Процесс продвижения правых к власти развивался в послевоенное время неравномерно: были удачи, были и спады. Возьмем краткий отрезок времени, связанный с политикой разрядки, которая рождалась в муках, поскольку правящая элита США стояла перед трудным для себя выбором. Политика, направленная на ослабление напряженности, просуществовала недолго — в начале 70-х годов при администрации Р. Никсона. Ей сразу же стали оказывать сопротивление различные группировки в правящих кругах США. Как уже отмечалось, немаловажную негативную роль сыграл здесь Картер, особенно в два последних года своего президентства. На этой почве произошел поворот к острой конфронтации и военно-силовым принципам внешней политики при администрации Р. Рейгана. И на всех этих этапах внедрение правых в механизм внешней политики имеет прямую связь с действиями США на международной арене.
Американские правые сегодня с сожалением вспоминают о временах Карибского кризиса 1962 года. Именно в нем они видят последний всплеск политики, опиравшейся на ракетно-ядерное превосходство США. Затем наступил перелом, обозначивший к концу 60-х годов равновесие стратегических сил. Поражение в Юго-Восточной Азии привело к «вьетнамскому синдрому». Потерпели провал и провокации против некоторых социалистических стран в Восточной Европе. Это все и вынудило Р. Никсона пойти на разрядку напряженности в мире. Здесь исходная точка современного мышления и действий правых в контексте «Pax Americana».
Карибский кризис был связан с возрождением правых сил в начале 60-х годов, когда усилилась пропаганда тотального антикоммунизма. Их почерк разительно похож на тот, которым правые изображали свои требования к внешней и военной политике в конце 70— начале 80-х годов. В недавно вышедшей в США книге «Достаточно будет лопат: Рейган, Буш и ядерная война» видный американский журналист Р. Шеер, встречавшийся со многими своими «героями» — деятелями правых сил, пишет, что идея «окна уязвимости» США, вытащенная на свет божий правыми в борьбе с ОСВ-2 и в желании подтолкнуть затею с «довооружением», напоминает версию о «разрыве в ядерных вооружениях», которая была разыграна во время избирательной кампании Дж. Кеннеди в 1960 году. Кеннеди тогда предложил простой лозунг, который избиратели могли «купить». Кандидат в президенты от демократов усиленно использовал тезис, что республиканцы допустили якобы «разрыв в ядерных вооружениях» между США и СССР. «Когда он был избран, — отмечает Р. Шеер, — и ознакомился с данными разведки, то обнаружил, что Советы имели лишь немного ракет с сравнении с тысячами наших. Но это не имело значения. Ко времени, когда это было им обнаружено, он стал президентом».
Правые, стремясь ориентировать администрацию демократов на жесткую конфронтацию с СССР, не теряли времени даром ни в ходе избирательной кампании, ни в первые годы пребывания Дж. Кеннеди у власти. Они усиливали нажим на Вашингтон. И в ряде случаев администрация им уступала. Более того, опиралась на их поддержку, искала ее. Именно в марте 1962 года журнал «Лук» в статье «Возрождение правых» отмечал, что возрождение правых «началось 18 месяцев назад и теперь, подобно пожару в прериях, бушует на Юге и Западе». Журнал отмечал, в частности, активную деятельность правых в Далласе.
Эта география влияния правых в начале 60-х годов весьма поучительна. На Юге, в Далласе, был впоследствии убит Дж. Кеннеди. На Западе, в Калифорнии, деятельность правых была связана с Р. Рейганом. Интересен и отсчет времени: «18 месяцев назад» — это ноябрь 1960 года — выборы, на которых победил Дж. Кеннеди. На правых и была рассчитана версия о «разрыве в вооружениях». Тогда-то и начался подъем в движении ультраправых.
Один из далласских правых, Дан Смут, вел тогда программу в передачах 32 телевизионных и 52 радиовещательных станций. Его соратник Д. Льюис — глава лос-анджелесской фирмы «Льюис фуд корпорейшн», выпускающей консервированные корма для собак, был в числе финансистов этой программы, «Коммунистический заговор в Вашингтоне, — говорил Д. Льюис, — представляет даже большую опасность, чем во времена Алджера Хисса и Гарри Декстера Уайта (их преследовали маккартисты. — А. Я.). Государственный департамент выполняет работу коммунистов лучше, чем они сами».
