– многозначительно спросила мисс Лоринг, намереваясь сменить тему разговора.
Поняв намек, Элеонора рассмеялась.
– Да, пожалуйста. Меня действительно мучит жажда. И я обещаю пока что не докучать вам разговорами о предложении брата.
Гостья подождала, пока Арабелла позвонит, чтобы принесли напитки, и вернется в свое кресло, а потом весело сказала:
– Независимо от того, выйдете вы за Маркуса или нет, я надеюсь, что мы сможем стать подругами.
Арабелла искренне улыбнулась от удовольствия.
– Мне бы очень этого хотелось… впрочем, сомневаюсь, что леди Белдон одобрит нашу дружбу.
– Не волнуйтесь насчет тети Беатрис, – успокоила Элеонора. – Я беру ее на себя. Прошу, пообещайте, что как-нибудь навестите меня в Лондоне.
– С удовольствием. Я редко бываю в Лондоне, разве только в качестве сопровождающей наших учениц – мы иногда вывозим девочек в город, чтобы они учились вести себя в обществе.
– Тогда, быть может, вы заедете с ними на чай в дом моей тети?
– Они будут в восторге от такого приглашения, – искренне ответила Арабелла.
– И я очень надеюсь, что вы серьезно подумаете над предложением моего брата…
Арабелла предупреждающе посмотрела на Элеонору, и та подняла руки.
– Но больше ни слова об этом. Расскажите мне о вашей академии. Я считаю восхитительным, что вы отважились на такой смелый шаг.
В течение следующего часа Арабелла объясняла, как работает ее школа, и отвечала на многочисленные вопросы Элеоноры, а потом с радостью согласилась, когда гостья предложила помогать ей с делами академии всеми доступными способами. Элеонора так и не упомянула больше о брате, а когда пришла пора прощаться, лишь напомнила Арабелле об обещании навестить ее в Лондоне.
Мисс Лоринг была рада, что не пришлось отстаивать свои позиции в отношении брака с Маркусом. Увидев прекрасную любовницу лорда Данверса, Арабелла излечилась от глупых мыслей о том, что готова еще раз рискнуть своим сердцем. Но ей не хотелось обсуждать подобную щекотливую тему с малознакомым человеком, какой бы обаятельной и милой она ни считала Элеонору.
Арабелла не могла говорить об этом даже с родными сестрами, поскольку в таком случае ей пришлось бы признать, что она охотно поддалась обольщению Маркуса. Возможно, ее капитуляция была неизбежной, размышляла Арабелла, принимая во внимание его непреодолимую силу убеждения. Честно говоря, она была рада, что Маркус разбудил ее страсть. Но ее развратное поведение – плохой пример для целомудренных сестер.
Более того, ей пришлось бы объяснить, почему она бездумно подвергается опасности скандала, разделяя ложе их опекуна.
Не знала Арабелла и как рассказать сестрам о желании, которое возбуждал в ней Маркус. Не только физическую страсть, которая и сама по себе связывала ее волю, но непреодолимое стремление раскрыть тайны женственности. Оставшись до конца дней старой девой, она лишится важнейшей части жизни большинства женщин – супружества, любви, материнства. Последние несколько дней, которые ей предстоит провести с Маркусом, – уникальный шанс заглянуть в волшебный мир, о котором в дальнейшем она сможет только мечтать.
Тесс могла бы понять ее противоречивые чувства, но Арабелла не склонна была обременять подругу подобными интимными признаниями, когда та только начала приходить в себя от горя, пережитого, когда на войне погиб ее жених.
Нет, подумала Арабелла, гораздо разумнее будет хранить свои отношения с Маркусом в тайне.
Скрыть все от сестер, однако, оказалось невозможным. Днем, когда Арабелла была в академии, Рослин и Лили застали ее грезящей наяву о волшебной ночи с Маркусом. Как только урок подошел к концу, сестры отвели Арабеллу в отдельную комнату и принялись расспрашивать.
– Что случилось, Арабелла? – не скрывая тревоги, спросила Рослин. – Ты все время отвлекалась во время урока благородных манер, и у тебя круги под глазами.
– Да? – спросила Арабелла, чувствуя полное безразличие. – Думаю, я слишком мало спала прошлой ночью, поскольку мы поздно вернулись из Лондона.
И, когда Лили хмуро посмотрела на нее, весело добавила:
– Я прекрасно себя чувствую.
– По твоему виду не скажешь, – без обиняков ответила Лили. – И ты в последнее время стала очень скрытной. Ты говорила, что собираешься сходить с лордом Данверсом в театр, но ни словом не обмолвилась о встрече с его сестрой, тетей и высокородными друзьями. Мы узнали об этом от Винифред.
Тон Рослин был более мягким:
– Винифред также сказала, что прошлым вечером между тобой и графом произошла неприятная сцена.
– Так что случилось? – спросила Лили.
– Ничего особенного.
«Кроме того, что вечер закончился в постели Маркуса и я наслаждалась каждой проведенной с ним минутой».
