— Тогда я не вижу ничего бесчестного в поведении моего мужа.
Питер посмотрел на нее так, будто у Джулии за плечами выросли крылья.
— Ничего бесчестного? — Он нахмурился. — Джулия, я склонил перед тобой колени и предлагаю тебе руку и…
— Ах, оставь это! — бросила недовольно девушка, совсем потеряв терпение. И, подбоченившись, добавила. — Все, что ты мне предложил, так это ряд необоснованных обвинений в адрес моего мужа и драматическое представление, способное составить конкуренцию самому Джону Кемблу.
Заметив сдвинувшиеся брови Питера, Джулия предостерегающе подняла руку, желая предотвратить вспышку его гнева. Сейчас уже она не боялась показать характер.
— Ах, да, и еще ты предложил сомнительную честь убежать с тобой, покинув Брейдера. Убежать с человеком, который, судя по всему, очень неравнодушен к алкоголю.
— Понятно, причина отказа — деньги, — заключил Питер. — Ты думаешь, что у меня нет денег. Не беспокойся, я не нищий… благодаря небольшому поручению, которое я выполнил для Брейдера Вульфа, — добавил он мрачно.
— Питер, ты смешной. Я никуда с тобой не пойду! — выделяя каждое слово, произнесла Джулия, понимая, что склонность к алкоголю, очевидно, повредила здравому смыслу Питера.
Его глаза вдруг зловеще прищурились.
— Видимо, Джеффри был прав.
— Джеффри? А при чем здесь мой брат? — Джулию охватила тревога.
Его губы изогнулись в презрительной усмешке.
— Он предупреждал меня, говорил, что этот плебей совершенно вскружил тебе голову и что только смерть сможет оторвать тебя от проклятого торговца. Но я не верил. Не верил, что ты бросила свою гордость и жизнь к ногам безродного мерзавца!
Джулия затряслась от негодования.
— Думаю, тебе лучше уйти! Надеюсь, мои глаза тебя больше никогда не увидят!
На лице Питера появилось выражение искреннего раскаяния.
— Джулия, прости меня! Сам не знаю, что на меня нашло! Не прогоняй меня!
Она направилась к двери, но Питер в два шага догнал ее и схватил за руки. Джулия отшатнулась от него, отворачивая лицо от его дыхания, наполненного парами бренди.
— Немедленно отпусти!
— Я не хотел оскорбить тебя! Я люблю тебя! Оставь Вульфа! — умолял он. — И пойдем со мной. Сейчас же! Мы…
Он внезапно запнулся, устремив взгляд за спину Джулии. Его руки разжались, и она, освободившись, отскочила в сторону. Повернувшись назад, Джулия оцепенела.
— Меня не известили о том, что у нас гость. — Брейдер закрыл за собой дверь и прошел в гостиную. — Здравствуйте, Карберри. Как дела в Лондоне? — Голос разорвал повисшую в комнате тишину, как клинок, разрезающий шелк.
Он, видимо, работал в кабинете. Волосы были взъерошены и лежали беспорядочными прядями. Он всегда ерошил волосы, изучая отчеты и бухгалтерские книги. На указательном пальце правой руки виднелось чернильное пятно. Одетый в кожаные брюки, заправленные в высокие ботинки, и в широкую льняную рубашку, по-домашнему расстегнутую на шее, Брейдер являл собой полную противоположность с виду степенному облику Питера.
Джулия не знала, улучшило или ухудшило появление Брейдера ситуацию. Для себя она расценила его приход как спасение: теперь Питер обязательно оставит ее в покое!
Питер в ответ немногословно поприветствовал хозяина дома.
— Вульф.
Враждебность, возникшая между мужчинами, казалось, ожила, заполнив жизненное пространство гостиной, и стремительно поглощала воздух. Джулия, чтобы сгладить неловкость ситуации, шагнула и встала между ними.
— Питер уезжает из страны. И заехал к нам попрощаться. — Ее голос звучал так, словно ничего особенного в неожиданном визите Питера не было.
Брейдер, изображая удивление, насмешливо поднял бровь.
— Значит, путешествие, Карберри? Как любезно с вашей стороны отклониться от пути и потратить лишних четыре часа, чтобы навестить меня и мою супругу.
— Это не просто визит вежливости, Вульф, — бросил с недовольством гость. — Кроме того, неужели вам нужно напоминать о том, как следует себя вести в присутствии благородных господ.
Джулия онемела, настолько вызывающе вел себя Питер. Глаза Брейдера приобрели угрожающий, зловещий блеск.
— Приношу извинения, Карберри.
В голосе мужа не прозвучало ни нотки раскаяния.
Джулия поспешила вмешаться.
— Брейдер, у Питера недавно умерла жена, Арабелла. Скоропостижно. Он решил сообщить мне это печальное известие лично.
Ее слова достигли желаемого результата. Суровые черты лица Вульфа смягчились, он успокоился.
— Примите мои искренние соболезнования по поводу тяжелой утраты, Карберри.
Угроза столкновения, похоже, миновала, и Джулия впервые с того момента, как муж ступил в гостиную, перевела дух.
