Если ты, глядя мне в глаза, сможешь сказать, что ничего не испытываешь ко мне, я оставлю тебя в покое, Рива Синклер. И тогда пускай милейший доктор Уайтхолл празднует победу — мне наплевать: я выпущу его из-под стражи и позволю вам убраться из города. Но это произойдет, только если я пойму, что ты говоришь мне правду и не просто считаешь, что должна меня оставить из-за тех или иных обстоятельств, а действительно не хочешь провести свою жизнь рядом со мной. Но если ты вдруг решишь, что достаточно просто сказать мне это, знай — я тебе не поверю. Если даже ты будешь кричать и умолять, я не отпущу тебя. Боюсь, сейчас ты сама не знаешь, чего хочешь. Подумай об этом, Рива. Я каждый день готов доказывать тебе, что никто лучше меня не позаботится о тебе и ребенке. Я готов день за днем преодолевать твое внутреннее сопротивление своим терпением и ласками. Я готов ждать, пока ты признаешься себе, что любишь меня, пока ты позволишь себе думать о том, о чем твое сердце и твое тело уже давно знают.
Когда майор Бэнкс закончил говорить, Рива, не поднимая глаз, тихо вышла из кабинета. Провожая тревожным взглядом ее удаляющуюся стройную фигуру, Джефф вдруг понял, что вряд ли найдет в себе силы выполнить свое обещание, если, не приведи Господь, его страшные предсказания оправдаются.
Но уже через пару минут он совершенно успокоился. Новая неожиданная мысль пришла ему в голову. Пока он говорил свою длинную проникновенную речь, тонкая ниточка между ним и его возлюбленной превратилась в надежную связь: Рива не возразила ему, а значит, она готова поверить в свои чувства.
Луна сиротливо выглядывала из-за густых туч, высвечивая едва заметную в темноте фигуру человека. Мужчина крался вдоль изгороди Лонгворт-Хауса — дома, где он когда-то родился, вырос и был счастлив и который в силу роковых обстоятельств стал для него безвозвратно чужим. В этом доме теперь держали заложницами двух дорогих его сердцу людей.
Обратив взор к светящемуся окну библиотеки, в которой, по имеющейся у него информации, теперь обосновался майор Джеффри Бэнкс, Фостер Синклер инстинктивно сжал кулаки. Проведя разведку, он понял, что выкрасть сестру и тетю из этого дома, который в данный момент больше напоминал укрепленный форт, чем знакомый ему с детства тихий особнячок, будет не слишком-то просто. На сей раз Джеффри Бэнкс позаботился обо всем. Мало того, что он заключил под стражу Чарлза Уайтхолла и на поддержку друга Фостер теперь рассчитывать не мог, — этот негодяй-янки постоянно следил за каждым шагом Ривы и Теодоры. Из дома никто не мог ни выйти, ни войти незамеченным.
Однако какой будет приятный свадебный подарок самодуру-янки, когда его невесту выкрадут буквально прямо у него из-под носа. При этой мысли Фостер не сумел сдержать злорадной усмешки. Все его меры предосторожности пойдут насмарку. Бравому майору останется только рвать на себе волосы и скрежетать зубами, когда они с Ривой будут уже далеко отсюда в окружении надежных друзей.
Теперь Фостер окончательно укрепился в мысли, что устроить побег Ривы надо именно в день ее свадьбы — в день, который наступит уже завтра.
Утром Рива, почти не сомкнувшая в эту ночь глаз, стояла у зеркала, бездумно глядя на свое отражение. В голове ее вновь и вновь прокручивались события вчерашнего дня.
Свидание с Джеффом в библиотеке вновь выбило ее из колеи. Она до сих пор чувствовала дрожь в коленях лишь при одном воспоминании о его умопомрачительных ласках, а слова, которые он сказал ей перед тем, как она вышла из кабинета, звучали в ее сердце болезненно-сладким отзвуком. Но это было еще не все.
Накануне, сразу после обеда в Лонгворт-Хаус наведалась неожиданная гостья — портниха мисс Лорример. К этому моменту подвенечный наряд Ривы был практически готов, оставалось лишь сделать последние примерки и окончательно подогнать платье по фигуре.
Даже весьма осторожная в оценках действий Джеффри Бэнкса тетя Тео не сумела сдержать восхищения безупречным вкусом своей племянницы, а мисс Лорример надменно заявила, что во всем следовала указаниям майора Бэнкса. В любом случае результаты были более чем впечатляющими.
И вот сейчас, облаченная в прекрасное белоснежное подвенечное платье, Рива из последних сил старалась удержать в любой момент готовые хлынуть из глаз слезы.
Несмотря на все старания портнихи мисс Лорример, она так ни разу и не улыбнулась во время примерки: противоречия, раздиравшие ее изнутри, не давали ей в полную силу отдаться предсвадебной суете. Даже сейчас она еще думала, что, возможно, совершает ошибку. Но что же ей делать? Сбросить фату и бежать прочь из города? У нее нет такой возможности: из дома без персонального разрешения Джеффа ее никто не выпустит. К тому же ее смущала собственная нерешительность: она сама толком не знала, хочет она сбежать или остаться, всем сердцем назвать этого человека своим супругом и провести с ним остаток своих дней или навсегда забыть его. И готова ли она растить вместе с ним ребенка, которого сейчас носит в своем чреве, а возможно, и других детей, которых еще пошлет им Господь?
