– Доктор Огаст, которого все считают гением? Он родом из Марбл-Майла, как и вы оба?
Лакей и графиня кивнули в ответ.
– Какой интересный городок, Марбл-Майл, – добавил Колин.
Графиня самодовольно улыбнулась. В дверь постучали. Мэдлин, Колин и Гарри снова нырнули в шкаф.
– Спасибо, Кэти, – услышал Колин голос графини. Послышался звон посуды, это принесли еду.
Дверь закрылась, звякнула задвижка. Графиня подошла к шкафу.
– Все в порядке, можете выходить. Только задерживаться не нужно, собирайте еду и возьмите ее с собой.
Колин понимал, что графиня права. Но у него была еще одна просьба.
– У вас нет шляпки, которая подошла бы моей спутнице? Что-нибудь попроще?
Графиня пошарила в своих вещах, извлекла соломенную шляпку и подала ее Колину, который затем передал ее Мэдлин. Мэдлин, смутившись, взяла ее. В такую жару женщине нужна шляпка, решил он. В конце концов, у него были сестры.
Колин завернул еду в белоснежные салфетки и теперь, когда настало время прощаться, почувствовал приступ сентиментальности. Возможно, это была их последняя встреча с графиней. А она являлась подлинным олицетворением его прежней жизни.
Проходя мимо туалетного столика, он незаметно прихватил пузырек лавандовой воды и опустил в карман камзола.
Графиня взяла его под руку и повела по коридору к лестнице для слуг, к счастью, там никого не было в этот момент. Гарри и Мэдлин следовали сзади за ними.
– Я знаю Гарри всю свою жизнь, Колин, – понизив голос, сказала графиня. – Это…
– Вам не надо ничего объяснять, леди Малмси.
– Но… между мной и Гарри, вы должны это знать, не все так просто… – Она очаровательно покраснела.
– Сказочная физическая близость? – договорил за псе Колин и улыбнулся.
– Вы всегда были животным, Колин.
– Будьте счастливы, Элеонора, – рассмеялся Колин.
– Я и в мыслях не допускала, что вы убили того человека, – сказала графиня.
– Я польщен. Вы приходили на казнь?
– Приходила и снова приду, если они схватят вас.
– Это большая честь для меня, леди Малмси.
Она снова рассмеялась, протянула руку для поцелуя, и Колин прикоснулся к ней губами. Гарри и Мэдлин наблюдали за происходящим. Гарри – с ревностью и Восхищением, Мэдлин – с осторожностью.
– С Богом, – обратился Гарри к Колину и Мэдлин и отвесил им поклон.
– Спасибо, Гарри. – Мэдлин лучезарно улыбнулась ему, и он изумленно вытаращил глаза. Колин нахмурился: как легко она раздаривает улыбки. Эта предназначалась лакею, Но Мэдлин повернулась к леди Малмси и тоже улыбнулась.
Графиня удивленно приподняла брови. Она не растаяла от этой улыбки подобно ее любовнику. Ее защитой против явно более зрелой и бесконечно загадочной миссис Грин была ирония.
– Будьте осторожны, – мягко сказала ей Мэдлин на прощание.
Графиню, казалось, удивили эти слова, на лице ее отразилась безысходная тоска. Колин мгновенно вспомнил мальчишку в «Логове тигра» и подумал, насколько легче было бы графине, поделись она своим секретом с другой женщиной, способной ее понять.
Глава 9
– Вы же знаете, они не будут, – произнес Колин, когда они шли уже через сад. Он толкнул калитку, и они снова оказались на конюшнях.
– Не будут…
– Не будут соблюдать осторожность. Точнее, они считают, что они осторожны в своем поведении.
– Я знаю.
В мыслях Мэдлин кружил калейдоскоп образов и эмоций; усталость не позволяла упорядочить их. Она нацелила пистолет на графиню и лакея, но не могла заставить себя осуждать их; в шкафу она прижималась к Колину Эверси и за те несколько секунд едва не задохнулась от возбуждения; она позволила ему это нежное прикосновение, чуть не просила его об этом.
