Она была высокой и стройной, с естественной грацией движений. Серебристые волосы свободно падали ей на плечи. У нее были широко расставленные карие глаза, совершенной формы губы, чуть вздернутый нос и легкая россыпь веснушек на гладких щеках. Темно-зеленая шерстяная юбка для верховой езды, белая блузка и темно-зеленый жилет, застегнутый на большие черные пуговицы, выгодно подчеркивали неоспоримые прелести ее фигуры.
Ничего удивительного, что Вольф Бодин сопровождает на танцы именно ее. Пойти с такой девушкой был бы счастлив любой мужчина.
Ну и прекрасно. Они с Вольфом очаровательная пара.
«А мне придется идти с этим олухом Уэйлоном Причардом».
Ей вдруг стало смешно и в то же время хотелось заплакать. Как она ухитрилась попасть в столь отвратительную ситуацию?
Ребекка потратила около часа на то, чтобы сделать необходимые покупки, ибо все без исключения дамы желали перекинуться с ней хотя бы парой слов. Ей задавали вопросы, и она считала своим долгом дать исчерпывающие ответы. Ее снабдили разнообразными и точными инструкциями по поводу того, как управляться с некоторыми особенно трудными детьми, ей даже сообщили, кто отвечает за прохладительные напитки на сегодняшнем вечере… И еще много всего пришлось выслушать Ребекке, пока она наконец расплатилась и, схватив в охапку пакеты и свертки, поспешно ретировалась к своему экипажу. Мысли о дружелюбии, с которым ее встретили в городе, не покидали Ребекку. После того как Вольф Бодин расписал, какого отношения к себе ей следует ожидать от жителей Паудер-Крика, она никак не могла рассчитывать на такой прием.
Затем она вспомнила слова Эбигейл Причард о том, что Вольф Бодин говорил на собрании от ее имени. И Кетлин рассказывала то же самое. Значит, имея в лице Вольфа, Кетлин и теперь вот Эбигейл Причард трех важных заступников, она приобрела доброжелателей и среди остальных горожан.
Проведя школьные годы практически в изоляции, привыкнув к одиночеству, Ребекка немного растерялась от того, что столько людей проявляют к ней интерес. Она не знала, как ответить на все их вопросы, замечания, советы, боялась обойти кого-то вниманием и старалась если уж не выслушать всех, то хотя бы улыбнуться или кивнуть головой. Садясь в экипаж, она почувствовала, что от беспрестанных поворотов головы у нее заболела шея, но зато в сердце звучала торжественная и радостная музыка.
Ровно в семь во двор Ребекки на шикарной двуколке, запряженной парой великолепных серых лошадей, въехал Уэйлон Причард. Наблюдая за ним из-за кружевных занавесок, она видела, как парень лихо соскочил с подножки, но при этом шляпа слетела у него с головы и покатилась, подгоняемая ветром. Уэйлон догнал ее на траве и, чертыхаясь, отряхнул о колено. Дорогой костюм, сверкающие ботинки и шляпа не могли скрыть его неуклюжесть. По тому, как он медленно шел к дому, а потом топтался у входной двери, было понятно, что ему вовсе не хотелось сюда приезжать. Хихикая, Ребекка отошла от окна.
Уэйлон Причард выглядел так, словно мечтал сейчас оказаться где угодно, лишь бы не здесь. Мать заставила беднягу сопровождать Ребекку на танцы, хотя у него, похоже, была на примете совсем другая спутница. Невозможно было не пожалеть его. «Я постараюсь вас не обидеть, мистер Причард», – мысленно пообещала Ребекка, приглаживая выбившиеся пряди.
Постучав, Уэйлон через несколько секунд услышал за дверью слабый шорох, исходивший, как выяснилось, от муслинового платья персикового цвета, в котором Ребекка предстала перед ним в следующее мгновение. Уэйлон сразу переменился в лице: угрюмое выражение исчезло без следа, глаза широко раскрылись от восхищения. Он поспешно снял шляпу.
