Таким образом, он получит необходимую информацию о плане той операции, которую предлагает этот ушлый Джейк Спун, а также разузнает все о его приятеле Бене Ратлине, с которым он сидел в тюрьме.
Можно было наперед сказать, что обстановка быстро накалится и дело примет опасный оборот.
Предполагалось, что все Спуны будут задействованы на полную катушку. Все, кроме Эмили. Нужно сделать все возможное, чтобы она не догадалась о готовящейся операции.
Клинт надеялся, что это удастся.
Он не сдвинулся с места, когда показавшийся из облаков месяц осветил Джейка, выводившего из конюшни свою лошадь. Клинт наблюдал за ним, оставаясь в тени. И тут он увидел, как открылась дверь хибары и из нее вышла Эмили.
Джейк не видел ее. Но Клинт видел.
Он смотрел, как ветер играет ее волосами, как она зябко кутается в шаль. Как прекрасна была она, освещенная серебристым лунным светом и не подозревавшая, что она здесь не одна! Клинт чуть слышно чертыхнулся.
Что она собирается делать? И почему на ней только шаль и эта тонкая ночная сорочка, обнаруживающая каждый изгиб ее соблазнительного тела? Он задумался.
Эмили была совсем близко. Что, если она вмешается в это грязное дело? Кровь леденела в жилах от этой мысли.
Клинт заставил себя оставаться на месте. И от него не укрылся тот факт, что Эмили, неслышно, словно фантом, сойдя с крыльца и грациозно проследовав через затененный двор, заметила садившегося на лошадь Джейка.
Проклятие!
«Господи, куда он собрался?» — с ужасом думала Эмили, провожая дядю взглядом. Она хотела окликнуть его, но лошадь уже промчалась через двор и галопом понеслась дальше. Эмили в оцепенении смотрела, как дядя Джейк растворяется во мраке ночи.
Внезапно ее охватило негодование. Что бы он ни замышлял, это не сулило ничего хорошего. Воспоминания пронзили ее, заставив вернуться к тем поступкам Джейка, которым она не могла дать объяснения. Что дядя делал тогда на телеграфе в Лоунсаме? И где он находился в бурю? Он сказал, что пережидал грозу в пещере, но в Бивер-Роке его в ту ночь не было.
И куда он ехал сейчас, глубокой ночью?
«Ведь он обещал больше не возвращаться к прошлому и встать на честный путь!» — в отчаянии подумала Эмили. Ужасное подозрение клещами сдавило ей сердце.
«Я должна выяснить, что он задумал», — решила она. Еще не выработав определенного плана, она бросилась на конюшню седлать свою кобылу, но неожиданно чьи-то сильные руки схватили ее.
— Черт подери, что вы собираетесь делать? — прогудел ей в ухо мужской голос.
Эмили повернулась, и взгляд ее уперся в суровые глаза Клинта Баркли.
— Отпустите меня! — Она была так сердита, что и не думала о соблюдении тишины, но шериф ей об этом быстро напомнил. Закрыв рукой ей рот, он потянул ее к конюшне.
Ее сопротивление и попытки вырваться оказались бесполезными — с равным успехом она могла бы бороться с гризли.
— Замолчите и успокойтесь, — посоветовал ей шериф. Пинком ноги он открыл дверь и без церемоний втолкнул Эмили внутрь. Затем шагнул туда сам и закрыл за собой дверь. Они оказались в кромешной тьме, напоенной запахом сена.
Прошла минута, прежде чем глаза привыкли к темноте, но и тогда Эмили едва различала лицо Клинта.
— Что вы здесь делаете? — спросила она. — Шпионите за мной? За моей семьей? — В голове у нее лихорадочно крутилась мысль — видел ли он, как уехал дядя Джейк?
— Я выполняю сбою работу по поддержанию спокойствия и порядка, — сказал шериф. — Поэтому я здесь. — Его блестящие глаза светились в темноте. — Куда поехал ваш дядя? У вас есть какие-нибудь предположения?
