Он был очень напуган.
– Рут, – прошептал джентльмен, – она не собирается… не собирается… нет? Может, остановить карету? О Боже.
– Ш-ш-ш! Не думаю, что уже пора, – сказала Рут. – Боли начались, мадам? – спросила она Кэролайн.
– Нет. Я в состоянии уже сама определить, правда? – Она хмуро посмотрела на выступающий живот. – У меня просто слабость. Но это пройдет, я уверена.
– Не пройдет, если есть не будете, – пробормотала служанка.
– А куда вы едете? – спросила женщина, которую звали Рут.
Сказать правду? Она решила, что не стоит. Она так устала, ей трудно собраться с мыслями. Историю, которую она старательно сочинила на такой случай, она забыла и никак не могла вспомнить. Она помнила лишь одно: она не должна оставлять за собой след, по которому ее может найти Уолтер. А этих людей могут ведь и спросить, с кем они ехали.
– Мы едем к моей сестре, – солгала она. – В Дарем.
– А ваш муж? – спросила Рут.
– Умер, – она нахмурилась, услышав, как тихонько вскрикнула Досси. – Два месяца назад.
– А ваши… ваши дети! – воскликнула расстроенная Рут. – Вы хотите сказать, что оставили детей одних?
Кэролайн закрыла лицо руками. Она не должна была говорить о них! Никогда, никогда.
– Они в хороших р-руках, – заплакала она. – Я з-за них не волнуюсь. – Она не хотела плакать, но это уж слишком. – О, к чему все это? – Она отвернулась, ей хотелось стать невидимой. Она уткнулась лицом в подушки сиденья и разрыдалась.
Досси, которую раскачивало вместе с каретой, склонилась над ней и погладила Кэролайн по руке.
– Не надо, не надо, красавица моя. Скоро все закончится. Потерпите немного, ангел мой. Успокойтесь.
Ребенок перестал колотить ее, и Кэролайн стало легче, если не морально, то физически. Так приятно лежать и не двигаться, даже на неудобном сиденье почтовой кареты, несущейся с огромной скоростью на север. Она решила не вставать.
Воспоминания снова нахлынули на нее. Если бы она случайно не подслушала Уолтера…
Она, наконец, решилась поговорить с Уолтером. Они должны спокойно обсудить, как им жить дальше. Поэтому она осмелилась прийти к нему в кабинет, куда ее обычно не приглашали. Случилось это накануне, перед ужином. Дверь в кабинет была слегка приоткрыта, и она остановилась. На ней были мягкие тапочки, и она двигалась бесшумно.
– …будет опять девочка, я уверен, черт бы ее побрал, – говорил Уолтер. – Эта стерва не способна родить мне нормального живого сына, как я ни старался. Я дошел до ручки. Я был уверен, что она умрет во время родов, но не тут-то было! Младенцы умирают, а она? Ничего подобного! Ноет и ноет, как кошка, ходит, как грязная потаскуха. Мне прикоснуться к ней противно, не то что думать еще об одном ребенке! Послушай, Фенланд. Помоги мне! Ты не пожалеешь. Она уже на шестом месяце, а это значит, что она может родить в любое время. Однажды роды начались на четвертом месяце, если не ошибаюсь. И если это не будет живой мальчик, клянусь, это конец. Несчастный случай: карета перевернулась… с лошади упала… рядом никого не оказалось… умерла, истекая кровью… что-нибудь можно придумать, не правда ли? Пройдет положенное время, и я найду себе нормальную здоровую молодую женщину, которая родит мне наследника.
