— В голосе Пленка ощущался энтузиазм.— Клод Ренар?— Имя пирата Мишо, он же Лис. Они отлично оснащены. Этот трехокулярный микроскоп стоит целое состояние. В прошлом году я пытался закупить такой для Музея, но мне отказали из-за отсутствия денег. Клянусь!Зал был разделен надвое бронированным стеклом толщиной три дюйма. Здесь располагались приборы, по другую сторону — опасные вещества. Метчик, который изучал Пленк, был заключен в кубик с ребром в один миллиметр.— Как вы вошли в контакт с пиратами?— Через Грегуара. Глянь на это маленькое чудо. Его невозможно наблюдать на поверхности. Со всей той грязью, которой отравлена атмосфера… Фораминиферы, пыль, пыльца, медленноходящие, коловратки, чешуйки крыльев бабочек…Большую часть стола занимал производственный конвейер, заканчивающийся ящиком с синими капсулами. Роберта взяла одну из них.— Здесь производятся капюшоны, — сказал Пленк, не отрываясь от окуляров.Роберта бросила капсулу и вновь приникла к окуляру. Метчик тянул в их сторону длинные нити, словно здороваясь с ними.— Привет! — весело воскликнул медэксперт.— Что ты открыл, Пленк? — спросила Роберта, никогда не забывавшая, с кем имеет дело.Медэксперт отступил на шаг и почесал нос, пытаясь обрести серьезность.— Ты когда-нибудь видела хоть один метчик вблизи? — спросил он.— В какой-то мере. Даже несколько. Но в таком виде…— Быстренько рассказываю. Метчик состоит из трех раковин, наполненных отдельными маслянистыми шариками. Схематично: розовые — ум и память. Там записаны данные Архива и Переписи. Голубые — жизненные органы. Легкие, пищеварительная система и прочая, и прочая.— А что они едят?— Воздух. Свет. Более мелких существ. Поди знай. Что касается серебристых шариков… Поговорим о них позднее. Перейдем к нитям. Три разных вида. Гладкие служат для передвижения. Крючки служат для… цепляния. Но самые интересные — спирали.— Самые длинные и самые многочисленные, — заметила колдунья.— Это — передатчики, помогающие метчикам общаться между собой.Пленк натянул резиновые перчатки, встроенные в стекло, и с предосторожностями поставил захватами еще один кубик на первый.— Соединяю наших маленьких друзей, — объяснил он. — Открываю клетки. Смотри.Изображение стало мутным, взбаламученным. Когда воцарилось спокойствие, Роберта увидела, что два метчика плотно сплелись. Их нити-передатчики ощупывали друг друга, а крючки образовали плотные узлы. Нити-движители располагались по контуру нового существа с шестью вздутиями. Карманы с серебристыми шариками вошли в прямое соприкосновение — они свободно перемещались туда и обратно.— Видишь, чем они заняты?— Похоже, целуются. Отвратительно.— Они обмениваются. Они растворяются. Производят обратное молекулярное деление. Сливаются в одно… Я их немножко притормозил, чтобы ты могла видеть, как они работают. Вообще все происходит мгновенно.— Так Барон обретает форму.— Именно так. — Пленк скрестил руки на животе. — Что означает — метчики — существа разумные, автономные и социальные.— Как муравьи.— Куда лучше. Теперь вторая фаза нашей демонстрации.Пленк опять натянул перчатки, взял пипетку и капнул на куб капельку крови. Роберта увидела, как двойной метчик метнулся вверх. Серебристая припухлость присосалась к крови, потом удалилась. Розовые тельца бурно зашевелились.— Анализируют, — сообщил Пленк.Мембрана, которая удерживала оба метчика вместе, несколько раз открылась и закрылась.— Думают.Спиральные антенны направились в разные стороны.— Зовут друзей на помощь. Обнаружили метку! Барон должен исполнить долг! На заметку — кровь Марты Вербэ.Роберта ощутила, как по ее телу побежали мурашки. Пленк усмехнулся, увидев, как она невольно почесала запястье. Колдунья встала и принялась расхаживать по залу. Пустоглазая смерть с поднятой косой вела мрачный танец.— Почему они стали убивать?— Потому что мы позволили им это делать. Потому что они любят работу. Потому что произошло объединение нескольких факторов. — Пленк крутился на табурете вправо и влево, следя за колдуньей. — Тебе известна их история? Они появились после Великого Потопа. Их принес ветер, незнамо когда и незнамо откуда.— Колледж обнаружил их в святилище Малой Праги.— Да, где все кончается… Мой знаменитый предшественник в Музее первым изучал этих зверушек и обнаружил их способность получать и передавать информацию. Времена были смутные. Надо было восстановить порядок. И власти знали об их существовании. — Он глубоко вздохнул. — Метчики обеспечили муниципальный иммунитет. Они были исполнительны, обладали волей и прекрасно управлялись. Истинные могучие крошки-милиционеры… Как только были разработаны фильтры и построены машины Переписи, началось их массовое производство.