За 1993 год Лихачев стал седьмым убитым крупным банки ром. Ассоциация российских банкиров сделала очередное заявление. Личный контроль обещал осуществлять сам президент. И все бесполезно. Дело застопорилось с самого начала. Прикрываясь коммерческой тайной, товарищи убиенного не допустили следствие к банковской документации. На препирательства, перепалки тратилось много времени. Оперативники упускали дни, которые могли стать решающими при раскрытии. Аверин в первые дни занимался этим убийством, но потом отвлекли другие дела.Представители крупного бизнеса не надеялись на милицию. Они создавали мощные структуры безопасности. В одной Москве было восемьдесят тысяч вооруженных частных охранников — несколько дивизий. Многие службы безопасности из охранных структур превращались в разборные команды, начинали заниматься выбиванием долгов, устранением конкурентов, предотвращением угроз противозаконными методами, так что бандиты теряли монополию на убийство из-за угла. Банки, собиравшие под своей крышей бывших работников КГБ, МВД, подразделений специального назначения, превращались в мини-комитеты госбезопасности со своей разведкой и контрразведкой, притом их техническое оснащение, профессиональная подготовка личного состава, связи и рычаги воздействия на властные структуры оказывались порой куда выше, чем у правоохранительных органов. Страна атомизировалась на феодальные империи — на регионы и республики, на банды и коммерческие структуры, владевшие своими «вооруженными силами». Само государство становилось все более безвольным, неспособным управлять обстановкой. Оно мобилизовывалось лишь тогда, когда возникала угроза самой власти, как у «Белого дома», и демонстрируя безжалостность, готово было идти до конца.— Мы сами будем себя защищать, — сказал Аверину на встрече один из крупных банкиров. — Нам не нужны ваши правоохранительные органы. Дешевле тратить деньги на собственную безопасность.— Нет, в беспределе и развале государства, в шторме, который начнется, вас, господа капиталисты, не спасут никакие службы безопасности. В таком шторме СБ — это лишь утлые суденышки. А государство — мощный пароход, но его торпедируют все, в том числе и вы. Его разваливают всеобщими усилиями, потому что при таком бардаке легче зарабатывать деньги.— Вы неверно оцениваете обстановку, наши цели и задачи, — сказал банкир.— Может быть. Я не спорю, — пожал плечами Аверин. — Но результат налицо.Сумасшедший месяц. Не щадили пули и осколки взрывоустройств никого. В Москве на автобусной остановке под случайные пули мафиозной разборки угодили две женщины. Снова гибли банкиры, бизнесмены, депутаты и кандидаты в депутаты. Бандиты не боялись поднимать руку ни на кого. В Мордовии воры вынесли приговор члену тамошнего Верховного суда за то, что он приговорил к смертной казни преступника, расстрелявшего начальника оперчасти следственного изолятора. Заодно приговорили бандиты и руководящего работника МВД. Мафиози не скрывали своих планов. Они чувствовали себя хозяевами и считали, что власть в республике принадлежит им. Если они и ошибались, то не во многом. Московские же чины невнятно шепелявили о необходимости дальнейшего укрепления прав человека, между делом создавая все новые лазейки, в которые уходили от ответственности отпетые преступники. Дела на крупных киллеров, мошенников и мафиози или не доходили до суда, или рассыпались в судебных заседаниях.Между тем последовал очередной удар по правоохранительным органам. Было уничтожено Министерство безопасности России. Не стало мощной, серьезной структуры, способной бороться с преступностью, терроризмом и проникновением в страну спецслужб стран традиционных и новых противников. На ее месте образовался жалкий обрубок — Федеральная служба контрразведки, лишенная следственных органов, с усеченными полномочиями и сферами деятельности. В результате этой перетряски пошел очередной вал увольняющихся сотрудников госбезопасности. Они прекрасно устраивались в службах безопасности компаний, в мафиозных структурах. Оперативники КГБ, видящие, как на их глазах все шло прахом, быстро расставались с принципами и переходили к дележу пирога и вскоре тоже погрязали в махинациях, покупали виллы с колоннами и «Мерседесы»,В Ростове-на-Дону террористы захватили несколько десятков школьников, потребовали десять миллионов долларов и предоставления возможности вылететь за границу. Это тоже начало становиться нормой.Близился Новый год. Подходил к концу девяносто третий — один из самых тяжелых годов в жизни Аверина.