– Вы бесподобны, мэм, – сказал он и посмотрел на нее с беспокойством, ожидая услышать колкость в ответ на свое простодушное замечание.
Ребекка вспомнила, как беспощадно выбранила его в день приезда, и решила, что слишком жестоко держать его в страхе и дальше. Ведь он только жертва непомерных амбиций родителей.
– Благодарю вас, мистер Причард, – ответила Ребекка самым кротким тоном, на какой только была способна. – Вы тоже сегодня очень элегантны.
Столь многообещающее начало вечера вызвало на его лице мечтательную улыбку.
– Едем скорее, не то мы пропустим вирджинскую кадриль, – сказал Уэйлон и снова с опаской посмотрел на нее.
Ребекка кивнула:
– Боже упаси, мы ни за что не опоздаем на вирджинскую кадриль.
Небо закрывали облака, поэтому ни луны, ни звезд не было видно. Слабый ветер щекотал открытую шею Ребекки, когда двуколка покатила к городу. Она заколола волосы, выпустив лишь несколько локонов, обрамляющих лицо, накинула на плечи кружевную шаль. По дороге они с Уэйлоном вели приличную беседу, которая в основном касалась интереса его брата к медицине, семейного ранчо Причардов, сложностей отправки скота на восточный рынок. Когда лошади остановились у здания школы рядом со множеством экипажей, Уэйлон вдруг наклонился, разглядывая пару, которая переходила улицу, и со стоном воскликнул:
– Я не пойду!
Ребекка вздрогнула от неожиданности, затем, проследив за его взглядом, увидела светловолосую девушку в алом платье и рыжего ковбоя, державшего ее под руку. В тот момент парочка входила в школу.
– Кто это?
– Корал. – Имя слетело с его губ, как последний лист с дерева. – Корал Мэй Тэггет. Моя любимая девушка. – Уэйлон опять застонал, сорвал с головы шляпу и принялся мять ее в больших ладонях, скрежеща зубами. – Почему она так со мной поступает? Ведь ей тоже не хочется быть здесь с этим надутым сурком Клайдом Тайлером, как и мне с ва… – Густо покраснев, он замолк.
– Ах вы грубиян, неотесанная деревенщина, простофиля! – выпалила Ребекка, но, увидев, насколько жалким стало выражение его сморщившегося от досады и раскаяния лица, перестала браниться. – Ладно, не принимайте близко к сердцу.
Тем не менее ей было противно, что Уэйлон Причард, казалось, вот-вот разревется.
– Да прекратите вы думать об этом! – Она вздохнула и непроизвольно погладила его по руке. – Я и сама прекрасно знаю, что матушка заставила вас сопровождать меня на эти дурацкие танцы. Но почему вы, черт побери, не настояли на своем? Почему еще раньше не пригласили Корал, если она так много для вас значит?
Уэйлон повесил голову и закрыл лицо руками.
– Вы не понимаете.
– Ну так объясните, – потребовала Ребекка, стараясь не потерять терпение.
– Мои родители считают, что Корал недостойна меня, раз она танцовщица в «Золотом слитке». – Оторвав руки от лица, он серьезно посмотрел на Ребекку. – Это не значит, что она плохая или непорядочная, как говорит мама. Корал не такая! Она бы хотела бросить свою работу, но там платят больше, чем клеркам в конторе или горничным в гостинице, а ей нужны деньги. У нее есть младшая сестра, которая живет у родственников в Миссури, и если Корал перестанет посылать деньги, они откажутся держать ее у себя… Я хочу жениться на Корал и привезти сюда ее сестру, чтобы заботиться о них обеих, но… но…
– Ну? – спросила Ребекка, сгорая от нетерпения. – Что же вас останавливает?
– Родители мне не позволяют! – вздохнул Уэйлон.
