдруг приедет раньше назначенного срока и увидит ее или кто-нибудь из общих знакомых расскажет ему, что она жива и невредима. Слугам будет сказано, что ей пришлось внезапно уехать по срочному делу в Лохэн, что детей она не взяла, так как подобное путешествие для них слишком утомительно.
Джэнет даже помыслить не могла без содрогания о том, что на несколько дней расстанется с Колином. Хотя это, право, не такая уж большая цена за полную безопасность детей в будущем.
Кроме того, Нил обещал ее навещать, и теперь она была уверена, что он приедет обязательно. О женитьбе он не говорил, но в его глазах сияла истинная любовь. И все же порой Джэнет замечала грусть в его взгляде, и ей каждый раз становилось больно. Она мечтала об одном: чтобы поскорее пришло письмо от поверенного и рассеяло печальные мысли Нила.
Теперь, прорвавшись однажды сквозь поставленную самим себе преграду, Нил старался приласкать ее каждый раз, когда они оставались вдвоем. И делал он это с такой нежностью, что у нее на душе становилось тепло. Только бы он вернулся до ее отъезда в коттедж Мэри!
Когда Люси ушла из спальни, уложив Колина, Джэнет присела у его постельки. Мальчик сунул большой палец в рот, и вид у него был довольный и спокойный. «Наверное, это потому, что в доме нет напряженности в отношениях между людьми и все относятся к малышу с любовью, даже слуги, — подумала Джэнет. — Никто не бранит его, не смотрит с ненавистью и завистью. Пусть так будет и дальше!» Ничего на свете она не желала так сильно и ему, и дочерям, как жить в любви и ничего не опасаясь.
А после бала…
Джэнет встала и подошла к окну. В тумане почти не было видно дороги и убывающей луны. Через несколько дней она скроется с небосвода, и ее брат сможет отплыть от берегов Шотландии. Навсегда. Однако теперь по крайней мере она точно знает, что он жив, вспоминает о ней и любит ее. А еще у нее есть Нил. И дети. Разве могла она раньше ожидать от жизни столь многого?
Джэнет еще постояла у окна. Никого. Не зная, чем бы скоротать ожидание, она взяла масляную лампу и спустилась в библиотеку. В коттедже ей нечем будет занять себя, надо взять что-нибудь почитать. Она поискала взглядом что-нибудь интересное, потянулась к верхней полке, чтобы достать книгу, и вдруг почувствовала чье-то присутствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45