Под прикрытием зубцов Исабель прошла по дорожке к передним воротам и посмотрела через амбразуру вниз.
Заходящее солнце ярко высветило единственный подход к замку – каменистый склон, усеянный окопами. Вырывшие их англичане, числом около сотни, готовили на разложенных поодаль, у палаток, кострах ужин или сидели за грубыми, наспех сколоченными заграждениями. Не добившись успеха в течение дня, они больше не предпринимали решительных действий, но Исабель понимала, что видимое спокойствие обманчиво и англичане в любой момент могут вновь взяться за оружие.
Солдаты ее отца, то есть теперь ее солдаты, как в очередной раз напомнила себе Исабель (до нее дошли слухи, что несколько месяцев назад сэра Джона Сетона схватили англичане), мрачно наблюдали за противником из своих укрытий. Увы, из шестидесяти шотландцев, начавших оборону Аберлейди десять недель назад, уцелели только одиннадцать.
Исабель оглянулась – двор замка с мощной башней в центре был пуст. Пустовали и сложенные из дикого камня, крытые соломой хозяйственные постройки – ни людей, ни животных, ни птиц, ни съестных припасов: в единственный день перемирия, на который согласились англичане, осажденные вывели из замка всех лошадей, поручив их заботам пастора Хью, и выпустили на волю нескольких охотничьих соколов. Остальную живность постигла печальная участь: ее съели; что касается людей…
Взгляд Исабель скользнул в дальний угол двора, ставший кладбищем, где обрели покой ее солдаты и слуги, умершие от ран, болезней и голода.
Возможно, скоро это печальное место станет последним приютом и всем остальным обитателям Аберлейди…
Она двинулась дальше. Солдаты, державшие наготове луки, приветствовали госпожу наклонами головы. Их изможденные лица были мрачны, но спокойны: как и она, они знали, что англичане не станут стрелять в знаменитую Черную Исабель, прорицательницу из Аберлейди.
Причиной тому была не столько ее известность, сколько желание короля Эдуарда видеть Исабель у себя живой и здоровой, о чем ей много раз кричал снизу командир английского отряда, осадившего замок.
По его словам, предсказав поражение шотландских горцев у Фолькирка, недавний захват англичанами замка Стерлинг, пленение и казнь вождя повстанцев Уильяма Уоллеса, она привела короля в такой восторг, что ему самому захотелось слышать из уст шотландской ясновидящей предсказания новых успехов.
Известие о гибели Уоллеса, которую она пыталась предотвратить, послав ему записку с предупреждением о готовящемся аресте, подкосило Исабель. Но она взяла себя в руки и дослушала англичанина до конца, ничем больше не выдав своих чувств. Он крикнул, что король Эдуард щедро вознаградит ее за заслуги перед Англией, и предложил прекратить сопротивление.
Ее записку с вежливым отказом от этого великодушного предложения привязали к древку стрелы, которую шотландский лучник метко всадил в ногу английского офицера, ожидавшего ответа у подножия стены.
После этого англичане ужесточили осаду. Они втащили на склон холма стенобитные орудия и принялись усердно обстреливать замок, а их лучники забрасывали во двор горящие стрелы.
Исабель встала так, чтобы ее хорошо было видно снизу. Копна ее густых блестящих волос развевалась, словно черное знамя – именно ради этого она поднималась каждый день на стену. Она стояла гордо и неподвижно, как статуя, хотя сердце у нее сжималось от страха.
Ее появление не осталось не замеченным в английском лагере: многие солдаты, которые в это время тренировались в стрельбе из лука, укрепляли стенки окопов камнями и ветками, чинили каркас одного из стенобитных орудий, бросили работу и уставились на нее.
Порыв ветра принес из лагеря запах жареного мяса, и у девушки от голода заурчало в желудке, но она не шелохнулась. В лагере начали ужинать и готовиться к ночлегу. Кольчуги и мечи англичан ярко блестели на солнце.
«Утром снова бой, – отрешенно подумала девушка, – и он, наверное, окажется для нас последним». Силы последних защитников уже были на исходе.
Исабель перевела взгляд на могучую внешнюю стену. Возведенный на вершине громадного темного утеса, одиноко возвышавшегося посреди равнины, замок Аберлейди считался неприступным, потому что с трех сторон его окружали обрывы и подобраться к нему можно было только с южной стороны, где склон был относительно пологим. Именно здесь и разбили лагерь англичане.
Тяжело вздохнув, девушка провела пальцами по шершавой поверхности стены. Аберлейди, и впрямь неприступный для противника из плоти и крови, оказался беззащитен перед другим врагом – голодом. «Здесь я появилась на свет, здесь же мне суждено с ним расстаться, – со стесненным сердцем подумала Исабель. – Но не так скоро, господи, не так скоро!»
– Исабель, сейчас же спустись вниз! – раздался требовательный голос. Девушка обернулась: поблескивая кольчугой, к ней подходил Юстас Гибсон, управляющий замка и начальник гарнизона.
