И возможно, он предназначался даже самому Брэккетту. По крайней мере именно он был выбран целью предыдущей неприятности.
— Я не уверена в том, что знаю, кто это сделал, — наконец произнесла Нэнси.
— Кем бы он ни был, он не хотел вывести вас из строя надолго, — заметил врач. — Секонал — быстродействующий препарат, но его действие непродолжительно. Вероятно, вас, скорее, хотели попугать, нежели причинить вам вред. Вы скоро совсем поправитесь. Я выпишу вас из больницы, но хочу, чтобы вы отправились прямо домой и легли в постель.
— Спасибо за все, доктор, — Карсон поблагодарил доктора Руссо и пожал ему руку.
Когда врач вышел из палаты, отец Нэнси сел на край ее кровати.
— Что я должен сказать, чтобы убедить тебя бросить это дело? — спросил он.
Нэнси наклонилась вперед, и ее светлые, с рыжеватым отливом волосы рассыпались по плечам.
— Не надо об этом, папа.
— Этого я и боялся, — признался он, обняв ее за талию и помогая подняться с больничной койки. — Поедем домой.
В ту ночь Нэнси забылась тревожным мрачным сном без сновидений. Она проснулась в четверг утром. Руки и ноги были словно резиновые, но ей удалось отдохнуть и набраться сил. Мысль о том, что придется провести целый день в постели, совершенно лишила ее покоя. К тому же у нее оставалось только два дня до знаменательного приема в ресторане Шоуна в субботу. Она должна к субботе докопаться до истины!
Приняв душ и одевшись, Нэнси спустилась вниз. Отец уже уехал на работу. Она как раз заканчивала завтрак, когда в дверь зазвонил звонок. Пришла Бесс.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, войдя в прихожую.
— Спасибо, лучше, — ответила Нэнси, закрывая дверь. — Кто-то подмешал мне в воду наркотический препарат.
— Я знаю, — сказала Бесс. — Твой папа мне все рассказал, когда я звонила тебе вчера вечером. — Она нахмурилась. — Держу пари, это сделала Лорин. Ах, Нэнси, это дело становится слишком опасным.
— А что было после того, как я потеряла сознание? — поинтересовалась Нэнси.
Бесс округлила глаза.
— Был сумасшедший дом. Я вызвала «скорую помощь» и потом сразу позвонила твоему папе. И во время всего этого Шоун и Лорин ужасно поссорились. Одна из официанток, по-моему это была Анна-Мария, видела, как Лорин подставила тебе ножку, и сказала об этом Шоуну. Он был вне себя от гнева. И на самом деле выгнал Лорин с работы.
— Ничего себе, — произнесла Нэнси, качая головой. — А Джек явился на работу?
— Нет. Так и не пришел.
Нэнси забралась с ногами на диван в гостиной, и Бесс уселась рядом с ней.
— А что Брэккетт? — спросила Нэнси.
— Он выскочил из ресторана, бормоча что-то о невероятной неумелости, — ответила Бесс. — И никто не знает, вернется он когда-нибудь или нет.
— Шоун, должно быть, рвет на себе волосы, — посочувствовала Нэнси.
Бесс порылась в своем кошельке и достала маленькую карточку, на которой был записан чей-то адрес.
— Я сама произвела небольшое расследование, — сообщила она, протянув карточку Нэнси. — Я стянула его из картотеки Шоуна.
Это был адрес Лорин. Нэнси вспомнила, что этот многоквартирный дом находится в деловой части Ривер-Хайтса.
— Я подумала, что он, возможно, тебе понадобится, — добавила Бесс.
— Спасибо, — поблагодарила Нэнси, осторожно сгибая пальцами карточку. — Мне нужно еще раз проверить ее, особенно потому, что именно она, возможно, и подсыпала мне в стакан тот наркотический препарат.
Нэнси встала и потянулась.
— Но сначала мне надо перечитать недавнюю историю Ривер-Хайтса.
— Но зачем? — удивилась Бесс.
— Потому что, откровенно говоря, я зашла в тупик, — призналась Нэнси. — У меня полно кусочков, но мозаика не складывается. Джек не вернулся в ресторан, и все же кто-то отравил меня. Поэтому можно сделать вьгоод, что он работает не один. Возможно, он в сговоре с Лорин. Но тогда кто же был тот второй мужчина, который на моих глазах кромсал картины? И какое отношение ко всему этому имеют Фелиция, картины и Джозеф Спациенте? Я не могу установить связь. Я хочу просмотреть подшивку газет и поподробнее узнать о Фелиции Уэйнрайт и ее благотворительных мероприятиях.
Когда девушки приехали в публичную библиотеку Ривер-Хайтса, они прошли прямо в зал периодической печати. Нэнси заказала подшивки и микрофильмы некоторых городских газет. Затем она села на удобный стул и принялась разбирать их.
Бесс сняла со стеллажа два журнала по кулинарии и три журнала мод.
— А это моя исследовательская работа, — пояснила она, и у нее на губах лопнул пузырь жевательной резинки.