Ребекка откинулась на спинку сиденья и покачала головой.
– Уэйлон Причард, – тихо сказала она, – вы самый… – Ладно, бранью делу не поможешь. Он малодушен и слаб, запуган своими родителями. Ему нужны поддержка и участие, а не брань. – Уэйлон, – продолжила Ребекка уже более спокойным тоном, – вы же взрослый человек. Сколько вам лет?
– Двадцать четыре.
– Значит, вы достаточно взрослый, чтобы поступать, как считаете нужным. Если вы любите Корал и хотите на ней жениться, то не слушайте никого, женитесь. Вы имеете на это право.
– Они рассердятся на меня.
– Ну и что? Когда они увидят, что вы непреклонны в своем решении, то посердятся и перестанут. А если нет… Да неужели вы хотите провести всю жизнь с папой и мамой на ранчо «Три звезды»? Или, что еще хуже, жениться на девушке, которую вам подберут родители и которая не вызывает у вас и тени настоящего чувства? Или вы хотите жить с Корал?
– Корал то же самое говорит, – сквозь зубы пробормотал Уэйлон. – Но это будет нелегко. Мне придется уйти из дома и искать работу на чужом ранчо. Я не смогу покупать Корал всякие украшения и безделушки, которые она так любит.
– Вы думаете, Корал этого хочется? То есть хочется больше, чем быть с вами?
– Не-ет, я так не думаю. По крайней мере до сих пор так не думал. – Уэйлон хмуро посмотрел на здание школы, из дверей которого доносилась бойкая музыка. – Но раз она пошла на танцы с Клайдом Тайлером, может, она вообще меня не любит?
Ребекка вздохнула.
– Бьюсь об заклад, она просто зла на вас за то, что вы идете со мной, а не с ней. Вы говорили ей, куда поехали?
Парень мрачно кивнул.
– Она разозлилась?
– Швырнула мне в лицо букет, который я ей подарил.
– Уэйлон Причард, вы должны сейчас же пойти в зал и пригласить Корал Мэй Тэггет на танец.
– Как? При всех?
– При всех.
– Но ведь там, наверное, мама с папой! Ребекка скрипнула зубами от отчаяния. Терпение ее лопнуло, едва она посмотрела на его растерянное лицо.
– Ну вот что, – резко сказала она и, не дожидаясь его помощи, легко спрыгнула на землю. – Тогда советую вам забиться в темный угол и кусать себе локти, глядя, как Корал танцует с Клайдом Тайлером. И не ждите, что я пойду танцевать с мужчиной, который так боится родителей, что не может настоять на своем. – Она развернулась и пошла от него прочь.
Уэйлон догнал ее.
– Вы такая красивая, а характер у вас просто отвратительный, – раздраженно заявил он, распахивая перед ней двери.
– Благодарю вас! – бросила Ребекка через плечо, и он не понял, за что именно его поблагодарили: за дверь или за комплимент.
Просторная комната, которая с партами, доской, кафедрой, географической картой и другими учебными принадлежностями обычно выглядела строгой и даже официальной, теперь была украшена праздничными яркими гирляндами и превратилась в танцевальный зал. Вдоль одной из стен стоял длинный стол, накрытый клетчатой скатертью, на котором были расставлены подносы с пирожными и печеньем, графины с лимонадом, домашним бренди и черничным вином. Пол дрожал под ногами танцующих, вокруг мелькали цветные платья дам и темные костюмы мужчин. Нарядные пары скорее с энтузиазмом, чем с грацией кружились и скакали под мелодию, которую с жаром выводили скрипачи; повсюду слышались веселые разговоры, смех, хлопки, топот, все до единого выглядели счастливыми и беззаботными.
Ребекка сразу увидела в толпе Корал и Клайда Тайлера. Присмотревшись внимательно, она заметила, что девушка хотя и улыбалась, но ее веселость была показной.