Сам Дан Смут — бывший служащий ФБР. После девяти лет службы в этой организации он вышел в отставку и стал руководителем передач по радио и телевидению, финансируемых X. Хантом — техасским мультимиллионером. Разумеется, это были крайне реакционные по содержанию передачи. Потом он создал свою организацию, найдя других финансовых «доноров». Он метал громы и молнии по поводу не только Москвы, но и Вашингтона. Крайне правые взгляды Д. Смута относились и к внутренней политике (он неистово нападал на идею усиления федерального правительства, политический курс Г. Трумэна, «Новые рубежи» Дж. Кеннеди, республиканизм 60-х годов, именуя их не иначе как «философией коммунизма, фашизма и нацизма»), и к внешней политике (он требовал, чтобы США вышли из ООН, «силой опрокинули» Фиделя Кастро, бойкотировали бы Россию, если она «не уйдет» из Восточной Европы). Убеждения Д. Льюиса также не оставляли сомнений: бывший президент Д. Эйзенхауэр был «сознательным агентом тайного коммунистического заговора». В области внешней политики выражался еще категоричнее. Например, о Кубе он сказал: «Я бы смел коммунистов с лица земли в 24 часа».
Журнал «Лук» доказывал, ссылаясь на того же Д. Льюиса, что идеи Смута благоприятствуют бизнесу, поскольку «люди так восторгаются постановками Дана, что они скормили бы собачьи консервы людям, если бы им это позволили. Тысячи пишут нам, а сотни тысяч покупают товар, поскольку им нравится наша программа». Это и есть «средний класс» США в его идеологическо-предпринимательском консервативном традиционализме. И сегодня он такой же, каким был в начале 60-х годов, хотя многое изменилось в мире с тех пор.
Ф. Небел в статье о возрождении правых в США в начале 60-х годов не ограничивается этими двумя фигурами. Он описывает множество организаций и лиц, формировавших тогда лагерь правых, делает попытку отличить сторонников крайне правых от «умеренных» консерваторов. Консерватор, по его мнению, убежден, что США «должны посвятить себя победе над коммунизмом», он решительно выступает против экономического диалога с «коммунистическими» государствами. Крайне правый разделяет, как уверяет «Лук», эти воззрения, но идет еще дальше. Он убежден, что внутри администрации США орудуют «коммунистические заговорщики, стремящиеся помешать осуществлению их целей».
На вопрос, чего же хотят крайне правые, автор из журнала «Лук» приводит длинный список требований в области внешней и внутренней политики. Сошлемся лишь на те из них, которые касаются внешнеполитического курса: блокировать Кубу или вторгнуться на нее. Выйти из Организации Объединенных Наций. Объявить войну коммунистическим партиям всего мира. Покончить с дипломатическим признанием России и других коммунистических стран. Сократить до минимума помощь иностранным государствам. Свернуть культурный обмен с СССР. Не вести переговоров с коммунистами. Цель очевидна: создать в мире обстановку предвоенного психоза, предвоенной истерии.
Опять-таки бросается в глаза сходство с тем, что мы слышим от правых в конце 70-х — начале 80-х годов, в том числе и от лиц, облеченных высшей государственной властью. Родство этих подходов несомненно.
Журнал «Лук» попытался тогда ответить на вопрос: что же привело к столь бурной активизации правых сил в эти 18 месяцев? Хотя правые имеют разные мнения на этот счет, Ф. Небел после двух месяцев бесед как с рядовыми, так и с высокопоставленными сторонниками правых пришел к весьма категоричному выводу: Куба оказалась тому «причиной». Но он наряду с этим выводом выстроил и более длительную причинно-следственную связь. Оказывается, на «донышке» причин взлета правых лежит разочарование, подстегнутое неспособностью США выиграть корейскую войну и боязнь «коммунистического нашествия». Провал американского вторжения на Кубу в 1961 году дал правым богатейшую пищу для демагогии. «Искусные лидеры правых принялись за работу, пустив в ход густую заварку антикоммунизма, чтобы поколебать устои правительства», — писал «Лук», как бы предвещая аргументацию и действия правых в США в ситуации 70-х годов.
Характерны в этом отношении сентенции вашингтонского журналиста-консерватора, писавшего в журнале «Америкэн опинион», что возрождение правых произошло вследствие огромного разочарования тем, что Соединенные Штаты стали сползать со своих позиций мирового превосходства, а также возмущения «нашей неспособностью сдержать это сползание. К этому следует добавить тревогу относительно нового правительства, политика которого скорее ускоряет, чем сдерживает, это сползание». Сегодня звучит та же мотивация, та же фразеология, что и тогда, в 60-х.
Это симбиоз маккартизма, гуверовской идеологии ФБР, врожденного упоения силой, гегемонизма. И, конечно, в подобных рассуждениях присутствует достаточно явно образ «Pax Americana», стремление подталкивать правительство к реализации такой идеи, даже если это могло бы привести к опаснейшему ракетно-ядерному кризису вроде Карибского.
