— Это самая изящная попытка шантажа в моей жизни. Скажите, ваш хозяин знает о ней… или о прегрешениях сэра Рэтклиффа?
Серый человечек усмехнулся.
— Смотря какого хозяина вы имеет в виду. Если принца, то мой ответ: нет.
— Так я и думал. — Коби покачал головой. — Вы читали Фрэнсиса Бэкона, сэр? Уверен, что читали. Многие его мысли достойны внимания. Особенно те из них, которые касаются мести. Он называл месть разновидностью стихийного правосудия и блюдом, которое следует есть холодным. В молодости я соглашался с ним…. Но теперь, став старше, начал сомневаться. Иногда лучшая месть — это отказ от мести. Все наши действия, мистер Бьючамп, сэр, имеют свои последствия и для нас, а не только для людей, на которых они направлены. Я обдумаю ваше предложение.
— Это ваш окончательный ответ?
— У меня нет другого хозяина, кроме себя самого, — ответил Коби, — а значит, нет обязанностей ни перед кем, кроме как перед самим собой. Ни страх перед опалой, ни надежда на высшую милость не заставят меня рискнуть своей репутацией. Если я выкраду письма принца, как выкрал их сэр Рэтклифф, то лишь по собственному желанию, а не из-за вашего шантажа. Я не люблю шантажистов, мистер Бьючамп, сэр. Впрочем, не теряйте надежды.
Серый человечек медленно произнес:
— Вижу, я недооценивал вас. — Помолчав, он спросил, — Мне хотелось бы узнать, из чистого любопытства, а не для того, чтобы использовать эти сведения против вас. Правда ли, что у вас абсолютная память? Я слышал о подобной способности, но ни разу не встречал людей, которые обладали бы ею.
Коби засмеялся.
— Естественно, если я скажу правду, вы рано или поздно используете ее против меня. Я знаю это, потому что будь вы на моем месте, я бы именно так и поступил! Можете надеяться, мистер Бьючамп, сэр, что рано или поздно вы узнаете ответ. Но пока я не собираюсь удовлетворять ваше любопытство.
Серый человечек рассмеялся в ответ, и на этот раз его веселье было искренним.
— Теперь я вынужден оставить вас, мистер Грант. Я надеялся на ваше согласие, но вижу, что придется подождать.
Он повернулся, чтобы уйти, но тут же оглянулся снова.
— Кстати, — сказал он с акульей улыбкой. — Я уверен, что мы родственники, хотя и дальние. Сэр Бьючамп Хаттон, на которого так похожи и вы, и ваш дядя сэр Алан Дилхорн, был назван в честь моего прапрадеда, его двоюродного брата. Любопытно, мистер Грант, сэр, не правда ли?
Он ушел, а мистер Грант остался, размышляя о подвернувшейся ему возможности.
Вторая глава
— В точности как та, другая, Лиззи Стил. Только ее бросили не в реку, а прямо посреди аллеи.
Инспектор Уилл Уокер подумал о том, что к некоторым сторонам его профессии привыкнуть невозможно, и одной из них было исследование изувеченных детских тел.
Он вздохнул. Завтра бульварные газеты запестрят заголовками, осуждающими полицию за бездействие. Ему еще повезло, что расследованием прошлого убийства занимался не он.
— С души воротит, да, шеф?
Уокер мрачно кивнул.
— Точно, Бейтс. Я не успокоюсь, пока не остановлю эту тварь. Но это не так-то просто. Никаких зацепок… если не считать того, что девочку убили и искалечили так же, как и малышку Стил.
— Выходит, Лиззи Стил убил не Хоскинс? — задумчиво произнес Бейтс. — Может, снова Потрошитель появился?
Уокер покачал головой. Четыре года назад, в 1888 году, Джек Потрошитель прошелся по Ист-Энду, убивая и расчленяя проституток. Но вскоре убийства прекратились так же неожиданно, как и начались.