Рива все еще не могла поверить, что буквально через несколько минут она будет стоять перед алтарем рука об руку с майором армии северян Джеффри Бэнксом. Враг ли он ей? Этого она до сих пор не знала. Его поцелуи и ласки рождали в ее теле такой острый молниеносный отклик, что это повергало ее в шок. Его властность и напористость возмущали ее, но она уже угадывала за ними чуткое и нежное сердце; вот только ей трудно было до конца поверить в то, что это сердце действительно принадлежит ей одной.
Неожиданный шум со стороны сада отвлек Риву от мучительных размышлений. Она вгляделась в темноту и в ужасе отшатнулась: на дереве, росшем рядом с балконной дверью, ей почудились силуэты двух мужчин. Какова же была ее радость, когда в незваных гостях она узнала Фостера и капитана Холла!
Невольно вскрикнув, Рива тут же прикрыла рот ладонью.
— Фостер, Джордж, что вы здесь делаете? — громким шепотом воскликнула она.
— Тише, милая, ради всего святого, тише! — раздалось в ответ.
Как только мужчины перебрались через карниз и оказались в комнате, брат обнял Риву и ласково заглянул ей в глаза. Хотя его неприятно поразил вид ее свадебного наряда, выглядела она такой прекрасной и невинной, что он не смог сдержать нежной улыбки. «Что ж, — подумал Фостер, окидывая сестру торопливым взглядом, — по крайней мере мы успели вовремя».
— Мы пришли за тобой, — произнес он вслух. — Я не допущу, чтобы ты стала женой этого мерзкого янки. Собирайся скорее.
— Но… — Рива с сомнением посмотрела на брата, сжимая в руках свадебный букет. — Фостер, я…
— Никаких «но», моя дорогая, нам нельзя терять ни минуты. Мы удачно миновали здешний патруль, но в любой момент нас могут обнаружить. Поторопись, милая!
— А как же тетя Тео?
— Ты знаешь, где она?
— В соседней комнате.
— Когда ты соберешь свои вещи, мы зайдем за ней.
— О, Фостер, я все-таки до конца не уверена… не знаю… — Рива чувствовала себя совершенно растерянной.
— Не уверена в чем? Может, ты хочешь стать женой этого янки? — презрительно спросил Фостер.
В этот момент дверь в комнату отворилась, и на пороге появился Джефф Бэнкс.
— Да, милая, ответь брату, — спокойно произнес он. — Расскажи ему, как тебе хорошо со мной… или как тебе со мной плохо… Ну же, решайся!
— Боже… — Увидев в руках у мужчин пистолеты, Рива в ужасе вскинула руки к лицу, и ее сердце заныло от тяжелого предчувствия.
— Майор Бэнкс, — с угрозой в голосе проговорил Фостер, — на этот раз вам лучше не вмешиваться. Это семейное дело.
— Вот именно, — все так же спокойно отозвался Джефф. — Это семейное дело, потому что скоро Рива станет моей женой.
— Вы не слишком-то церемонились, когда решили затащить ее в постель! — свирепо прорычал Фостер и направил дуло прямо в сердце майора. — Неудивительно, что теперь вас нисколько не тревожит потеря ею доброго имени.
— Это касается только меня и Ривы! — отрезал Джефф.
— Ошибаетесь! Я ее брат и не позволю… — Голос Фостера прервался, едва на пороге появились Теодора и служанка Милли, которых потревожили громкие мужские голоса. Обе они замерли в дверях, заметив, что мужчины вооружены и настроены по отношению друг к другу более чем враждебно.
— Сейчас вы не в том положении, чтобы угрожать, — холодно проговорил Джефф, краем глаза отметив подозрительное движение за спиной. — Мисс Лонгворт и вы, Милли, оставайтесь там, где находитесь, и попрошу без паники: мы без труда уладим эту ситуацию. — Он обернулся к Риве и уже мягче добавил: — Любимая, умоляю, подумай о том, что ты делаешь. Неужели ты опять хочешь убежать от меня?
— Я? — Рива опустила глаза. — Джефф, я не знаю…
Дорогая, — Джефф шагнул к ней, — я люблю тебя всем сердцем и знаю, что ты тоже любишь меня. Посмотри на меня, посмотри на мужчину, который сходит по тебе с ума, и скажи, что ты ко мне равнодушна. Если ты скажешь это, то я отпущу тебя на все четыре стороны, клянусь.
Фостер опустил пистолет и вопросительно посмотрел на сестру:
— Это правда, Рива? Ты в самом деле любишь этого человека? Я пришел сюда за тобой, искренне полагая, что майор Бэнкс принудил тебя к этому замужеству, но ты ведешь себя… как-то очень странно. Скажи, неужели я ошибался и ты действительно любишь этого янки?