— Нет. Но в любом случае вас это не касается. Я уверена, что он просто решил прогуляться. Некоторые люди любят это делать, когда не удается заснуть…
— Я полагаю, вы собирались уехать по той же причине? Эмили сверкнула глазами.
— Едва ли мне нужно оправдываться перед вами, шериф, — сказала она, подняв подбородок. — И дяде тоже. Вы не имеете права приезжать в наши владения, рыскать в темноте и…
— А если я приехал сюда из-за вас? Если я сделал это, чтобы убедиться, что с вами все в порядке? Что вы тогда скажете? — Клинт внезапно взял ее за плечи. Голос его звучал сурово, но руки держали ее удивительно мягко. — Да черт с ним, с вашим дядей, Эмили! Может… я просто беспокоился о вас.
— И вы думаете, я вам верю? — Она вырвалась из его рук. — Ничего подобного.
— Не верите? — Клинт изучал ее, стиснув челюсти, преодолевая нетерпение. «Вот ирония судьбы, — думал он, — говоришь правду, по крайней мере часть правды, а тебе не верят!» Эта упрямица не представляет, какое влияние на него оказывает. Он думает о ней каждый день, чуть ли не каждую проклятую минуту, она приходит к нему в снах. Ей совершенно невдомек, какую он испытал досаду, когда их потревожили на пикнике.
Сейчас в этом полутемном помещении Клинт видел бледность ее лица, панику и беспокойство в светящихся глазах. Ее недоверие к нему терзало его, а внутри его разрасталось что-то огромное и сильное — то, с чем он устал бороться.
— Я понимаю, вас трудно убедить, Эмили. Вы упорно продолжаете плохо думать обо мне. Что я должен сделать, чтобы вы мне поверили?
Руки Клинта сомкнулись вокруг нес, не дав ей времени даже вдохнуть. Он притянул ее к себе, обхватив одной рукой за подбородок. И сразу же последовал поцелуй, жаркий, властный, без всякого намека на романтический пыл или нежность. В нем выражалось неприкрытое желание, грубое и слепое.
Она была слишком притягательна, чтобы ее отпустить, и Клинт не отпускал. Его руки безжалостно сжимали ее, будто он хотел вдавить ее в себя, словно полагая, что, не оставив пространства между их телами, он преградит дорогу разногласиям. Но и она отвечала ему также пылко. Нежные губы Эмили жадно льнули к его жаркому и жадному рту.
Первобытный мужской инстинкт все сильнее давал о себе знать. Вкушая нектар сладких податливых губ, путаясь пальцами в роскошных локонах, Клинт чувствовал, как в паху растет напряжение. Он поднял лицо. Веки Эмили были сомкнуты, щеки пылали, губы слегка приоткрылись. Она была необычайно красива. О Боже!
— Эмили…
Она качнулась к его груди, схватив за рубашку, почти не в состоянии думать, еще меньше — сдерживать желание. Охвативший ее тело жар растекался по жилам, опьяняя, как вино. Когда наконец она открыла глаза и посмотрела в знакомое красивое лицо, ей захотелось вновь притянуть к себе голову Клинта, чтобы целовать его снова и снова…
Но разум твердил ей, что их разделяет пропасть. Пропасть, которая никогда не исчезнет. Если бы Клинт Баркли имел возможность, он арестовал бы дядю Джейка в мгновение ока. И Лестера с Питом тоже. Хуже того, если ее подозрения окажутся верными, дядя Джейк скоро предоставит ему этот шанс.
Барьер между Клинтом Баркли и ее семьей слишком высок. Он всегда был, есть и будет. У Эмили защемило сердце, когда она напомнила себе об этом.
Переполнявшие ее противоречивые чувства вызывали дрожь в теле. Она не могла дольше смотреть Клинту в лицо. Не могла находиться так близко от него, не зная, права она или нет в своих опасениях относительно дяди Джейка.