Нэнси нашла несколько статей, которые заинтересовали ее. В заметке о приобретении Фелицией Уэйнрайт рубина «Глаз дракона» говорилось, что Фелиция, близкий друг актера Гэри Пауэлла, без лишнего шума приобрела у него этот огромный драгоценный камень. Далее в ней утверждалось, что «Глаз дракона» — самый крупный рубин в мире. У этого драгоценного камня была интересная история. Он являлся собственностью нескольких китайских императоров, но позже, в период политических беспорядков, его незаконно вывезли из страны.
Бегло просмотрев газеты, Нэнси наткнулась на статью, напечатанную через шесть месяцев после первой. В ней Фелиция извещала о своем намерении продать рубин.
«Столько всего можно сделать на эти деньги, — заявила она в своем интервью корреспонденту газеты, — что мне кажется нелепым замуровывать его в склепе. Но поскольку деньги пойдут на благотворительные мероприятия, я остановлюсь на самой высокой цене. Это будет событием международного значения. Рубин привлечет заинтересованных людей со всего мира».
Пролистывая страницы, Нэнси обратила внимание на статью, посвященную открытию «Аризона-Хаус». На фотографии Шоун и Лорин стояли у входа в ресторан, держась за руки. Они с нежностью смотрели друг на друга и, казалось, очень любили друг друга.
Просматривая номер за предыдущую неделю, Нэнси заметила еще одну заметку о Фелиции Уэйнрайт. В ней рассказывалось о том, как кто-то пытался вывести из строя систему сигнализации госпожи Уэйнрайт, выключив ненадолго свет и отключив сигнализацию. Немедленно был вызван охранник, чей телефон напрямую подключен к системе, но в доме никого из посторонних не обнаружили и ничего не пропало. «Вне всякого сомнения, эта система эффективна на все сто процентов», — приводила газета высказывание начальника охраны.
Нэнси отложила газеты и прошла к проектору. На микрофильм было записано много старых номеров газеты «Ривер-Хайтс Ревью». Зарядив кассету, она начала просматривать газетные статьи.
Нэнси остановилась, когда промелькнуло знакомое имя — Джозеф Спациенте. Это тля было напечатано под фотографией человека с сердитым взглядом темных глаз и заостренными чертами лица, кожа которого была слегка тронута оспой. В статье сообщалось, что был задержан только один из взломщиков, пытавшихся ночью ограбить местное отделение банка. Он держал открытой дверь фургона для других преступников и был ранен в ногу. Спациенте упал на землю, а фургон на полной скорости укатил без него.
В статье далее говорилось, что власти до сих пор не могут понять, как грабители умудрились устроить короткое замыкание. Сигнализация не сработала, и им удалось открыть сложные замки с секретом. Если бы проезжавший мимо полицейский патруль не обратил внимание на необычную для этого часа ночи активность позади банка, воры скрылись бы, совершив идеальное преступление. Как выяснилось, Спациенте держал чемодан с деньгами, который упал вместе с ним, когда грабитель был ранен.
Прочитав статью, Нэнси вынула кассету и сдала все обратно библиотекарю.
— Ты идешь? — спросила она Бесс, поглощенную чтением журнала «Фаин Фудз».
— Посмотри, что я нашла, — отозвалась Бесс и показала Нэнси статью в журнале. — Это обозрение Гарольда Брэккетта. «Лучшая летняя пища», — прочла она вслух название статьи. — «Когда мне было десять лет, брат взял меня с собой на парашютную вышку на остров Кони-Айленд. Затем… — Нэнси продолжала читать дальше, — …мы ели сосиски с горчицей и кислой капустой. Многие годы эти сосиски были для меня воплощением всего самого чудесного, что связано с летом. Но с течением времени я развил и усовершенствовал свой вкус…»
Нэнси перестала читать и задумчиво уставилась в пустоту.
— Что такое, Нэн? — спросила ее Бесс.
— Ничего, — ответила Нэнси. — Я просто подумала… Тому Гарольду Брэккетту, которого мы видели в ресторане, лет тридцать с небольшим. Он слишком молод, чтобы успеть побывать в десять лет на парашютной вышке. Этот аттракцион закрыли задолго до того, как этому Брэккетту исполнилось десять лет.
— Но, может быть, он просто все выдумал, потому что это было красивое вступление, — предположила Бесс.
— М-м-м, — размышляла Нэнси. — Может, и так. Или же тот парень, которого мы знаем, вовсе не Гарольд Брэккетт. — Нэнси вернула журнал Бесс. — Идем. Я хочу последить немного за квартирой Лорин. Она живет недалеко отсюда. Мы можем поговорить с ее соседями и узнать, приходил ли к ней Джек. А если она дома, я хочу поговорить прямо с ней.
Через десять минут Нэнси и Бесс подъехали к многоэтажному дому. Они позвонили в квартиру Лорин, но по переговорному устройству на звонок никто не отозвался.
— Прекрасно, — кивнула Нэнси и пригласила жестом Бесс войти в подъезд. — Ее нет дома.
— А что именно мы попытаемся сделать? — спросила Бесс, когда они поднимались в лифте на одиннадцатый этаж.