— Нет, Бейтс, это не почерк Потрошителя. Это нечто иное. Придется мне снова побеседовать с нашим приятелем Дилли. Если бы у него не было алиби в ночь убийства Хоскинса…
Он умолк. В последние дни дела у него шли хуже некуда. Только вчера начальство устроило ему разнос. Уокеру хотелось ответить, что он ничего не сможет сделать, пока ему не дадут подкрепления. Но пришлось придержать язык.
А теперь еще и серийный убийца. Сходство между этими двумя преступлениями так велико, что наверняка это дело рук одного человека. И Уокер не сомневался, что будут и другие тела…
Две недели назад ему велели прекратить слежку за мистером Джейкобом Грантом (он же мистер Дилли), фокусником-любителем и бывшим бандитом. «Как хорошо иметь друзей наверху», — цинично заметил Уокер. Но с другой стороны, у него не было ни единого доказательства причастности Гранта ни к пожару на набережной, ни к гибели Хоскинса.
Но если Грант считал Хоскинса виновным в убийстве и изнасиловании девочки, что он думает теперь? Хоскинс мертв, мадам Луиза и ее помощники в тюрьме… а убийца маленьких девочек разгуливает на свободе.
Какой очередной фокус выкинет мистер Дилли?
Дина завтракала вместе с Коби. Их путешествие в Сандрингхэм благополучно завершилось. А о разговоре ее мужа с Херви Бьючампом она так и не узнала.
Сэр Рэтклифф был как шелковый. Принц дал ему понять, что не хочет видеть его в своем ближайшем окружении, и за это Хинидж ненавидел «выскочку Гранта» сильнее всего.
Он даже в чем-то сожалел о своем проступке, вызвавшем негодование принца и пошатнувшем его и без того неустойчивое положение. Впрочем, пока в его руках компрометирующие письма, принц не посмеет окончательно лишить его своего покровительства.
В последний день пребывания в Норфолке принц добродушно обратился к Грантам.
— Я уже мечтаю о следующей встрече с вами, леди Дина. Позаботьтесь, чтобы ваш муж прихватил с собой все музыкальные инструменты. Леди Кенилворт утверждает, что он божественно играет на банджо.
Коби поклонился, а Дина ответила так, что маркиза де Шеверней, ее наставница в вопросах этикета, могла бы ею гордиться. Естественно, она умолчала о том, что предпочла бы вернуться домой, а не торчать еще одну неделю в огромном особняке сестры, с людьми, которые ей совершенно не интересны.
Кроме того, поездка в Маркендейл уже на носу, а в их отношениях с Коби никаких перемен. Дина намеревалась завоевать его любовь, но увязла в трясине удовольствий, в которую превратилась ее жизнь.
Впрочем, Коби и не подозревал о том, что что-то должно измениться. Он оставался таким же спокойным, добрым и обаятельным. Иногда Дине хотелось, чтобы он дал ей хоть какой-нибудь повод для обиды. Чтобы не был таким идеальным. Так тяжело, когда твоего мужа и упрекнуть не в чем!
Взять, к примеру, сегодняшнее утро. Коби съел завтрак, довольно скудный по его меркам, и теперь пил кофе, читая «Таймс». Перед тем, как приступить к чтению, он извинился и пояснил, что должен ознакомиться с мировыми новостями.
Наконец он отложил газету и сказал, по мнению Дины, не слишком искренне:
— Я надеялся провести день с тобой, но вынужден отправиться в Сити. Прости, любовь моя. Завтра я это заглажу.
— Конечно, — ответила Дина. Раз уж Коби — идеальный муж, ей приходилось быть для него идеальной женой. Она знала, что его что-то взволновало, но не понимала, что именно. Какая-то статья в газете.