Тридцать первого декабря ему дали отдохнуть — в прошлый Новый год он дежурил по Главку, и теперь его решили оставить в покое. На елочном базаре он отыскал елку — небольшую, но пушистую и красивую. Дома нарядил ее, развесил игрушки и электрические гирлянды. Новый год был его любимым праздником. И наряжал елку он до сих пор с детской искренней радостью. Новогодняя елка была будто дверью в другой мир — сказочный, сладостно-красивый, добрый. В том мире не взрывают машины, не добивают людей выстрелами в затылок. Там нет следственных изоляторов и наемных убийц. Там только детская радость и легкая приятная томящая грусть, ожидание чего-то таинственного и прекрасного. Вот только задержаться в этом мире никогда не удавалось надолго.Больше всего елке обрадовалась Пушинка. Она прыгала, как коза, вокруг нее, играла с шариками, изжевала нижние ветки и, наконец, улеглась за ней и внимательно глядела оттуда. Из зарослей попыталась охотиться на хозяина, с мяуканьем кинулась на его ногу, но потом окончательно поселилась за елкой. А вечером расколотила-таки большой шар, как баскетболист, лупя по нему лапой.Аверин настроился справлять Новый год в одиночестве. В гости напрашиваться ни к кому не хотелось. Все знакомые справляют этот праздник в кругу семьи.А может, собраться с духом и позвонить кому-нибудь? Например, Наташе? Или Светлане? А еще лучше собрать всех — Маргариту, Свету, Наташу? Любопытное получилось бы зрелище. Тогда бы точно очнулся поутру в реанимации, истыканный вилками и столовыми ножами, как приправленный хреном поросенок.Аверин положил в холодильник бутылку шампанского, приготовил салат, индейку, разложил апельсины. К десяти часам пришел Егорыч.— Ты будешь Новый год справлять? — осведомился он.— Видишь, елку нарядил. Стол накрыл.— А я вот не знаю. Вроде никому и не нужен, старый пень. Не знаю.— А чего туг знать? Заходи ко мне.— Надо подумать.— Нечего думать…Около полуночи Аверин открыл банку шпрот, вывалил ее содержимое в блюдце и поставил его перед Пушинкой.— У кота тоже праздник, — сказал он.— Любит шпроты? — спросил Егорыч.— Еще как.Хлопнуло открытое Авериным шампанское и полилось в бокалы. Часы пробили двенадцать. Звякнул хрусталь.— Ну, Слава, за Новый год. Чтобы все было Лучше, чем в старом. Нехай сгинут наши недруги и процветают друзья, — торжественно произнес Егорыч.От бокала шампанского в голове слегка зашумело.— Плохой был год, — Егорыч вздохнул горько. — Хуже некуда.— Ну ты чего, Егорыч?— А, не обращай внимания, Слава… Выживем. Есть человек, есть надежда.Пушинка подошла и лизнула руку Егорыча. Потерлась о его ногу, мурлыча.— Вот самая лучшая из твоих особ женского пола, — сказал Егорыч, беря Пушинку и поглаживая.— Знал, как выбирать, — хмыкнул Аверин.— Наливай еще. Новый все-таки год настал…
Новый год удалось пережить далеко не всем. Балашихинский авторитет Прол, гроза Подмосковья, некоронованный король, контролировавший половину региона, получил пулю в живот от своего ближайшего друга и помощника Гриши Соломина.В 1986 году в Балашихинском районе сформировалось несколько преступных группировок. Промышляли рэкетом, мошенничеством, грабежом, разбоем, кражами. Лидерами самых значительных из них были Проклов — Прол и некто Муха. Однажды между ними возник конфликт, связанный с переделом сфер влияния. В результате перестрелки между их боевиками в 1987 году оказалось ранено несколько человек — событие по тем временам невиданное. В тот раз никто не стал победителем. Прола остановить не удалось, он резво карабкался на вершину. Благодаря природному уму и хитрости, коммуникабельности, волевым качествам он обходил конкурентов и наконец добился лидерства в преступном мире Балашихи. Он держал руку на пульсе времени, прекрасно разбирался в политических течениях, заводил связи в государственных органах. В 1988 году он вовремя подсуетился и создал в Ногинском районе кооператив «Стяг» по производству и пошиву одежды. Этот кооператив и явился тем фундаментом, на котором было возведено монументальное строение, именуемое Балашихинской организованной преступной группировкой.Между тем конфликты с конкурентами, в том числе с Мухой, не кончались и грозили обернуться большой кровью. Муха был настроен решительно и намеревался отвоевывать утраченные позиции, с которых его выбил Прол. Но Муха сделал роковую ошибку — со своими подельниками Манохиным и Чистовым во время пьяного конфликта убил грузинского вора в законе Тимура, притом жестоко, подло — затоптали ногами в пьяном угаре. Воры приговорили их к смерти. Исполнение приговора поручили тогда правой руке Прола Грише Соломину, впоследствии ставшему убийцей и самого Прола. 