– Тогда почему ты так покраснела?
Арабелла с трудом удержалась от того, чтобы прижать руку к горячей щеке; истинная причина ее рассеянности была не для нежных ушей ее сестер.
– Мы с лордом Данверсом не сошлись во мнениях по поводу нашего будущего, – стала изворачиваться Арабелла. – Он по-прежнему не сомневается, что способен убедить меня принять его предложение, а я просто решила разуверить его.
Обе сестры хмурились, внимательно изучая ее.
– Стоит ли нам волноваться за тебя, Арабелла? – спросила Рослин.
– С какой стати?
Рослин внимательно вгляделась в ее лицо.
– Мы беспокоимся, что ты чересчур тепло стала относиться к графу. Что ты, возможно, слишком сильно к нему привязываешься.
– Да, – добавила Лили, – мы боимся, что ты позволишь себе влюбиться в него и он разобьет тебе сердце, прямо как этот мерзавец Андервуд.
Арабелла почувствовала, что еще больше покраснела.
– Не волнуйтесь. Я ни в коем случае не собираюсь влюбляться в графа.
– Ты уверена, Арабелла? – настойчиво спросила Лили. Арабелла ободряюще улыбнулась.
– Вам не о чем волноваться, правда.
– Но это мечтательное выражение твоих глаз… В прошлый раз ты так выглядела, когда была влюблена.
– Я просто не выспалась, – упорствовала Арабелла. Мечтательность вовсе не означает, что она влюбилась в Маркуса. Просто плотские отношения были для нее открытием. Каждое прикосновение, каждая ласка была внове; каждое ощущение, которое он вызывал, врезалось в память.
Но теперь, когда она укрепилась в намерении не открывать свое сердце, она в безопасности.
– Пожалуй, нам пора возвращаться домой, – медленно произнесла Рослин.
Первым желанием Арабеллы было возразить. Она не хотела, чтобы сестры сейчас находились в Данверс-холле. Только не теперь, когда у нее осталось еще четыре ночи с Маркусом.
– Тебе нужна наша помощь, чтобы справиться с ним, – убежденно добавила Лили. – Тесс уже может отпустить нас, потому что мы почти закончили шить одежду для вдов и сирот войны.
Заставив себя улыбнуться, Арабелла покачала головой.
– Уверяю, вам незачем возвращаться домой. Я способна сама за себя постоять. И срок пари почти истек. Всего четыре дня, и я выиграю.
– И что потом? – спросила Рослин.
– Потом? Мы освободимся от лорда Данверса и его опекунства и сможем вернуться к нормальной жизни, – с энтузиазмом ответила Арабелла, стараясь не замечать подозрительных взглядов сестер.
Она действительно вполне способна самостоятельно разобраться в отношениях с Маркусом, повторяла себе Арабелла два часа спустя, когда одевалась к ужину. Она твердо намеревалась обращаться с графом с холодной, рациональной беспристрастностью.
Проблема заключалась в том, что, как только она увидела Маркуса, вся ее решимость испарилась без следа. Когда лорд Данверс присоединился к ней в гостиной как раз перед тем, как должны были объявлять ужин, в реакции ее тела не было ничего холодного и рационального. Сердце затрепетало, пульс стремительно ускорился, а кожа сразу же сделалась горячей от интимного взгляда, которым граф встретил ее.
В его голубых глазах было так много чувственности и обольщения! А стоило Арабелле услышать низкий, хриплый голос Маркуса, когда он извинился за опоздание, как ее нервные окончания запылали от удовольствия, а конечности превратились в студень.
Мисс Лоринг потребовалась сила воли, чтобы подобающим образом ответить ему и позволить сопроводить ее к ужину. Когда она оперлась на руку лорда Данверса, то почувствовала, что ее собственные руки дрожат. Теперь они были любовниками, и все ее чувства воспевали этот факт.
Маркус, однако, соблюдал правила приличия, виной чему, безусловно, были слуги. Только когда подали суп и лакеи удалились из комнаты, граф позволил беседе принять более интимную окраску.
– Симпкин сказал, что сегодня днем к вам приезжала моя сестра. Что она хотела?
– Она хотела, чтобы мы лучше узнали друг друга, – ответила Арабелла.
– Признаюсь, это меня беспокоит.
Арабелла с любопытством посмотрела на Маркуса.
– Почему это должно вас беспокоить?
– Если я хоть немного знаю Элеонору, она наверняка попросила вас о чем-то возмутительном, например познакомить ее с вашей скандально известной подругой.
Мисс Лоринг с улыбкой взяла свой бокал.
– Не совсем. Но, думаю, она бы согласилась, если бы я это предложила. Вместо этого ваша сестра любезно пригласила меня навестить ее в Лондоне.
Маркус испытующе посмотрел на Арабеллу.
– Надеюсь, вы не намерены знакомить мою сестру с окружением Фэнни Ирвин.
– Конечно, нет. Мне прекрасно известны границы приличий, Маркус. Просто я не потерплю, чтобы мне указывали, дружить с Фэнни или нет, будь то ваша тетя или кто-нибудь другой.