После его ухода Дина взяла сложенную газету. Она понятия не имела, что нужно искать. Ее взгляд скользил по страницам. Ничего необычного. Ближе к концу в глаза ей бросился заголовок о том, кого бульварные газетенки называли «вампиром из доков». «Таймс» описывала происшествие слишком уклончиво, и Дина лишь поняла, что уже вторая девочка была найдена мертвой и обезображенной недалеко от реки. Полицейские обещали исполнить свой долг и найти убийцу. Зло должно быть наказано.
«Вероятно, — подумала она, отложив газету, — его взволновало нечто из раздела финансовых новостей, в которых я ничего не смыслю». Коби никогда не рассказывал о своей деятельности ни ей, ни кому-либо другому. Дина была уверена, что в его жизни есть тайны, о которых не знает никто, кроме, быть может, мистера Ван Дьюзена. И о чем это ей говорит?
Коби прочел краткую заметку об убийстве ребенка с жалостью и ужасом. Он знал, кто в ответе за это. Сэр Рэтклифф, как и чета Грантов, на неделю вернулся в Лондон и, похоже, ему наскучили пресные развлечения аристократов.
Ему хотелось сразу же помчаться в Скотланд-Ярд и рассказать все, наплевав на репутацию принца, не говоря уже о своей собственной. Но какие доказательства он может представить? Сказать, что видел Хиниджа вместе с Лиззи в доме терпимости, и помог ей сбежать? Единственный свидетель, Хоскинс, погиб… но даже если бы он был жив, что значило бы единственное свидетельство против власти и могущества сэра Рэтклиффа?
Кроме того, позволит ли неназванный «хозяин» Бьючампа арестовать сэра Рэтклиффа, когда в его руках украденные письма принца? Все, что мог сделать Коби, это отправиться в свою контору и надеяться, что Уокер навестит его там.
Естественно, Уокер уже его дожидался. Бейтс с невозмутимым видом стоял позади.
— Итак, мистер Дилли, — без обиняков начал Уокер, — что вы на это скажете? — Он швырнул на стол пачку газет с кричащими заголовками. — Вы убили Хоскинса ни за что, ни за про что. Настоящий убийца Лиззи Стил все еще ходит среди нас. И как вам это нравится?
Оставалось только лгать.
— Знаете, инспектор, а я ведь думал, что с этими беспочвенными обвинениями давно покончено. С чего вы взяли, будто Хоскинса зарезали из-за Лиззи Стил, или что это Хоскинс убил ее? Лично я считаю, что детей убивает человек из другого круга.
— О, да, — усмехнулся Уилл Уокер. — Какой-то джентльмен, полагаю. Что ж, мистер Дилли, вы единственный известный мне джентльмен, любящий странные развлечения. Впрочем, я не считаю вас убийцей детей, несмотря на все мои чувства к вам.
Коби медленно произнес:
— Какое доказательство сможет убедить вас в моей правоте, инспектор? — Сейчас он как никогда жалел о том, что сделал этого человека своим врагом.
— Веское доказательство, мистер Дилли. Веское доказательство. Не пустая болтовня, и не попытки свалить вину на человека, которого вы недолюбливаете. И не признание, сделанное кем-то перед смертью.
Инспектор, сам того не зная, угодил в самое уязвимое место!
Коби медленно произнес:
— Допустим, я найду доказательство и передам его вам. Вы примете его к сведению?
Уокер вскинул голову.
— Я уже сказал, какое доказательство может меня убедить, мистер Дилли, так что не стоит вам убивать всех подряд, причастных, по вашему мнению, к гибели Лиззи Стил и этой девочки. Мы даже не знаем ее имени. Только попробуйте, и я вас упеку… попомните мое слово. Поэтому я и пришел к вам. Возвращайтесь домой к вашей хорошенькой молодой женушке, развлекайте ее и не лезьте в дела полиции. Здесь вам не Америка, мистер Дилли.
