Она сразу предупредила меня, что может и ничего не получиться!.. Но я обнаружила в себе неожиданную решительность. Я не испытывала также ни малейшего отвращения к вкусу свежей крови… Жалостью я тоже не терзалась…
Помню, как девочка испуганно кричала:
– Мама!.. Мама!.. Спаси меня!..
Ведьма отнесла меня в постель. Теперь она не сомневалась в том, что я ее не выдам! А я проснулась наутро и очутилась в мучительном для меня водовороте ощущений. Я привыкала к чужому телу. И в моем сознании я слышала явственно отчаяние бедной девочки… Я уже знала, что и моя хозяйка, и старуха-знахарка, обе не впервые меняли тела, как меняют обычные люди одно место обитания на другое…
Мое тело нашли на леднике. Тело мое было мертво. Решили, что я хотела что-нибудь съесть, спустилась ночью, нечаянно заснула и замерзла. Ничего иного нельзя было предположить!.. Я смотрела на свое тело, на эту худенькую смуглую девочку, и горько плакала. Но это никого не удивляло. Ведь я так много времени проводила с детьми хозяев!..
Мое тело похоронили. Семья башмачника жила по-прежнему, только наняли новую служанку. Ведьма (я так и звала ее про себя: «ведьма»!), казалось, не обращала на меня внимания. Младшая сестренка, испуганная и погрустневшая, жалась к старшей, то есть, в сущности, ко мне!..
Первые дни после похорон я чувствовала себя крайне скверно. Я тосковала по своему прежнему телу. Внутри моего сознания стонала в отчаянии старшая дочь хозяйки. Я убегала в сад, зажимала уши ладонями, но это не могло избавить меня от мучений!..
Прошло еще несколько дней. Я отупела и двигалась, словно механическая нюрнбергская кукла. Я мало говорила, но перестала плакать. В конце концов, я нашла способ одоления разума несчастной девочки, присоединившегося к моему разуму. Трудно описать мою радость, мой восторг, когда я поняла, что я – это снова всего лишь я! Да, мое сознание находилось в чужом теле, но все равно это снова была только я, только я!..
Я больше не была служанкой, я была родной дочерью хозяйки.
Но я-то знала, что я – не я и хозяйка – не хозяйка!.. Я снова решилась бежать. Теперь моя внешность сделалась самой заурядной.
Ночью я встала и оделась. Но тут младшая сестра несчастной девочки, теперь совершенно уничтоженной мною, также проснулась и вцепилась в мою руку…
– Марго!.. Марго!.. – повторяла она имя своей сестры. – Я знаю, что ты – это не ты! Но все равно… Не оставляй меня… Я боюсь… Я знаю, что мама – это не мама… Я знаю, я знаю… Ты – Леена!.. Но все равно не уходи, не бросай меня!.. Я боюсь!..
Первым моим желанием было вырвать руку из цепких пальчиков, или даже ударить девочку… Или… да, я могла и убить ее… задушить, к примеру…
Но вдруг я осознала свое крайнее одиночество! Ведь у меня никого не было в этом мире! А маленькая девочка, уцепившаяся за мою руку… Да, она любила меня. Она тоже была одинока… Я мгновенно приняла решение, о котором после не пожалела.
– Ладно, – сказала я, – ты пойдешь вместе со мной. Но обещай, что никогда и ни о чем не будешь спрашивать меня. Клянись!..
Она поклялась. Это была чистая наивная девчушка. В дальнейшем она полюбила меня еще более.
Мы быстро собрались и убежали из дома. Я подумала, что лучше всего будет бежать к реке. Мы спрятались опять же под мостом. И весь следующий день мы не вылезали на белый свет. Конечно, родители искали своих детей. Но мы ведь были такими обыкновенными девочками, такими, как все!..
Поздно вечером я выбралась из-под моста и отправилась на разведку. Мне повезло. Я обнаружила большую лодку, хозяин которой готовился к отплытию. Он должен был сопровождать срубленные деревья, которые, связанные в большие плоты, сплавлялись по реке. Я стала упрашивать его, чтобы он взял нас с собой. Это был не очень молодой мужчина, лет сорока, должно быть. Он отказывался, гнал меня. Но я все приставала и приставала к нему. В конце концов, он вдруг обнажил свой мужской инструмент и сказал, что если я буду по ночам сосать этот прибор, который был весьма толстый и длинный, то он, пожалуй, согласится взять меня и мою сестренку вниз по реке.
– Попробуй! – предложил он.
Я послушно взяла в рот эту часть его тела. Меня мутило. Мужской член словно бы распух и заполнил мой детский рот. Я добросовестно сосала. Глаза мои были закрыты. Я слышала, как он понукал меня:
– Скорее!.. Сильнее!.. Ах ты, неуклюжая дура!..
Я плакала с закрытыми глазами…
Но вот ему показалось, что он уже получил достаточно удовольствия.
– Хватит!.. – сказал он.
Меня едва не вывернуло наизнанку.
– Ладно! Я возьму тебя и твою сестренку. По крайней мере это будет даром. На шлюху, даже на самую дешевую, у меня сейчас нет денег!..