«Уэйлон Причард, если бы Миссисипи вдруг разлилась и вода уже дошла бы тебе до колен, ты бы и тогда ничего не заметил», – с отвращением подумала Ребекка. И тут же услышала голос Уэйлона:
– Хорошо, я сделаю, как вы говорили, мисс Ролингс. Приглашу ее танцевать на глазах у всех.
Раньше чем Ребекка успела что-нибудь сказать и пока не прошел запал, Уэйлон двинулся через зал, локтями прокладывая себе путь. Поравнявшись с Корал и Клайдом, он двинул ковбоя в плечо тяжелым кулаком. Через минуту тот уже болтался по залу в поисках новой партнерши, а Уэйлон и Корал танцевали, прижавшись друг к другу, и в глазах у них светилась такая любовь, что Ребекка была готова прослезиться.
Кто-то положил ей руку на плечо, и она резко обернулась, вздрогнув от инстинктивного страха.
– О, дорогая, не надо так пугаться, – сказал худощавый темноволосый мужчина, взяв ее за подбородок. Другой рукой он приподнял шляпу и улыбнулся. – Такая красивая девушка не должна оставаться без партнера. Не окажете ли мне честь?
У него были волнистые волосы, красивое мужественное лицо и удивительные зеленые глаза. Поверх его плеча Ребекка увидела у окна Вольфа Бодина, такого красивого, беззаботного, он, наклонившись к Нэл Уэстерли, внимательно слушал ее.
– С удовольствием, – пробормотала Ребекка. Ее тут же увлекли в самый центр зала, где они закружились под «Индюка в соломе», и у нее уже не было времени размышлять, отчего вдруг стало тяжело на сердце.
Глава 13
Партнер стремительно кружил Ребекку, и перед глазами у нее все замелькало. Кетлин, сидевшая на стуле с высокой плетеной спинкой и притопывавшая в такт музыке. Шумная компания мальчишек во главе с Билли Бодином и Джоуи Брейди, которая затеяла игру в салки, бегая между взрослыми, не принимавшими участия в танцах. Калли и Эбигейл Причард, сидевшие с каменными лицами и неодобрительно поглядывавшие на танцующих. Миртль Ли Андерсон, сосредоточенно уплетавшая пирог. Перед Ребеккой проносились десятки лиц, но она не видела и не желала видеть сидящих бок о бок Вольфа Бодина и Нэл Уэстерли.
Когда танец закончился, она уже совсем запыхалась, порозовевшие щеки казались еще румянее на фоне белоснежного кружевного воротника ее нежно-персикового платья. Партнер – она даже не знала его имени, – слегка поддерживая Ребекку под локоть, вывел ее с переполненной площадки для танцев и проводил к столу с прохладительными напитками.
– За самую красивую женщину на этом балу, за вас, – сказал незнакомец, вручив ей стакан черничного вина.
– Вы слишком добры, мистер…
– Шанс. Шанс Наварро.
– Шанс? – переспросила Ребекка. Мужчина кивнул, сделал большой глоток вина и усмехнулся, обнажив ровные белые зубы, казавшиеся еще белее на загорелом лице. В зеленых глазах плясали озорные огоньки.
– Какое необычное имя.
– Я сам его придумал. По-моему, звучит неплохо, – улыбнулся он, глядя, как Ребекка пьет вино.
– А чем вам не нравилось ваше настоящее имя, мистер Наварро?
– Для красивой женщины вы задаете слишком много вопросов, мисс Ролингс, – насмешливо протянул ее новый знакомый.
– Откуда вы знаете мое имя? – удивилась Ребекка, ставя пустой стакан.
Шанс Наварро взял ее за плечи и развернул лицом к залу.
– Видите ту леди… в голубом платье?
– Миссис Брейди.
– Так вот, эта самая миссис Брейди, когда вы входили в зал с тем большим парнем, сказала мистеру Брейди:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36