К моменту, когда Вашингтон пошел на усугубление Карибского кризиса, кампания правых, на которых и была ориентирована версия о «разрыве в ядерных вооружениях», выдвинутая демократами против республиканцев, была уже в самом разгаре. Не в последнюю очередь правые определили «кризисный» менталитет демократической администрации в 1962 году. Правые шли напролом, они толкали администрацию Дж. Кеннеди к ядерному авантюризму. Когда же лидеры правых обнаружили, что Дж. Кеннеди склоняется к взвешенным действиям, обнаруживает склонность вести переговоры с СССР, президента убрали «старым американским способом».
Правые стали рваться на арену национальной и внешней политики еще более напористо и открыто. В истории правого движения, ориентированного на имперскую» политику, не прошла незаметной попытка Б. Голдуотера завоевать Белый дом на выборах 1964 года. Он шел с программой, пронизанной «имперскими» идеями в самой резкой, недвусмысленной форме. Аризонская группировка крайне правых была поддержана всем конгломератом реакционных организаций в стране. Выборы, однако, были проиграны. Но в американской политической элите считается, что именно тогда правые организационно окрепли.
В имперских, антикоммунистических убеждениях Р. Никсона сомневаться не приходится. Его прежняя близость к Маккарти подавала правому движению некоторые надежды. Но Никсону пришлось действовать в условиях, стеснявших свободу его политического маневра. Эти условия были созданы двумя основными обстоятельствами. Сначала обнаружился факт сложившегося равновесия стратегических сил США — СССР, что в принципе переводило «Pax Americana» в сферу недостижимого военными средствами. Военно-стратегический кризис совпал с военно-политическим из-за поражения во Вьетнаме.
Одна из фракций правящего класса США сделала из всего этого, хотя и на время, более или менее реалистические выводы, была вынуждена пойти в определенных целях и границах на разрядку напряженности в мире. Но крайне правые усмотрели в этом «сползание» США с позиций мирового превосходства, обвиняя Р. Никсона и Г. Киссинджера в том, что они не могут и не хотят остановить это сползание, играя на руку русским. Правые нагнетали в различных слоях населения, прежде всего в «среднем классе», чувства унижения и страха, националистические и шовинистические настроения, переводя их в русло антикоммунизма и антисоветизма. Они усилили обработку общественного мнения в алармистском духе, требуя новой гонки вооружений, чтобы обеспечить «национальную безопасность» США, оказавшуюся якобы под угрозой из-за «роста военной мощи» Советского Союза.
На арену борьбы правых за коренное изменение внешней и военной политики США вышли две группировки, несмотря на некоторые различия, они во многом — и социальной базой своей, и идейно-политической основой, и ориентацией на военную мощь и превосходство США в контексте «имперского» мышления и «Pax Americana» — были схожими, действовали в общем направлении.
От маккартистов и правых 60-х годов тянется нить преемственности в реакционных идеях, включая и апофеоз имперского мышления, к «новым правым». Последние утверждают, что их воззрения в прошлом разделяли многие деятели правого политического толка, которым приходилось бороться против Дж. Кеннеди, Э. Стивенсона, Г. Хэмфри. Предшественники у них, конечно, были и в американской правящей элите, и в «среднем классе». Да и сегодня «новые правые» не единая, монолитная организация с определенной структурой внутренних и внешних связей, а конгломерат различных сил со своим руководством.
Бесспорно, США пережили в 70-х годах кризис традиционного либерализма, во многом утратившего свое значение влиятельного политического течения. Поражение либералов объясняется тем, что они не смогли ни поставить, ни тем более решить назревшие проблемы внутренней и внешней политики, не сумели сохранить и защитить линию на разрядку напряженности. В своей борьбе против либералов «новые правые» имели возможность использовать и ухудшение положения в американской экономике, и явные дефекты внешнеполитических программ. Вырядившись в популярную тогу моралистов и защитников «ценностей» американской семьи, они выступили против порнографии и наркомании, в распространении которых обвинили либерализм, что прибавило им дивидендов. Но основные битвы «новые правые» развертывали вокруг тезисов о «советской угрозе» и «падении американской мощи». Связав эти стереотипы воедино, «новые правые» получили известную поддержку националистических, шовинистических, антикоммунистических сил в стране.
Важным моментом в ходе отвоевания правыми плацдарма в политической жизни был кризис доверия к двум основным буржуазным партиям — республиканской и демократической.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60