Возбуждение… несомненно, было вызвано всего лишь его близостью. Какое-то время были слышны только звуки их шагов. Мэдлин знала, что Колин тоже не остался равнодушным; она слышала его учащенное дыхание, чувствовала, что его объятия стали крепче, ощущала, как напряглось его тело. Но вряд ли она могла обвинять его в этом; у нее не было никаких иллюзий по поводу того, как ведут себя джентльмены, когда обнимают красивую женщину в темном замкнутом пространстве.
Но здесь, при свете дня, случившееся казалось ребяческим и немного постыдным поступком, возможно, будет лучше, если оба сделают вид, будто ничего не произошло.
– Ну вот, а вы считали, что я не могу быть полезен, – криво ухмыльнулся Колин.
Мэдлин вздрогнула и смутилась, пока наконец не поняла, что он имеет в виду.
– Ладно, – справилась с собой Мэдлин, – должна признать, звание самого знаменитого лондонского распутника и повесы удивительно помогло вам в том, что касается сбора информации.
– Не забудьте при перечислении моих заслуг добавить «осужденного убийцу», – бойко предложил Колин, – Кажется, я вполне…
Он так долго молчал, что казалось, забыл, с чего начал. Мэдлин с любопытством на него посмотрела.
– …заслуживаю звания героя, – с улыбкой договорил Колин.
Мэдлин не поняла, к чему он клонит, и промолчала.
– Итак, Гарри передал деньги Хорасу Пилу в «Логове тигра», и Хорас исчез, – продолжил Колин. – Меня воодушевил тот факт, что ему дали деньги.
– Это означает, что он, возможно, все еще жив, – согласилась Мэдлин.
– И это тоже. Но главное – это доказывает мою невиновность.
Мэдлин показалось, что «доказывает» слишком выразительное слово, поэтому сказала:
– По-видимому, убить собирались только меня. Вам была уготована другая участь.
Колин взглянул на Мэдлин и издал какой-то неопределенный звук. Они шли через чисто выметенные конюшни, где стоял свежевымытый экипаж, лампы на нем ярко блестели на солнце.
– Образ жизни, который вы ведете, миссис Гринуэй… – начал Колин и умолк, покачав головой. – Но все это лишено смысла. Если только деньги для вас и Хораса не происходят из разных источников. И этот джентльмен с красивыми пуговицами не был использован в качестве посыльного кем-то еще точно так же, как лакей Гарри. Но зачем платить человеку, чтобы он исчез, и при этом убивать женщину?
Мэдлин промолчала. А молчание – знак согласия.
– Эти пуговицы что-то означают для вас, – напомнила она через минуту.
Секундное замешательство.
– Пожалуй, да, – грустно усмехнулся Колин.
– Вы когда-нибудь расскажете мне, что это значит? Возможно, для меня это тоже окажется важным.
Колин покосился в ее сторону и удивленно поднял брови. Вы даже не пытаетесь очаровать, означал его взгляд.
– Ну хорошо, моя дорогая миссис Гринуэй. Мой брат Маркус…
– Это тот, который женится на Луизе?
– Мне неприятно в который раз слышать это, но именно о нем идет речь. Мой брат Маркус, собравшийся жениться на Луизе. Он не женится на ней, если мы раскроем правду… Дело в том, что Маркус слишком сдержанный и слишком практичный, что не присуще Эверси. Хотя это еще ни о чем не говорит. Он обожает управлять поместьем и делает это блестяще. Он серьезный малый, этот Маркус, дразнить его – одно удовольствие. Но он обычно спокойно к этому относится. – Голос Колика стал мягким. – Единственная его слабость – чистокровные лошади. Он является членом джентльменского клуба «Меркурий». Это круг успешных вкладчиков. Они вкладывают деньги в грузы со специями, в строительство судоходных каналов, в сигары. Ежемесячно проводят собрания в клубе, чтобы решить, куда вложить деньги и отчитаться о своих вкладах. Айзая Редмонд тоже член клуба вкладчиков.
