Две наседки выбрались из своего ненадежного заточения и побежали в сторону леса.И все же здесь царили чистота и порядок. Двор был тщательно выметен. Везде стояли горшки и бочонки с ноготками, было сделано несколько клумб. Вокруг хижины – ни одного сорняка.Хоть Сафиро и не могла управиться со всеми делами, но ту работу, что была ей под силу, она выполняла на славу.– Сойер!Она вышла из-за деревьев. Девушка тащила большую корзину с бельем. Солнечные лучи играли на ее черных волосах. Казалось, будто длинные пышные локоны усеяны мелкими бриллиантами. Она улыбалась.– Тья разрешила тебе выйти во двор? Разве ты уже окреп? – спросила Сафиро, подходя ближе.«Это я должен спросить, крепка ли она, чтобы таскать такие тяжести», – подумал Сойер. Он не выдержал, вскочил и заковылял навстречу Сафиро. Плевать ему на наказ Тья! Он не может допустить, чтобы девушка так надрывалась.«Бедняжка, вон какие круги под глазами».– Дай мне корзину. – Сойер взялся за плетенку.– Нет, – Сафиро дернула корзину на себя, – ты еще слаб после болезни...– Я мужчина, черт возьми! Мне легче нести эту проклятую корзину, чем тебе.– Но на меня не нападала Марипоса...– Дай сюда!Он опять попытался вырвать у нее белье, но Сафиро не отдавала. Они тянули каждый на себя. В конце концов корзина перевернулась, и чистое белье вывалилось на землю.– Смотри, что ты наделал! Я стирала все утро! Оставалось только повесить сушить! Говорила же тебе – не трогай корзину, но ты уперся как баран!Сойер понял: она хотела сравнить его с упрямым ослом, но решил, что сейчас не время спорить. Сафиро Мария Кинтана рвала и метала. Сойер почесал затылок.– Извини...– Твое извинение не сделает белье чистым.– Послушай, мне действительно жаль, что так получилось. У тебя был усталый вид, и я только хотел помочь...– Донести корзину с бельем я могу и сама. Мне от тебя нужна помощь, но другая, Сойер Донован.«Наверное, она говорит обо всех этих сломанных заборах, сараях и курятниках», – подумал молодой человек.– Сафиро, ты хочешь, чтобы я починил и поправил все, что у вас сломалось, свалилось, покосилось и прохудилось?Его возмущенный тон задел девушку. В конце концов, мог бы и в самом деле немного помочь, не переломился бы!– Но ты же помог монахиням.– Да, но мне не пришлось перестраивать весь монастырь. А здесь, в Ла-Эскондиде, нужно все делать заново. И потом, я пробыл там всего несколько дней и собирался уезжать...– Да? И куда же ты собирался уезжать?Он хотел было ответить какой-нибудь резкостью, но не нашел, что сказать.– Это не имеет значения. Главное, что...– Я и не думала просить тебя о ремонте, Сойер, хотя с твоей стороны было бы совсем неплохо сделать доброе дело людям, которые столько недель за тобой ухаживали. Ради тебя мы выворачивались из собственной шкуры...– Если бы не ваша сторожевая кошка, вам не пришлось бы лезть из кожи вон и лечить меня после ее когтей.Девушка заметила, что он побледнел.– Иди сядь, а то упадешь, – велела она и, встав на колени, принялась складывать грязное белье в корзину.– Если ты не собираешься просить меня о ремонте, тогда что тебе от меня нужно?– Когда поправишься, тогда и скажу.– Когда поправлюсь, я уеду, Сафиро.Она бросила последнюю простыню в корзину.– Это ты так думаешь.– Сафиро, я не могу здесь остаться...– Монахини говорили, что ты скитался по стране, сам не знал, куда едешь. На самом деле тебе только казалось, что не знаешь. Это Господь послал тебя сюда. Мне на помощь.«Так, теперь она ударилась в религию».