Похолодев от ужаса, Кэролайн не стала дожидаться, чтобы узнать, согласится ли Джеймс Фенланд организовать ее убийство. Она знала Фенланда и не сомневалась, что он с радостью согласится. Она побежала по лестнице, насколько позволяло неповоротливое тело, растормошила Досси, дремавшую на стуле в ее спальне, и велела собрать самое необходимое. Вдвоем они спустились по черной лестнице и вышли через кухню. Слуги, занятые подготовкой к ужину, с любопытством смотрели на них, но долго отвлекаться они не могли: приготовления были в самом разгаре. У Кэролайн было всего несколько фунтов на карманные расходы. Она взяла с собой шкатулку с драгоценностями в надежде заложить их или обменять на билеты на почтовую карету.
Куда им ехать? Они добрались в наемном экипаже до «Бул энд Маус», откуда уходили почтовые кареты во многих направлениях. Кэролайн была уверена, что никто из ее семьи им не обрадуется. Досси смогла предложить лишь один выход попросить убежища в семье, в которой она работала до Кэролайн пять лет назад. В Дареме.
– Относились ко мне, как к родной, такие они, – убеждала Досси. – Миссис Финкастер, она всегда привечала заблудших, можно сказать, а мистер Финкастер ничего не имел против. Говорил, что «так Господу угодно». Вы ведь не против утренней молитвы, мисс Кэролайн? Миссис Финкастер придает большое значение молитве. Я рассказывала вам о ней, помните? Она позаботится о вас, если вы согласитесь, чтобы за вас молились.
Кэролайн считала, что это мизерная плата за безопасное пристанище.
– Ты уверена, что Финкастеры все еще в Дареме? – спросила она.
Досси заверила ее, что они там, и Кэролайн решила ехать в Дарем. А что потом? Она отказывалась думать о будущем. Сейчас ей нужно уехать подальше от Уолтера.
Глава вторая
Кэролайн пролежала весь оставшийся путь до Дарема. По правде говоря, она не очень хорошо себя чувствовала, хоть и не верила, что пришло время рожать. Она с горечью подумала, что у нее достаточно опыта, чтобы определить, когда начнется. Она хотела подвинуться, чтобы Досси смогла сесть, но Досси отказалась. Пара, сидевшая напротив, Дикон и Рут, как они друг друга называли, брат и сестра, подвинулась, и Досси села. Кэролайн закрыла глаза.
Путешествие подходило к концу, и мужество ей изменило. Что скажут бывшие хозяева Досси, Финкастеры, когда она появится в их доме с незнакомой женщиной на шестом месяце беременности, которой нужна помощь? Досси не видела их с тех пор, как пять лет назад стала горничной у невесты виконта Кэрроуэйя. Они могли забыть Досси.
Она подумала о своей семье. Генри сейчас уже двадцать пять. Он женился три года назад, и у него уже двое детей. Когда-то они были очень дружны, но она его не видела уже много лет. Он был занят собой и, по-видимому, не вспоминал о своей единственной сестре. Она никогда не видела жену Генри и его детей. Они, так же как и ее родители и шестеро других братьев, жили в Бедфордшире, недалеко от Лондона, но Кэролайн не могла к ним ездить, чтобы не рисковать еще не родившимися детьми. Они иногда ей писали, но не приезжали после первого выкидыша ни разу. Она их понимала. В доме виконта Кэрроуэйя не было радости.
Кэролайн стиснула кулаки и стала вспоминать, какие еще ограничения наложили на нее ее бесконечные беременности. Никаких прогулок верхом. Дневной «отдых», хотела она этого или нет. Дюжина тонизирующих средств. Уолтер слышал, что они способствуют рождению здоровых детей. К каждой новой беременности добавлялись новые тонизирующие. Гардероб бесформенных платьев, очень похожих на то, которое сейчас на ней. Полное отсутствие светской жизни из-за страха, что она может «перевозбудиться». И что еще хуже, бесстрастные, деловые попытки Уолтера сделать ее снова беременной, которые возобновлялись с угнетающей частотой вскоре после того, как она рожала или у нее случался выкидыш. Она рожала дважды, и оба младенца вскоре умерли.