14 февраля 1990 года средь бела дня в поселке Пятой фабрики Соломин всадил в Манохина пять пуль. Но тот выжил. Его поставили на ноги и отправили по делу об убийстве Тимура в сизо в Серпухове. По воровским законам человек, убивший вора в законе, подлежит смерти, и тем, кто сидит с ним в одной камере, надлежит его убить, иначе они сами понесут подобное наказание. Традиция была соблюдена. Когда Манохина посадили в камеру, долго он там не протянул. Его забили насмерть сокамерники. Муха бежал за рубеж, но пули киллеров достали его и там. Плохо кончили и остальные конкуренты Прола, и уже ничто не мешало ему подобраться к полному контролю над Балашихой.К началу девяностых «Стяг» и дочерние предприятия стали приносить большие доходы. Часть из полученных средств Прол направлял в воровской общак, а часть пускал на развитие производства. Он расширял свое влияние, укреплял связи с другими преступными сообществами. Выезжал в республики СНГ налаживая там отношения — как преступные, так и коммерческие. К Пролу потянулись люди, освобождавшиеся из мест лишения свободы, не знавшие, чем заняться на свободе. Некоторым он находил работу легальную, другие входили ч преступные бригады. Вскоре влияние Прола стало простираться не только на Балашиху, но и на Электросталь, Калининград, Орехово-Зуево. Прол активно искал людей в правоохранительных и административных органах. Кроме того, нашел покровительство влиятельных воров в законе — Захара, Шакро, Цируля и самого Япончика, короля российского преступного мира.Некоторое время лидерство Прола в районе еще оспаривалось. Имели свои планы на район кавказцы, в основном чеченцы. При разделе сфер влияния с ними в южном квартале Балашихи Прол выставил сотню вооруженных бойцов. Этой демонстрации оказалось достаточно, чтобы чеченцы отказались от своих претензий и отправились искать более доступные куски пирога. Возник конфликт с реутовскими авторитетами — Парамоновым, Шитовым, Коровкиным. В результате на обочине шоссе у деревни Афанасьеве в занесенных снегом «Жигулях» обнаружились их трупы. У каждого было по пуле в голове.Между тем разборки продолжались и становились ожесточеннее. Был убит Марфик, контролировавший автотехобслуживание в Балашихе, — он отделился от Прола и перестал платить деньги в общак. Боевики дважды безуспешно наезжали на него, наконец тело его с простреленной головой обнаружили в его собственной квартире. В микрорайоне Бутово в разборе схлестнулись балашихинская, подольская и Измайловская бригады, они выставили более сотни боевиков, закончилось все автоматной стрельбой. Трое бойцов скончались на месте, еще несколько получили тяжелые ранения. После этого лидеру Бороде, тому самому, убитому перед Новым годом, дали задание расправиться с инициаторами конфликта Герой и Сухим, что он с блеском выполнил.Прол стал заметной фигурой в Московском регионе. Его люди внедрялись в торговлю недвижимостью, налаживали контакты с Прибалтикой, включались в торг нефтепродуктами и цветными металлами. Прол выезжал в Новороссийск для переговоров по поводу нефти. Группировка уже насчитывала до двухсот активных участников. Под их влияние попал весь местный автобизнес, ряд предприятий и фирм. Прол имел свои точки на Северном Кавказе, в странах Балтии. Ему принадлежали кафе «Тополек» в Калининграде, казино в Мытищах, перевалочная база АвтоВАЗа.Правоохранительные органы дважды задерживали Прола с оружием на кармане, и оба раза он без видимого труда избегал уголовной ответственности. Последний раз, пользуясь связями в правоохранительных органах, он вышел, заплатив залог в пять миллионов рублей. Старые сыскари знают простую истину — чем крупнее вор, тем меньше у него шансов угодить за решетку. На Прола работали заместитель главы администрации, один из народных судей Балашихи, сотрудники местного ИВС. Прол спонсировал выборы в депутаты своего кандидата и содержал принадлежавшую тому адвокатскую контору.В девяносто третьем году Прол стал нервничать. Ухудшились отношения с ворами. Возникли проблемы с чеченцами. Произошло несколько вооруженных конфликтов, во время которых боевики Прола были тяжело ранены. И, наконец, дом Прола кто-то обстрелял из гранатомета. Прол волновался и за себя, и за семью. Его постоянно сопровождали восемь телохранителей. В ночь с 30 на 31 декабря владелец сети казино и залов игральных автоматов «Империал» Тимошенко справлял день рождения. Праздновали его в тесном кругу в казино «У Александра» в Железнодорожном. Прол был самым почетным гостем. Сидели тихо и пристойно, но тут заявился Соломин в сопровождении своего телохранителя и затеял драку. Телохранитель Соломина сломал челюсть боевику Прола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45