— Это было тридцать лет назад.— Сорок. Метчики Безопасности появились на десять лет раньше, чем было объявлено официально.Роберта увидела людей, бегущих к зоо и кричащих, что Барон угрожает их детям. Это было как раз сорок лет назад.— Никто в то время не установил связи между первым вариантом Барона и мигрирующими частицами, — продолжил Пленк. — Кто мог подумать, что они способны образовать нечто вроде… коллективного разума и воспользуются им, чтобы имитировать нас?— Почему они не проявляли себя все это время?— Их преследовали. Никто не хотел видеть их в такой форме. И они скрыли свое желание походить на нас. Сорок лет верной и лояльной службы. Потом произошли административные изменения, вызвавшие пробуждение Туманного Барона.— Объединение генетических и биографических данных.— До этого им были известны лишь отдельные генетические отрывки кодов. И вдруг в них ввели образ слитного общества с его актами гражданского состояния, со всеми рождениями, со всеми смертями, со всеми родственниками. Фильтры, которые мы изобрели, требовали — наблюдайте, объявляйте тревогу, защищайте. Метчики добавили — ведите следствие, ловите, казните.— Но ведь они действовали в строгих рамках закона? Фильтры должны были их обуздать?— Вспомни — жертвами Туманного Барона стали только те базельцы, у которых меняли характеристику. Метчики черпали информацию у истоков. И славно поработали, — с восхищением продолжил Пленк.— Вернемся к их методу. Они собираются в данном месте, в данный час, в зависимости от ветра… Нападают на беднягу, являясь одновременно прокурором, судьей и палачом. Но почему они выносят приговор за преступление, которое совершил предок?— Представь себе, я тоже задавал себе этот вопрос.— У них нет понятия времени.— Продолжительность их жизни равняется одному лунному месяцу. У них, как и у нас, внутренние часы, которые ведут обратный отсчет времени. У меня есть мыслишка, но она слишком необычна, и ее крайне трудно проверить. И она вновь ставит под удар цыган, хотя они здесь совершенно ни при чем…— Выкладывай, Пленк!Медэксперт не заставил себя просить.— Те, кто два года назад переехал жить в Базель, прибыли из разных исторических городов и разных эпох, хотя и искусственных, — напомнил он. — У каждого города был свой календарь. Власти, желая сделать как лучше, сохранили все без изменения, но в муниципальном календаре были установлены соответствия. В актах гражданского состояния Базеля, к которым метчики никогда не должны были иметь доступа, имеются Дюпоны, родившиеся в. царствование Франциска I, и Дюраны, женившиеся в год птицы-грома. Очень просто перепутать временные рамки, когда твой мозг не превышает размеров микрона.— Они перепутали эпохи из-за исторических городов!— Скажу больше — виновата и авария в Переписи. И плохое управление в различные времена системой, которая не была подготовлена к подобному.В этот момент дверь зала Совета толкнул Грегуар Роземонд. И замер, увидев Роберту.— Значит, это правда, — выдохнул он.Они бросились друг к другу и крепко обнялись. «Далеки ли мы от метчиков?» — спросил себя Пленк, приставив палец к виску.
Новости с суши были смутными и пугающими. Пираты перехватили приказ Фулда милиции, которая должна была послезавтра оцепить центральную площадь. Виктор III, который совершил два рейса туда и обратно между Мюнстеркирхе и «Савоем», привез из Исторического квартала слухи о готовящейся смертной казни. В логове пиратов этому никто особо не верил. Фулд не был настолько безумен, чтобы настраивать базельцев против себя.Ванденберг встретился с Пленком, Робертой и Грегуаром в начале вечера. За стойкой бара уже стояло несколько ящиков с «Никола Фламелем». Таверну устроили вокруг полузатопленного органа. Штруддль, который обеспечил ее переезд, еще не сумел выбраться из города. Сюзи тоже застряла наверху. Мишо с Пишенеттом пока не объявлялись.В крохотном мирке братьев лагуны наступление ночи неизменно заканчивалось праздником, который быстро переходил в обычную пьянку… Та, которая состоялась в тот вечер, была, по мысли буканьера, достойна признания и за экватором. Играло трио (бандонеон, ситар и тамбурин). Фламель подогревал эмоции. Люди пели, смеялись, стучали кружками по столам, а кружки были наполнены напитками, которые нельзя рекомендовать людям, желающим сохранить здравый смысл в здоровом теле.Только один стол выпадал из атмосферы общего веселья. За ним обсуждались серьезные дела.— Фулд составил черный список, в который занесены все наши имена, — сообщил Ванденберг. — Пресса и милиция у него в руках. Если он не получит власть в воскресенье посредством выборов, он без труда возьмет ее силой.