Кэролайн заставила себя не думать о прошлом. Независимо оттого, где она окажется, она была решительно настроена на то, чтобы жить нормальной жизнью, после того как родится этот, четвертый, ребенок. Она не надеялась, что он выживет, но если повезет и он все-таки выживет, она найдет маленький коттедж и с помощью Досси будет растить ребенка сама. Уолтер никогда не узнает о его существовании.
Она боялась, что все ее планы могут оказаться несбыточной мечтой, но впервые она думала о другой жизни, а не о том ужасе, в котором жила с тех пор, как вышла замуж. Она задремала, и ее лицо стало чуть спокойнее.
Дикон смотрел на нее. Окна были закрыты, и в карете было темно. Он прав. Она когда-то была красавицей, и сейчас во сне она была почти красива. Он ругал себя за свои эгоистичные мысли, за свои жалобы, что ее присутствие сделает путешествие неприятным. Если у этой женщины проблемы, то он должен помочь. Он был единственным мужчиной в карете и обязан вести себя как джентльмен и сделать все возможное, чтобы помочь. Но вот незадача! Он понятия не имел, с чего начать.
– Мисс Кэролайн! Проснитесь. Мы подъезжаем к Дарему, – Досси осторожно трясла ее за плечо. – Очень холодно. Если вы посторожите наши вещи, я попробую нанять коляску.
Кэролайн неохотно открыла глаза. Очень темно, но постоялый двор хорошо освещен и кругом полно людей и лошадей.
– Который час? – спросила она.
– Почти два, – ответил Дикон. – Вас встречают? Где живет ваша сестра? – озадаченно спросил он.
Кэролайн совершенно забыла, что рассказывала раньше.
– Что? – вздрогнула она.
– Ваша сестра. Вас никто не встречает? – Он выпрыгнул из кареты и протянул руки, чтобы помочь ей сойти. Холодный, пронизывающий до костей ветер сразу набросился на них. Кэролайн отвернулась, чтобы ветер не бил в лицо, и встретилась глазами с Диконом. Темные глаза, почти черные. Смотрят на нее с сочувствием и участием. Как не похоже на всегда холодный взгляд Уолтера.
Кэролайн очнулась и отвернулась.
– Нас не ждут, – сказала она. – Мы… не знали, как поедем. Не знали, какой каретой поедем, поэтому и не предупредили. Мы возьмем экипаж.
– В два часа ночи? Далеко живет ваша сестра? Может быть, позволите нам с сестрой подвезти вас. Нас ждет карета, вон там, – Дикон махнул рукой в сторону блестящего черно-желтого экипажа, ожидавшего неподалеку.
– Вы должны согласиться, – вторила брату Рут. Она махнула рукой кучеру, который зевнул, потянулся и направил экипаж в их сторону.
Кэролайн растерянно посмотрела на Досси. Она сама не имела ни малейшего понятия, где находится дом Финкастеров. Она никогда не бывала в Дареме.
– Извините меня, я… я так устала, что мне трудно сообразить, – пробормотала Кэролайн. – Досси, сможешь объяснить дорогу?
– Да, мэм, – испуганно ответила Досси. Она огляделась, словно пыталась сообразить, где находится. – Я никогда не выходила в город после наступления темноты, знаете, но мне кажется, что Финкастеры живут к северу… нужно доехать до собора и затем на север…
– Финкастеры? – одновременно воскликнули Рут и Дикон.
Кэролайн и Досси удивленно посмотрели на них.
– Вы имеете в виду Нелл Смиренную? – спросил Дикон. – Но она не может быть вашей сестрой. Она вам в матери годится!
– Вы… вы их знаете? – растерянно спросила Кэролайн. Почему эти двое не оставят их в покое? Она прикусила губу.
– Мы знаем о них, – подтвердила Рут. – Дикон, нехорошо так говорить о родственнице мисс Кэролайн. Все в Дареме знают о набожности миссис Финкастер. Она ничего плохого не делает, наоборот, известна своими добрыми делами. И никто слова дурного не может сказать о мистере Финкастере, – она с упреком смотрела на брата.