– Я долго молила Бога, чтобы он избавил меня от бед, Сойер. И Бог услышал мои молитвы. Он послал мне тебя.– Да? Но Бог забыл поставить меня в известность. Послушай, Сафиро, я...– Бог ничего не забывает, Сойер. У него в мозгах не стружки.– У Бога в голове не опилки, – по привычке поправил Сойер и спохватился. Что за чушь он городит? «У Бога в голове не опилки!» Полный бред! – Я спятил, – пробормотал он. – Это место и эти безумцы свели меня с ума.– Ты...– Тья вечно лезет ко мне со своим сюсюканьем, шлепками и проклятой бутылкой касторки. Мне надоело орать Лоренсо на ухо – он все равно ничего не слышит. Педро вчера убеждал меня, что архангел Гавриил накормил сотни голодных людей двумя маисовыми лепешками и свиным ребром. Ваш пьянчуга Макловио столько раз грозился набить мне морду, что я жду не дождусь, когда он это сделает и наконец от меня отвяжется. Ах да, чуть не забыл соблазнительную красотку Асукар, которая каждую ночь приходит ко мне в спальню, раздевается и хватает меня за... А Джинджибер снесла в мою постель столько яиц, что ими можно было бы накормить всю страну! Вот только жаль, что большинство из них я по неосторожности разбил. Ты только взгляни на мои руки! – Он закатал рукава и показал девушке синяки. – Такое впечатление, что у этой курицы не клюв, а зубы! И ты, Сафиро, туда же. Ты вежливо просишь меня утонуть в ведре с водой, называешь меня танцором балета, немыслимо перевираешь пословицы и поговорки. А теперь ты решила, что я останусь здесь и буду тебе помогать, потому что я Божий посланец?– Ты попал в орешек.– Нет, я не попал в яблочко, потому что я здесь не останусь!Сафиро молча подняла с земли корзину.– Я вижу, у тебя хватает сил на меня кричать. Значит, ты сможешь проводить меня к ручью. Пока я буду перестирывать белье, я объясню тебе, зачем мне нужна твоя помощь. Как только ты все поймешь, ты останешься, я в этом уверена. Ну же, идем!Девушка направилась к лесу. Идти за ней или остаться во дворе?Пойти – значило подчиниться.– Ну же, идем! – передразнил он девушку.Да за кого она его принимает? Он не собачка, чтобы за ней бегать.Нет, он лучше посидит здесь, погреется на солнышке. Сойер повернулся к хижине. Однако на камне уже сидел Педро.– Иди сюда! – позвал старик. – Иди, я расскажу тебе, как царь Соломон делил Красное море, кидая в волны запретные плоды. Он творил чудеса веры.– Пещеры? – спросил Лоренсо, спускаясь с крыльца. – Да, обычно мы прятали награбленное добро в пещерах. Иди Сойер, я расскажу тебе о похождениях банды Кинтана Ты знаешь, однажды я вызволил из тюрьмы Сиро, Педро и Макловио. На другое утро их должны были повесить. Если бы я их не спас...– Хочешь глоточек? – крикнул откуда-то из-за сарая Макловио. Послышалось бульканье, потом грохот и звон разбитого стекла. – А черт! Разбилась. Где мне теперь взять другую бутылку? Это все из-за тебя, Сойер! Сейчас я набью тебе морду!Старик вышел из-за сарая и с кулаками двинулся на Сойера.«Как он мне надоел! Ну ничего, сейчас он у меня полетит вверх тормашками!» Сойер приготовился к драке. Но в этот момент ему в спину уперлось что-то твердое. Он резко повернулся и увидел Асукар. Старуха улыбалась, кокетливо поводя плечиком.– Дорогой, – прошептала она. Теперь ее костлявые бедра прижимались к его паху. – Пойдем в коровник, и я покажу тебе, как я умею любить!Она быстро стянула с плеч свое алое платье, и взору Сойера предстали ее отвислые груди, похожие на два носка, в которые положили пару камней.Сойер торопливо захромал к лесу. Увидев там утоптанную тропинку, он решил, что именно по ней ушла Сафиро. И действительно, вскоре извилистая лесная дорожка вывела его к ручью.