Я побежала за сестренкой. Но мне пришлось все же приостановиться, потому что меня вырвало.
Мы благополучно спустились вниз по реке. Я старательно исполняла взятые на себя обязанности каждую ночь. Я была даже благодарна ему, потому что он не приставал к моей сестренке! И все-таки мы оставались детьми и любовались прекрасной природой, раскинувшейся перед нами.
Плотогон привез нас в большой город. Он оказался не таким уж дурным человеком. Он взял нас за руки и отвел в галерею близ одного из городских рынков. Здесь собирались девушки, нанимавшиеся в служанки. Мы, хотя и были еще малы, присоединились к ним. Это было утром. А к вечеру нас уже наняла какая-то женщина. Мы обрадовались и послушно пошли с ней. Это наложило горький отпечаток на всю нашу дальнейшую жизнь.
Да, женщина оказалась сводней и содержательницей публичного дома. Но, к счастью, она не спешила начать торговать нашими незрелыми телами. Она поселила нас в большой комнате. Вместе с нами здесь находились еще девочки. Всех нас хорошо кормили, учили петь и танцевать. Бежать из этого дома не было никакой возможности! Сторожам был отдан приказ убивать любую беглянку!..
Через несколько лет мы подросли достаточно для того, чтобы приступить, что называется, к службе. Скажу проще, мы пополнили ряды женщин, торгующих своим телом. Каждый вечер в дом нашей хозяйки приходили мужчины. В течение одной ночи мне приходилось отдаваться и отдаваться. Однажды за одну ночь мною обладали девятнадцать мужчин!..
Но неожиданно судьба моя и моей сестры снова переменилась. Несмотря на то что ей приходилось вести жизнь продажной женщины, она по-прежнему оставалась чистым и наивным существом. Это и помогло нам в конце концов! Один из гостей дома влюбился в мою сестру. Он хотел выкупить ее и увезти, но она не соглашалась уезжать без меня. На выкуп двух женщин у него не было денег. Я предложила бежать. Теперь, когда мы стали взрослыми, нас уже не стерегли так тщательно. С течением времени женщины привыкают к праздной жизни и уже и не хотят бежать из публичного дома. Но только не мы, то есть не я и не моя сестра! Мы бежали.
Возлюбленный сестры оказался финном. Снова нам пришлось проделать длинный путь. И вот мы очутились в этих краях. Но вместо того, чтобы обвенчаться с моей сестрой, он оставил ее с маленькой дочерью. Мы жили тяжело. Сестре удалось выйти замуж. Потом умер ее муж. Потом и она тяжело заболела. Я очень хотела переселить ее сознание в какое-нибудь молодое тело, но она решительно отказалась. Да, она была странной женщиной, наделенной удивительным чутьем. Она горько рыдала, благословляя Трину, свою дочь, перед смертью.
Когда моя сестра умерла, я рискнула обратиться к ее прежнему возлюбленному, отцу Трины. Я знала, что он достаточно богат. Однако он прогнал меня вместе с девочкой. Я вырастила Трину в крайней бедности. Она ничего не знала о моем прошлом. Для нее я всегда оставалась любимой тетей Лееной. Даже ее мать уже не называла меня именем своей настоящей сестры – «Марго»…
Несколько раз я пыталась переселить свое сознание в молодое женское тело, но у меня ничего не выходило. Должно быть, я чего-то не знала…
– И чего же ты хочешь? – спросил Константин.
– Пусть твоя мать научит меня преображению, а я научу ее, как остаться одной в своем сознании!..
– Мы подумаем, то есть я и моя мать, – резко произнес Константин.
Затем он вновь отвел Леену назад в подвал, где и запер.
***
Когда Ангелина вернулась с прогулки, Константин все рассказал ей о допросе Леены.
– Я готова на все!.. – воскликнула красавица, но тотчас осеклась и замолчала.
А затем произошло то, что заставило Константина окончательно поверить в правдивость страшных историй, рассказанных ему Ангелиной и Лееной!..
Вдруг лицо красавицы странно исказилось. Губы задрожали, скривились… Это было удивительное и страшное зрелище. Казалось, за обладание этим красивым лицом борются, искажая его правильные черты, две странные силы. Затем выражение лица совершенно изменилось. Теперь в этих прелестных чертах явственно читалась мучительная озлобленность.
Незнакомый Константину сильный грудной голос четко произнес:
– Не надейтесь! Я никогда не уйду! Если кто-то кого-то и уничтожит, то это я уничтожу тебя, Анжелика-Аделаида! Тело по имени Ангелина навеки обретет разум Лейлы!..
Растерянный Константин молчал. Выражение глаз красавицы вновь изменилось. Теперь перед ним стояла прежняя Ангелина.
– Не бойся, – сказала она знакомым голосом…
За едой они хранили молчание. Затем красавица удалилась в апартаменты мадам Аделаиды.
