– Ты не можешь выжать из мула большей скорости? – после долгой паузы спросил Бич.– Попробую.– А то скоро опять посыплется с неба какая-нибудь мокрядь.– Будет град, должно быть, – согласилась Шеннон. – Ветер гонит к нам очень подозрительные облака.Она заставила Разорбека прибавить шаг, и мул не стал этому противиться – очевидно, он и сам чуял приближение ненастья.Добравшись до луга, Бич и Шеннон стали быстро разбивать лагерь. Пока Шеннон привязывала своего мула и лошадь Бича, он отвел вьючную лошадь, которой дал кличку Краубейт, к южной границе луга. Там среди деревьев находилась площадка со следами костра, где время от времени устраивал лагерь Молчаливый Джон.Устраивал – но давно.– Откуда ты знаешь, что здесь самое надежное место для лагеря? – спросила Шеннон, подходя сзади.– Я был здесь раньше.– Когда?– Когда искал подтверждение тому, что Молчаливый Джон все еще в этих краях.– И что же? – напряженно спросила Шеннон, опасаясь, что Бич обнаружил доказательства гибели Молчаливого Джона.– Никакого подтверждения… Никаких следов… Ни тогда, ни сейчас. Могу лишь сказать, что здесь никто не был, кроме меня… А я оставил очень мало следов.– Ты поднимался выше?– Да.– А там были следы Молчаливого Джона? – Широко открытые глаза Шеннон встретились с глазами Бича.– Свежих не было… Сломанная киркомотыга… Консервная банка с парафином, тряпка для фитиля… Тряпка не обгорела. Древесный уголь разметал ветер… Были видны следы лавины и оползня. Оползень давний, на нем уже в щелях успели вырасти цветы.Шеннон проглотила комок в горле, приказывая себе не думать о погребенном под обломками скал Молчаливом Джоне.– А как насчет участка Шут? – спросила через некоторое время Шеннон.– Если он за тем кряжем, после которого надо повернуть чуть на север… – начал Бич, показывая на правление рукой.– Да, это там.– …то там пока что все под снегом. Есть и еще несколько мест, где кто-то пытался рыть золото, но это еще севернее, и следы очень давние…– Почему ты не говорил мне об этом? – перебила его Шеннон.– О том, что ищу Молчаливого Джона?Шеннон молча кивнула.– В то время ты не желала со мной разговаривать, – сухо сказал Бич.– Но с какой целью ты искал?– Потому что заводить романы с замужними – это не по мне.Шеннон не ожидала столь откровенных слов. Она никогда не смотрела на себя и Молчаливого Джона как на супругов, потому что их брак не был таковым в полном смысле слова.Бич повернулся и в упор посмотрел на нее. Широкоплечий, в теплом шерстяном пальто с поднятым воротником, защищавшем от ветра, он казался по сравнению с Шеннон огромным. Но внимание ее привлекли его глаза. Они казались такими же неспокойными, как небо.– В первые дни я не раз порывался уехать, – проговорил Бич. – Но мне так хотелось ощутить прикосновение твоих рук к моей плоти.– Ты много сделал, чтобы преодолеть это в себе, – с иронией сказала Шеннон. – Я восхищена тобой.– Ах, ты восхищена. – Бич как-то странно улыбнулся. – В тебе так мило совмещаются и строптивость и мягкость.Шеннон отвернулась, лихорадочно ища, чем бы заняться. Она боялась, что, если еще несколько мгновений посмотрит в глаза Бичу, она обовьет руками его шею и попросит о поцелуе, который никогда не кончится.Пока не был оборудован лагерь и не съеден холодный ужин, Шеннон и Бич больше не перемолвились ни словом. Она вообще не собиралась разговаривать. Но внезапно сверкнула молния, громыхнул гром, и по земле замолотил град. В мгновение ока Бич втянул Шеннон под брезент, который он натянул, когда понял, что гроза будет нешуточной. Он усадил ее спиной к себе между приподнятыми коленями.