– Я знала, что ты придешь, Сойер Донован.Он потер больную ногу и огляделся. Сафиро стояла на коленях перед бурным горным потоком и стирала испачканное белье.Сойер не мог отвести взгляда от ее прелестных ягодиц, облепленных мокрой юбкой. В паху у него потеплело и напряглось. «Может, нога у меня и слаба, – подумал он, – зато остальные части тела в полной исправности».– Вот видишь, Сойер, – сказала девушка, – не так уж и трудно сделать, как я прошу. Я велела тебе прийти, и ты пришел.– Я пришел сюда не потому, что ты так велела, Сафиро, – возмутился он. – Просто если бы я остался во дворе, меня или избили бы, или изнасиловали.Она улыбнулась:– Красивый ручей, правда? Я хожу сюда не только купаться и стирать. Здесь хорошо думается, особенно ночью. В воде отражается луна, и где-то поет соловей.Сафиро снова принялась полоскать рубашку. Она делала вид, что целиком поглощена бельем, на самом же деле тайком поглядывала на Сойера сквозь волосы, упавшие ей на лицо.Он сильно похудел и выглядел утомленным, но по-прежнему казался ей самым-самым сильным мужчиной на свете. При одной мысли о той мощи, что таилась в его теле, ее бросило в сладкую дрожь.Девушка вспомнила, как заглядывала к нему в комнату по утрам и смотрела на него спящего. Сойер никогда не просыпался, и она восторженно стояла перед кроватью.Он такой красивый, такой... мускулистый, такой...– Не хитри, Сафиро. Я знаю, что ты на меня смотришь, – сказал молодой человек.Сафиро очнулась от своих мечтаний и стала думать, что бы такое соврать. Как убедить этого нахала, что она вовсе не смотрела на него? Но она не успела придумать подходящего ответа. Из-за деревьев выползла змея и остановилась позади Сойера.Девушка выронила рубашку в воду.– Cascabel. Сойер смотрел, как рубашка уплывает вниз по ручью.– Casca-cascabel. Он решил, что она ругается по-испански.– Черт возьми, что ты говоришь?! – сердито спросил он.– Змея. Гремучая змея. Здесь, в горах, их полно, Сойер. И одна... одна прямо за тобой.Он обернулся. В нескольких дюймах от его ног лежала пятифутовая гремучая змея.Сойер опять взглянул на Сафиро, увидел ее страх и решил немножко подшутить над девушкой.– Если бы у меня был топор, я бы отрубил ей голову.– Я сейчас схожу за топором. Кажется, я видела в сарае динамитную шашку.Сойер улыбнулся. Если Сафиро собралась убивать динамитом одну небольшую змею, то каким же оружием она встретит настоящую опасность? К тому же ее динамит, наверное, столь же древний, как и вся Ла-Эскондида, и запалить его не удастся даже лесным пожаром.– А может, у тебя где-нибудь поблизости припрятана пушка?– Молчи, Сойер!Девушка медленно, чтобы не потревожить опасную рептилию, поднялась на ноги.– Она меня не тронет, – спокойно заявил Сойер, – если я не буду обращать на нее внимания, она уползет.Сафиро смотрела на него, вытаращив глаза:– Ты или неслыханный смельчак, или неслыханный дурак.Сойер медленно поднял руку и сорвал длинную ветку.– Змея всего-навсего отдыхает, греется на солнышке, Сафиро. Она сама ко мне подползла. А змеи никогда не охотятся на людей.Девушка потрясение смотрела на Сойера:– Уши врут.– Ты не веришь своим ушам, – поправил он, медленно повернулся, поддел змею веткой и отбросил в кусты, как будто это был простой червяк. Шуршание листьев возвестило о ее мягком приземлении.– Вот и все. – Сойер швырнул ветку в ручей. Девушка была поражена. Она еще не видела, чтобы человек встречал опасность так спокойно. Даже ее храбрый дедушка Сиро никогда не выказывал подобного самообладания.