Нет, Коби не мог рассказать этому недоверчивому человеку о сэре Рэтклиффе. О друге принца Уэльского, министре, генеалогическое древо которого насчитывает пятнадцать поколений! Уокер лишь рассмеется в ответ. С таким же успехом можно обвинить и самого принца.
Нет, придется сначала найти неопровержимое доказательство, а потом уже решать, что делать дальше. Трудная задача, если учесть, что этого негодяя будут защищать от ужасного скандала, способного пошатнуть трон и усилить мощное движение республиканцев.
Тем временем Коби улыбнулся, поклонился Уокеру и Бейтсу и выразил им свои соболезнования в связи с последним убийством. Уже в дверях Уокер обернулся и схватил Коби за лацканы его великолепного пиджака. Он подался вперед и прошипел сквозь зубы:
— Запомните, мистер Дилли, один неосторожный шаг, и вы угодите на виселицу, клянусь.
— Ей-богу, а он крепкий орешек, шеф, — с уважением заметил Бейтс, когда они садились в кэб. — И бровью не повел, когда вы ему пригрозили, только рассмеялся.
— Пускай смеется, лишь бы в наши дела не лез. Но он скользкий дьявол, и, боюсь, это еще не все.
Сразу после ухода полицейских Коби вызвал Роджерса, своего секретаря.
— Я хочу нанять детектива, — резко сказал он, — честного детектива. Мне понадобились кое-какие сведения об одном из наших конкурентов, так что нужен человек, достойный доверия и умеющий держать язык за зубами. Причем срочно — не через неделю и не через месяц, а завтра. Вы меня поняли? Используйте ваши связи.
Роджерс использовал их весьма успешно.
Через сутки в кабинете Коби сидел бывший полицейский, такой же ироничный, как и Уокер.
— Я хочу, — сказал Коби, — чтобы вы провели расследование, касающееся человека по имени сэр Рэтклифф Хинидж. В этих бумагах, — и он указал на собственноручно написанный отчет, — изложено, кто он, и в чем я его подозреваю.
Джем Портер взял папку и спросил:
— Что же такого он сделал?
— Он любит девочек, — ответил Коби. — Слишком любит. Мне нужны сведения о том, где он встречается с ними, кто находит их для него, и что он с ними делает. Обо всем. И, кроме того, о любых его действиях, законных и незаконных.
— Не могу сказать, что сталкивался с ним раньше, — пробормотал Портер. — Сплетни слышал, и только. Он не единственный мужчина со странными вкусами.
— Мне нужны доказательства, а не сплетни, — бросил Коби, — и чем меньше вы будете болтать, тем лучше. Будьте осторожны, держите язык за зубами, и я хорошо вам заплачу. Пока я в городе, присылайте отчеты сюда. На следующей неделе я уеду в Маркендейл, и вы сможете отправлять их туда по почте. Он тоже поедет в Маркендейл. Пока его не будет в городе, расспросите его слуг и всякую шушеру в Ист-Энде.
— Ясно, — ответил Портер. — Что касается убийства детей. Это дело расследует Уилл Уокер. Когда-то я работал с ним. Вы его знаете?
— Да, — последовал краткий ответ.
— Хороший парень, этот Уокер. Ему можно доверять. Он помог мне, когда у меня были неприятности. Я встречаюсь с ним время от времени.
— Ага, — сказал Коби, — хорошо, что вы мне это сказали. Если встретитесь с ним, не говорите, что работаете на меня. Это приказ, и он не обсуждается. Иначе я сразу же вас уволю.
— Правильно, — кивнул Портер. — Я знаю, кто мне платит. Я вас не подведу. Буду молчать как рыба, сэр.
Вот и все. Дело пошло, и теперь можно спокойно ехать в Маркендейл и надеяться, что Портер откопает хоть какие-то доказательства, которые можно будет использовать.
Теперь Дина так тонко чувствовала настроение своего мужа, что сразу поняла: несмотря на его внешнюю невозмутимость, он чем-то обеспокоен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25