– Подтяни под себя ноги, пока тебе не отбило их градом! – скомандовал он.Впрочем, Шеннон подогнула ноги, не дожидаясь указаний Бича. Под брезентом было сумеречно и уютно. Правда, иногда порывы ветра поднимали его, норовя вырвать из пальцев Бича. Вспышки молнии были настолько яркими, что на несколько мгновений мир становился ослепительно белым.– Держи это, – сказал Бич.Правой рукой Шеннон ухватила край холодного жесткого брезента, который протянул ей Бич.– И еще это.Левой рукой она сжала второй конец, прижав его к земле.– Ухватила? – спросил Бич.– Да.– Смотри не отпускай, держи изо всех сил, иначе нам не миновать ледяной купели.Шеннон кивнула.От кивка ее шляпа сдвинулась набок. Инстинктивно Шеннон дернула рукой, чтобы ее поправить. Под брезент ворвался поток ледяного ветра. Шеннон тотчас же вернула руку – а с ней и брезент – в прежнее положение.– Прости, – пробормотала она. – Это из-за шляпы.– Подвинься поближе ко мне.Шеннон заерзала, придвигаясь ближе, пока не ощутила тепло бедер Бича с обеих сторон.– Еще, – потребовал Бич.Она придвинулась еще на полдюйма или дюйм.– Так?– Этого недостаточно. Я не могу дотянуться до твоей шляпы, не впустив к нам дождь и ветер.Упершись в землю пятками, Шеннон снова заерзала и плотно прижалась к излучавшим жар мужским бедрам.– Теперь нормально?Бич перевел дыхание. Прикосновение и покачивание бедер Шеннон между его бедрами едва ли не вызвало у него остановку сердца.– Еще ближе, – хрипло проговорил он.– Я не могу. Больше нет места.– Еще много места. Ты удивишься, как близко могут тела приникать друг к другу, если… захотят.Шеннон что-то пробормотала, снова уперлась пятками в землю и подтянулась еще на полдюйма. Она почувствовала, как прервалось дыхание у Бича, услышала его тихий стон и ощутила, как завибрировало его тело.– Бич! – окликнула она. – У тебя все в порядке?– Немного поддувает с боков, – пробормотал он. – А у тебя?– Сейчас поудобнее… Ты греешь лучше, чем костер.Она поняла, что Бич остался доволен ее словами.– Однако моя шляпа все еще набекрень, – добавила Шеннон. – Она щекочет мне нос.– Сиди спокойно. Я попробую высвободить руку.Вслед за этим Шеннон почувствовала, как огромное тело Бича навалилось на нее. Его грудь и бедра прижимались к ней, излучая не просто тепло, а настоящий жар.– Что ты делаешь? – настороженно спросила Шеннон.– Пытаюсь сесть на край проклятого брезента, чтобы освободить руку и поправить тебе шляпу. А что?– Да нет, ничего…У Шеннон зачесался нос – из-под шляпы выбился локон и щекотал ей лицо. Град барабанил по брезенту, накапливался в складках. Все время сверкали молнии и грохотал гром. Из тела Бича, который возился рядом, пытаясь сесть на кончик брезента, казалось, тоже вырывались молнии.– Ну вот, кажется, все в порядке, – проговорил Бич.Шеннон издала вздох облегчения, и постаралась расслабиться.– Откинься назад ко мне, – попросил Бич.– Зачем?– Ты хочешь, чтобы я поправил тебе шляпу, или нет?Шеннон откинулась назад, ощутив спиной тугие витки кнута на плече Бича. Она почувствовала, как его рука приподняла, сдвинула и водрузила шляпу ей на макушку.– Так? – спросил Бич.– Получше. Только теперь волосы щекочут мне лицо.– Не человек, а прямо тридцать три несчастья.– Однако, несмотря на ворчливый тон, чувствовалось,Что Бич улыбался. Его рука дотянулась до лица и отвела локон за ухо.– Теперь все в порядке? – поинтересовался Бич.– Да, спасибо.– Больше ничего не беспокоит?– Нет.