Облизав пересохшие губы, Рива с трудом произнесла:
— Кажется, да… Да, я люблю его, Фостер, — повторила она уже тверже. — Я только сейчас поняла, как сильно его люблю. Прости меня, я… я не хотела предавать твое доверие, не хотела заставлять тебя рисковать ради меня жизнью. Я тоже думала, что… Впрочем, теперь все это не важно. Я знаю, что люблю его… и это все, что мне нужно знать.
— О Боже! — Фостер отвернулся и отошел к окну, где его молча ждал Джордж Холл.
— Если твоя сестра хочет остаться с майором Бэнксом, — тихо проговорил Джордж, — мы не вправе мешать ей.
— Но это не может быть правдой.
— Это самая настоящая правда! — Джефф бросился к Риве и крепко обнял ее. — Просто ваша сестра боялась признаться в этом даже себе, поскольку все вокруг говорили ей, что я враг.
— А разве это не так? — тихо спросил Фостер.
— Может, и так. Но если война поставила нас по разные стороны баррикад, то сердца сумели преодолеть эту жестокую грань.
— Что ж, — Фостер пожал плечами, — будь по-вашему. Уводить сестру против воли я не собираюсь.
Джефф невесело усмехнулся:
— Капитан Синклер, неужели вы думаете, что я позволил бы вам это сделать? Рива призналась, что любит меня, и это ставит окончательную точку в нашем противостоянии. — Он крепче прижал ее к себе, будто боясь, что она выскользнет из его объятий и растворится в пространстве. — Думаю, вам лучше уйти прямо сейчас, капитан. Милли выпустит вас через черный ход, а я даю слово, что не буду преследовать ни вас, ни ваших людей, если вы сегодня же уберетесь из города. Чарлз Уайтхолл отправится с вами, как только я отдам распоряжение, чтобы его выпустили из-под стражи.
Бросив прощальный взгляд на сестру, Фостер увидел, что у нее в глазах блестят слезы. Освободившись из объятий Джеффа, она бросилась к брату.
— Фостер, милый, — прошептала Рива, заливаясь слезами, — когда мы теперь увидимся?
— Не знаю, моя маленькая сестричка, — грустно улыбнулся Фостер, нежно гладя ее по голове, — но я обязательно приду посмотреть на моего маленького племянника. Жаль, что все произошло так, а не иначе; и все же больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива. Если твое счастье рядом с этим человеком, то быть посему. А еще мне жаль, что я не смогу присутствовать рядом с тобой в твой самый важный день, моя дорогая сестричка.
— Бог даст, — тихо проговорил Джефф, — война скоро закончится, и вы сможете вернуться в Виксберг на законных основаниях. Может быть, когда-нибудь мы с вами даже станем друзьями.
На это Фостер ничего не ответил; молча поцеловав сестру, он быстро скрылся за дверью. Джордж Холл последовал за ним.
Едва дверь за ними захлопнулась, как Рива закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Подойдя к ней, Джефф обнял ее и ласково проговорил:
— Любимая, не надо плакать: я с тобой, и теперь тебе ничто не угрожает.
— А как же Фостер?.. — тихо всхлипнула Рива.
— С ним все будет в порядке, — успокоил ее Джефф. — Мои люди не станут преследовать его, и он беспрепятственно перейдет линию фронта. Когда-нибудь война закончится, Рива, и тогда все будет иначе, я тебе обещаю.
— И что потом? — прошептала Рива.
— Будем надеяться на лучшее, любовь моя. — Джефф коснулся ее губ легким поцелуем. — Возможно, однажды вся ваша, а теперь и моя семья соберется здесь, в Лонгворт-Хаусе.
— Я буду каждый день молиться, чтобы так все и случилось, — раздался тихий голос Теодоры Лонгворт. Джефф и Рива одновременно перевели глаза на пожилую леди и встретились взглядом с ее теплой понимающей улыбкой.
— Тетя… — начала Рива.
— Ничего не говори, не надо, — вновь улыбнулась Теодора. — Сейчас вам лучше немного побыть вдвоем, чтобы ты успокоилась перед тем, как выйдешь к гостям. Я пока спущусь в холл и объявлю, что церемония ненадолго задерживается. — Закрывая дверь, Теодора шутливо добавила: — Только не заставляйте гостей ждать слишком долго, а то по городу могут поползти некие слухи…
Оставшись наедине, Рива и Джефф бросились друг другу в объятия. После первого жадного поцелуя Джефф оторвался от ее губ, провел рукой по нежной щеке и произнес:
— А теперь я хочу, чтобы ты повторила то, что сказала в присутствии твоего брата.
— Повторила что? — Она подняла на него обеспокоенный взгляд, но, встретив в его глазах веселые искорки, не смогла удержать улыбку.
— Да-да, именно это.
— Ну что ж. — Рива поднялась на цыпочки и тихонько шепнула Джеффу на ухо: — Я люблю вас, майор Джефф Бэнкс, мой прекрасный возлюбленный враг, мой жених, мой будущий супруг, отец моих детей.
— И не забудь, твой страстный любовник, — хрипловатым шепотом отозвался Джефф.
— О да, — рассмеялась Рива. Потом ее смех внезапно утих, и порывистым движением она прижалась губами к его губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41