— С ума сойти можно, — заметила Роберта, пробегая заявления о намерениях, которые излагал министр, пока она сидела на каторге. — Он действительно хочет спасти мир и остановить дождь?— Он не устает вещать об этом, — пробормотал Пленк.— А базельцы не возражают?— Они ждут результата.— Кстати, Исторический квартал оцеплен, — заявил Роземонд.— Разве это не было уже сделано? — удивился Ванденберг.— Разница в том, что теперь в него можно войти, но уже нельзя выйти. И подъем воды не изменит положения.Пугающий образ базельцев, с карниза любующихся гибелью цыган, расстроил присутствующих.— А если я его натурализую? — предложил Пленк. — Министрум Секуритум. Прекрасный образец с тонким нюхом и блестящей шерсткой… — Он нанес последний мазок в портрете метчика, над которым трудился добрых полчаса. — Образ убийцы, вернее, один из элементов, составляющих его.Роберта взяла рисунок и вновь ощутила щекотку в предплечье. Она поспешила передать рисунок Ванденбергу. Тот передал его дальше. Рисунок обошел весь стол, когда к ним без разрешения, хромая, приблизился пират в серой фетровой треуголке.— Привет всем! Меня зовут Железная Нога! — представился он. — Пью за ваше здоровье, люди с поверхности!Бокалы звякнули. Ректор недовольно скривился. Пират примет участие в их разговоре, хотя тот был конфиденциальным.— Предлагаю голосовать поднятием рук, — сказал Ванденберг, — так будет быстрее. Пункт номер один — мы по-прежнему хотим покинуть Базель? Если да, поднимите руки.Решение было единодушным. Высказался и Железная Нога.— Я понимаю вас. Этот город — настоящая дыра…И громко расхохотался. Ванденберг гневно посмотрел на него.— Сотня человек, семьи и симпатизирующие, выразили желание сопровождать нас, — уточнил он. — Надо организовать их перевоз… — Он постучал по столу ладонью и продолжил, глядя на колдунью. — Пункт номер два: надо ли вывести метчики из строя? Если да, поднимите руки.Опять единогласие.— Придется саботировать установки Переписи, — предложил Роземонд.Пленк, держа в руках свое произведение, сложил рисунок и поднес к керосиновой лампе на столе. Бумага вспыхнула, и пепел взлетел над их головами.— Это мы рассмотрим позже, — проворчал Ванденберг, который понятия не имел, как приступить к делу. — Пункт номер три — ребенок. Ребенок… — Он потер глаза. — Как быть с ребенком? — Роземонд рассказал конспираторам о действиях Баньши и Барнабита. — Должны ли мы его устранить?— Устранить? — воскликнул Роземонд. — Если бы вы видели его так, как его видел я, то не говорили бы об устранении .— Точно, — сказал пират. — Ребенка берегут пуще зеницы ока. Говорите лучше о воплощенной невинности, господин ведущий.Железная Нога порылся в карманах шинели и достал кисет. Насыпал в свою кружку добрую горсть пушечного пороха, перемешал и залпом выпил гремучую смесь. Щеки его воспламенились. Ванденберг смотрел на него, обхватив голову руками. Ему хотелось забыть о присутствии этого человека за их столиком.— Итак, мы уничтожаем Перепись, покидаем Базель и оставляем ребенка в живых, — подвел он итог.— Мы уничтожаем Перепись, покидаем Базель и увозим ребенка с собой, — поправил его Роземонд.Сидящие за столом уставились на профессора истории. Никто не произнес ни слова.— А голема тоже забираем с собой? — через некоторое время спросил Пленк. — Мне хотелось бы его изучить.— Он обернется против своего создателя и исчезнет, — сказал Ванденберг. — Именно так заканчиваются все воскрешения этого чудовища.— Я повидал во время скитаний немало решительных парней, но должен сказать, слово Железной Ноги, вы бьете все рекорды скорости, чтобы пойти на абордаж.— Лучше не скажешь, — кивнул ректор, осторожно ударяя бокалом с «Фламелем» о кружку пирата — он очень боялся взрыва.Музыка стала громче. Разговор возобновился. Роберте захотелось подышать свежим воздухом.— Пошли, — предложил Роземонд. — Немного пройдемся.Они вышли из задымленной таверны и двинулись по наклонной галерее, которая вела к своду. Шум празднества, эхом несущийся по нефу, постепенно стихал.— Что скажете о небольшой прогулке по лесу? — спросил Роземонд.— Здесь есть и лес?В своде было проделано отверстие. Они преодолели его и оказались на чердаке Мюнстеркирхе.Здесь лежали целые бревна, очищенные от коры и подготовленные к сборке, чтобы подпереть крышу. Этот фантастический склад освещали слабые лампы. Сверху доносились храпы, стоны и хихиканье.— Наверху развешаны гамаки. Мы заночуем в одном из них.Дерево потрескивало. Роберте казалось, что собор двигается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33