– Хорошо. Я хочу, чтобы ты теперь сосредоточилась на том, что ты чувствуешь.– В эту минуту я чувствую… Бич!– Держи брезент, сладкая девочка! Чертовски холодный град!Шеннон едва слышала то, что говорил Бич. Его огромная ладонь скользнула внутрь жакета и легла на правую грудь. Рука медленно и деликатно стала гладить нежную округлость. Затем пальцы сжали воспрянувший сосок и легонько ущипнули его.Шеннон издала прерывистый вздох. Родившееся в груди пламя распространялось по всему телу, по мере того как Бич массировал нежную плоть и играл с соском, упершимся в поношенную материю рубашки.– Иногда кожаные перчатки здорово мешают, – прошептал Бич. – Помоги мне, сладкая девочка. Стяни их зубами.– Но…– Я лишь даю тебе ответ на твой вопрос: каким образом ты перестанешь быть такой наивной, если я тебя не трогаю? Конечно же, не перестанешь. Поэтому я и трогаю тебя. Если тебе не нравится, как я это делаю, скажи мне, что именно я делаю не так, и я поправлюсь.Шеннон закусила губы, чтобы не вскрикнуть, ибо пальцы Бича щекотали ей грудь, в то же время рождая в ней удивительно сладостные ощущения.– Шеннон! – прозвучал низкий голос у ее затылка. – Ты хочешь, чтобы я прекратил это?– Д-да… Нет!.. Н-не знаю.Она перевела дыхание. Сосок уперся в ладонь Бича. Ее пронизала сладостная молния.– Продолжай, – прошептала Шеннон. – Трогай… Научи меня.Тело Бича соответственным образом отреагировало на эти слова. Он пытался успокоить себя, но это было невозможно.«Слава Богу, гроза еще в разгаре, – подумал Бич. – У меня пока что достаточно времени».– Помоги мне снять перчатку, – тихо сказал он. – Так будет гораздо лучше… для нас обоих.Рука Бича оторвалась от груди Шеннон и оказалась у ее подбородка. Шеннон зубами нащупала кончик одного из пальцев перчатки и потянула. То же самое она проделала со всеми пальцами, после чего стянула перчатку.Рука Бича тотчас же снова легла на грудь Шеннон. Кончики пальцев стали описывать круги вокруг гордо возвышающегося соска, не касаясь его.– Теперь тебе приятнее? – хрипло спросил Бич. – Уж мне-то во всяком случае… Я словно касаюсь горячего атласа…Шеннон едва сдержала вскрик. Она выгнула спину, пытаясь прижаться соском к руке Бича.Улыбнувшись, чего Шеннон не могла видеть, Бич наклонил голову, сдвинул шляпу и легонько куснул ее затылок.Тихий стон вырвался из груди Шеннон. Она наклонила голову, давая большую свободу Бичу и тут же была вознаграждена новым ласковым укусом.Она почувствовала, что пламя достигло ее живота. Шеннон не знала, что пуговица за пуговицей на ее рубашке расстегивается и ладонь Бича опускается все ниже. Она знала лишь то, что кожа ее полыхает под ласками твердых, прохладных и сладостных пальцев.Бич почувствовал, как по телу Шеннон пробежала волна, и, прислушиваясь к шуршанию града о брезент, подумал, как было бы здорово, если бы они оба лежали сейчас нагие в теплой постели.Рука Бича дотянулась до левой груди Шеннон. Она оказалась уже готовой к ласке, и бархатный сосок упруго выстрелил в мужскую ладонь.– У тебя удивительно чувствительные груди, – прошептал Бич. – Чуть прикоснешься – и они напружинились, затвердели…– Н-не знаю… они обычно не… то есть, если их не трогать… возможно… хотя… больше, я не знаю, – залепетала Шеннон.Бич улыбнулся, понимая, что своими ласками он лишил возможности эту разумную, с живым умом женщину думать и соображать и ее хватает сейчас лишь на то, чтобы шептать бессвязные слова. Он платил за это ноющей болью в чреслах, но это стоило того – чувствовать, как трепещет под его рукой женское тело, как жар постепенно сосредоточивается у нее между ног.