– Не приближайся ко мне, Юстас, – поспешно предупредила она, – не то станешь мишенью.
На его изможденном лице появилась презрительная усмешка.
– Англичане швыряют в меня камешки и осыпают колючками уже не один месяц, и что же? – проговорил он. – Я жив, как видишь. Пойдем, тебе надлежит находиться в укрытии, в башне. – Он взял ее под руку и повел к лестнице. В ту же секунду послышался негромкий свист, и в стену, рядом с тем местом, где только что стоял Юстас, ударила английская стрела.
– Святые угодники, это уже слишком, – пробормотал Гибсон. – Негодяи даже не стали ждать, пока ты отойдешь на безопасное расстояние.
Исабель упрямо сжала губы и, не обращая внимания на возражения Юстаса, вернулась обратно. Вынув из рукава свое белое покрывало, она выглянула в амбразуру, демонстративно протерла им свежую царапину от стрелы, стряхнула с него пыль и выпрямилась во весь рост на виду у англичан. Ветер снова подхватил ее длинные черные локоны.
Из лагеря англичан донеслись громкие крики – одобрительные и насмешливые. Девушка царственно склонила голову и медленно, с достоинством пошла к лестнице, где ее ждал Юстас.
– Ты очень изменилась за эти несколько недель, милая, – покачал он головой. – Кто бы мог подумать, что у такой хрупкой, робкой девушки окажется такая сила духа! Знай сэр Джон, как разумно и мужественно ты обороняешь его замок, он бы тобой гордился.
– Отец, будь он здесь, никогда бы не сдался, не сдамся и я, – ответила она, стараясь унять предательскую дрожь в руках. Разумно ли она обороняет замок? Может быть, но вот о мужестве и речи быть не может, она только притворяется смелой, а в душе ее царит страх.
Еще одна стрела ударила в стену над их головами, и в английском лагере раздался взрыв смеха. Взмахом руки приказав шотландцам не отвечать на выстрел, Юстас бросил укоризненный взгляд на девушку. Она поняла его и не стала больше демонстрировать свое презрение к опасности.
– Господи, скорей бы все это закончилось! – с тяжелым вздохом покачала она головой. – Этой ночью мне приснилось, что пришла подмога и мы наконец смогли выйти из замка, свободные и счастливые.
– Новое пророчество?
– Нет, всего лишь надежда. – Исабель взглянула на освещенные закатом облака. Постепенно темнея, они превращались из алых в сиреневые. Увы, ослепляющие видения будущего уже давно ее не посещали, ни во сне, ни наяву. Ну и ладно, зато она может любоваться этим изумительным буйством красок…
Внезапно девушка почувствовала тепло на плече, как будто кто-то положил на него большую ласковую руку. Она обернулась к Юстасу, но он стоял к ней спиной, осматривая стену.
Исабель почувствовала на себе чей-то взгляд и нахмурилась, не понимая, кто на нее смотрит. У нее появилось явственное ощущение чужого присутствия, и она принялась тревожно разглядывать тени, сгустившиеся в углах пустынного двора. «Наверное, показалось, – решила она, беря себя в руки, – это все от усталости и страха».
– Тебе надо поесть, девочка моя, – сказал Юстас, с тревогой всматриваясь в ее лицо. – Пойди на кухню, налей себе супа.
– Да, сейчас, – кивнула Исабель. Несколько глотков «супа» – воды с горстью овсяных зерен – действительно не помешают. Девушка сама готовила этот жидкий «суп» для оставшихся в живых обитателей замка и ела его вместе со всеми, однако в последние три дня, глядя на катастрофически уменьшившиеся запасы зерна, она свела свою порцию к минимуму.
Очень скоро зерно закончится, и тогда они окажутся лицом к лицу с противником более сильным, чем любая армия. Исабель уже ощутила на себе последствия недоедания – теперь ее постоянными спутниками стали слабость, тошнота и тупая головная боль.
– Пожалуй, завтра зерна уже вряд ли хватит на всех, – заметил Юстас.
– Знаю, – тихо отозвалась девушка.
– Пойми, милая, – с мрачной решимостью продолжал Гибсон, – ты – знаменитая прорицательница из Аберлейди, дочь и наследница сэра Джона Сетона. Никто, кроме тебя, не может отдать приказ о капитуляции.
– Отец был бы против…
– Девочка моя, он был бы против нашей гибели, – мягко возразил воин.
Исабель подняла на него глаза. Она помнила Юстаса Гибсона с самого детства. Его мудрость, мужество и военный опыт не раз выручали ее в последние несколько недель, она многому у него научилась и верила старому вояке, как самой себе.
Она тяжело вздохнула, не зная, на что решиться. На одной чаше весов была судьба преданных ей солдат, которым грозила голодная смерть, на другой – любовь к родовому гнезду и попавшему в беду отцу.