Но радость была преждевременной. Следующие слова Питера, сказанные крайне дерзким тоном, ошеломили ее.
— Поберегите свои соболезнования для другого случая, Вульф. Я в них не нуждаюсь. Я предложил вашей жене убежать со мной.
— Питер! — выкрикнула потрясенная Джулия, резко поворачиваясь к нему.
Не дав ей сказать больше ни слова, Брейдер каменным голосом уточнил:
— И она дала согласие?
— Нет! — Она протянула в отчаянии руки, словно хотела удержать обоих разгневанных мужчин на расстоянии друг от друга. — Я не дала согласия!
— Она вас боится как огня, — язвительно заметил Питер.
Тело Брейдера остолбенело. Джулия порывисто бросилась к мужу и взяла его за руки.
— Не слушай его! Он обезумел от горя и пьянок!
Брейдер перевел взгляд с Джулии на Питера. Складка вокруг его губ стала более жесткой. Он, очевидно, с трудом сохранял самообладание.
— Ну что, Вульф, нечего сказать? — ехидно поинтересовался Питер. Ему, вероятно, показалось, что молчание противника свидетельствует о его растерянности и поражении. — Вы же сами знаете, что недостойны даже прикоснуться к ней. Отпустите ее и дайте возможность идти своей дорогой.
Глаза Брейдера на долю секунды сверкнули золотистым блеском, затем он замкнулся в себе и скрылся за темной, непроницаемой завесой. Выражение лица изменилось так неуловимо быстро, что только Джулия поняла, как дерзкая и бестактная реплика Питера задела мужа за живое.
Комнату наполнил жесткий голос Брейдера.
— Уходите, Карберри. Уходите немедленно! Или я буду вынужден выдворить вас и сделаю это с превеликим удовольствием.
— Не посмеете! — вызывающе заявил Питер.
Еще как посмеет, подумала Джулия. Она прижалась спиной к груди мужа.
— Остановитесь! — Широко открытыми глазами посмотрев на Питера, она отчетливо произнесла: — Я не собираюсь уходить с тобой. Моя жизнь здесь. Я поклялась перед Богом быть верной женой этому человеку и не покину его ни с тобой, ни с кем другим!
— Джулия, ангел мой, и это все, что тебя удерживает? — спросил Питер. — Но клятва верности не обязывает тебя приносить в жертву…
— Питер, ты глупец! — во весь голос закричала Джулия, теряя терпение. — Он — мой муж!
Пораженный Питер смутился, вперившись растерянным взглядом в руки Брейдера, покоящиеся на плечах Джулии.
— Значит, ты не поедешь со мной? — От вызывающего поведения не осталось и следа, в голосе звучали горечь разочарования и обманутые надежды.
— Нет! — И тихо добавила. — Уходи, пожалуйста, — с облегчением осознавая, что сражение закончено. — За одно утро ты внес в нашу жизнь хаоса более чем достаточно.
— Вы слышали просьбу моей жены, Карберри? Она попросила вас покинуть наш дом, — голос Брейдера звучал бесстрастно.
Питер распрямил плечи и, казалось, сосредоточенно разглядывал декабрьский пейзаж за окном. Затем, словно только сию минуту поняв смысл сказанного, кивнул головой и перевел взгляд на Джулию.
— Ради тебя я собирался отказаться от всего, покинуть страну и опозорить имя семьи.
Джулия тряхнула головой.
— Питер, пожалуйста, не нужно.
Она знала, что лорд Карберри не любит проигрывать. Он был таким с детства и за все эти годы нисколько не изменился. И сейчас, наблюдая, как он заставляет гордыню смириться и признать тот неоспоримый факт, что Джулия не покинет Кимбервуд и не уедет с ним, она втайне надеялась на то, что чувство собственного достоинства удержит Питера от очередного, прощального безрассудства.
И он оправдал ее ожидания. Резко встал, выпрямившись в полный рост, и скрыл оскорбленные чувства за маской собственной значимости.
— Сейчас, боюсь, ты начнешь уверять меня в том, что ты любишь этого… — Питер пронзил брезгливым взглядом Брейдера и продолжил, — торговца. С меня довольно. Я не намерен выслушивать всякий вздор. — Заявление прозвучало надменно.
Подойдя к двери, он остановился и мрачно добавил напоследок.
— Прощай, Джулия. Мы больше никогда не встретимся. Можешь не сомневаться. — Он открыл дверь. — С этого дня ты для меня умерла. — И захлопнул за собой дверь.
Тело Брейдера в ответ шевельнулось, он словно готовился к решительному прыжку вслед за Питером, чтобы задушить его. Джулия, уловив движение, быстро повернулась, обвила руками мужа и прижалась щекой к груди.
— Не нужно, Брейдер. Он не стоит того. Это обычная манера поведения Питера.
Брейдер разомкнул руки жены и отстранил ее от себя.
— Карберри напыщенный юнец и никогда не был никем иным.
— Да, ты прав. И он не стоит того, чтобы давать повод констеблю охотиться за тобой. Питер не преминет обратиться к властям, если ты хоть пальцем дотронешься до него. Он обязательно воспользуется своим положением в Палате лордов, чтобы отомстить.