– Ты именно тот, – пробормотала она.– Что?– Ты Божий посланец.– Ты слишком долго жила со святым Педро.– Я и раньше это подозревала, но теперь я уверена. Ты научишь моих людей всему тому, что они умели в молодости, Сойер. Несколько недель ты с ними позанимаешься, и они опять станут прежними ловкими разбойниками...– Погоди, погоди, – Сойер схватил девушку за руку. – Ты что же, хочешь, чтобы я повернул время вспять? Превратил твоих стариков в молодых и сильных бандитов? Так вот для чего я тебе нужен?Сафиро молчала, но он увидел ответ в ее глазах. Во взгляде девушки светилась радость. Она в самом деле ждала от него невозможного!Пьяница Макловио, глухой Лоренсо и блаженный «апостол» Педро... Она верила, что старикам можно вернуть молодость!Сойер расхохотался. Он не помнил, когда в последний смеялся, но замысел девушки был настолько нелепым, что он не сдержал смеха.– Ты думаешь, я шучу, – сказала Сафиро, – кручу тебе нос.– Я думаю, что ты водишь меня за нос? Послушай, я уже неплохо тебя знаю и догадываюсь, что ты говоришь серьезно. Но думать, что я превращу троих старикашек в лихих разбойников... Чтобы это сделать, тебе нужен не посланец Господа, Сафиро, тебе нужен сам Бог!Девушка махнула на него рукой.– Ты делаешь из мошки кита.– Это ты хочешь сделать из мухи слона – превратить дряхлых стариков в крепких...– Ты всех нас научишь боевому искусству – не только мужчин, но и Тья, Асукар и меня. Мы, женщины, тоже должны уметь постоять за себя. О, Сойер, – прошептала она, протягивая к нему руки, – ты о нас позаботишься. Наконец-то появился человек, который оградит нас от беды!Сойер долго смотрел на нее, пытаясь понять смысл услышанного.«Наконец-то появился человек, который оградит нас от беды!»Откуда-то из глубин его души поднялось такое сильное отвращение, что Сойеру стало дурно, его прошиб холодный пот, сердце заколотилось как бешеное.– Нет, я не могу ни о ком заботиться, поняла? Я не могу... не могу оградить вас от беды.Сойер пошел обратно к дому. Сафиро не отставала.– Ты не можешь ослушаться Господа! – говорила она. – Он послал тебя к нам...– Послушай. – Сойер так резко остановился, что девушка налетела на него. Он схватил ее за плечи. – Я...– Ты безбожник, Сойер Донован, вот ты кто! Как можно ослушаться небесных указаний...– Небесных чего?– Указаний! Ты самый большой грешник!– Помнится, всего месяц назад ты собиралась совершить хладнокровное убийство.Сафиро возмутилась:– Ну, знаешь... это ягода с другого огорода. Сойер на секунду задумался.– Это другого поля ягода?– Да, я так и сказала. Я собиралась тебя убить из благих побуждений. Я думала, ты для нас опасен. Но твой отказ помочь нам отвратителен. Ты был выбран небесным властителем, чтобы...– Вздор! Я погнался за тобой, потому что принял тебя за воровку.– Все это было заранее предрешено Господом!– Неужели? Значит, это по его воле меня чуть не загрызла Марипоса?– Всевышнему надо было, чтобы ты попал в Ла-Эскондиду. Наверное, он не придумал другого способа. Но он не дал тебе умереть – не забывай об этом!– О! – Сойер схватился за голову. – Ну хорошо, ладно... Если я увижу какой-нибудь знак с небес... какое-нибудь божественное доказательство того, что я... твой «рыцарь в сверкающих доспехах», тогда я останусь и совершу все те доблестные подвиги, которых ты от меня требуешь.– И долго ты будешь ждать этого знака?«О Господи, поторопись, прошу тебя!» – взмолилась Сафиро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30