— Нет, — прошептала она. — Я не могу… я не буду этого делать… — У нее разрывалось сердце от боли. — Оставьте меня и возвращайтесь в город!
Эмили отстранилась от Клинта и инстинктивно бросилась к сеновалу — любимому с детства месту, где она всегда чувствовала себя в безопасности. Она взлетела по стремянке наверх, но в последний момент, оглянувшись в темноту, услышала шаги Клинта. Тогда она рванула лестницу и попыталась утянуть ее за собой, но его руки быстро ухватились за другой конец.
— Перестаньте, Эмили. — В одно мгновение преодолев все ступеньки, Клинт опустился рядом с ней на сено. — Между нами осталось одно незаконченное дело, — сказал он, — и я надеюсь на этот раз его завершить.
— Что это значит? — воскликнула Эмили, стараясь отодвинуться как можно дальше от него, все глубже забиваясь в темное пространство сеновала.
— Это значит, что я не уйду, пока не успокою себя — и вас тоже.
— Вы можете оставаться здесь сколько угодно, — буркнула Эмили, — но вы не посмеете меня тронуть. — Несмотря на холодный тон, она не могла скрыть волнения. Она слишком поздно вспомнила, что под шалью на ней нет ничего, кроме ночной сорочки. Эмили попыталась понадежнее закрыть шалью грудь, но Клинт Баркли обнажил ее с поразительной быстротой. С кривой улыбкой он скатал шаль в клубок и швырнул ее вниз. Шаль упала на охапку сена между верстаком и стойлами.
— Вы… вы… — Эмили не могла даже говорить — так ее душила ярость.
— Вы можете ее забрать, — предложил Клинт. — Если сумеете пройти мимо меня. Пожалуйста! Вы свободны. Но я вас предупредил о своих намерениях и не оставлю вас в покое, Эмили. Пока вы не скажете мне, чтобы я отпустил вас. Только так!
— Я уже это сказала, будьте вы неладны! — крикнула она. — 1 Вы слышите? — Стараясь не задеть Клинта, Эмили осторожно прошла мимо него и уже коснулась ногой верхней перекладины лестницы, когда Клинт рывком вернул ее обратно. Толкнул в сено и легонько шлепнул. Затем лег рядом, задержав ее, прежде чем она успела откатиться в сторону, и уставился в ее прекрасное растерянное лицо.
— Нет, так просто вы от меня не отделаетесь, — сказал он жестко, продолжая удерживать ее, несмотря на попытки освободиться. — Вы должны попросить меня отпустить вас, когда я начну вас целовать. — Он отвел с ее глаз тяжелую прядь черных как смоль волос. — Если вы не будете отвечать на мои поцелуи, я расценю это как желание остановить меня и не только позволю вам спуститься вниз, но сам открою для вас дверь.
— Скажите, какой джентльмен! — Эмили толкала его в грудь, тщетно пытаясь вырваться. — Я не хочу, чтобы вы меня целовали! А если вы это сделаете, я ни за что не поцелую вас в ответ…
— Вы всегда целуете меня в ответ, — напомнил ей Клинт и поцеловал ее в кончик носа. — Этот поцелуй не в счет. — Он провел губами по ее щеке и медленно проследовал к уху. — И этот тоже, — сказал он, пробегая языком по нежной коже.
Несмотря на все свои намерения, Эмили не могла противостоять этим ласкам. Она дрожала, захваченная самыми восхитительными ощущениями. Ее тело ожило и завибрировало желанием, столь настоятельным, что от ее здравого смысла снова ничего не осталось.
О, что он делает с ней! Ее тело горело как в огне, она вся тряслась будто в лихорадке. Куда исчезло беспокойство, охватившее ее в связи с отъездом дяди Джейка? Еще несколько минут назад Эмили была полна решимости ни за что не сдаваться, злясь на Клинта Баркли за то, что он затащил ее сюда. Почему сейчас она просто тает в его объятиях?