– Извините, – пробормотал Дикон. – Давайте не будем стоять на холоде. – Он видел, что Кэролайн дрожит. – Садитесь, это карета моей матери. Я присмотрю за багажом. По пути все обсудим. – Он взял Кэролайн за руку, решительно отвел ее к карете и вернулся за багажом, сложенном на земле. Почтовая карета, доставившая их, отправлялась в Эдинбург.
Дикон узнал дорожную сумку Кэролайн, он заметил ее еще тогда на постоялом дворе в Лондоне. Сумка стояла рядом с его багажом. Так мало вещей. Почему она не взяла дорожный сундук, если решила остаться в Дареме? Одежда, которая была на ней, не дешевая, разве что не очень красивая. Он вспомнил, что она в трауре по мужу. И все же Кэролайн была загадкой. Ему хотелось бы побольше узнать о ней.
Наконец их общий багаж был надежно закреплен, и кучер, не дожидаясь приказа, вывел карету со двора. Кэролайн не обращала внимания на то, что происходило вокруг. Она очень устала и чувствовала себя такой несчастной, что ей не хотелось спрашивать, куда они едут. Женщина откинулась на мягкие удобные подушки и предоставила другим принимать решения. Дикон постучал в дверцу и спросил, знает ли кучер, где живут Финкастеры.
– Вы едете к ним? – недоверчиво спросил кучер.
– Сначала туда, – сказал Дикон. – Потом домой.
– Да, сэр, – кивнул кучер. Он свернул на следующем повороте.
Кэролайн не слышала. Она снова потеряла сознание.
– Мисс Кэролайн! Мисс Кэролайн! О, что же мне делать? – Досси снова стояла перед ней на коленях, снова растирала ей руки, со страхом заглядывая в лицо хозяйке.
– Мы скоро будем у Финкастеров, – заверил ее Дикон. – Поскольку вас ждут, я уверен, все готово, чтобы встретить мисс Кэролайн. У них найдется для нее свободная спальня, не так ли? Но я все же не понимаю. Миссис Финкастер не может быть ее сестрой. – Он был уверен, что с помощью кучера он сможет отнести мисс Кэролайн в дом, если она не очнется. И поправил себя. Даже если она очнется.
– Сестрой? – голос Досси выдал ее. – У мисс Кэролайн нет ни одной сестры, сэр. Их в семье восемь, остальные – взрослые здоровые парни. О-о-о… – Досси закрыла рот рукой. – Что я говорю? Я хотела сказать, сэр, что миссис Финкастер ей как сестра. Да, так оно и есть. – Она вызывающе посмотрела на Дикона.
Дикон открыл дверцу и крикнул кучеру:
– Забудь о Финкастерах, Джон. Едем домой!
– Хорошо, сэр, – ответил кучер и повернул в другую сторону. В это время, холодной декабрьской ночью, улицы были пусты, и он пустил лошадей крупной рысью.
– Что ты делаешь? – возмутилась Рут. – Дикон, ты с ума сошел!
– Здесь что-то не так, – ответил он. Служанка что-то по-прежнему бормотала, склонившись над хозяйкой, и его тихий ответ почти утонул в грохоте колес, ехавших по скованной морозом дороге. – Она может провести ночь, или то, что от нее осталось, в Райфилде, а утром мы отвезем ее к друзьям.
– Привезти совершенно незнакомую женщину… да еще в таком положении… глубокой ночью? У мамы будет удар! – шепотом ответила Рут. – Мы должны отвезти ее к сестре, другу или кем там является миссис Финкастер, – решительно закончила она.
– Всему свое время, – возразил Дикон и улыбнулся. – По правде говоря, у меня нет ни малейшего желания провести ночь у Финкастеров, отвечая на дурацкие вопросы, на которые к тому же у меня нет ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30