***
Вечером Константину пришлось срочно выехать на один из участков строительства, где прорвало дамбу. До самого утра ему пришлось носиться на лошади мимо вздыбленных волн и, срывая голос, отдавать приказания. Когда все вновь пришло в обычное состояние, время уже клонилось к полудню. Усталый, промокший, голодный, он вернулся домой. Илюха тотчас принес водку, черный хлеб и холодную говядину. Константин перекусил на скорую руку. В спальне Илюха стащил с него грязные сапоги и помог раздеться. Константин заснул мгновенно и проспал глубоким крепким сном несколько часов.
Его разбудило ощущение присутствия в комнате кого-то чужого. Он широко открыл глаза. На краю постели сидела она, Ангелина!..
С первого взгляда он заметил выражение ее лица и понял, что сейчас ее сознанием владеет Лейла!..
– Что тебе нужно? – спросил он хрипло.
Она мелодично рассмеялась.
– Бедный мальчик! – Она говорила чуть гортанно. – Бедный мальчик, он так утомился! Ему так необходим отдых. Пожалуй, мне лучше удалиться!..
И с этими словами она поднялась. Движения ее оказались чрезвычайно грациозны. Она повернулась к нему спиной, изогнулась, чуть выпятив круглые ягодицы…
– Прощай! – На лице ее играла коварная улыбка. – Прощай, мой мальчик!..
Константин уже перестал владеть собой.
Он не помнил, как выпрыгнул из постели, как набросился на нее, как повалил на ковер, как рвал легкий пеньюар…
Она молчала, ее огромные глаза смотрели сумрачно и страстно, ее длинные волосы обвивали его, словно мягкий шелк…
Он целовал ее шею, щеки. Она отвечала ему поцелуями, необычайно сладкими поцелуями. Его член напрягся и легко вошел в ее мягкое лоно, словно напоенное медом…
Стоны, воркованье, ласковые словечки, поцелуи снова и снова… Нет, никогда еще прежде Константин не испытывал подобного счастливого наслаждения…
Молодой человек и девушка обессилели, но не разнимали жаркого объятия…
Внезапное звучание женского голоса пронзило Константина острой болью, словно укус змеи!..
– Боже мой!.. Боже мой!..
Он узнал этот голос, он не мог не узнать этот голос! Это был голос его матери!..
– Боже мой!.. – стонала мадам Аделаида. – Боже мой!.. – Но обращалась она не к сыну. Она обращалась к Лейле: – Боже мой! Что ты сделала со мной, Лейла?! Что ты натворила?..
Глазам Константина вновь открылось странное и страшное зрелище. Он невольно разомкнул руки. Красавица вскочила на ноги. Выражение ее лица вновь переменилось. Гортанный голос Лейлы отвечал голосу мадам Аделаиды:
– Разве было плохо?
– Зачем ты издеваешься надо мной? – простонала мадам Аделаида.
Константин был поражен. Один и тот же человек, одна и та же девушка заключала в себе два существа! Женщина вела диалог сама с собой. Выражение лица менялось в зависимости от того, кто говорил, мадам Аделаида или Лейла!..
– Я издеваюсь над тобой? – Лейла захохотала. – Значит, это я мечтаю изгнать тебя из этого тела, уничтожить? Отвечай!..
– Да, я виновата перед тобой, – пробормотала мадам Аделаида.
– О! Так-то лучше! Но если я оставлю тебя в живых, разве ты не повторишь попытку уничтожить меня?
– Нет, нет! Клянусь!..
– Пустые клятвы!
– Клянусь!.. Умоляю!.. Клянусь!..
Константин смотрел как завороженный… Вот девушка заломила руки в отчаянии. Конечно, это была его мать. Затем красавица гордо распрямилась и смотрела презрительно в пространство. Это была Лейла…
Константин решился вмешаться. Он уже окончательно пришел в себя.
– Лейла! – начал он. И голос его все же чуть дрогнул. – Лейла! – повторил он. – Неужели после того, что произошло между нами, мы – чужие, безразличные друг другу люди? Я хочу, я искренне хочу, чтобы то, что сейчас произошло, повторилось. Я хочу быть с тобой много раз… – В сущности, он говорил правду!.. Красавица замерла, откинув длинные волосы на спину… – Лейла!.. Лейла!.. – повторял Константин… – Ты можешь стать моей женой, мы обвенчаемся!.. Ты приобретешь положение в обществе. Но я прошу лишь одного: не уничтожай мою мать! Пойми мои чувства, чувства сына!.. Я люблю тебя!.. – Он уже и сам не понимал, говорит ли он правду или все-таки лжет…
– То, что ты предложил, является для меня неожиданностью, – проговорила она в задумчивости.
– Но ты согласна?
– Согласна на что? Обвенчаться с тобой или не уничтожать твою мать?
– И то и другое! – произнес он твердо…
И тотчас подумал: «Какое счастье, что она не в состоянии проникнуть в мои мысли! И что же я предлагаю ей? Я лгу! Я вовсе не хотел бы жить с ней, как с женой… Да и с кем жить?.. Кто хозяйка этого прекрасного тела?..»
– Я подумаю, – сказала Лейла…
Но тотчас лицо красавицы снова исказилось на миг, черты дрогнули… Но уже через мгновение смотрели на Константина глаза Ангелины… Он услышал голос. Это не был голос его матери и не был голос Лейлы. Это был голос Ангелины!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27