— Это зашло слишком далеко, — умудрилась она выжать из себя то, что предполагаюсь произнести суровым тоном, но прозвучало жалко и слабо даже в ее собственных ушах.
— Нет, моя сладкая, — возразил Клинт, — Позвольте мне с вами не согласиться.
— Чего вы от меня хотите? — обреченно спросила она.
Било что-то в ее живых серебристых глазах, что резануло его по сердцу.
— Черт побери, если бы я знал! — признался он. Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза.
— Но мне кажется, нам надо выяснить, чего мы хотим друг от друга. — Клинт коснулся губами ее щеки. — Или так и будем гадать до конца жизни.
«Он прав», — подумала Эмили, глядя ему в лицо, будто желая навсегда запечатлеть ее в памяти целиком — от твердых очертаний подбородка до электризующей магии глаз.
— Мы в долгу друг перед другом. И должны этот долг отдать. Пусть даже на одну ночь, Эмили.
Только на одну ночь? Сможет ли она сделать это? Подарить ему любовь… только на одну ночь.
— Я… не буду… целовать вас… в ответ… — пробормотала она. Ее сердце как молот отсчитывало болезненные удары. Она еще раз попыталась вырваться на свободу, но Клинт тотчас поймал ее. Затем наклонился и остановил губы на волосок от ее рта.
— Давайте проверим.
Страстный поцелуй потряс ее своей глубиной. Мир завращался с головокружительной скоростью. Эмили перестала понимать что-либо. Сладкий запах сена, ощущение твердых губ, тепло и сила мужского тела — все смешалось и закружилось словно в калейдоскопе… Это было бесподобно, ничего похожего она еще не испытывала.
Новые ощущения, сладостные и горячие, буквально распирали Эмили. И прежде чем она поняла, что происходит, ее руки обвились вокруг Клинта. Она притягивала его к себе все ближе и ближе, возвращая ему его поцелуй, не в силах укротить свою острую потребность ощущать его, превращая эту потребность во что-то еще более глубокое, похожее на сильный голод.
Их языки встретились в пахнущей мускусом темноте и затеяли между собой битву, заставившую Эмили стонать. Прошло долгое время, прежде чем Клинт наконец отпрянул назад. Глаза его ярко блестели.
— Ну и ну, — пробормотал он хрипло и, резко опустив голову, осыпал теплыми поцелуями ранимую белизну ее шеи.
Эмили чувствовала себя потерянной, унесенной в мир желания, возрастающего подобно раскручивающейся спирали, утопающей в море безграничного удовольствия.
Когда рука Клинта обхватила ее грудь сквозь тонкую сорочку, под кожей забегали тысячи иголочек от жажды наслаждения. Не удовольствовавшись этим, он сорвал сорочку, убирая последнее препятствие. Его глаза сияли от восхищения, в них горело откровенное плотское желание.
— Вы так прекрасны, Эмили, — севшим от волнения голосом сказал Клинт, глядя на ее совершенное соблазнительное тело с шелковистой кожей.
Эмили понимала, что сейчас должно произойти. Она хотела этого. Хотела больше, чем чего-либо, но в то же время душу ее леденил страх.
— Клинт, я никогда… ни один мужчина… никогда… — Не зная, как ему объяснить, она умолкла и тяжело сглотнула.
После изумленного молчания, длившегося не более секунды, он улыбнулся — очень мягко. И сразу же суровость, так пугавшая Эмили, покинула его лицо. Он наклонился и притронулся губами к ее губам, чтобы прогнать поцелуями ее страхи.
— Эмили, я постараюсь не причинить вам боли, — пообещал Клинт. — О Боже! Меньше всего я хочу сделать вам больно.
Он говорил правду. Эмили видела это по выражению его лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42