Маркус усмехнулся.
– Согласен, но при условии, что вы больше не будете советоваться с Фэнни по поводу искусства любви. Я научу вас всему, что вам захочется узнать. Мы можем продолжить ваше образование сегодня вечером, когда вы придете в мои комнаты.
Арабелла подняла бровь.
– Не слишком ли много вы о себе воображаете, ожидая, что я и сегодня разделю с вами ложе?
– Нет. Мне по-прежнему необходимо доказать, что вам не понадобятся любовники, когда мы поженимся.
Доказательства были излишними. Арабелла была уверена, что после Маркуса никогда не подумает о другом мужчине. Но ей не хотелось продолжать напрасный спор.
– Это вопрос чисто теоретического характера, потому что мы не поженимся.
Граф сузил голубые глаза.
– Если вы думаете, что я позволю вам сбежать с нашего брачного ложа, дорогая, то очень сильно ошибаетесь.
Арабелла тоже прищурилась.
– Мне показалось, прошлой ночью мы заключили перемирие.
– Это было прошлой ночью. И как бы то ни было, у вас не будет других любовников.
В голосе лорда Данверса безошибочно угадывалась властность, которая странным образом смягчила раздражение Арабеллы. Ей почему-то приятно было думать, что он, возможно, ревнует.
Не желая, однако, этого показывать, она в ответ смерила графа дерзким и холодным взглядом.
Словно поняв, каким напряженным становится разговор, Маркус внезапно улыбнулся – эта очаровательная, колдовская улыбка согрела Арабеллу до самых пяток.
– Вы правы, любимая.
Он поднес ее руку к губам и запечатлел на нежных пальцах долгий поцелуй.
– Я ведь должен исполнять роль романтического поклонника. Умоляю, позвольте мне исправиться. Не согласитесь ли вы доставить мне огромное удовольствие, разделив со мной ложе сегодня ночью?
Арабелла принялась за суп, делая вид, что размышляет над его просьбой.
– Возможно.
– Вы по-прежнему должны мне четыре часа условленного времени, – напомнил Маркус, тоже беря в руку ложку. Его голос понизился до хриплого шепота. – Мы можем провести их, исследуя тайны вашей чувственности.
При этих словах у Арабеллы мурашки побежали по телу от сладостного предвкушения.
– Хорошо, раз уж я должна, – согласилась она, игнорируя озорной огонек в потемневших глазах Маркуса.
Он прекрасно знал, что Арабелла не сможет отказаться от такого дьявольски заманчивого предложения.
Позднее, удалившись к себе в спальню, мисс Лоринг подождала три четверти часа, пока слуги улягутся спать, и проскользнула по пустынным коридорам в графские апартаменты.
Маркус хорошо подготовился к ее визиту, с удивлением заметила Арабелла, заперев за собой дверь. Трепещущее пламя свечей отбрасывало на стены золотистые отблески и освещало массивную кровать, усыпанную лепестками темно-красных роз.
Сердце Арабеллы растаяло от этого романтического жеста, но при виде самого Маркуса ее дыхание замерло, а в горле мгновенно пересохло. Он был неимоверно красив, небрежно развалившийся на кровати, одетый только в домашний халат. Его черные волосы были слегка растрепаны, а полураспахнутый халат обнажал широкую мускулистую грудь. Прошлой ночью Арабелле удалось тщательно изучить эту грудь, и молодая леди надеялась вскоре продолжить свои исследования.
Вспомнив, как волшебно было прикасаться к нему, она почувствовала, что ее сердце забилось с бешеной скоростью. Колени вдруг подогнулись, и ей пришлось опереться о дверь.
Видя, что Арабелла замешкалась у входа, Маркус поднял бровь, остановив взгляд на шелковом платье, в котором молодая леди была за ужином.
– Вы все еще одеты.
– Я решила, что неблагоразумно рисковать быть замеченной возле вашей спальни в ночной сорочке.
– Верно, Но на вас слишком много одежды. Придется это немедленно исправить.
Легко спрыгнув с кровати, Маркус неторопливо подошел к Арабелле. Он склонил голову и поцеловал ее губы – неторопливый, томный, очень властный поцелуй, распаливший ее кровь. Затем лорд Данверс подвел Арабеллу к кровати. Воздух был наполнен ароматом роз.
Маркус принялся с завораживающей медлительностью раздевать возлюбленную. Он начал с волос. Одну за другой граф вынимал шпильки, и волнистые пряди послушно устремлялись к белым плечам. Огонь свечей подхватил красно-золотой блеск и превратил его в яркое сияние, приковавшее к себе внимательный взгляд лорда Данверса.
– Ваши волосы великолепны, – прошептал он, почти благоговейно касаясь пальцами шелковистой массы.
– Спасибо… – начала Арабелла, но, не успев договорить, беспомощно застонала.
Маркус перестал ласкать ее волосы и опустил руки к спелой груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41