Брейдер фыркнул.
— Он не обладает влиянием и властью.
Джулия внезапно почувствовала себя подавленной и опустошенной.
— А ты обладаешь?
— Я могу стереть его в порошок, — уверенно заявил он.
— Возможно, ты уже уничтожил его, — Девушка подошла к окну в тот самый момент, когда Питер пришпоривал лошадь.
В гостиной воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине.
Джулия прервала молчание.
— Я не давала ему повода надеяться.
— Не сомневаюсь.
Он подошел к камину и взял в руку ту же стеклянную фигурку, которую не так давно разглядывал Питер. Он поворачивал фигурку в руке, любуясь отблесками пламени, играющими на гранях.
— Сомневался, Брейдер. — Джулия натянуто улыбнулась. — Ты ни секунды не переставал сомневаться. Именно поэтому я хочу, чтобы ты знал: между мной и Питером Джемисоном ничего не было! Мы даже не встречались со дня бала в Лондоне.
Брейдер молчал, поглощенный созерцанием тяжелой стеклянной фигурки. Джулия терпеливо ждала.
— Но он любит тебя.
Ага, Брейдер, наверное, услышал безрассудное признание Питера. Затем отвергла эту версию: стены Кимбервуда были достаточно надежны и непроницаемы. Джулия поспешила развеять заблуждения мужа.
— Питер просто думает, что любит меня. В нем говорит горечь утраты и чувство вины.
Брейдер решительно покачал головой.
— Нет, Карберри действительно любит тебя. Я собрал о нем достаточно много сведений прежде, чем послать с поручением к твоим родителям. Его сегодняшний поступок выходит за рамки традиционного поведения, особенно… — Лицо его говорило о том, что он сдерживает слова, рвущиеся с языка. Что-то мучило его, не давало покоя.
— Неужели так важно, любит ли меня Питер? — осторожно проронила Джулия.
— Но он любит тебя! — слова прозвучали как упрек.
Джулия подняла глаза к небу.
— Ну хорошо. Если ты так настаиваешь, я соглашусь с тем, что Питер любит меня. Но мои чувства к нему не изменились. Он по-прежнему мне только друг, причем друг детства, не более того. А сейчас даже уже менее.
Не получив ответа, Джулия решила изменить тактику.
— Брейдер, можно подумать, что ты ревнуешь?
— А что, если я действительно ревную, Джулия? Ты не можешь поверить? — Брейдер не отрывал глаз от стеклянной фигурки, проводя пальцем по изгибам стекла.
Глубоко оскорбленная недоверием, она ответила:
— Я не давала тебе повода! Я не бессловесное животное, которое можно продать или купить, не спросив его мнения. Все, что я сказала Питеру, чистая правда. Я дала клятву верности перед алтарем, и я сдержу ее! Тебе не нужно бояться, что я изменю.
Брейдер посмотрел, наконец, на жену, его глаза подернулись пеленой и загадочно заблестели.
— И это все, что нас связывает? Только брачная клятва?
Джулия в отчаянии протянула к нему руки.
— Эй! Тот ли это Брейдер Вульф, за которого я вышла замуж менее семи недель тому назад? — Она перевела дыхание и тяжело вздохнула. — Брейдер, я не понимаю, чего ты хочешь? Ты рассердился потому, что я не выставила Питера за дверь сразу же, как только он появился? Именно так я бы поступила, если бы знала, с какими глупостями на уме он приехал. Я и предположить не могла, что он будет вести себя так неразумно.
— Не более неразумно, чем на балу в Лондоне.
Руки Джулии безвольно опустились.
— Да, ты прав, — согласилась она. — В Лондоне он тоже был не в себе. Сегодня я хотела лишь соблюсти правила приличия. Но он злоупотребил моим гостеприимством. Обещаю, такого больше не повторится. Если он еще раз появится на пороге, я немедленно прикажу Фишеру отказать ему в приеме.
Лицо Брейдера прорезали глубокие складки. Он по-прежнему выглядел далеко не удовлетворенным объяснением жены, но продолжал безмолвствовать.
Джулия горела желанием разгадать его мысли, но предпочла переменить тему.
— А сейчас мне нужно идти. Я обещала Нэн немного почитать.
Брейдер воззрился на жену так, словно хотел проникнуть в глубину ее души. Ей захотелось вдруг закричать и затопать ногами. Она мысленно проклинала Питера за устроенную сцену, которая разрушила мир гармонии, с таким трудом созданный. И проклинала мужа за столь странную, необъяснимую манеру поведения. Бросив последний, безнадежный взгляд в его сторону, она направилась к двери. Рука уже повернула дверную ручку, когда голос Брейдера заставил ее замереть.
— Ты знаешь, что именно Питер Джемисон нанял Лоренса Алькорна, чтобы скомпрометировать тебя?
Джулия не знала, что сказать в ответ.
Брейдер не сводил с нее глаз, ожидая ее пояснений.
— Да, — призналась она наконец. — Я знаю, что Питер принадлежал к группе людей, нанявших Лоренса.
Брейдер открыл рот, глаза удивленно округлились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40