– Страсть, – хрипло сказал Бич.– Что?Это был не столько вопрос, сколько вздох. С атласного полушария мужская рука переместилась на бархатный сосок.– Это страсть делает твои соски такими твердыми, – пояснил Бич.– Это твои пальцы делают их такими…Волна тепла, набежавшая на Бича, сосредоточивалась в возбужденной плоти, которая была прижата к бедру Шеннон. Он несколько раз куснул затылок сильнее, чем намеревался, но со стороны Шеннон протеста не последовало. Более того, она старалась сильнее прижаться к нему.– Нравится? – спросил Бич.Она издала неопределенный звук, но медленное покачивание ее бедер, лежащих между бедер Бича, рассказало ему все, что он хотел знать. Его рука поползла вниз, к скрещению девичьих ног.Шеннон судорожно вздохнула, тело ее внезапно напряглось, словно в него ударила молния.– Спокойно, – пробормотал Бич.Совет этот Бич в равной степени адресовал и Шеннон, и себе. Даже сквозь поношенные брюки Шеннон рука Бича ощутила тепло между ее ног.Град с новой силой застучал по брезенту. Но ни Шеннон, ни Бич этого не заметили. Внимание их было приковано к пышущей жаром женской плоти, трепетавшей под мужской рукой.– Я не сделаю тебе больно, – я лишь хочу почувствовать огонь, который в тебе вызвал… Я хочу, чтобы ты это тоже почувствовала… Разведи свои очаровательные ножки, сладкая девочка.Сдерживая дрожь, Шеннон легла спиной на Бича и выполнила его просьбу. Его длинные пальцы скользнулиВниз, расположились на теплой выпуклости, сжали ее. Бич стал двигать ладонью взад и вперед, рождая у Шеннон ошеломляющее сладостное ощущение и побуждая ее еще сильнее развести ноги.Шеннон застонала.Рука Бича замерла между ног.Но это не устраивало Шеннон. Она нетерпеливо пошевелила бедрами, ожидая снова испытать наслаждение, которое только что дарила ей рука Бича.Он расстегнул брюки Шеннон, улыбнувшись тому, что не сразу догадался это сделать, и его рука достигла интимнейшего женского уголка.– Бич… твоя рука…– Да… Моя рука… В твоем теплом гнездышке… Здесь так уютно… Какие шелковистые волосы… И под ними лепестки – такие горячие, что мне хочется…Он оборвал себя. Он вел себя слишком рискованно. Если он станет думать о том, как сладко погрузиться в знойную пещерку, он может не выдержать: подтянет поближе к себе теплую круглую попку, расстегнет свои брюки и…"Пока еще рано. Она остается все такой же наивной. Она должна знать, о чем просит, когда не сводит с меня глаз, улыбается и подходит совсем близко ко мне.Когда она будет знать, чего хочет, я ей не откажу. Она получит сполна все, чего ей хочется".Шеннон тихонько застонала, чувствуя, как ласкающая ладонь Бича с каждым разом все глубже погружается между ног, и сладостные ощущения становятся все пронзительнее, все невыносимее.– Я н-не хотела… прости… Я н-не могу… н-ничего поделать, – горячо шептала Шеннон.– С чем не можешь ничего поделать?Рука Бича продолжала ласкать ее, высекая сладостные искры, которые превращались в пламя.– С этим, – хватая воздух ртом, сказала Шеннон.Бич улыбнулся, хотя его самого сжигало пламя желания. Его пальцы натолкнулись на атласный узелок, который возвышался над упругими складками. Трепет пробежал по телу Шеннон, ее бросило в жар.– Какое чудо, – прохрипел Бич.Шеннон открыла глаза и увидела руку Бича, которая двигалась в ее брюках между разведенных ног и касалась интимнейших мест, которых никто раньше не видел и не касался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40