— Я попробую поговорить с кем-нибудь из соседей Лорин, — пояснила Нэнси. — Может, мне удастся что-то узнать таким способом. Скажу, что я ее двоюродная сестра и разыскиваю ее.
Лифт остановился на одиннадцатом этаже, и девушки вышли на площадку. Вдруг Бесс попятилась обратно в лифт и потянула за собой Нэнси.
— В чем дело? — удивилась Нэнси.
— Квартира НС. Это квартира Лорин, но входная дверь открыта, — прошептала Бесс.
Нэнси придерживала дверь лифта, чтобы он не закрылся, пока она обдумывала свой следующий шаг.
— Давай пойдем проверим. Если она дома, я придумаю, как объяснить, почему мы здесь. Скажу, что хочу помириться и подружиться с ней или что-нибудь в этом роде.
— Ах, уверена, что она будет в восторге, — сказала Бесс, неохотно следуя за Нэнси. Нэнси осторожно открыла дверь.
— Здравствуйте! — громко сказала она.
Бесс выглянула из-за спины Нэнси, и у нее перехватило дыхание. В квартире был мужчина! Он выходил из какой-то двери в узкую прихожую. На нем был рабочий комбинезон, а в руке он держал ящик с инструментами.
— Простите, что напугал вас, — извинился он перед подругами. — Вашу раковину я починил. Я отдам запасной ключ вахтеру на выходе.
— Чудесно. Большое спасибо, — поблагодарила слесаря Нэнси, закрывая за ним дверь.
— Какое везение, — отметила Бесс.
— И не говори, — согласилась Нэнси. — Бесс, ты будешь наблюдать за коридором через замочную скважину. Я хочу здесь немного поработать.
У Лорин была небольшая, но чисто прибранная квартира. На одном из столиков Нэнси обнаружила стопку неразобранных писем. Наверху был открытый конверт со счетом за телефон. Междугородные переговоры Лорин составили в сумме больше ста долларов. В основном она звонила в Аризону.
Затем Нэнси прослушала пленку автоответчика Лорин. На ней были записаны два звонка. Сначала звонила ее мать. Второй звонок был примечательнее: «Лорин, говорит Эдвард из ресторана „Сен-Тропез“. Позвоните мне, пожалуйста».
Нэнси нажала кнопку «сохранить», и пленка автоответчика перемоталась назад. Теперь Лорин никогда не узнает, что кто-то еще слышал записи этих звонков.
Присев на подлокотник большого бежевого кресла, Нэнси задумалась об этой последней улике. Помогала ли Лорин «Сен-Тропезу» устранить конкурента — «Аризона-Хаус»? Может, она делала это, чтобы отомстить Шоуну за то, что он расторг их помолвку? Или из-за денег? А может, она просто подыскивала новое место работы? И как в это уравнение вписываются картины? Похоже, что никак. По крайней мере пока.
— Нэнси! Лорин идет! — поспешно прошептала Бесс.
Нэнси вскочила на ноги и огляделась.
— На пожарную лестницу! — приказала она Бесс. — Скорее!
Девушки открыли окно, рядом с которым была пожарная лестница, и выскользнули из квартиры.
— Спускайся вниз, — торопила Нэнси подругу. Бесс застонала:
— Мне страшно, и я начинаю нервничать.
— Бесс, просто спустись на этаж ниже, чтобы она не заметила нас, — попросила Нэнси.
Бросив робкий взгляд через плечо, Бесс начала спускаться по металлической лестнице. Нэнси уже собралась было последовать за ней, как в комнату вошла Лорин. Нэнси прильнула к кирпичной стене здания. Подождав немного, она заглянула в окно и успела заметить только вторую ногу Лорин, вошедшей в ванную. Нэнси поспешно спустилась по лестнице и встретилась с Бесс на следующей лестничной площадке.
— Отсюда до первого этажа путь неблизкий, — взволнованно сказала Бесс.
— Держись крепче и не останавливайся, — посоветовала Нэнси.
Прошло довольно много времени, прежде чем Бесс и Нэнси спустились на нижнюю лестничную площадку.
— И как это я позволила тебе втянуть меня во все это? — возмутилась Бесс, вися на нижней ступеньке пожарной лестницы.
Нэнси уже спрыгнула на землю. Она выдвинула самый нижний отсек лестницы, чтобы Бесс смогла спуститься прямо на тротуар.
— Вот видишь? Было не так уж плохо, — воскликнула Нэнси, отряхиваясь, когда они вернулись к ее машине.
— Конечно. Ну что такое одиннадцать этажей неподдельного ужаса? Пустяк! — сухо заметила Бесс.
Высадив Бесс у ее дома, Нэнси поехала к себе. На этот раз ее обрадовало то, что на подъездной аллее не было машины отца. Едва ли он был бы в восторге, узнав о том, что Нэнси не провела весь этот день в постели, как советовал врач.
Открыв входную дверь, Нэнси сразу увидела на ковре в прихожей длинный белый конверт. Похоже, кто-то подсунул его в щель под дверью.
Нэнси подняла конверт и вскрыла его. Записка была короткой и содержательной: «Брось это дело, Нэнси Дру, — пока не поздно».
ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ
Целый час после этого Нэнси читала и перечитывала записку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15