– Я надеялась, что мы выстоим и англичане уберутся ни с чем. Думала, что у нас хватит припасов…
– Исабель, мы должны сдаться, у нас нет другого выхода.
– Но скоро нам на помощь придет сэр Ральф! Помнишь, еще до начала осады он пообещал узнать, где англичане держат моего отца? Сэр Ральф вызволит его из плена, они вернутся вместе и помогут нам! – Убеждая Юстаса, девушка почувствовала, как в ее душе растет раздражение: ну что ему стоит еще немножко потерпеть? Гордость не позволяла ей признать, что она тоже начала терять надежду.
– Сомневаюсь, что сэр Ральф рискнет здесь появиться, – отрезал старый воин. – Надо смотреть правде в глаза, милая: мы должны сдаться, иначе все перемрем с голоду, а для меня нет ничего важнее твоей безопасности. Уверен, что англичане не причинят тебе вреда, ведь тебя хочет видеть сам король.
– Но тебя и остальных они не помилуют! – возразила Исабель. – Вас возьмут в плен или убьют, стоит нам только выйти за ворота. А наш замок превратят в английскую цитадель. Отец наверняка не допускает и мысли о сдаче Аберлейди!
– Перед тем как сдаться, мы можем его поджечь, – предложил Гибсон с тяжелым вздохом.
– Сжечь Аберлейди?! – девушка не верила своим ушам.
– Иначе он достанется англичанам!
– Нет, нет, ни за что! – в ужасе воскликнула Исабель, представив себе, как горит ее родовое гнездо, ставшее ей не только любимым домом, но и надежным убежищем.
– Тогда нас ждет голодная смерть.
– Нет, сэр Ральф нас спасет, он узнает о нашей беде и придет на помощь!
– Мы должны сдаться, Исабель, – настойчиво повторил Гибсон, глядя ей в глаза.
Она отвела от него тоскующий взгляд и уставилась в темнеющее небо.
Несколько минут они молчали.
– Впрочем, кажется, нас ждет сюрприз, – вдруг заметил Юстас.
В его голосе слышалась тревога, губы растянулись в мрачной ухмылке, а правая рука легла на рукоятку меча.
– А что такое? – удивилась Исабель.
– Взгляни-ка туда, за конюшню, – показал он вниз.
Она посмотрела и ахнула от неожиданности: из темного закоулка один за другим вышли на свет пятеро незнакомых мужчин.
С уверенным видом, не проявляя ни малейшего волнения, они пересекли двор и остановились у подножия лестницы, которая вела на стену. Лучники наверху тотчас взяли незнакомцев на прицел.
Исабель вопросительно посмотрела на Гибсона, и тот поднял руку, приказывая солдатам не стрелять. Девушка снова перевела взгляд на незнакомцев. От волнения у нее перехватило дыхание и закружилась голова, словно на нее в один миг навалилось все напряжение последних недель.
– Милостивый боже, – прошептала она хрипло. – Что это за люди?
Внешность чужаков и впрямь поражала: с длинными, спутанными гривами, в рваных рубахах, потертых кожаных латах и поношенных плащах, они тем не менее были вооружены отличными палашами, луками и булавами, как подобает рыцарям. Один из пришельцев, которого отличала от остальных створка ракушки на плаще – знак паломника, – решительно вышел вперед, стянул с головы капюшон и быстрой пружинящей походкой направился к Исабель.
Он был выше своих товарищей, широкоплечий, с длинными мускулистыми ногами, густыми золотисто-каштановыми волосами и темной щетиной на подбородке. Девушка отметила, что у него тонкое, красивое лицо.
Его присутствие, казалось, зарядило воздух, как молния. Исабель с трепетом поняла, что именно его взгляд она почувствовала несколько минут назад, когда ей показалось, что кто-то коснулся ее плеча.
На предпоследней ступени, в шаге от Исабель и Юстаса, незнакомец остановился, опираясь сильными, с рельефной мускулатурой руками на лук, как на трость; из ножен на спине выглядывала искусно выкованная рукоятка палаша. Коротко кивнув Юстасу, пришелец посмотрел на девушку блестящими глазами цвета сумеречного неба.
– Вы леди Исабель Сетон, прорицательница из Аберлейди? – спокойно произнес он красивым звучным голосом.
Кивнув, она спросила, сцепив перед собой руки, чтобы скрыть дрожь:
– Кто вы и зачем к нам пожаловали?
– Мы здесь, чтобы спасти вас, – ответил он с поклоном.
Исабель молчала, пораженная неожиданным появлением незнакомца, его дикой красотой и исходившим от него ощущением властной силы, она совершенно растерялась и не знала, что сказать; казалось, незнакомец возник из воздуха, как герой древних сказаний о чародеях, будто бы населявших когда-то эти места.
В ожидании ответа незнакомец смерил девушку пристальным взглядом, как будто что-то прикидывая.
В его светившихся умом глазах была решимость, и Исабель вдруг ощутила неясную тревогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47