– И какую роль в этом играют пуговицы?
– Терпение, голубушка. Я рассказываю историю.
Мэдлин спрятала улыбку.
Колин резко остановился у стены, где их вряд ли кто-то мог побеспокоить – сверкающий экипаж скрывал их от посторонних глаз.
– Давайте перекусим.
Мэдлин посмотрела на грязь вокруг. Колин заметил се взгляд, достал носовой платок из кармана и аккуратно постелил его на земле.
– Мне кажется, вы как раз на нем поместитесь.
О Боже, ей совсем не хотелось привлекать к себе внимание. Мэдлин присела на платок, скромно натянула платье на колени и ждала, пока Колин развяжет узел с едой.
Он положил на хлеб кусок ветчины, передал его Мэдлин и сделал такой же сандвич для себя.
– Вкладчики клуба обожают участвовать в скачках. У клуба есть собственный экипаж, и каждый член клуба может воспользоваться им. Экипаж отличный, но чересчур броский. На нем члены клуба даже изобразили свой герб – пару крылатых лодыжек. Все они гордятся тем, что умеют управлять экипажем, и действительно делают это превосходно. Все, в том числе и Маркус. У всех есть превосходные лошади, сплоченные команды. Я много раз ставил на них и почти всегда выигрывал. Вполне безобидное развлечение, никогда никому не причинило вреда.
– Пуговицы, – напомнила ему Мэдлин.
– У них много причуд, и одна из них – униформа: сюртук с поразительно красивыми перламутровыми пуговицами. Опять же немного броско для людей в общем-то консервативных. Зато пуговицы их отличительная черта.
– Вы полагаете, что Маркус мог…
– Я ничего не полагаю. – Его резкий тон свидетельствовало том, что он говорит неправду. – Я только знаю, что этот человек с пуговицами на сюртуке скорее всего является членом этого клуба.
Мэдлин не поверила ему.
Крупица подозрения закрылась в душу Колина некоторое время назад. Когда он попал в тюрьму, Хорас Пил исчез и стало известно, что Луиза и Маркус поженятся. Мэдлин сомневалась, что у Колина были другие занятия в тюрьме, помимо бесконечных раздумий о причинах, по которым он туда попал, хоть это было неприятно. Будучи человеком умным, он вполне мог предположить, что брат захотел убрать его с дороги. Мэдлин слепо верила в способность Ньюгейтской тюрьмы опровергать даже самую крепкую сыновнюю преданность.
– А какой он, ваш брат?
– Хороший малый, – помолчав, заявил Колин, но Мэдлин почувствовала напряжение в его голосе. – Возможно, мне ближе Йен, но… Маркус… Маркус научил меня драться. – Колин искренне улыбнулся: – Мы обожаем друг друга, и я уверен, что он будет защищать меня до последнего вздоха. Однажды он вытащил меня из реки, когда я едва не утонул. Но это уже другая история. Я никогда не встречал никого… – Колин помолчал, подбирая слово, – решительнее Маркуса.
Интересное слово.
– В таком случае вы считаете его беспощадным?
– Нет. – Теперь Колин был категоричен. – Решительным. Маркусу не очень много надо в этой жизни, но если он чего-то хочет, непременно добьется своего. Будь то лошадь на аукционе, или участок земли, прилегающий к дому Эверси, или умение обращаться с пистолетом. В этом ему пришлось практиковаться гораздо больше, чем мне. В нем нет легкости Йена или моего… не знаю, того, что есть во мне…
– Щегольства, – дипломатично подсказала Мэдлин.
– Так это называется? – В его голосе слышалось сдержанное удивление. – Но всегда добивается хорошего результата. Я никогда не видел, чтобы Маркус проявлял беспощадность. Но опять же… когда речь идет о любви… Когда люди любят…
Колин умолк. Он довел себя до Ньюгейтской тюрьмы, косвенно, конечно, потому что был влюблен. Любовь опасна.
– Маркус любит Луизу?
– Луизу любят все, миссис Гринуэй.
– Я имела в виду… – Мэдлин округлила глаза.
– Ну хорошо. Да, да. Я знаю, что вы имели в виду. Я думаю… – Колин потер лоб и вздохнул. Затем прислонил голову к стене, закрыл глаза и печально усмехнулся. – Да, – еще раз весомо повторил он. – Я верю, он искренне любит ее.
– А Маркус знал о вашей привязанности к Луизе до вашего ареста?
– Всем в Пеннироял-Грин было известно о наших отношениях. Луиза никогда не бывала в Лондоне во время сезона, у ее семьи не было на это денег. Но она могла выбирать из Редмондов, Эверси или из землевладельцев. Ну и… Остальное вы знаете.
Голос Колина дрогнул, пальцы сжались в кулак. Он несколько раз стукнул себя по бедру.
– Вы замужем, миссис Гринуэй? – помолчав, спросил Колин.
– Нет, – поспешно ответила Мэдлин, вопрос застал ее врасплох.
– А были?
– Да.
Колин криво улыбнулся и, не глядя на нее, передал ей бурдюк с водой.
– Что случилось с вашим мужем?
Мэдлин сделала глоток воды.
– Он умер.
Колин стер крошки со щеки, затем повернулся к Мэдлин и пристально посмотрел на нее.
– Вы страдали?
Мэдлин показалось, будто ее ударили под дых. Возможно, это был единственный вопрос, на который она честно ответила. Он опасный, этот Колин Эверси.
– Да, мистер Эверси, страдала.
Она вернула ему бурдюк.
– Он погиб, на войне?
– О нет, войну он пережил, – с иронией в голосе заметила Мэдлин. – Он тяжело болел.
– Вы уверены, что не застрелили его случайно из своего пистолета?
Вопрос прозвучал насмешливо, но она чувствовала, что за ним кроется нечто большее. Колин Эверси по-прежнему не доверял ей. Как, впрочем, и она ему. Она много чего знала о нем, он не знал о ней ничего, так хотела Мэдлин.
– Я никогда не стреляю случайно.
Колину понравился ответ, он даже улыбнулся. В луже отражалось небо, часть экипажа и часть Колина тоже. День выдался теплый, пахло навозом и углем, всякими отбросами, а из небольшого садика за графским домом доносился аромат цветов.
– У вас есть дети, миссис Гринуэй?
Мэдлин беспокойно заерзала.
– Вас это не касается, мистер Эверси.
– Я просто стараюсь поддерживать беседу во время трапезы, – не глядя на Мэдлин, ответил Колин. Он, прищурившись, смотрел в небо, как будто там можно было отыскать человека в сюртуке с перламутровыми пуговицами. А Мэдлин поймала себя на том, что не может отвести от Колина глаз. Темно-каштановые волосы с медным отливом вились на висках и над ушами и блестели на солнце. Ресницы повторяли цвет волос. На подбородке начала темнеть щетина, но тени под глазами исчезли. Крепкий сон на мешках с мукой сделал свое дело.
– Сегодня очень тепло, правда? – сказала наконец Мэдлин. – Дождя не будет. Хоть бы подул ветерок, иначе вечерами будет невыносимо жарко. Наверное, год будет засушливым.
Колин повернулся и несколько мгновений тупо смотрел на нее, потом рассмеялся:
– Очень хорошо, миссис Гринуэй, вы правы, погода – отличная тема для разговора.
У него искрились глаза, когда он, рассмеявшись, прищурился, а в уголках глаз собрались морщинки. Мэдлин медленно отвела взгляд, не в силах смотреть в эти прекрасные глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35